Под каждым абзацем расположена серая полоска "спойлера", по которой надо "щёлкнуть" мышкой чтобы увидеть,
"как это пишет Билл"...
First Edition 1939 English U.S.A. Первое издание 1939 Английский США
Second Edition 1955 English U.S.A. Второе издание 1955 Английский США
Third Edition 1976 English U.S.A. Третье издание 1976 Английский США
Fourth Edition (First printing) 2001 English U.S.A.
Четвертое издание 2001 Английский США
X
XI
ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
РУССКОГО ПЕРЕВОДА
Книга «Анонимные Алкоголики» - основной текст, в котором излагаются принципы всемирно известной программы преодоления алкоголизма. Она переведена на многие языки и распространяется повсеместно, помогая бороться с ним повсюду, поскольку алкоголизм не признает государственных границ.
Некоторые советские читатели уже знакомы с программой Сообщества Анонимных Алкоголиков по публикациям, появившимся в последние годы в Советском Союзе. Некоторые уже работают по ней в Москве, Ленинграде и ряде городов союзных республик.
Всем, кто хотел бы познакомиться с сущностью программы, пользуясь первоисточником, адресован этот перевод. Предлагая его, издатели опирались на огромный опыт, накопленный Сообществом за многие десятилетия. Они также руководствовались мудростью, заложенной в известной русской поговорке: «Не надо изобретать велосипед».
Это не означает, однако, что авторы претендуют на монопольное обладание истиной. Каждому советскому читателю следует иметь в виду, что эта книга была написана в США более пятидесяти лет тому назад. Об этом свидетельствуют ее язык, манера изложения и отраженные в ней факты американской действительности того времени.
Несмотря на это, совершенно нельзя сказать, что эта книга устарела. Она и поныне оказывает реальную помощь людям разных стран мира вне зависимости от цвета кожи, вероисповедания, социального положения и других различий.
XII
И это не удивительно, ведь программа излечения, изложенная в ней, основана на том, что сейчас в Советском Союзе и других странах мира называют ориентацией на общечеловеческие ценности: любовь к людям, стремление к взаимопомощи, добру, самосовершенствованию.
Программа зиждется на этих и других непреходящих ценностях, которые вечны потому, что они доказали свою практическую значимость, выжили на протяжении тысячелетий и ныне помогают выжить всему человечеству. Все это, видимо, хорошо понятно читателю, воспитанному на культуре Пушкина и Достоевского, Толстого и Вернадского.
Руководствуясь именно этой точкой зрения, нужно подходить к тому, что в программе АА («Анонимных Алкоголиков») называется духовной стороной, духовностью и другими, не всегда привычными для советского читателя терминами, как Бог, Высшая Сила и т.п.
Программа АА никогда не обрела бы такого всемирного признания, если бы вкладывала в эти универсальные понятия конкретное религиозное содержание. Поскольку понимание духовности в книге гораздо шире, она легко воспринимается католиками, буддистами, атеистами или мусульманами. Как это неоднократно подчеркивается авторами, каждый волен понимать то, что ему помогает, по-своему. Важно только, чтобы человек почувствовал, что «Это» могущественнее его, поверил в возможность обретения духовной опоры, признал, что только вера, надежда и любовь смогут его спасти, когда все остальные средства бессильны.
Программе АА чужд догматизм. Каждая группа и каждый человек ищут духовную опору самостоятельно. Опыт других людей, при всем его многообразии и плодотворности, может служить лишь общим ориентиром в конкретных условиях. И все же эта книга является весьма надежным руководством, потому что она - продукт коллективного творчества многих людей. Они менее всего были озабочены тем, чтобы написанное ими понравилось кому-либо.
XIII
Их главной задачей было попытаться практически помочь людям, находящимся порой в безвыходном положении. Анонимность авторов книги не сделала ее безличной. Она адресована непосредственно каждому читателю, ему в помощь и во благо.
XIV
ВВЕДЕНИЕ
Это третье издание книги «Анонимные Алкоголики». Первое издание появилось в апреле 1939 года, и за последующие шестнадцать лет разошлось более 300 000 экземпляров книги. Общий тираж второго издания, вышедшего в 1955 году, превысил 1 150 000 экземпляров.
T his is the third edition of the book "Alcoholics Anonymous". The first edition appeared in April 1939, and in the following sixteen years, more than 300,000 copies went into circulation. The second edition, published in 1955, reached a total of more than 1,150,000 copies.
Поскольку эта книга стала основным текстом для нашего Сообщества и помогла выздороветь столь многим мужчинам и женщинам, больным алкоголизмом, предложения внести в нее какие-либо радикальные изменения вызывают определенное сопротивление. Поэтому первая часть этого тома, содержащая описание программы выздоровления, используемая АА, была оставлена без изменений в ходе работы над вторым и третьим изданиями. Раздел, озаглавленный «Мнение доктора», также остался без изменений, он сохранен в том же виде, в котором он был написан в 1939 году покойным доктором Уильямом Д. Силкуортом, оказавшим нашему Сообществу огромные услуги в области медицины.
Because this book has become the basic text for our Society and has helped such large numbers of alcoholic men and women to recovery, there exists a sentiment against any radical changes being made in it. Therefore, the first portion of this volume, describing the A.A. recovery program, has been left untouched in the course of revisions made for both the second and the third editions. The section called "The Doctor's Opinion" has been kept intact, just as it was originally written in 1939 by the late Dr. William D. Silkworth, our Society's great medical benefactor.
Во втором издании были добавлены приложения, Двенадцать Традиций, а также информация для желающих установить контакт с АА. Основному изменению подвергся раздел историй из личной жизни, который был увеличен, чтобы отразить рост Сообщества. «Рассказ Билла», «Кошмар доктора Боба» и еще одна история личной жизни из первого издания остались без изменений; три другие истории были отредактированы и одна переименована; были написаны и опубликованы под новыми заголовками но-
XV
вые варианты двух прежних историй; были добавлены тридцать совершенно новых истории, а раздел историй был разделен на три части, получивших те заголовки, которые используются и в данном издании.
The second edition added the appendices, the Twelve Traditions, and the directions for getting in touch with A.A. But the chief change was in the section of personal stories, which was expanded to reflect the Fellowship's growth. "Bill's Story," "Doctor Bob's Nightmare," and six other personal histories from the first edition were retained; thirty new stories were added; and the story section was divided into three parts, under the same headings that are used now.
Первая часть этого третьего издания («Зачинатели АА») осталась без изменений. В это же издание перенесены без изменений девять историй из второй части («Они остановились вовремя») второго издания; к ним добавлены восемь новых историй. В третьей части («Они потеряли почти все») сохранены восемь историй; пять историй - новые.
In this third edition, Part I (Pioneers of A.A.") stands unchanged. Nine of the stories in Part II (They Stopped in Time") are carried over from the second edition; eight new stories have been added. In Part III (They Lost Nearly All"), eight stories have been retained; five are new.
Все изменения, внесенные в Большую Книгу (так ласково прозвали ее члены АА) имели одну цель - более точно представить нынешний состав Анонимных Алкоголиков и тем самым охватить более широкий круг людей, страдающих от алкоголизма. Если у вас есть проблемы, связанные с выпивкой, мы надеемся, что, читая одну из сорока четырех личных историй, вы, возможно, остановитесь и подумаете: «Да, такое было и со мной»; или, что важнее: «Да, похожее чувствовал и я»; или, что важнее всего: «Да, я полагаю, эта программа сможет помочь и мне».
All changes made over the years in the Big Book (A.A. members' fond nickname for this volume) have had the same purpose; to represent the current membership of Alcoholics Anonymous more accurately, and thereby to reach more alcoholics. If you have a drinking problem, we hope that you may pause in reading one of the forty-four personal stories and think: "Yes, that happened to me"; or, more important, "Yes, I've felt like that"; or, most important, "Yes, I believe this program can work for me, too."
XVI
ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
FOREWORD TO FIRST EDITION
Это предисловие появилось в первом тираже первого издания
в 1939 году
This is the Foreword as it appeared in the first
printing of the first edition in 1939.
Мы, члены Сообщества Анонимных Алкоголиков, - это более ста мужчин и женщин, которые выздоровели, попав в, казалось, безнадежное физическое и психологическое состояние. Главная цель этой книги - показать другим алкоголикам, как именно мы выздоровели. Мы надеемся, что эти страницы покажутся им столь убедительными, что не потребуется никаких дополнительных свидетельств. Мы думаем, что этот рассказ о нашем жизненном опыте поможет каждому лучше понять алкоголика. Многие не осознают, что алкоголик - это очень больной человек. И, кроме того, мы уверены, что наш образ жизни подходит всем, и каждый может извлечь из него свои преимущества.
Мы, члены Сообщества Анонимных Алкоголиков, - это более ста мужчин и женщин, которые выздоровели, попав в, казалось, безнадежное умственное и физическое состояние. Главная цель этой книги - показать другим алкоголикам в точности, как именно мы выздоровели. Мы надеемся, что эти страницы покажутся им столь убедительными, что не потребуется никаких дополнительных свидетельств. Мы думаем, что этот рассказ о нашем жизненном опыте поможет каждому лучше понять алкоголика. Многие не осознают, что алкоголик - это очень больной человек. И, кроме того, мы уверены, что наш образ жизни подходит всем, и каждый может извлечь из него свои преимущества.
W e, of Alcoholics Anonymous, are more than one hundred men and women who have recovered from a seemingly hopeless state of mind and body. To show other alcoholics precisely how we have recovered is the main purpose of this book. For them, we hope these pages will prove so convincing that no further authentication will be necessary. We think this account of our experiences will help everyone to better understand the alcoholic. Many do not comprehend that the alcoholic is a very sick person. And besides, we are sure that our way of living has its advantages for all.
Важно, чтобы мы сохранили нашу анонимность, поскольку нас слишком мало в настоящее время для того, чтобы справиться с огромным числом персональных посланий, которые может вызвать эта публикация. Будучи в большинстве своем бизнесменами или специалистами, мы не смогли бы справляться со своей работой в подобном случае. Мы хотели бы, чтобы было ясно, что наша деятельность в области борьбы с алкоголизмом не является нашим основным занятием.
It is important that we remain anonymous because we are too few, at present to handle the overwhelming number of personal appeals which may result from this publication. Being mostly business or professional folk, we could not well carry on our occupations in such an event. We would like it understood that our alcoholic work is an avocation.
Мы призываем всех членов нашего Сообщества не называть своих фамилий, обращаясь в устной или письменной форме к публике по вопросам алкоголизма. Можно представиться как «член Сообщества Анонимных Алкоголиков».
When writing or speaking publicly about alcoholism, we urge each of our Fellowship to omit his personal name, designating himself instead as “a member of Alcoholics Anonymous.”
Со всей серьезностью мы также просим работников прессы соблюдать нашу просьбу, ибо в противном случае мы попадем в чрезвычайно затруднительное положение.
Very earnestly we ask the press also, to observe this request, for otherwise we shall be greatly handicapped.
XVII
Мы не являемся организацией в общепринятом смысле слова. Мы не платим никаких вступительных или членских взносов. Для вступления требуется лишь одно - искреннее желание бросить пить. Мы не связаны ни с какой религией, сектой или вероисповеданием, и мы не противостоим кому-либо. Мы просто хотим быть полезны тем, кто страдает от алкоголизма.
We are not an organization in the conventional sense of the word. There are no fees or dues whatsoever. The only requirement for membership is an honest desire to stop drinking. We are not allied with any particular faith, sect or denomination, nor do we oppose anyone. We simply wish to be helpful to those who are afflicted.
Нам будет интересно узнать, как идут дела у тех, кому помогла эта книга, и особенно у тех, кто начал работать с другими алкоголиками. Нам хотелось бы оказать помощь в таких случаях.
We shall be interested to hear from those who are getting results from this book, particularly from those who have commenced work with other alcoholics. We should like to be helpful to such cases.
Мы будем рады запросам со стороны научных, медицинских и религиозных обществ.
Inquiry by scientific, medical, and religious societies will be welcomed.
Анонимные алкоголики
XVIII
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
FOREWORD TO SECOND EDITION
Цифры, приведенные в этом предисловии,
характеризуют состояние Сообщества в 1955 году
Figures in this foreword describe the
Fellowship as it was in 1955.
С тех пор, как в 1939 году было написано первое предисловие к этой книге, произошло чудо поистине массового масштаба. В первом издании звучала надежда, что «когда-нибудь каждый алкоголик, путешествуя по стране, сможет где угодно пользоваться гостеприимством нашего братства. Частично это уже происходит, - говорится в старом тексте, - небольшие группки по два, три или пять человек появились в разных местах».
S INCE the original Foreword to this book was written in 1939, a wholesale miracle has taken place. Our earliest printing voiced the hope "that every alcoholic who journeys will find the Fellowship of Alcoholics Anonymous at his destination. Already, - continues the early text, - twos and threes and fives of us have sprung up in other communities."
Шестнадцать лет прошло между первым изданием этой книги и выходом в свет второго издания в 1955 году. За этот короткий промежуток времени Анонимные Алкоголики разрослись в Сообщество, в состав которого входит около 6 000 групп, насчитывающих более 150 000 выздоровевших алкоголиков. Группы можно найти в каждом из штатов США и во всех провинциях Канады. Бурно развивающиеся объединения групп АА существуют на Британских островах, в Скандинавии, Южной Африке, Южной Америке, Мексике, на Аляске, в Австралии и на Гавайях. В целом, обнадеживающее начало положено в почти, что пятидесяти зарубежных странах и иностранных владениях Соединенных Штатов. Некоторые группы как раз в настоящее время формируются в Азии. Многие наши друзья поддерживают нас, говоря, что это только начало, только первые признаки еще больших успехов в будущем.
Sixteen years have elapsed between our first printing of this book and the presentation of 1955 of our second edition. In that brief space, Alcoholics Anonymous has mushroomed into nearly 6,000 groups whose membership is far above 150,000 recovered alcoholics. Groups are to be found in each of the United States and all of the provinces of Canada. A.A. has flourishing communities in the British Isles, the Scandinavian countries, South Africa, South America, Mexico, Alaska, Australia and Hawaii. All told, promising beginnings have been made in some 50 foreign countries and U.S. possessions. Some are just now taking shape in Asia. Many of our friends encourage us by saying that this is but a beginning, only the augury of a much larger future ahead.
В разговоре, состоявшемся в Акроне (штат Огайо) в июне 1935 года между биржевым маклером из Нью-Йорка и местным врачом, родились те мысли, которые, разгоревшись подобно искрам, привели к созданию первой группы АА.
The spark that was to flare into the first A.A. group was struck at Akron, Ohio in June 1935, during a talk between a New York stockbroker and an Akron physician.
XIX
Шестью месяцами ранее маклер вдруг был избавлен от навязчивого стремления к алкоголю, пережив духовное озарение после встречи со своим другом-алкоголиком, который имел связи с тогдашними Оксфордскими группами. Ему также оказал огромную помощь покойный доктор Уильям Д. Силкуорт, нью-йоркский специалист по проблемам алкоголизма, которого ныне члены АА считают не менее чем святым от медицины, и рассказ которого о периоде становления нашего Сообщества помещен ниже. От этого врача маклер узнал о зловещей природе алкоголизма. И хотя он не мог принять все принципы Оксфордских групп, он все же признал необходимость оценки своей жизни с нравственных позиций, признания собственных изъянов, возмещения ущерба пострадавшим, оказания помощи ближним, а также убедился, что надо верить в Бога и полагаться на Него.
Six months earlier, the broker had been relieved of his drink obsession by a sudden spiritual experience, following a meeting with an alcoholic friend who had been in contact with the Oxford Groups of that day. He had also been greatly helped by the late Dr. William D. Silkworth, a New York specialist in alcoholism who is now accounted no less than a medical saint by A.A. members, and whose story of the early days of our Society appears in the next pages. From this doctor, the broker had learned the grave nature of alcoholism. Though he could not accept all the tenets of the Oxford Groups, he was convinced of the need for moral inventory, confession of personality defects, restitution to those harmed, helpfulness to others, and the necessity of belief in and dependance upon God.
До своей поездки в Акрон маклер упорно работал со многими алкоголиками, придерживаясь мнения, что только алкоголик может помочь алкоголику, но единственное, что ему удавалось - это самому оставаться трезвым. Маклер поехал в Акрон по делу, которое сорвалось, вызвав у него сильный страх, что он может снова начать пить. Неожиданно он осознал, что для того, чтобы спастись, он должен передавать свои идеи другому алкоголику. Таким алкоголиком оказался врач из Акрона.
Prior to his journey to Akron, the broker had worked hard with many alcoholics on the theory that only an alcoholic could help an alcoholic, but he had succeeded only in keeping sober himself. The broker had gone to Akron on a business venture which had collapsed, leaving him greatly in fear that he might start drinking again. He suddenly realized that in order to save himself he must carry his message to another alcoholic. That alcoholic turned out to be the Akron physician.
Этот врач неоднократно прибегал к духовным средствам для разрешения проблемы своего алкоголизма, но безуспешно. И когда маклер привел ему определение, данное алкоголизму доктором Силкуортом, а также его безнадежный прогноз, врач стал использовать духовные методы лечения своей болезни с небывалым доселе рвением. Он окончательно бросил пить и не выпил ни капли спиртного вплоть до самой своей смерти в 1950 году. Это, видимо, подтверждает мнение, что никто не может так повлиять на алкоголика, как другой алкоголик. Это также говорит о том, что напряженная работа одного алкоголика с другим имеет жизненно важное значение для поддержания трезвости.
This physician had repeatedly tried spiritual means to resolve his alcoholic dilemma but had failed. But when the broker gave him Dr. Silkworth's description of alcoholism and its hopelessness, the physician began to pursue the spiritual remedy for his malady with a willingness he had never again up to the moment of his death in 1950. This seemed to prove that one alcoholic could affect another as no nonalcoholic could. It also indicated that strenuous work, one alcoholic with another, was vital to permanent recovery.
XX
И вот оба человека, чуть ли не с неистовством, принялись за работу с алкоголиками, прибывавшими в специальное отделение городской больницы Акрона. И первый же их больной, один из полностью отчаявшихся, сразу выздоровел и стал третьим членом АА. Он не выпил с тех пор ни капли спиртного. Эта работа в Акроне продолжалась все лето 1935 года. Было много неудач, но время от времени были и внушающие надежду успехи. Когда осенью 1935 года маклер вернулся в Нью-Йорк, первая группа АА фактически уже сложилась, хотя этого никто тогда не осознавал.
Hence the two men set to work almost frantically upon alcoholics arriving in the ward of the Akron City Hospital. Their very first case, a desperate one, recovered immediately and became A.A. number three. He never had another drink. This work at Akron continued through the summer of 1935. There were many failures, but there was an occasional heartening success. When the broker returned to New York in the fall of 1935, the first A.A. group had actually been formed, though no one realized it at the time.
К концу 1937 года значительный рост числа членов АА, поддерживавших трезвость в течение длительного времени, убедил всех приверженцев АА, что новый свет озарил мрачный мир алкоголика.
Вторая небольшая группа быстро образовалась в Нью-Йорке. И, кроме того, алкоголики, живущие в разных местах, подхватив основные идеи в Акроне и Нью-Йорке, пытались создавать группы АА в других городах.
A second small group promptly took shape at New York, to be followed in 1937 with the start of a third at Cleveland. Besides these, there were scattered alcoholics who had picked up the basic ideas in Akron or New York who were trying to form groups in other cities. By late 1937, the number of members having substantial sobriety time behind them was sufficient to convince the membership that a new light had entered the dark world of the alcoholic.
Настало время, и борющиеся с трудностями группы решили, обнародовать свои идеи и уникальный опыт. Эта решимость привела к публикации данной книги весной 1939 года. К тому времени число мужчин и женщин, входящих в АА, достигло ста человек. Недавно родившееся общество, до этого не имевшее названия, стало называться Анонимные Алкоголики, по названию своей собственной книги.
It was now time, the struggling groups thought, to place their message and unique experience before the world. This determination bore fruit in the spring of 1939 by the publication of this volume. The membership had then reached about 100 men and women. The fledgling society, which had been nameless, now began to be called Alcoholics Anonymous, from the title of its own book. The flying-blind period ended and A.A. entered a new phase of its pioneering time.
Появление новой книги вызвало множество событий. Известный религиозный деятель, доктор Гарри Эмерсон Фосдик дал ей положительную рецензию. Осенью 1939 года Фултон Аурслер, тогдашний редактор «Либерти», опубликовал в журнале материал под названием «Алкоголики и Бог». Эта публикация вызвала лавину из восьмисот неотложных запросов в маленькое отделение АА, тем временем открытое в Нью-Йорке. На каждый запрос был дан подробный ответ, высланы брошюры и книги. Бизнесменов, членов АА, во время их поездок направляли к таким возможным кандидатам.
XXI
Создавались новые группы, и выяснилось, к всеобщему удивлению, что суть идей АА можно передавать и по почте, и в устном пересказе. К концу 1939 года насчитывалось восемьсот алкоголиков, вставших на путь выздоровления.
With the appearance of the new book a great deal began to happen. Dr. Harry Emerson Fosdick, the noted clergyman, reviewed it with approval. In the fall of 1939 Fulton Oursler, the editor of Liberty,printed a piece in his magazine, called "Alcoholics and God." This brought a rush of 800 frantic inquiries into the little New York office which meanwhile had been established. Each inquiry was painstakingly answered; pamphlets and books were sent out. Businessmen, traveling out of existing groups, were referred to these prospective newcomers. New groups started up and it was found, to the astonishment of everyone, that A.A.'s message could be transmitted in the mail as well as by word of mouth. By the end of 1939 it was estimated that 800 alcoholics were on their way to recovery.
Весной 1940 года Джон Д. Рокфеллер младший дал званый обед в честь своих многочисленных друзей, на котором приглашенные по его просьбе члены АА рассказали свои истории. Сообщения об этом попали в сводки новостей международных агентств; вновь хлынул поток запросов, и многие люди отправились в книжные магазины, чтобы купить книгу «Анонимные Алкоголики». К марту 1941 года численность АА подскочила до 2000 членов. Затем Джек Александер написал специальную статью для газеты «Сатердей Ивнинг Пост», в которой представил АА читателям в столь заманчивом свете, что нуждающиеся в помощи алкоголики буквально засыпали нас просьбами. Процесс бурного развития шел полным ходом. Сообщество АА приобрело общенациональный статус.
In the spring of 1940, John D. Rockefeller, Jr. gave a dinner for many of his friends to which he invited A.A. members to tell their stories. News of this got on the world wires; inquiries poured in again and many people went to the bookstores to get the book "Alcoholics Anonymous." By March 1941 the membership had shot up to 2,000. Then Jack Alexander wrote a feature article in the Saturday Evening Post and placed such a compelling picture of A.A. before the general public that alcoholics in need of help really deluged us. By the close of 1941, A.A. numbered 8,000 members. The mushrooming process was in full swing, A.A. had become a national institution.
Наше Сообщество в ту пору вступало в волнующий и опасный период отрочества. Предстояло пройти и такое испытание - смогут ли эти многочисленные и некогда безалаберные алкоголики успешно проводить встречи и работать вместе. Не начнутся ли ссоры из-за вопросов членства, лидерства и денег? Не начнется ли борьба за власть и престиж? Не возникнут ли разные толки, которые расколют АА? Вскоре именно эти проблемы навалились со всех сторон и появились во всех группах АА. Но следствием этого пугающего и вначале грозившего развалом периода времени явилось убеждение, что либо члены АА должны держаться вместе, либо они погибнут врозь. Мы должны были укрепить единство нашего Сообщества или просто исчезнуть.
Our Society then entered a fearsome and exciting adolescent period. The test that it faced was this: Could these large numbers of erstwhile erratic alcoholics successfully meet and work together? Would there be quarrels over membership, leadership and money? Would there be strivings for power and prestige? Would there be schisms which would split A.A. apart? Soon A.A. was beset by these very problems on every side and in every group. But out of this frightening and at first disrupting experience the conviction grew that A.A.'s had to hang together or die separately. We had to unify our Fellowship or pass off the scene.
Точно так же, как мы открыли принципы, по которым мог жить отдельный алкоголик, мы должны были выработать принципы, согласуясь с которыми могли выжить и эффективно действовать
XXII
как группы АА, так и АА в целом. Мы пришли к мысли, что ни один алкоголик, мужчина или женщина, не может быть исключен из нашего Сообщества; что наши лидеры могут служить, но не править; что каждая группа должна опираться исключительно на свои силы, и что в рамках АА не должно быть какой-либо группы людей, сделавших своей профессией излечение от алкоголизма. Не должно быть никаких вступительных и членских взносов; наши расходы должны покрываться из наших добровольных пожертвований. Вся система управления, даже в наших центрах помощи, должна включать в себя только то, без чего нельзя обойтись. Наши взаимоотношения с общественностью основываются на привлекательности наших идей, а не на пропаганде. Было решено, что мы должны всегда сохранять анонимность во всех наших контактах с прессой, радио и кино. И ни при каких обстоятельствах мы не должны поддерживать что-либо, объединяться с кем-либо или вступать в какие-либо общественные дискуссии.
As we discovered the principles by which the individual alcoholic could live, so we had to evolve principles by which the A.A. groups and A.A. as a whole could survive and function effectively. It was thought that no alcoholic man or woman could be excluded from our Society; that our leaders might serve but not govern; that each group was to be autonomous and there was to be no professional class of therapy. There were to be no fees or dues; our expenses were to be met by our own voluntary contributions. There was to be the least possible organization, even in our service centers. Our public relations were to be based upon attraction rather than promotion. It was decided that all members ought to be anonymous at the level of press, radio, TV and films. And in no circumstances should we give endorsements, make alliances, or enter public controversies.
Такова была суть Двенадцати Традиций АА, которые полностью приведены в этой книге на стр. 536. Несмотря на то, что ни один из этих принципов не обладает силой закона или правила, к 1950 году они признавались столь широко, что их одобрила наша первая Международная конференция, состоявшаяся в Кливленде. Сегодня удивительное единство АА является одним из величайших богатств нашего Сообщества.
This was the substance of A.A.'s Twelve Traditions, which are stated in full on page 563 of this book. Though none of these principles had the force of rules or laws, they had become so widely accepted by 1950 that they were confirmed by our first International Conference held at Cleveland. Today the remarkable unity of A.A. is one of the greatest assets that our Society has.
В то время, как внутренние трудности нашего отроческого периода постепенно сглаживались, общественное признание АА росло не по дням, а по часам. Тому были две основные причины: многочисленные выздоровления и восстановленные семьи. Это повсеместно производило впечатление. Из общего числа алкоголиков, пришедших в АА и действительно приложивших усердие, 50% сразу же бросили пить навсегда, 25% встали на путь трезвости после нескольких срывов, а в состоянии остальных, оставшихся в АА, было отмечено улучшение. Тысячи других приходили на
XXIII
некоторые встречи АА и вначале принимали решение, что они не хотят придерживаться этой программы. Но многие из них - примерно две трети - со временем возвращались.
While the internal difficulties of our adolescent period were being ironed out, public acceptance of A.A. grew by leaps and bounds. For this there were two principal reasons: the large numbers of recoveries, and reunited homes. These made their impressions everywhere. Of alcoholics who came to A.A. and really tried, 50% got sober at once and remained that way; 25% sobered up after some relapses, and among the remainder, those who stayed on with A.A. showed improvement. Other thousands came to a few A.A. meetings and at first decided they didn't want the program. But great numbers of these - about two out of three - began to return as time passed.
Еще одной причиной широкого признания АА была помощь друзей: друзей среди медиков, священнослужителей, журналистов и многих, многих других, ставших нашими умелыми и стойкими сторонниками. Без такой поддержки АА было бы трудно продвигаться вперед. Некоторые из рекомендаций, данных первыми друзьями АА, из числа медиков и священнослужителей, можно найти далее в этой книге.
Another reason for the wide acceptance of A.A. was the ministration of friends--friends in medicine, religion, and the press, together with innumerable others who became our able and persistent advocates. Without such support, A.A. could have made only the slowest progress. Some of the recommendations of A.A.'s early medical and religious friends will be found further on in this book.
Сообщество Анонимных Алкоголиков не является религиозной организацией. АА не придерживается также какой-либо определенной медицинской точки зрения, хотя мы широко сотрудничаем с представителями как медицины, так и религии.
Alcoholics Anonymous is not a religious organization. Neither does A.A. take any particular medical point of view, though we cooperate widely with the men of medicine as well as with the men of religion.
Поскольку алкоголь безразличен к статусу личности, среди нас равномерно представлены все социальные группы и в далеких странах идет такой же демократический уравнительный процесс. По религиозной принадлежности среди нас есть католики, протестанты, евреи, приверженцы индуизма и немного мусульман и буддистов. Более 15% из нас - женщины.
Alcohol being no respecter of persons, we are an accurate cross section of America, and in distant lands, the same democratic evening-up process is now going on. By personal religious affiliation, we include Catholics, Protestants, Jews, Hindus, and a sprinkling of Moslems and Buddhists. More than fifteen per cent of us are women.
В настоящее время численность АА увеличивается примерно на семь процентов в год. Если говорить в целом о проблеме нескольких миллионов действительных и потенциальных алкоголиков, имеющихся в мире, то наши усилия - не что иное, как капля в море. По всей вероятности, все, что мы сможем, - это лишь частично охватить проблему алкоголизма во всех ее проявлениях. Что касается терапии, которой алкоголик хочет воспользоваться, то мы, конечно же, не обладаем монополией в этой области. И все же мы очень надеемся, что все те, кто пока еще не нашел ответа, могут начать поиски на страницах этой книги и вскоре присоединятся к нам на широком пути к новой свободе.
At present, our membership is increasing at the rate of about seven per cent a year. So far, upon the total problem of several million actual and potential alcoholics in the world, we have made only a scratch. In all probability, we shall never be able to touch more than a fair fraction of the alcohol problem in all its ramifications. Upon therapy for the alcoholic himself, we surely have no monopoly. Yet it is our great hope that all those who have as yet found no answer may begin to find one in the pages of this book and will presently join us on the high road to a new freedom.
XXIV
ПРЕДИСЛОВИЕ К ТРЕТЬЕМУ ИЗДАНИЮ
FOREWORD TO THIRD EDITION
К марту 1976 года, когда все необходимое для этого издания отправлялось в типографию, общее число членов Сообщества Анонимных Алкоголиков, по осторожным оценкам, превысило 1 000 000 человек, объединенных в почти что 28 000 групп, собирающихся в более чем 90 странах мира*.
B Y March 1976, when this edition went to the printer, the total worldwide membership of Alcoholics Anonymous was conservatively estimated at more than 1,000,000, with almost 28,000 groups meeting in over 90 countries.
Статистический обзор групп в Соединенных Штатах и Канаде говорит о том, что АА не только растет количественно, но и охватывает все более разнообразные категории людей. Женщины составляют теперь более одной четверти Сообщества; среди недавно вступивших их уже около одной трети. Семь процентов опрошенных - моложе 30 лет, среди них много не достигших двадцатилетнего возраста**.
Surveys of groups in the United States and Canada indicate that A.A. is reaching out, not only to more and more people, but to a wider and wider range. Women now make up more than one-fourth of the membership; among newer members, the proportion is nearly one-third. Seven percent of the A.A.’s surveyed are less than 30 years of age - among them, many in their teens.
Основные принципы программы АА, по-видимому, пригодны для людей с различным образом жизни, поскольку программа принесла выздоровление людям многих национальностей. Двенадцать шагов, которые представляют собой программу в сокращенном виде, могут быть названы Los Doce Pasos в одной стране, Les Douze Etapes в другой, но они ведут по тому пути к исцелению, который проложили первые члены Сообщества Анонимных Алкоголиков.
The basic principles of the A.A. program, it appears, hold good for individuals with many different lifestyles, just as the program has brought recovery to those of many different nationalities. The Twelve Steps that summarize the program may be called los Doce Pasos in one country, les Douze Etapes in another, but they trace exactly the same path to recovery that was blazed by the earliest members of Alcoholics Anonymous.
Несмотря на численный рост Сообщества и расширение размаха операций, в своей сути оно остается простым и ориентированным на работу с каждым отдельным человеком. Каждый день где-нибудь на земле начинается чье-то выздоровление, когда один алкоголик ведет разговор с другим алкоголиком, делясь опытом, силой, надеждой.
In spite of the great increase in the size and the span of this Fellowship, at its core it remains simple and personal. Each day, somewhere in the world, recovery begins when one alcoholic talks with another alcoholic, sharing experience, strength, and hope.
* В 1985 году в 114 странах насчитывается более 58 500 групп.
** В 1985 году женщины составляли одну треть всех членов АА; люди до тридцати лет - около одной пятой.
XXV
ПРЕДИСЛОВИЕ К ЧЕТВЕРТОМУ ИЗДАНИЮ
FOREWORD TO FOURTH EDITION
Это четвёртое издание книги «Анонимные Алкоголики» вышло в ноябре 2001 года, в начале нового тысячелетия. С того времени как в 1976 году было опубликовано третье издание книги, количество членов АА по всему миру практически удвоилось и достигло более двух миллионов человек приблизительно в 100800 группах почти в 150 странах.
T HIS fourth edition of "Alcoholics Anonymous" came off press in November 2001, at the start of a new millennium/ Since the third edition was published in 1976, worldwide membership of A.A. has just about doubled, to an estimated two million or more, with nearly 100 800 groups meeting in approximately 150 countries around the world.
Литература играет главную роль в росте численности АА, и поразительным явлением последней четверти века стал просто взрыв переводов нашей основной литературы на многие языки и диалекты. В одной стране за другой, где было посеяно и пустило корни зерно АА, рост сначала происходил медленно, но когда литература стала доступна, начал развиваться стремительными темпами. В настоящее время книга «Анонимные Алкоголики» переведена на шестьдесят три языка.
Literature has played a major role A.A.'s growth, and a striking phenomenon of the past quarter century has been the explosion of the translations of our basic literature into many languages and dialects. In country after country where the A.A. seed was planted, it has taken root, slowly at first, then growing by leaps and bounds when literature has become available. Currently, "Alcoholics Anonymous" has been translated into forty-three languages.
По мере того как идеи выздоровления достигают большего числа людей, они, ко всему прочему, касаются гораздо большего разнообразия жизней страдающих алкоголиков. Когда в 1939 году была написана фраза «В обычных условиях мы бы не общались» (стр. 16 этой книги), она относилась к сообществу, состоявшему в большей степени из мужчин (и немногих женщин), находившихся в весьма схожих социальных, этнических и экономических условиях. Как и большая часть нашего основного текста, эти слова доказали, что являются даже более дальновидными, чем могли мечтать члены - основатели АА. Истории, добавленные в это издание, представляют членов АА, чьи особенности - возраст, пол, раса и культура - расширились и углубились до такой степени, что охватывают практически любого, кому первые 100 членов АА могли только надеяться протянуть руку помощи.
As the message of recjvery has reached larger numbers of people, it has also touched the lives of a vastly greater variety of suffering alcoholics. When the phrase "We are people who normally would not mix" (page 17 of this book) was written in 1939, it reffered to a Fellowship composed largely of men (and a few women) with quite similar social, ethnic, and economic backgrounds. Like so much of A.A.'s basic text, those words have proved to be far more visionary than the founding members could ever have imagined. The stories added to this edition represent a membership whose characteristics - of age, gender, race, and culture - have widened and have deepened to encompass virtually everyone the first 100 members could have hoped to reach.
XXVI
В то время как наша литература сохраняет чистоту идей АА, стремительные изменения в обществе в целом находят своё отражение в новых обычаях и практиках внутри сообщества. К примеру, пользуясь преимуществами технологического прогресса, члены АА, имеющие компьютеры, могут принимать участие в собраниях он-лайн, делясь опытом и общаясь с собратьями-алкоголиками по всей стране и по всему миру. На любом собрании, повсюду Анонимные Алкоголики делятся опытом, силами и надеждой друг с другом для того, чтобы оставаться трезвыми и помогать другим алкоголикам. Модем к модему, лицом к лицу, Анонимные Алкоголики говорят на языке сердца со всей его мощью и простотой.
While our literature has preserved the integrity of the A.A. message, sweeping changes in society as a whole are reflected in new customs and practices within the Fellowship. Taking advantage of technological advances, for example, A.A. members with computers can participate in meetings online, sharing with fellow alcoholics across the country or around the world. In any meeting, anywhere, A.A.'s share experience, strength, and hope with each other, in order to stay sober and help other alcoholics. Modem-to-modem or face-to-face, A.A's speak the language of the heart in all its power and simplicity.
XXVII
МНЕНИЕ ДОКТОРА
Мы, члены Сообщества Анонимных Алкоголиков, полагаем, что читателю будет интересно познакомиться с медицинской оценкой плана выздоровления, описанного в этой книге. Убедительное свидетельство, несомненно, должно исходить от медиков, которые имели дело со страданиями людей, ставших нашими членами, и были свидетелями их выздоровления. Доктор, пользующийся широкой известностью, главный врач известной всей стране больницы, специализирующейся на лечении от алкоголизма и наркомании, дал АА следующий документ:
W E OF Alcoholics Anonymous believe that the reader will be interested in the medical estimate of the plan of recovery described in this book. Convincing testimony must surely come from medical men who have had experience with the sufferings of our members and have witnessed our return to health. A well-known doctor, chief physician at a nationally prominent hospital specializing in alcoholic and drug addiction, gave Alcoholics Anonymous this letter:
Всем заинтересованным лицам:
Я специализируюсь на лечении от алкоголизма в течение многих лет.
I have specialized in the treatment if alcoholism for many years.
В конце 1934 года я лечил пациента, который, будучи довольно преуспевающим бизнесменом, вместе с тем был алкоголиком того типа, который я рассматривал как безнадежный.
In late 1934 I attended a patient who, though he had been a competent businessman of good earning capacity, was an alcoholic of a type I had come to regard as hopeless.
Во время прохождения в третий раз курса лечения, у него появились некоторые идеи относительно возможных методов, ведущих к выздоровлению. Выполняя одну из частей своей программы, он начал излагать свои взгляды другим алкоголикам, внушая им, что то же самое должны делать и они, то есть говорить с другими. Это стало основой быстро растущего сообщества этих людей и членов их семей. По-видимому, этот человек и более сотни других вылечились.
Во время прохождения в третий раз курса лечения, у него появились некоторые идеи относительно возможных методов, ведущих к выздоровлению. Выполняя одну из частей своей программы, он начал излагать свои взгляды другим алкоголикам, внушая им, что то же самое должны делать и они, то есть говорить с другими. Это стало основой быстро растущего сообщества этих людей и членов их семей. По-видимому, этот человек и более сотни других выздоровели.
In the course of his third treatment he acquired certain ideas concerning a possible means of recovery. As part of his rehabilitation he commenced to present his conceptions to other alcoholics, impressing upon them that they must do likewise with still others. This has become the basis of a rapidly growing fellowship of these men and their families. This man and over one hundred others appear to have recovered.
Мне лично известно много случаев, когда все остальные методы совершенно не приносили результатов.
I personally know scores of cases who were of the type with whom other methods had failed completely.
XXVIII
Эти факты, по-видимому, имеют исключительное медицинское значение; в связи с необычными возможностями роста, присущими этой группе, они могут означать открытие новой эпохи в истории алкоголизма. Эти люди, вполне возможно, обладают средством, способным действовать в тысячах подобных ситуаций.
These facts appear to be of extreme medical importance; because of the extraordinary possibilities of rapid growth inherent in this group they may mark a new epoch in the annals of alcoholism. These men may well have a remedy for thousands of such situations.
Вы можете с полным доверием относиться ко всему тому, что они о себе рассказывают.
You may rely absolutely on anything they say about themselves.
Искренне ваш,
Уильям Д. Силкуорт, доктор медицинских наук
Very truly yours,
William D. Silkworth, M.D.
Врач, который по нашей просьбе дал нам это письмо, был настолько добр, что изложил свои взгляды более подробно в другом заявлении, приведенном ниже. В этом заявлении он подтверждает то, во что мы, пережившие пытку алкоголизмом, должны верить - что тело алкоголика находится в столь же ненормальном состоянии, как и его психика. Нас не удовлетворило объяснение, что мы не могли контролировать потребление спиртного только лишь потому, что мы были плохо приспособлены к жизни, что мы спасались от реальности или были явно психически ущербны. Все это в определенной степени было справедливо, а по отношению к некоторым из нас, фактически, в не столь уж малой степени. Но мы уверены, что мы были больны и телом тоже. По нашему убеждению, любое объяснение, упускающее из виду этот физический фактор, оказывается неполным.
Врач, который по нашей просьбе дал нам это письмо, был настолько добр, что изложил свои взгляды более подробно в другом заявлении, приведенном ниже. В этом заявлении он подтверждает то, во что мы, пережившие пытку алкоголизмом, должны верить - что тело алкоголика находится в столь же ненормальном состоянии, как и его разум. Нас не удовлетворило объяснение, что мы не могли контролировать потребление спиртного только лишь потому, что мы были плохо приспособлены к жизни, что мы спасались от реальности или были явно психически ущербны. Все это в определенной степени было справедливо, а по отношению к некоторым из нас, фактически, в не столь уж малой степени. Но мы уверены, что мы были больны и телом тоже. По нашему убеждению, любое объяснение, упускающее из виду этот физический фактор, оказывается неполным.
The physician who, at our request, gave us this letter, has been kind enough to enlarge upon his views in another statement which follows. In this statement he confirms what we who have suffered alcoholic torture must believe--that the body of the alcoholic is quite as abnormal as his mind. It did not satisfy us to be told that we could not control our drinking just because we were maladjusted to life, that we were in full flight from reality, or were outright mental defectives. These things were true to some extent, in fact, to a considerable extent with some of us. But we are sure that our bodies were sickened as well. In our belief, any picture of the alcoholic which leaves out this physical factor is incomplete.
Теория этого доктора, заключающаяся в том, что мы страдаем аллергией на алкоголь, представляет для нас интерес. Поскольку мы не специалисты, то значение нашей точки зрения невелико. Но как бывшие пьяницы, для которых алкоголь представлял проблему, мы можем сказать, что это объяснение отвечает здравому смыслу. Оно проясняет многое, остававшееся непонятным при другом подходе.
The doctor's theory that we have an allergy to alcohol interests us. As laymen, our opinion as to its soundness may, of course, mean little. But as exproblem drinkers, we can say that his explanation makes good sense. It explains many things for which we cannot otherwise account.
XXIX
Хотя мы разрабатываем такое решение проблемы, которое опирается как на духовную, так и на альтруистическую основу, мы все же выступаем за госпитализацию алкоголика, если он находится в состоянии невменяемости или его мучает сильный «колотун». Чаще всего абсолютно необходимо вернуть человеку способность ясно мыслить прежде, чем разговаривать с ним, поскольку в этом случае больше шансов, что он поймет и примет то, что мы ему предлагаем.
Though we work out our solutions on the spiritual as well as an altruistic plane, we favor hospitalization for the alcoholic who is very jittery or befogged. More often than not, it is imperative that a man's brain be cleared before he is approached, as he has then a better chance of understanding and accepting what we have to offer.
Вот что пишет доктор:
То, о чем говорится в этой книге, имеет, на мой взгляд, огромное значение для тех, кто страдает от пристрастия к алкоголю.
The subject presented in this book seems to me to be of paramount importance to those afflicted with alcoholic addiction.
Я говорю об этом на основании многолетнего опыта работы в качестве главного врача одной из старейших клиник страны, где лечат от алкоголизма и наркомании.
I say this after many years' experience as Medical Director of one of the oldest hospitals in the country treating alcoholic and drug addiction.
Поэтому я испытал чувство подлинного удовлетворения, когда меня попросили написать несколько слов, посвященных теме, которая столь мастерски, со знанием деталей, освещена на этих страницах.
There was, therefore, a sense of real satisfaction when I was asked to contribute a few words on a subject which is covered in such masterly detail in these pages.
Мы, медики, давно понимали, что алкоголики очень нуждаются в какой-либо разновидности моральной психологии, но трудности ее практического применения представлялись нам непреодолимыми. Несмотря на наши ультрасовременные стандарты, на наш научный подход ко всему, мы, возможно, не вполне готовы к применению тех сил добра, которые выходят за рамки нашего синтетического знания.
We doctors have realized for a long time that some form of moral psychology was of urgent importance to alcoholics, but its application presented difficulties beyond our conception. What with our ultra-modern standards, our scientific approach to everything, we are perhaps not well equipped to apply the powers of good that lie outside our synthetic knowledge.
Много лет назад один из авторов этой книги лечился в нашей клинике, и во время пребывания здесь у него появились некоторые идеи, которые он сразу же стал применять на практике.
Many years ago one of the leading contributors to this book came under our care in this hospital and while here he acquired some ideas which he put into practical application at once.
Позднее он обратился с просьбой, чтобы ему позволили рассказать свою историю другим нашим пациентам, и, ис-
XXX
пытывая некоторые опасения, мы все же согласились. Случаи, за которыми мы проследили, были в высшей степени интересными, а на самом деле многие из них были просто поразительными. Бескорыстие этих людей, открывшееся нам по мере того, как мы с ними знакомились, полное отсутствие стремления к какой-либо выгоде, их коллективизм - все это воистину воодушевляет тех, кто уже долгое время упорно работает с алкоголиками. Эти люди верят в себя, но еще больше они верят в Силу, которая удерживает хронических алкоголиков у той самой грани, отделяющей жизнь от смерти.
Later, he requested the privilege of being allowed to tell his story to other patients here and with some misgiving, we consented. The cases we have followed through have been most interesting: in fact, many of them are amazing. The unselfishness of these men as we have come to know them, the entire absence of profit motive, and their community spirit, is indeed inspiring to one who has labored long and wearily in this alcoholic field. They believe in themselves, and still more in the Power which pulls chronic alcoholics back from the gates of death.
Разумеется, алкоголика надо освободить от физической тяги к алкоголю, и это часто требует определенного медицинского вмешательства, прежде чем психологические методы дадут максимальный эффект.
Of course an alcoholic ought to be freed from his physical craving for liquor, and this often requires a definite hospital procedure, before psychological measures can be of maximum benefit.
Мы полагаем, и несколько лет тому назад утверждали то же самое, что действие алкоголя на этих хронических алкоголиков - есть проявление аллергии; что этот феномен необузданной тяги к алкоголю проявляется только среди определенной группы людей и никогда не наблюдается у кого-либо, кто умеренно потребляет алкоголь. Люди, подверженные аллергии, никогда и ни в какой форме не могут без вреда для себя потреблять алкоголь. Выработав однажды у себя привычку, они уже не могут от нее избавиться; потеряв однажды уверенность в своих силах, утратив опору в материальном мире, они громоздят свои проблемы одна на другую, и им становится удивительно трудно их решать.
We believe, and so suggested a few years ago, that the action of alcohol on these chronic alcoholics is a manifestation of an allergy; that the phenomenon of craving is limited to this class and never occurs in the average temperate drinker. These allergic types can never safely use alcohol in any form at all; and once having formed the habit and found they cannot break it, once having lost their selfconfidence, their reliance upon things human, their problems pile up on them and become astonishingly difficult to solve.
Пустопорожние эмоциональные призывы редко на них действуют. Обращение, которое может заинтересовать алкоголика и задержать его внимание, должно обладать глубиной и силой. Почти во всех случаях их идеалы должны опираться на силу, более могущественную, чем они сами, если они задались целью реконструировать свои жизни.
Frothy emotional appeal seldom suffices. The message which can interest and hold these alcoholic people must have depth and weight. In nearly all cases, their ideals must be grounded in a power greater than themselves, if they are to re-create their lives.
XXXI
Если кому-нибудь покажется, что для психиатров, возглавляющих клинику, мы немного сентиментальны, пусть эти люди побудут немного с нами в самом пекле, посмотрят на трагедии, на отчаявшихся жен, на маленьких детей; пусть разрешение этих проблем станет частью их повседневной жизни и не даст им покоя даже во сне, и тогда даже самый прожженный циник не удивится, что мы приняли и поддержали это движение. После стольких лет практики мы чувствуем, что не нашли чего-либо столь же действенного, способного помочь выздоровлению этих людей, как то альтруистическое движение, которое растет среди них.
If any fell that as psychiatrists directing a hospital for alcoholics we appear somewhat sentimental, let them stand with us a while on the firing line, see the tragedies, the despairing wives, the little children; let the solving of these problems become a part of their daily work, and even of their sleeping moments, and the most cynical will not wonder that we have accepted and encouraged this movement. We feel, after many years if experience, that we have found nothing which has contributed more to the rehabilitation of these men than the altruistic movement now growing up among them.
Мужчины и женщины пьют главным образом потому, что им нравится эффект, вызываемый алкоголем. Это ощущение столь неуловимо, что, несмотря на признание причиняемого вреда, через какое-то время люди уже не могут сказать, что истинно, а что ложно. Их жизнь, отягощенная алкоголизмом, воспринимается ими как единственно нормальная. Они испытывают беспокойство, раздражение и неудовлетворенность, если не могут вновь пережить чувство легкости и комфорта, которое приходит сразу после нескольких рюмок, тех самых рюмок, которые другие выпивают на их глазах совершенно безнаказанно. После того, как они уступают своему желанию снова, а многие уступают, развивается феномен тяги. Они проходят через хорошо известные стадии запоев с последующими угрызениями совести и принятием твердого решения - никогда больше не пить. Этот цикл повторяется снова и снова, и если у человека не произойдет коренной перелом в психологии, то надежд на излечение - немного.
Мужчины и женщины пьют главным образом потому, что им нравится эффект, вызываемый алкоголем. Это ощущение столь неуловимо, что, несмотря на признание причиняемого вреда, через какое-то время люди уже не могут отличить правду от лжи. Их жизнь, отягощенная алкоголизмом, воспринимается ими как единственно нормальная. Они испытывают беспокойство, раздражение и неудовлетворенность, если не могут вновь пережить чувство легкости и комфорта, которое приходит сразу после нескольких рюмок, тех самых рюмок, которые другие выпивают на их глазах совершенно безнаказанно. После того, как они уступают своему желанию снова, а многие уступают, развивается феномен тяги. Они проходят через хорошо известные стадии запоев с последующими угрызениями совести и принятием твердого решения - никогда больше не пить. Этот цикл повторяется снова и снова, и если у человека не произойдет коренной перелом в психологии, то надежд на излечение - немного.
Men and women drink essentially because they like the effect produced by alcohol. The sensation is so elusive that, while they admit it is injurious, they cannot after a time differentiate the true from the false. To them, their alcoholic life seems the only normal one. They are restless, irritable and discontented, unless they can again experience the sense of ease and comfort which comes at once by taking a few drinks--drinks which they see others taking with impunity. After they have succumbed to the desire again, as so many do, and the phenomenon of craving develops, they pass through the well-known stages of a spree, emerging remorseful, with a firm resolution not to drink again. This is repeated over and over, and unless this person can experience an entire psychic change there is very little hope of his recovery.
С другой стороны - как бы странно это ни казалось тем, кто не понимает этого, - как только такая психологическая перемена произошла, тот человек, который, казалось, был обречен, у которого накопилось столько проблем, что он
XXXII
навсегда отчаялся разрешить их, этот человек вдруг обнаруживает, что может легко контролировать свое желание выпить, для этого необходимо всего лишь следовать немногим простым правилам.
On the other hand--and strange as this may seem to those who do not understand--once a psychic change has occurred, the very same person who seemed doomed, who had so many problems he despaired of ever solving them, suddenly finds himself easily able to control his desire for alcohol, the only effort necessary being that required to follow a few simple rules.
Люди восклицали, обращаясь ко мне с искренним отчаянием: «Доктор, я не могу так больше! У меня есть все, ради чего стоит жить! Я должен остановиться, но я не могу! Вы должны помочь мне!»
Men have cried out to me in sincere and despairing appeal: "Doctor, I cannot go on like this! I have everything to live for! I must stop, but I cannot! You must help me!"
Если доктор честен перед собой, то сталкиваясь с такой проблемой, он должен иногда чувствовать свою профессиональную неполноценность. И хотя он отдает все, что имеет, часто этого оказывается недостаточно. Чувствуется, что иногда требуется нечто превосходящее человеческие силы, чтобы вызвать это коренное изменение в психике. И хотя общее число вылеченных психиатрами значительно, мы, врачи, должны признать, что нам не так уж много удалось сделать по отношению к проблеме в целом. Многие типы больных не поддаются обычному психологическому подходу.
Faced with this problem, if a doctor is honest with himself, he must sometimes feel his own inadequacy. Although he gives all that is in him, it often is not enough. One feels that something more than human power is needed to produce the essential psychic change. Though the aggregate of recoveries resulting from psychiatric effort is considerable, we physicians must admit we have made little impression upon the problem as a whole. Many types do not respond to the ordinary psychological approach.
Я не согласен с теми, кто полагает, что алкоголизм целиком и полностью является проблемой сознательного контроля. У меня было много пациентов, которые, например, месяцами работали над какой-либо проблемой или деловой операцией, которая должна была решиться в определенный день в их пользу. За день-два до этой даты они выпивали, и тогда тяга к алкоголю вдруг становилась настолько мощной, что вытесняла все остальные интересы, и важная встреча срывалась. Эти люди пили не для того, чтобы уйти от решения; они пили, чтобы избавиться от тяги, не поддающейся никакому сознательному контролю.
I do not hold with those who believe that alcoholism is entirely a problem of mental control. I have had many men who had, for example, worked a period of months on some problem or business deal which was to be settled on a certain date, favorably to them. They took a drink a day or so prior to the date, and then the phenomenon of craving at once became paramount to all other interests so that the important appointment was not met. These men were not drinking to escape; they were drinking to overcome a craving beyond their mental control.
Во множестве ситуаций феномен тяги к алкоголю вынуждал людей отказаться от дальнейшей борьбы, несмотря на тяжелейшие последствия этой капитуляции.
There are many situations which arise out of the phenomenon of craving which cause men to make the supreme sacrifice rather then continue to fight.
Классификация типов алкоголиков представляется весьма трудным делом, и ее детальное рассмотрение не входит
XXXIII
в задачу этой книги. Существуют, конечно, психопаты, которые эмоционально неустойчивы. Подобный тип нам хорошо знаком. Они постоянно «завязывают навсегда». Они чрезмерны в самобичевании, принимают множество решений на словах, но никогда на деле.
The classification of alcoholics seems most difficult, and in much detail is outside the scope of this book. There are, of course, the psychopaths who are emotionally unstable. We are all familiar with this type. They are always "going on the wagon for keeps." They are over-remorseful and make many resolutions, but never a decision.
Есть тип человека, который не хочет признавать, что ему нельзя пить. Он выдумывает различные способы выпивки. Он меняет сорта спиртного или окружающую обстановку. Есть тип человека, который всегда убежден, что после некоторого периода полного воздержания он может пропустить стаканчик без опасений. Целую главу можно было бы написать о маниакально-депрессивном типе личности, поведение этих людей обычно менее всего понятно их друзьям.
There is the type of man who is unwilling to admit that he cannot take a drink. He plans various ways of drinking. He changes his brand or his environment. There is the type who always believes that after being entirely free from alcohol for a period of time he can take a drink without danger. There is the manic-depressive type, who is, per haps, the least understood by his friends, and about whom a whole chapter could be written.
Кроме того, есть типы людей совершенно нормальных во всех отношениях, кроме реакции на алкоголь. Это обычно способные, умные, доброжелательные люди.
Then there are types entirely normal in every respect except in the effect alcohol has upon them. They are often able, intelligent, friendly people.
Все они, а также многие другие, имеют один общий симптом - как только они начинают пить, у них возникает феномен тяги. Это явление, как мы предположили, может быть проявлением некой аллергии, отличающей этих людей от всех остальных и выделяющей их в особую группу. И поныне эту аллергию не удается ликвидировать с помощью какого-либо известного нам способа лечения. Единственное средство, которое можно рекомендовать, - это полное воздержание.
All these, and many others, have one symptom in common: they cannot start drinking without developing the phenomenon of craving. This phenomenon, as we have suggested, may be the manifestation of an allergy which differentiates these people, and sets them apart as a distinct entity. It has never been, by any treatment with which we are familiar, permanently eradicated. The only relief we have to suggest is entire abstinence.
Это утверждение сразу же ввергает нас в гущу жарких споров. В разных публикациях много доводов было приведено за и против, но среди медиков, похоже, сложилось мнение, что в большинстве своем хронические алкоголики обречены.
This immediately precipitates us into a seething caldron of debate. Much has been written pro and con, but among physicians, the general opinion seems to be that most chronic alcoholics are doomed.
В чем же видится решение? Возможно, лучше всего ответить на этот вопрос, приведя пример из моей практики.
What is the solution? Perhaps I can best answer this by relating one of my experiences.
XXXIV
Примерно год тому назад ко мне привели одного пациента, который нуждался в лечении от хронического алкоголизма. Он едва оправился от желудочного кровотечения, и, казалось, дошел до патологического распада личности. Он потерял все, ради чего стоит жить, и жил, можно сказать, только для того, чтобы пить. Он честно признавал и верил в то, что ему не на что надеяться. После того, как алкоголь был удален из организма, у него не было обнаружено никакой патологии мозга. Он принял план, описываемый в этой книге. Через год он зашел ко мне, и я испытал очень странное ощущение. Я знал, как зовут этого человека и частично мог узнать черты лица, но на этом сходство со старым знакомым кончалось. Вместо трясущейся, отчаявшейся и мятущейся человеческой развалины передо мной сидел человек, исполненный уверенности в себе и довольства. Я поговорил с ним некоторое время, но так и не смог убедить себя в том, что я его знал когда-то. Для меня он был новым человеком, таким он и ушел. Прошло много времени, а он так и не притронулся к алкоголю.
About one year prior to this experience a man was brought in to be treated for chronic alcoholism. He had but partially recovered from a gastric hemorrhage and seemed to a case of pathological mental deterioration. He has lost everything worthwhile in life and was only living, one might say, to drink. He frankly admitted and believed that for him there was no hope. Following the elimination of alcohol, there was found to be no permanent brain injury. He accepted the plan outlined in this book. One year later he called to see me, and I experienced a very strange sensation. I knew the man by name, and partly recognized his features, but there all resemblance ended. From a trembling, despairing, nervous wreck, had emerged a man brimming over with self-reliance and contentment. I talked with him for some time, but was not able to bring myself to feel that I had known him before. To me he was a stranger, and so he left me. A long time has passed with no return to alcohol.
Когда мне бывает нужна моральная поддержка, я часто вспоминаю о другом случае, приведенном видным нью-йоркским врачом. Он сам поставил себе диагноз и, посчитав свое положение безнадежным, спрятался в заброшенном сарае, решив умереть. Его спасли искавшие его люди и привели ко мне в состоянии полного отчаяния. После курса лечения, направленного на улучшение физического состояния, мы разговорились. В нашей беседе он честно заявил, что лечение - пустая трата времени, если только я не смогу уверить его, а в прошлом это никому не удавалось, что у него появится «сила воли», достаточная для того, чтобы противостоять влечению к выпивке.
When I need a mental uplift, I often think of another case brought in by a physician prominent in New York. The patient had made his own diagnosis and deciding his situation hopeless, had hidden in a deserted barn determined to die. He was rescued by a searching party, and, in desperate condition, brought to me. Following his physical rehabilitation, he had a talk with me in which he frankly stated he thought the treatment a waste of effort, unless I could assure him, which no one ever had, that in the future he would have the "will power" to resist the impulse to drink.
Его алкогольная проблема была столь сложной, а депрессия столь глубокой, что мы связывали его единственную на-
XXXV
дежду с тем, что тогда называлось «моральной психологией», и мы сомневались, что даже это сможет ему помочь.
His alcoholic problem was so complex and his depression so great, that we felt his only hope would be through what we then called "moral psychology", and we doubted if even that would have any effect.
Однако, он, что называется, «клюнул» на идеи, содержащиеся в этой книге. И вот уже много лет он не пьет. Мы с ним видимся время от времени, и он представляет из себя завидный образчик мужской половины человечества.
However, he did become "sold" on the ideas contained in this book. He has not had a drink for a great many years. I see him now and then and he is as fine a specimen of manhood as one could wish to meet.
Я серьезно советую каждому алкоголику прочесть эту книгу, и, возможно, он станет молиться тому, над чем собирался поглумиться.
I earnestly advise every alcoholic to read this book through, and though perhaps he came to scoff, he may remain to pray.
Уильям Д. Силкуорт, доктор медицинских наук
William D. Silkworth, M.D.
1
ГЛАВА 1
РАССКАЗ БИЛЛА
Маленький городок в Новой Англии, куда нас, молодых офицеров из Платтсбурга, направили служить, был охвачен военной лихорадкой; и нам льстило, когда жители города приглашали нас в свои дома и вели себя так, что мы чувствовали себя героями. Здесь было все: любовь, война, всеобщее восхищение. Жизнь временами была веселая и шумная, временами величественная. Оказавшись, наконец, в гуще событий и обуреваемый чувствами, я открыл для себя алкоголь. Позабылись серьезные предостережения и предубеждения моих родственников, связанные с выпивкой. В положенное время нас отправили “туда”. Я почувствовал себя одиноким, и меня снова потянуло к бутылке.
W AR FEVER ran high in the New England town to which we new, young officers from Plattsburg were assigned, and we were flattered when the first citizens took us to their homes, making us feel heroic. Here was love, applause, war; moments sublime with intervals hilarious. I was part of life at last, and in the midst of the excitement I discovered liquor. I forgot the strong warnings and the prejudices of my people concerning drink. In time we sailed for "Over There." I was very lonely and again turned to alcohol.
Мы высадились в Англии. Я побывал в Уинчестерском соборе. Взволнованный увиденным, я бродил вокруг, как вдруг мое внимание привлекла одна надпись на могиле:
We landed in England. I visited Winchester Cathedral. Much moved, I wandered outside. My attention was caught by a doggerel on an old tombstone:
Здесь почил гренадер из Хемпшира,
Которого настигла смерть,
Когда он пил холодное пиво.
Хорошего солдата никогда не забудут,
Неважно чем он был сражен -
Мушкетной пулей или кружкой.
"Here lies a Hampshire Grenadier
Who caught his death
Drinking cold small beer.
A good soldier is ne'er forgot
Whether he dieth by musket
Or by pot."
Зловещее предсказание, которое я полностью проигнорировал.
Ominous warning--which I failed to heed.
В двадцать два года - ветеран войны, я, наконец, вернулся домой. Я воображал себя лидером, ведь солдаты моей батареи
2
подарили мне сувенир в знак уважения. Мой талант руководителя, представлял себе я, поставит меня во главе какого-нибудь крупного предприятия, которым я буду руководить твердою рукою.
Twenty-two, and a veteran of foreign wars, I went home at last. I fancied myself a leader, for had not the men of my battery I imagined, would place me at the head of vast enterprises which I would manage with the utmost assurance.
Я поступил на вечерние юридические курсы и получил должность следователя в страховой компании. «Восхождение к успеху началось» - думал я: «Я еще докажу миру, на что я способен». По делам службы мне приходилось бывать на Уолл-стрит, и я заинтересовался торговыми сделками. Многие люди разорялись, но некоторые становились очень богатыми. Почему бы и мне не разбогатеть? Кроме юриспруденции я изучал также экономику и бизнес. Уже в то время я был потенциальным алкоголиком и едва смог закончить курс юриспруденции. На одном из выпускных экзаменов я был настолько пьян, что не мог ни соображать, ни писать. Хотя я выпивал не регулярно, моя жена была обеспокоена. Мы много говорили об этом, но я успокаивал ее, рассказывая о том, что гениальные люди совершали свои самые лучшие открытия в состоянии опьянения, и что самые грандиозные взлеты философской мысли происходили не без участия бутылки.
I took a night law course, and obtained employment as investigator for a surety company. The drive for success was on. I'd prove to the world I was important. My work took me about Wall Street and little by little I became interested in the market. Many people lost money--but some became very rich. Why not I? I studied economics and business as well as law. Potential alcoholic that I was, I nearly failed my law course. At one of the finals I was too drunk to think or write. Though my drinking was not yet continuous, it disturbed my wife. We had long talks when I would still her forebodings by telling her that men of genius conceived their best projects when drunk; that the most majestic constructions philosophic thought were so derived.
Закончив курс юриспруденции, я понял, что это не для меня. Меня уже захватил водоворот Уолл-стрит. Моими кумирами были ведущие бизнесмены и финансисты. Из этого сочетания спиртного и биржевых спекуляций я начал ковать оружие, которое со временем, подобно бумерангу, обратится против меня с уничтожающей силой. Мы с женой жили скромно и скопили примерно 1000 долларов. На них мы приобрели акции, которые в то время стоили дешево и были не особенно популярны, но я предполагал, что со временем они подскочат в цене. Мне не удалось уговорить моих друзей-маклеров послать меня осмотреть предприятия, в которые я вложил свои сбережения, и тогда мы с женой решили поехать туда вдвоем. У меня сложилось мнение, что люди теряли деньги, потому что не знали рынка. Потом я обнаружил и многие другие причины.
By the time I had completed the course, I knew the law was not for me. The inviting maelstrom of Wall Street had me in its grip. Business and financial leaders were my heroes. Out of this ally of drink and speculation, I commenced to forge the weapon that one day would turn in its flight like a boomerang and all but cut me to ribbons. Living modestly, my wife and I saved $1,000. It went into certain securities, then cheap and rather unpopular. I rightly imagined that they would some day have a great rise. I failed to persuade my broker friends to send me out looking over factories and managements, but my wife and I decided to go anyway. I had developed a theory that most people lost money in stocks through ignorance of markets. I discovered many more reasons later on.
3
Мы бросили работу и уехали на мотоцикле, в коляске которого были палатка, одеяла, смена одежды и три огромных тома финансового справочника. Наши друзья считали, что нас нужно обследовать на предмет вменяемости. Возможно, они были правы. Я довольно успешно играл на бирже, поэтому у нас было немного денег, но однажды нам пришлось месяц поработать на ферме, чтобы не трогать наши скромные сбережения. Это был последний случай в моей жизни, когда я зарабатывал деньги собственными руками. За год мы исколесили всю восточную часть Соединенных Штатов. В конце года мои отчеты, которые я посылал на Уолл-стрит, обеспечили мне приличную должность на бирже и право распоряжаться значительными подотчетными суммами денег. Право самостоятельно принимать решения дало нам дополнительные доходы, которые в том году составили несколько тысяч долларов.
We gave up our positions and off we roared on a motorcycle, the sidecar stuffed with tent, blankets, a change of clothes, and three huge volumes of a financial reference service. Our friends thought a lunacy commission should be appointed. Perhaps they were right. I had had some success at speculation, so we had a little money, but we once worked on a farm for a month to avoid drawing on our small capital. That was the last honest manual labor on my part for many a day. We covered the whole eastern United States in a year. At the end of it, my reports to Wall Street procured me a position there and the use of a large expense account. The exercise of an option brought in more money, leaving us with a profit of several thousand dollars for that year.
В течение нескольких последующих лет судьба дарила мне деньги и успех. Я состоялся как личность. Мои идеи, моя оценка конъюнктуры, подхваченные другими, приносили миллионы. Большой бум конца 20-х годов подхватил нас и вознес на гребень успеха. Выпивка играла важную тонизирующую роль в моей жизни. В ресторанах в богатых районах города играл джаз и было шумно. Все тратили тысячи и говорили о миллионах. Скептики могли зубоскалить сколько угодно и убираться на все четыре стороны. У меня появилось множество новых друзей, льнувших к успеху.
For the next few years fortune threw money and applause my way. I had arrived. My judgment and ideas were followed by many to the tune of paper millions. The great boom of the late twenties was seething and swelling. Drink was taking an important and exhilarating part in my life. There was loud talk in the jazz places uptown. Everyone spent in thousands and chattered in millions. Scoffers could scoff and be damned. I made a host of fair-weather friends.
Мое пьянство принимало угрожающие размеры, часто продолжаясь и днем, и ночью. Уговоры моих старых друзей заканчивались ссорами, одиночество усугублялось. В нашей роскошной квартире происходили тяжелые сцены. Правда, настоящих измен с моей стороны не было, потому что я был предан жене и, к тому же, слишком много пил, чтобы предаваться разврату.
My drinking assumed more serious proportions, continuing all day and almost every night. The remonstrances of my friends terminated in a row and I became a lone wolf. There were many unhappy scenes in our sumptuous apartment. There had been no real infidelity, for loyalty to my wife, helped at times by extreme drunkenness, kept me out to those scrapes.
В 1929 году я увлекся гольфом. Мы переехали за город в надежде, что вскоре моя жена будет аплодировать мне, когда я буду
4
побеждать Уолтера Хейгена*. Но алкоголь победил меня гораздо быстрее, чем я Уолтера. По утрам у меня начали дрожать руки и ноги. Гольф создавал благоприятные ситуации, чтобы выпивать и днем, и ночью. Было приятно перемещаться туда-сюда по площадке для избранных, которая внушала мне такое почтение, когда я был подростком. Я приобрел легкий загар, который отличает всех преуспевающих людей. Местный банкир со скептическим изумлением следил за тем, как я ворочал огромными суммами денег.
In 1929 I contracted golf fever. We went at once to the country, my wife to applaud while I started out to overtake Walter Hagen. Liquor caught up with me much faster than I came up behind Walter. I began to be jittery in the morning. Golf permitted drinking every day and every night. It was fun to carom around the exclusive course which had inspired such awe in me as a lad. I acquired the impeccable coat of tan one sees upon the well-to-do. The local banker watched me whirl fat checks in and out of his till with amused skepticism.
Внезапно в октябре 1929 года все рухнуло на Нью-Йоркской бирже. В один из этих ужасных дней я отправился качающейся походкой из бара при гостинице в контору. Было 8 часов вечера, прошло пять часов после закрытия биржи. Телеграфный аппарат еще работал. Я смотрел на ленту, на которой было написано XYZ-32. Еще утром там было 52. Я был разорен, как и многие мои друзья. Газеты сообщали, что многие кончали самоубийством, прыгая с высотных зданий крупных финансовых учреждений. У меня это вызывало отвращение. Нет, я прыгать не буду. Я вернулся в бар. Мои друзья потеряли несколько миллионов с 10 часов утра. Ну и что? Завтра будет новый день. Чем больше я пил, тем больше я укреплялся в своей былой решимости победить.
Abruptly in October 1929 hell broke loose on the New York stock exchange. After one of those days of inferno, I wobbled from a hotel bar to a brokerage office. It was eight o'clock--five hours after the market closed. The ticker still clattered. I was staring at an inch of the tape which bore the inscription XYZ-32. It had been 52 that morning. I was finished and so were many friends. The papers reported men jumping to death from the towers of High Finance. That disgusted me. I would not jump. I went back to the bar. My friends had dropped several million since ten o'clock - so what? Tomorrow was another day. As I drank, the old fierce determination to win came back.
На следующее утро я позвонил своему другу в Монреаль. У него осталось много денег, и он советовал мне ехать в Канаду. До следующей весны мы жили, как раньше. Я чувствовал себя Наполеоном, возвращающимся с Эльбы. Никакой остров Святой Елены не страшил меня. Но я начал снова пить, и моему щедрому другу пришлось расстаться со мной. На этот раз мы были полностью на мели.
Next morning I telephoned a friend in Montreal. He had plenty of money left and thought I had better go to Canada. By the following spring we were living in our accustomed style. I felt like Napoleon returning from Elba. No St. Helena for me! But drinking caught up with me again and my generous friend had to let me go. This time we stayed broke.
Мы поселились у родителей моей жены. Я нашел работу, а потом потерял ее из-за драки с водителем такси. Относясь ко мне с сочувствием, никто не предполагал, что с этого момента у меня не будет настоящей работы в течение пяти лет, и что все это время я
* Известный профессиональный игрок в гольф. (ред.)
5
буду беспробудно пить. Моя жена начала работать в универмаге. Она приходила домой усталая после работы и находила меня пьяным. В маклерских конторах от меня старались избавиться, потому что я был ни на что не годен.
We went to live with my wife's parents. I found a job; then lost it as the result of a brawl with a taxi driver. Mercifully, no one could guess that I was to have no real employment for five years, or hardly draw a sober breath. My wife began to work in a department store, coming home exhausted to find me drunk. I became an unwelcome hanger-on at brokerage places.
Алкоголь перестал быть для меня чем-то особенным. Я просто не мог обходиться без него. Две, а иногда три бутылки скверного джина стали моей ежедневной нормой. Мне иногда удавалась маленькая сделка, и я использовал несколько сотен заработанных долларов, чтобы оплатить счета в барах и забегаловках. Это продолжалось беспрерывно, я начал просыпаться по утрам от яростной дрожи в теле. Прежде чем позавтракать, я должен был выпить стакан джина и запить его несколькими бутылками пива. Несмотря на это, я все еще считал, что я в состоянии контролировать ситуацию, и в редкие периоды трезвости моя жена вновь обретала утраченную уже надежду.
Liquor ceased to be a luxury; it became a necessity. "Bathtub" gin, two bottles a day, and often three, got to be routine. Sometimes a small deal would net a few hundred dollars, and I would pay my bills at the bars and delicatessens. This went on endlessly, and I began to waken very early in the morning shaking violently. A tumbler full of gin followed by half a dozen bottles of beer would be required if I were to eat any breakfast. Nevertheless, I still thought I could control the situation, and there were periods of sobriety which renewed my wife's hope.
Но дела становились все плачевнее. Наш дом у нас отобрали за неуплату долга по закладной, моя теща умерла, моя жена и тесть были больны.
Gradually things got worse. The house was taken over by the mortgage holder, my mother-in-law died, my wife and father-in-law became ill.
Неожиданно у меня появилась возможность поправить свои дела. Акции котировались низко в 1932 году, и мне удалось сколотить группу по покупке. Предполагалось, что я получу высокую прибыль. Но тут у меня начался страшный загул, и я не смог воспользоваться этим шансом.
Then I got a promising business opportunity. Stocks were at the low point of 1932, and I had somehow formed a group to buy. I was to share generously in the profits. Then I went on a prodigious bender, and that chance vanished.
И тут я как бы пробудился ото сна. Надо покончить с этим. Я понял, что не должен больше пить ни одного глотка. Нужно навсегда отказаться от спиртного. До этого я много раз давал обещания бросить пить, но тут жена поняла, что это серьезно. И так оно и было на самом деле.
I woke up. This had to be stopped. I saw I could not take so much as one drink. I was through forever. Before then, I had written lots of sweet promises, but my wife happily observed that this time I meant business. And so I did.
Вскоре после этого я снова пришел домой пьяный. Не было никакой борьбы, никакого стремления удержаться. Где же моя решимость? Я не понимал, как это случилось. Мне даже не пришло в голову, что происходит. Кто-то протянул мне рюмку, и я выпил. Был ли я в своем уме? Я начал обдумывать, не сродни ли
6
сумасшествию такое полное отсутствие способности предвидеть последствия.
Shortly afterward I came home drunk. There had been no fight. Where had been my high resolve? I simply didn't know. It hadn't even come to mind. Someone had pushed a drink my way, and I had taken it. Was I crazy? I began to wonder, for such an appalling lack of perspective seemed near being just that.
С новой решимостью я предпринял еще одну попытку. Прошло какое-то время, и моя уверенность сменилась самоуверенностью. Ликероводочные заводы больше не существовали для меня. Теперь я знал, как с этим справиться. Но в один прекрасный день я зашел в кафе, чтобы позвонить; и через минуту я стучал по стойке, заказывая спиртное и не понимая, как это могло случиться со мной опять. Почувствовав первое опьянение, я пообещал себе, что в следующий раз я буду умнее, но на этот раз я могу позволить себе напиться. И я напился.
Renewing my resolve, I tried again. Some time passed, and confidence began to be replaced by cocksureness. I could laugh at the gin mills. Now I had what it takes! One day I walked into a cafe to telephone. In no time I was beating on the bar asking myself how it happened. As the whisky rose to my head I told myself I would manage better next time, but I might as well get good and drunk then. And I did.
Никогда не забуду страх, безнадежность и раскаяние, которые я испытывал на следующее утро. У меня не было мужества бороться. Я не мог контролировать себя и испытывал ужасное чувство надвигающейся беды. Я не решался переходить улицу, боясь, что упаду, и на меня в утренних сумерках наедет грузовик. В ночном кафе я выпил дюжину стаканов пива. Мои истерзанные нервы, наконец, успокоились. Я прочел в утренней газете, что акции снова покатились вниз. Со мной происходило то же самое. Ситуация на бирже восстановится, но моя песенка спета. Это была ужасная мысль. Может быть, покончить с собой? Нет, не сейчас. Потом мои мысли затуманились. Помочь мне сможет только джин, две бутылки - и забытье...
The remorse, horror and hopelessness of the next morning are unforgettable. The courage to do battle was not there. My brain raced uncontrollably and there was a terrible sense of impending calamity. I hardly dared cross the street, lest I collapse and be run down by an early morning truck, for it was scarcely daylight. An all night place supplied me with a dozen glasses of ale. My writhing nerves were stilled at last. A morning paper told me the market had gone to hell again. Well, so had I . The market would recover, but I wouldn't. That was a hard thought. Should I kill myself? No--not now. Then a mental fog settled down. Gin would fix that. So two bottles, and - oblivion.
Ум и тело человека - чудесные механизмы. Я смог прожить два года в этом состоянии агонии. Когда утреннее безумие и отчаяние овладевали мной, я крал деньги из тощего кошелька моей жены. И опять топтался перед открытым окном или около аптечки, где был яд, проклиная себя за постыдную слабость. В поисках какого-то выхода мы с женой то переезжали в деревню, то возвращались в город. Потом наступала ночь, когда мои физические и психические мучения были настолько невыносимы, что я боялся, что выбью окно и выброшусь вниз. Мне удалось с трудом перетащить матрац
7
на нижний этаж, чтобы удержаться от этого шага. Пришел врач и прописал мне сильное успокоительное. На следующий день я пил джин и успокоительное. Это сочетание привело меня к полной потере человеческого облика. Окружающие боялись за мое психическое здоровье. Я тоже боялся. Когда я пил, я почти не мог есть и весил на 40 фунтов (примерно 18 кг) меньше нормы.
The mind and body are marvelous mechanisms, for mine endured this agony two more years. Sometimes I stole from my wife's slender purse when the morning terror and madness were on me. Again I swayed dizzily before an open window, or the medicine cabinet where there was poison, cursing myself for a weakling. There were flights from city to country and back, as my wife and I sought escape. Then came the night when the physical and mental torture was so hellish I feared I would burst through my window, sash and all. Somehow I managed to drag my mattress to a lower floor, lest I suddenly leap. A doctor came with a heavy sedative. next day found me drinking both gin and sedative. This combination soon landed me on the rocks. People feared for my sanity. So did I. I could eat little or nothing when drinking, and I was forty pounds under weight.
Мой шурин-врач и моя мать, по доброте своей, поместили меня в известную во всей стране лечебницу для умственной и физической реабилитации алкоголиков. Лечение белладонной прояснило мое сознание. Водные процедуры и легкие физические упражнения укрепили мое здоровье. Но самым важным было то, что я встретился с врачом, который объяснил мне, что, хотя я был большой эгоист и вел себя очень глупо, я был серьезно болен и физически, и психически.
My brother-in-law is a physician, and through his kindness and that of my mother I was placed in a nationally-known hospital for the mental and physical rehabilitation of alcoholics. Under the so-called belladonna treatment my brain cleared. Hydrotherapy and mild exercise helped much. Best of all, I met a kind doctor who explained that though certainly selfish and foolish, I had been seriously ill, bodily and mentally.
Я испытал облегчение, узнав, что воля алкоголиков ослаблена, когда речь идет о борьбе с алкоголем, но она остается сильной во многом другом. Мне стало понятным мое невероятное поведение, которое не вязалось с моим искренним желанием бросить пить. Понимание себя дало мне новую надежду. В течение трех или четырех месяцев все шло прекрасно. Я стал ездить в город и даже заработал немного денег. Мне казалось, я нашел, в чем заключалось решение моей проблемы: в понимании самого себя.
It relieved me somewhat to learn that in alcoholics the will is amazingly weakened when it comes to combating liquor, though if often remains strong in other respects. My incredible behavior in the face of a desperate desire to stop was explained. Understanding myself now, I fared forth in high hope. For three or four months the goose hung high. I went to town regularly and even made a little money. Surely this was the answer - self-knowledge.
Но оказалось, что я ошибался, потому что наступил ужасный день, когда я напился снова. Кривая моего ухудшающегося морального и физического здоровья понеслась вниз, как лыжник на склоне. Вскоре я снова вернулся в больницу. Моей измученной и отчаявшейся жене сказали, что все закончится тем, что откажет сердце во время белой горячки, или что у меня разовьется водянка головного мозга примерно через год. Скоро ей придется либо похоронить меня, либо сдать в сумасшедший дом.
But it was not, for the frightful day came when I drank once more. The curve of my declining moral and bodily health fell off like a ski-jump. After a time I returned to the hospital. This was the finish, the curtain, it seemed to me. My weary and despairing wife was informed that it would all end with heart failure during delirium tremens, or I would develop a wet brain, perhaps within a year. We would soon have to give me over to the undertaker of the asylum.
Мне не нужно было объяснять все это. Я все понимал и почти смирился с таким концом. Конечно, это был большой удар по
8
моему самолюбию. Ведь я был такого высокого мнения о своих способностях, считал, что могу преодолеть любые препятствия, и вот я загнан в угол. Скоро я опущусь на мрачное дно жизни, присоединившись к бесконечной процессии горьких пьяниц, проделавших этот путь ранее. Я жалел мою бедную жену. Ведь мы когда-то были счастливы. Я был готов на все, чтобы исправить положение. Но теперь уже было поздно говорить об этом.
They did not need to tell me. I knew, and almost welcomed the idea. It was a devastating blow to my pride. I, who had thought so well of myself and my abilities, of my capacity to surmount obstacles, was cornered at last. Now I was to plunge into the dark, joining that endless procession of sots who had gone on before. I thought of my poor wife. There had been much happiness after all. What would I not give to make amends. But that was over now.
У меня нет слов, чтобы описать одиночество и отчаяние, которые я испытывал, горько жалея себя. Со всех сторон меня окружали зыбучие пески. Я встретился с равным мне по силам противником и потерпел поражение. Отныне алкоголь был моим повелителем.
No words can tell of the loneliness and despair I found in that bitter morass of self-pity. Quicksand stretched around me in all directions. I had met my match. I had been overwhelmed. Alcohol was my master.
Я вышел из больницы сломленным человеком. Страх немного отрезвил меня. А потом повторилось коварное безумие первой рюмки, и в 1934 году, в день празднования годовщины окончания Первой мировой войны, я снова напился. Все мои близкие и друзья были уверены, что либо меня надо поместить в закрытое заведение, либо я скоро сам приду к своему концу. Как темно бывает перед рассветом. На самом деле это было начало моего последнего загула. Скоро мне предстояло совершить прыжок в то, что я называю четвертым измерением бытия. Мне суждено было узнать счастье, покой и смысл новой жизни, которая представляется мне тем чудесней, чем дольше она длится.
Trembling, I stepped from the hospital a broken man. Fear sobered me for a bit. Then came the insidious insanity of that first drink, and on Armistice Day 1934, I was off again. Everyone became resigned to the certainty that I would have to be shut up somewhere, or would stumble along to a miserable end. How dark it is before the dawn! In reality that was the beginning of my last debauch. I was soon to be catapulted into what I like to call the fourth dimension of existence. I was to know happiness, peace, and usefulness, in a way of life that is incredibly more wonderful as time passes.
В конце мрачного ноября того года я сидел на кухне и пил. Я с удовлетворением думал, что у меня по дому припрятано достаточно джина на ночь и следующий день. Моя жена была на работе. Я размышлял, не спрятать ли мне бутылку у изголовья нашей кровати. Я знал, что она мне понадобится до утра.
Near the end of that bleak November, I sat drinking in my kitchen. With a certain satisfaction I reflected there was enough gin concealed about the house to carry me through that night and the next day. My wife was at work. I wondered whether I dared hide a full bottle of gin near the head of our bed. I would need it before daylight.
Мои размышления прервал телефон. Радостным голосом мой школьный друг спросил меня, не может ли он прийти ко мне. Он был трезв. Уже несколько лет он не приезжал в Нью-Йорк в этом состоянии. Я был поражен. Я слышал, что он был помещен в
9
больницу в состоянии алкогольного безумия. Как же ему удалось выкрутиться, думал я. Он, конечно, пообедает у нас, и я смогу открыто выпить с ним. Не думая о его благополучии, я хотел только вернуться к атмосфере прежнего общения. Было время, когда мы фрахтовали самолет, чтобы завершить попойку! Его приезд был оазисом в мрачной пустыне никчемности. Настоящий оазис! Увы, так рассуждают пьяницы.
My musing was interrupted by the telephone. The cheery voice of an old school friend asked if he might come over. He was sober. It was years since I could remember his coming to New York in that condition. I was amazed. Rumor had it that he had been committed for alcoholic insanity. I wondered how he had escaped. Of course he would have dinner, and then I could drink openly with him. Unmindful of his welfare, I thought only of recapturing the spirit of other days. There was that time we had chartered an airplane to complete a jag! His coming was an oasis in this dreary desert of futility. The very thing - an oasis! Drinkers are like that.
Открылась дверь, и я увидел его - сияющего, со здоровым цветом лица. Что-то изменилось в его взгляде, весь он как-то необъяснимо изменился. Что с ним случилось?
The door opened and he stood there, fresh-skinned and glowing. There was something about his eyes. He was inexplicably different. What had happened?
Я протянул ему через стол налитый стакан. Он отказался. Разочарованный, но с пробудившимся любопытством, я пытался понять, что стряслось с парнем. Он был не такой, как всегда.
I pushed a drink across the table. He refused it. Disappointed but curious, I wondered what had got into the fellow. He wasn't himself.
«Послушай, что случилось?» - спросил я.
"Come, what's all this about?" I queried.
Он посмотрел мне прямо в глаза. Просто, но чуть улыбаясь, он сказал: «Я обрел религию».
He looked straight at me. Simply, but smilingly, he said, "I've got religion."
Мне стало противно. Ах, вот в чем дело! Прошлым летом чокнулся на почве алкоголя, а теперь помешался на религии. То-то у него глаза странно блестят. Да, старичок весь горит. Храни, Господь, его душу, пусть треплется. Все равно моего джина хватит с избытком на любую его проповедь.
I was aghast. So that was it--last summer an alcoholic crackpot; now, I suspected, a little cracked about religion. He had that starry-eyed look. Yes, the old boy was on fire all right. But bless his heart, let him rant! Besides, my gin would last longer than his preaching.
Но его слова были совсем не треп. Он рассказал мне, как в суде появились двое, которые попросили судью на время отложить решение его дела. Они рассказали моему другу о простой религиозной идее и о практической программе действий. Это случилось два месяца тому назад, и результаты были налицо. Программа действовала.
But he did no ranting. In a matter of fact way he told how two men had appeared in court, persuading the judge to suspend his commitment. They had told of a simple religious idea and a practical program of action. That was two months ago and the result was self-evident. It worked!
Он приехал, чтобы передать свой опыт мне. Если я захочу попробовать, конечно. Я был шокирован, но заинтересован. Конечно, я заинтересовался, ведь мое положение было безнадёжным.
He had come to pass his experience along to me - I cared to have it. I was shocked, but interested. Certainly I was interested. I had to be, for I was hopeless.
Он говорил несколько часов. Я вспомнил свое детство. Мне казалось, что я слышу голос проповедника, как он звучал в спо-
10
койный воскресный день, когда мы сидели на пригорке. Он что-то говорил об обещании вести трезвый образ жизни, я так и не дал этого обещания. Мой дед добродушно презирал служителей церкви и все, чем они занимались. Правда, он признавал музыку небесных сфер, но отказывал священнослужителям в праве поучать его, как следует слушать эту музыку, и до конца дней своих бесстрашно говорил об этом. Все это вспомнил я в ту минуту, и у меня перехватило дыхание.
He talked for hours. Childhood memories fore before me. I could almost hear the sound of the preacher's voice as I sat, on still Sundays, way over there on the hillside; there was that proffered temperance pledge I never signed; my grandfather's good natured contempt of some church fold and their doings; his insistence that the spheres really had their music; but his denial of the preacher's right to tell him how he must listen; his fearlessness as he spoke of these things just before he died; these recollections welled up from the past. They made me swallow hard.
Я вспомнил и тот день, который я провел в Уинчестерском соборе во время войны.
That war-time day in old Winchester Cathedral came back again.
Я всегда верил в то, что существует Сила, более могущественная, чем я. Я часто размышлял об этих вещах. Я не был атеистом. Совсем неверующих не так уж много, ибо это означает слепую веру в то, что вселенная возникла из ничего и бессмысленно мчится в никуда. Мои интеллектуальные герои, химики, астрономы, даже сторонники эволюции предполагали, что в мире действуют определенные законы и силы. Несмотря на имеющиеся возражения, я никогда не сомневался в том, что глубокий смысл и ритм лежат в основе мироздания. Как может быть столько точных и нерушимых законов при полном отсутствии разума за всем этим? Я должен был верить в Дух вселенной, не имевший границ во времени и в пространстве. Но дальше этого я никогда не шел.
I had always believed in a Power greater that myself. I had often pondered these things. I was not an atheist. Few people really are, for that means blind faith in the strange proposition that this universe originated in a cipher and aimlessly rushes nowhere. My intellectual heroes, the chemists, the astronomers, even the evolutionists, suggested vast laws and forces at work. Despite contrary indications, I had little doubt that a might purpose and rhythm underlay all. How could there be so much of precise and immutable law, and no intelligence? I simply had to believe in a Spirit of the Universe, who knew neither time nor limitation. But that was as far as I had gone.
Именно в этом пункте я расходился с мировой религией и ее служителями. Когда они начинали говорить со мной о Боге как воплощении любви, всемогущества и смысла жизни, меня это раздражало, и мой ум закрывался, не желая принимать эту теорию.
With ministers, and the world's religions, I parted right there. When they talked of a God personal to me, who was love, superhuman strength and direction, I became irritated and my mind snapped shut against such a theory.
В Христе я видел великого человека, чьи последователи не слишком тщательно следовали по его стопам. Его моральное учение казалось мне самым совершенным. Что касается меня, то я принял те части его учения, которые нравились мне и были не очень сложными, остальное я просто игнорировал.
To Christ I conceded the certainty of a great man, not too closely followed by those who claimed Him. His moral teaching--most excellent. For myself, I had adopted those parts which seemed convenient and not too difficult; the rest I disregarded.
11
Религиозные войны, процессы над ведьмами, крючкотворство религиозных споров - меня тошнило от всего этого. Я искренне сомневался в том, что, приняв во внимание все плохое и хорошее, религии принесли хоть какую-то пользу людям. Судя по тому, что я увидел в Европе во время войны, да и после того, влияние Бога на людские судьбы было незначительным, братство людей мрачной шуткой. Если Дьявол существует, то он правит миром, и ему удалось овладеть мной.
The wars which had been fought, the burnings and chicanery that religious dispute had facilitated, made me sick. I honestly doubted whether, on balance, the religions of mankind had done any good. Judging from what I had seen in Europe and since, the power of God in human affairs was negligible, the Brotherhood of Man a grim jest. If there was a Devil, he seemed the Boss Universal, and he certainly had me.
Но мой друг сидел передо мной и открыто признавал, что Бог сделал для него то, что он не в состоянии был сделать для себя сам. Его человеческая воля не выдержала. Врачи признали его неизлечимым. Общество было готово запереть его в четырех стенах закрытой лечебницы. Как и я, он считал себя конченым человеком. А потом он восстал из мертвых и начал жить жизнью более интересной и осмысленной, чем когда-либо раньше!
But my friend sat before me, and he made the point blank declaration that God had done for him what he could not do for himself. His human will had failed. Doctors had pronounced him incurable. Society was about to lock him up. Like myself, he had admitted complete defeat. Then he had, in effect, been raised from the dead, suddenly taken from the scrap heap to a level of life better than the best he had ever known!
Неужели эта сила возникла в нем самом? Конечно, нет! В тот момент в нем было не больше силы, чем во мне во время нашей встречи. Можно сказать, что ее не было вообще.
Had this power originated in him? Obviously it had not. There had been no more power in him than there was in me at that minute; and this was none at all.
Я был сражен. Похоже было, что религиозные люди правы. Что-то сработало в человеческом сердце и свершило немыслимое. Я пересматривал свои взгляды на чудеса. Неважно, что было в затхлом прошлом. Чудо сидело у меня за кухонным столом. Оно принесло мне благие вести.
That floored me. It began to look as though religious people were right after all. Here was something at work in a human heart which had done the impossible. My ideas about miracles were drastically revised right then. Never mind the musty past; here sat a miracle directly across the kitchen table. He shouted great tidings.
Я видел, что мой друг не просто переродился внутренне. Он жил на новой основе. Его корни закрепились в новой почве.
I saw that my friend was much more than inwardly reorganized. He was on different footing. His roots grasped anew soil.
Несмотря на пример моего друга, во мне оставались старые предрассудки. Слово «Бог» все еще вызывало легкую антипатию. Когда речь зашла о некоем Боге, с которым можно установить персональные взаимоотношения, чувство антипатии усилилось. Все это мне не нравилось. Я принимал такие идеи, как Творческий Разум, Всемирный Разум или Дух Природы, но я не принимал
12
идеи Небесного Владыки, какой бы любвеобильной ни была его власть. С тех пор мне пришлось беседовать со многими людьми, которые думали так же.
Despite the living example of my friend there remained in me the vestiges of my old prejudice. The word God still aroused a certain antipathy. When the thought was expressed that there might be a God personal to me this feeling was intensified. I didn't like the idea. I could go for such conceptions as Creative Intelligence, Universal Mind or Spirit of Nature but I resisted the thought of a Czar of the Heavens, however loving His sway might be. I have since talked with scores of men who felt the same way.
Мой друг предложил нечто, что показалось мне в тот момент необычным. Он сказал: “Почему бы тебе не выработать свое собственное представление о Боге?”
My friend suggested what then seemed a novel idea. He said, "Why don't you choose your own conception of God?"
Это, наконец, проняло меня. Ледяная гора рассудочности, в тени которой я жил и мучился столько лет, растаяла. Я стоял освещенный солнечным светом.
That statement hit me hard. It melted the icy intellectual mountain in whose shadow I had lived and shivered many years. I stood in the sunlight at last.
От меня требовалось только желание и готовность верить в существование силы, большей, чем я. Для начала требовалось только это. Я понял, что рост может начаться с этого момента. Если я готов строить новое здание, я смогу сделать все, что сумел сделать мой друг. Согласен ли я попробовать? Конечно, я был согласен.
It was only a matter of being willing to believe in a Power greater than myself. Nothing more was required of me to make my beginning. I saw that growth could start from that point. Upon a foundation of complete willingness I might build what I saw in my friend. Would I have it? Of course I would!
Так я понял, что Бог занимается нашими делами, если мы действительно хотим Его участия. В конце концов, я увидел, почувствовал, поверил. Завеса гордости спала с моих глаз, предрассудки улетучились. Я увидел новый мир.
Thus was I convinced that God is concerned with us humans when we want Him enough. At long last I saw, I felt, I believed. Scales of pride and prejudice fell from my eyes. A new world came into view.
Мне открылся подлинный смысл пережитого мной в Уинчестерском соборе. На мгновение мне понадобился Бог, и я захотел ощутить Его. Во мне было смиренное желание, чтобы Бог был со мной, - и Он пришел ко мне. Но вскоре ощущение Его присутствия было стерто мирским озлоблением, прежде всего во мне самом. Так было все время с тех пор. Каким слепым я был!
The real significance of my experience in the Cathedral burst upon me. For a brief moment, I had needed and wanted God. There had been a humble willingness to have Him with me--and He came. But soon the sense of His presence had been blotted out by worldly clamors, mostly those within myself. And so it had been ever since. How blind I had been.
В больнице меня в последний раз отлучили от алкоголя. Лечение представлялось необходимым, потому что у меня были признаки белой горячки.
At the hospital I was separated from alcohol for the last time. Treatment seemed wise, for I showed signs of delirium tremens.
Там я смиренно предложил себя Богу, как я Его понимал, чтобы отныне Он руководил мною по своему усмотрению. Впервые я признал, что я - ничто, что без Него я погибну. Без чувства жалости к себе я признал свои грехи и был готов к тому, чтобы мой новый Друг освободил меня от них, с корнем вырвал их из меня. С тех пор я ни разу не пил.
There I humbly offered myself to God, as I then I understood Him, to do with me as He would. I placed myself unreservedly under His care and direction. I admitted for the first time that of myself I was nothing; that without Him I was lost. I ruthlessly faced my sins and became willing to have my new-found Friend take them away, root and branch. I have not had a drink since.
13
Мой школьный друг навестил меня, и я рассказал ему обо всех моих проблемах и недостатках характера. Мы составили с ним список людей, которых я обидел или на которых был зол. Я выразил полную готовность встретиться с этими людьми и признать свою неправоту перед ними. Мне не следует критиковать их. Я должен исправить причиненное им зло в той мере, в какой я могу это сделать.
My schoolmate visited me, and I fully acquainted him with my problems and deficiencies. We made a list of people I had hurt or toward whom I felt resentment. I expressed my entire willingness to approach these individuals, admitting my wrong. Never was I to be critical of them. I was to right all such matters to the utmost of my ability.
Я должен был подвергнуть испытанию мое новое мышление, в котором присутствовала идея Бога. Здравый смысл перестал быть естественным. Я должен был ничего не предпринимать, когда сомневаюсь, и просить Его указать мне выход и дать мне силы справиться с трудностями, как Он велит мне. Никогда я не должен просить что-либо для себя, если только это не принесет пользы другим. Только в этом случае я могу рассчитывать на Его помощь. И тогда я получу сполна.
I was to test my thinking by the new God-consciousness within. Common sense would thus become uncommon sense. I was to sit quietly when in doubt, asking only for direction and strength to meet my problems as He would have me. Never was I to pray for myself, except as my requests bore on my usefulness to others. Then only might I expect to receive. But that would be in great measure.
Мой друг обещал мне, что, как только я выполню все это, у меня будут новые отношения с Творцом, и что в моем образе жизни появятся такие черты, благодаря которым мои проблемы будут решены. Для этого требуется лишь вера в Божье могущество плюс доля желания, честности и смирения, достаточная для поддержания нового жизненного уклада.
My friend promised when these things were done I would enter upon a new relationship with my Creator; that I would have the elements of a way of living which answered all my problems. Belief in the power of God, plus enough willingness, honesty and humility to establish and maintain the new order of things, were the essential requirements.
Это просто, но не легко, нужно заплатить за это отказом от эгоцентризма. Во всех вещах я должен обращаться к Светоносному Отцу, который правит всеми нами.
Simple, but not easy; a price had to be paid. It meant destruction of self-centeredness. I must turn in all things to the Father of Light who presides over us all.
Это были необычные и революционные предложения, но как только я полностью принял их, результат был поразительный. Было ощущение победы, за которым следовали чувства покоя и ясности, каких я раньше не знал. Появилась абсолютная уверенность. Я чувствовал такой подъем, как будто меня продувал сильный и чистый ветер с высокой горы. Бог приходит ко многим людям постепенно, но Его воздействие на меня было неожиданным и глубоким.
These were revolutionary and drastic proposals, but the moment I fully accepted them, the effect was electric. There was a sense of victory, followed by such a peace and serenity as I had never know. There was utter confidence. I felt lifted up, as though the great clean wind of a mountain top blew through and through. God comes to most men gradually, but His impact on me was sudden and profound.
14
На какое-то время это даже обеспокоило меня, и я позвал своего друга-врача, чтобы узнать, в своем ли я уме. Он с удивлением слушал меня.
For a moment I was alarmed, and called my friend, the doctor, to ask if I were still sane. He listened in wonder as I talked.
В конце моего рассказа он покачал головой и сказал: «С тобой случилось что-то непонятное, но тебе лучше сохранить свое новое состояние. Вряд ли может быть что-либо худшее, чем то, каким ты был раньше». Сейчас этот врач знает многих, прошедших через то же самое. Он знает, что наш опыт - реальность.
Finally he shook his head saying, "Something has happened to you I don't understand. But you had better hang on to it. Anything is better than the way you were." The good doctor now sees many men who have such experiences. He knows that they are real.
Пока я лежал в больнице, я думал о тысячах беспомощных алкоголиков, которые были бы рады получить то, что так легко получил я. Возможно, я сумел бы помочь некоторым из них. А они смогли бы помочь другим.
While I lay in the hospital the thought came that there were thousands of hopeless alcoholics who might be glad to have what had been so freely given me. Perhaps I could help some of them. They in turn might work with others.
Мой друг подчеркнул абсолютную необходимость руководствоваться этими принципами во всех делах. Особенно важно было работать с другими, как он работал со мной. «Вера без дел мертва», - говорил он. Как это верно по отношению к алкоголикам! Ведь если алкоголик не совершенствует и не обогащает свою духовную жизнь путем работы во имя других и самопожертвования, он не сможет пройти через будущие испытания и преодолеть житейские трудности. Отказавшись от такого рода деятельности, он снова начнет пить и, конечно же, погибнет. Тогда уж вера будет действительно мертва. Вот так обстоят дела с нами.
My friend had emphasized the absolute necessity of demonstrating these principles in all my affairs. Particularly was it imperative to work with others as he had worked with me. Faith without works was dead, he said. And how appallingly true for the alcoholic! For if an alcoholic failed to perfect and enlarge his spiritual life through work and self-sacrifice for others, he could not survive the certain trials and low spots ahead. If he did not work, he would surely drink again, and if he drank, he would surely die. Then faith would be dead indeed. With us it is just like that.
Мы с женой с энтузиазмом отнеслись к идее помощи другим алкоголикам. Это было кстати еще и потому, что мои прежние коллеги скептически отнеслись к моему излечению, и в течение года у меня было очень мало работы. В то время у меня было не очень хорошо на душе. Волнами подступали жалость к себе и чувство обиды. Я чуть было не начал пить снова. Но скоро я обнаружил, что там, где мне ничто не помогало, мне помогала работа с другими алкоголиками. Часто в отчаянии я возвращался в свою больницу, но, поговорив с больными, я ощущал подъем и обретал почву под ногами. В трудные минуты помогает выжить цель в жизни.
My wife and I abandoned ourselves with enthusiasm to the idea of helping other alcoholics to a solution of their problems. It was fortunate, for my old business associates remained skeptical for a year and a half, during which I found little work. I was not too well at the time, and was plagued by waves of selfpity and resentment. This sometimes nearly drove me back to drink, but I soon found that when all other measures failed, work with another alcoholic would save the day. Many times I have gone to my old hospital in despair. On talking to a man there, I would be amazingly lifted up and set on my feet. It is a design for living that works in rough going.
15
У нас быстро появилось много друзей, и это было воистину замечательно принадлежать к братству, созданному нами. Радость жизни ощущается даже в трудностях и горе. Я видел сотни семей, вышедших из состояния безысходности, видел, как налаживались самые сложные семейные ситуации, как исчезали вражда и озлобленность. Я видел, как алкоголики выходили из лечебницы и занимали достойное место в своей семье и в обществе. Бизнесмены и люди разных профессий вернули себе репутацию. Нет таких несчастий, такого горя, которые бы мы не преодолели. В одном городе на западе США нас примерно тысяча. Мы часто встречаемся, чтобы новички могли войти в наше братство. На этих, проходящих в непринужденной обстановке, собраниях присутствует от пятидесяти до двухсот человек. Мы растем численно, и наша сила растет*.
We commenced to make many fast friends and a fellowship has grown up among us of which it is a wonderful thing to feel a part. The joy of living we really have, even under pressure and difficulty. I have seen hundreds of families set their feet in the path that really goes somewhere; have seen the most impossible domestic situations righted; feuds and bitterness of all sorts wiped out. I have seen men come out of asylums and resume a vital place in the lives of their families and communities. Business and professional men have regained their standing. There is scarcely any form of trouble and misery which has not been overcome among us. In one western city and its environs there are one thousand of us and our families. We meet frequently so that newcomers may find the fellowship they seek. At these informal gatherings one may often see from 50 to 200 persons. We are growing in numbers and power.* (eng)
Алкоголики - малопривлекательная публика. Разные люди требуют разного подхода. Бывало всякое - трагическое и комическое. Один бедняга покончил с собой в моем доме. Он не хотел или не мог принять наш образ жизни.
An alcoholic in his cups is an unlovely creature. Our struggles with them are variously strenuous, comic, and tragic. One poor chap committed suicide in my home. He could not, or would not see our way of life.
Однако же, во всей нашей деятельности присутствовала и значительная доля веселья. Кое-кого может шокировать наша поглощенность земными заботами и наша неуместная веселость, но во всем этом есть и серьезный аспект. Вера должна творить в нас и нашими руками 24 часа в сутки, иначе мы погибнем. Большинство из нас считает, что нам не нужно больше искать Утопию. Она с нами здесь, сейчас. Каждый день простые речи моего друга на кухне, умножаясь и расширяясь кругами, несут мир и добрую волю всем людям на земле.
There is, however, a vast amount of fun about it all. I suppose some would be shocked at our seeming worldliness and levity. But just underneath there is deadly earnestness. Faith has to work twenty-four hours a day in and through us, or we perish.
Most of us feel we need look no further for Utopia. We have it with us right here and now. Each day my friend's simple talk in our kitchen multiplies itself in a widening circle of peace on earth and good will to men.
Билл У., один из основателей АА,
умер 24 января 1971 года.
Bill W., co-founder of A.A.,
died January 24, 1971.
* В 1988 году в АА было приблизительно 73 000 групп.
* In 2006, A.A. is composed of over 106,000 groups.
16
ГЛАВА 2
ВЫХОД ЕСТЬ
Chapter 2
THERE IS A SOLUTION
Мы, члены общества “Анонимные Алкоголики”, знаем тысячи мужчин и женщин, которые были точно так же безнадежны, как Билл. Почти все они выздоровели. Они справились с проблемой алкоголизма.
Мы, анонимные алкоголики, знаем тысячи мужчин и женщин, которые когда-то были столь же безнадежны, как Билл. Почти все поправились. Они решили проблему пьянства.
W E, OF ALCOHOLICS ANONYMOUS, know thousands of men and women who were once just as hopeless as Bill. Nearly all have recovered. They have solved the drink problem.
Мы - обыкновенные американцы. Мы представляем собой людей разных районов страны, разных профессий, разного социального и политического статуса и разных вероисповеданий. В обычных условиях мы бы не общались. Теперь же нас связывают чувства дружбы, товарищества, и того удивительного взаимопонимания, которое невозможно выразить в словах. Мы ощущаем себя так же, как спасшиеся после кораблекрушения пассажиры огромного лайнера, когда чувства товарищества, радости и равенства как бы наполняют судно от трюмов до капитанской каюты. Но, в отличие от пассажиров корабля, наша радость в связи с тем, что нам удалось избежать гибели, не убывает, когда мы расстаемся и идем по жизни каждый своей дорогой. Чувство, что всем нам грозила одна и та же опасность, является лишь частью того, что цементирует крепость наших уз. Само по себе оно бы никогда не удержало нас вместе и не объединило бы так, как мы сейчас объединены.
We are average Americans. All sections of this country and many of its occupations are represented, as well as many political, economic, social, and religious backgrounds. We are people who normally would not mix. But there exists among us a fellowship, a friendliness, and an understanding which is indescribably wonderful. We are like the passengers of a great liner the moment after rescue from shipwreck when camaraderie, joyousness and democracy pervade the vessel from steerage to Captain's table. Unlike the feelings of the ship's passengers, however, our joy in escape from disaster does not subside as we go our individual ways. The feeling of having shared in a common peril is one element in the powerful cement which binds us. But that in itself would never have held us together as we are now joined.
Огромное значение для каждого из нас имеет тот факт, что мы нашли общий выход для решения наших проблем. У нас есть путь к избавлению, в отношении которого среди нас наблюдается полное согласие, и благодаря которому мы можем объединиться, чтобы действовать в гармоничном и братском союзе. Это и составляет то новое, что эта книга несет страдающим от алкоголизма.
The tremendous fact for every one of us is that we have discovered a common solution. We have a way out on which we can absolutely agree, and upon which we can join in brotherly and harmonious action. This is the great news this book carries to those who suffer from alcoholism.
17
Болезнь этого рода - а мы пришли к выводу, что это болезнь - отражается на людях, окружающих нас, как никакое другое заболевание, свойственное человеку. Если кто-либо заболевает раком, все его жалеют, и никто не сердится и не обижается на него. С алкоголизмом дело обстоит не так, ибо с приходом этого заболевания разрушается все, ради чего стоит жить. Это распространяется и на всех близких алкоголику людей. Возникают взаимное недопонимание, яростное негодование, нестабильность материального положения. Испытывающие отвращение друзья и начальники, искалеченные жизни невинных детей, несчастные жены и родители - такой перечень можно продолжать и продолжать.
An illness of this sort--and we have come to believe it an illness--involves those about us in a way no other human sickness can. If a person has cancer all are sorry for him and no one is angry or hurt. But not so with the alcoholic illness, for with it there goes annihilation of all the things worth while in life. It engulfs all whose lives touch the sufferer's. It brings misunderstanding, fierce resentment, financial insecurity, disgusted friends and employers, warped lives of blameless children, sad wives and parents - anyone can increase the list.
Мы надеемся, что наша книга научит и поддержит тех, кто уже болен или может заболеть этим недугом. И таких много.
We hope this volume will inform and comfort those who are, or who may be affected. There are many.
Высококвалифицированные психиатры, которые занимались нами, обнаружили, что иногда невозможно убедить алкоголика честно обсудить ситуацию, в которой он находится. Как ни странно, женам, родителям и близким друзьям обычно еще меньше, чем психиатрам и врачам, удается заставить алкоголика быть откровенным.
Highly competent psychiatrists who have dealt with us have found it sometimes impossible to persuade an alcoholic to discuss his situation without reserve. Strangely enough, wives, parents and intimate friends usually find us even more unapproachable than do the psychiatrist and the doctor.
А вот бывший алкоголик, который встал на путь выздоровления и вооружен знаниями о себе, может, как правило, завоевать полное доверие другого алкоголика за какие-то часы. И пока такое взаимопонимание не достигнуто, немногого можно добиться.
А вот бывший пьяница, который уже нашёл решение и вооружен знаниями о себе, может, как правило, завоевать полное доверие другого алкоголика за какие-то часы. И пока такое взаимопонимание не достигнуто, мало чего или вообще ничего не удаётся добиться.
But the ex-problem drinker who has found this solution, who is properly armed with facts about himself, can generally win the entire confidence of another alcoholic in a few hours. Until such an understanding is reached, little or nothing can be accomplished.
Сознание, что у человека, который пытается войти в контакт, были такие же точно трудности, что он четко представляет себе все, о чем говорит, и сама его манера поведения - все это обещает новичку реальные ответы на вопросы. У этого человека нет чувства превосходства перед тобой, и нет ничего, кроме желания помочь. И при этом не надо платить деньги за совет, преследовать корыстные цели, стараться сделать кому-либо что-то приятное,
18
не надо заставлять себя терпеливо выслушивать лекции - это именно те условия, которые дают, по нашему мнению, наибольший эффект. При таком подходе многие перестают испытывать нужду в докторах и излечиваются.
не надо заставлять себя терпеливо выслушивать лекции - это именно те условия, которые дают, по нашему мнению, наибольший эффект. При таком подходе многие снова поднимаются на ноги.
That the man who is making the approach has had the same difficulty, that he obviously knows what he is talking about, that his whole deportment shouts at the new prospect that he is a man with a real answer, that he has no attitude of Holier Than Thou, nothing whatever except the sincere desire to be helpful; that there are no fees to pay, no axes to grind, no people to please, no lectures to be endured--these are the conditions we have found most effective. After such an approach many take up their beds and walk again.
Никто из нас не превращает оказание помощи в свою основную профессию и не считает, что наша эффективность возросла бы, если бы мы занимались только этим. Мы считаем, что перестать пить - это всего лишь начало. Гораздо более важно то, что нам предстоит продемонстрировать свои принципы в собственном доме, на работе, да и вообще во всех наших делах.
Все мы проводим большую часть своего свободного времени, занимаясь деятельностью, которую мы собираемся описать в этой книге. Только некоторым повезло настолько, что они обладают возможностью отдать почти все свое время этой работе.
None of us makes a sole vocation of this work, nor do we think its effectiveness would be increased if we did. We feel that elimination of our drinking is but a beginning. A much more important demonstration of our principles lies before us in our respective homes, occupations and affairs. All of us spend much of our spare time in the sort of effort which we are going to describe. A few are fortunate enough to be so situated that they can give nearly all their time to the work.
Если мы будем придерживаться выбранного пути, без сомнения, мы сможем принести много добра. Но это означало бы лишь поверхностно коснуться проблемы. Нас, людей, живущих в больших городах, не покидает чувство, что сотни людей каждый день оказываются брошенными на произвол судьбы. Многие могли бы избавиться от своего недуга, если бы у них была возможность, которой воспользовались мы. И как нам передать другим, что так щедро было дано нам?
If we keep on the way we are going there is little doubt that much good will result, but the surface of the problem would hardly be scratched. Those of us who live in large cities are overcome by the reflection that close by hundreds are dropping into oblivion every day. Many could recover if they had the opportunity we have enjoyed. How then shall we present that which has been so freely given us?
Мы решили опубликовать эту книгу анонимно, описав проблему так, как мы видим ее. Наша цель - передать совместный опыт и знания. Таким образом, мы сможем предложить действенную программу для любого, кто связан с проблемами алкоголизма.
Мы решили опубликовать эту книгу анонимно, описав проблему так, как мы видим ее. Наша цель - передать совместный опыт и знания. Таким образом, мы сможем предложить действенную программу для любого, кто связан с проблемами пьянства.
We have concluded to publish an anonymous volume setting forth the problem as we see it. We shall bring to the task our combined experience and knowledge. This should suggest a useful program for anyone concerned with a drinking problem.
Может возникнуть необходимость обсудить некоторые вопросы медицинского, психологического, психического, социального и религиозного плана. Мы сознаем, что все эти вопросы уже по природе своей - спорные. Было бы так приятно написать книгу,
19
в которой не было бы места для всякого рода разногласий или споров. И мы сделаем все возможное, чтобы приблизиться к такому идеалу. Многие из нас понимают, что, обладая истинной терпимостью к человеческим недостаткам и уважением к мнению других, мы становимся полезнее для окружающих.
Само наше существование (а мы - люди, в прошлом злоупотреблявшие спиртными напитками) зависит от нашей постоянной заботы о других и от того, в какой степени мы сможем быть им полезными.
Of necessity there will have to be discussion of matters medical, psychiatric, social, and religious. We are aware that these matters are from their very nature, controversial. Nothing would please us so much as to write a book which would contain no basis for contention or argument. We shall do our utmost to achieve that ideal. Most of us sense that real tolerance of other people's shortcomings and viewpoints and a respect for their opinions are attitudes which make us more useful to others. Our very lives, as ex-problem drinkers, depend upon our constant thought of others and how we may help meet their needs.
Возможно, вы уже задали себе вопрос: «Почему принятие спиртного так серьезно отражается на нашем здоровье?» Несомненно, вам очень хотелось бы узнать, как и почему, в противоположность мнению экспертов о безнадежности нашего состояния, мы выздоровели умом и телом. Если вы - алкоголик, который хочет преодолеть алкоголизм, вы, возможно, уже задаете себе вопрос: «Что мне нужно сделать?»
You may already have asked yourself why it is that all of us became so very ill from drinking. Doubtless you are curious to discover how and why, in the face of expert opinion to the contrary, we have recovered from a hopeless condition of mind and body. If you are an alcoholic who wants to get over it, you may already be asking--"What do I have to do?"
Целью этой книги как раз и являются ответы именно на такие вопросы. Мы расскажем вам, что мы сделали. Но прежде, чем обсудить все детально, было бы неплохо обобщить некоторые моменты так, как мы представляем их себе.
Целью этой книги как раз и является конкретно ответить на такие вопросы. Мы расскажем вам, что мы сделали. Но прежде, чем обсудить все детально, было бы неплохо обобщить некоторые моменты так, как их видим мы.
It is the purpose of this book to answer such questions specifically. We shall tell you what we have done. Before going into a detailed discussion, it may be well to summarize some points as we see them.
Как много раз мы говорили: «Я могу пить, могу не пить. Почему же не может он?» «Почему вы не пьете как интеллигентный человек, почему не бросите?» «Этот парень не умеет пить». «Почему бы вам не попробовать пиво или вино?» «Держитесь подальше от крепких напитков». «Должно быть, у него слабая воля». «Если бы он захотел, он бы перестал пить». «Она такая славная девушка, мне кажется, он бы мог перестать пить ради нее». «Врач сказал ему, что если он начнет пить снова, это убьет его, но он все равно опять под градусом».
Как много раз говорили нам люди: «Я могу пить, могу не пить. Почему же не может он?» «Почему вы не пьете как интеллигентный человек, почему не бросите?» «Этот парень не умеет пить». «Почему бы вам не попробовать пиво или вино?» «Держитесь подальше от крепких напитков». «Должно быть, у него слабая воля». «Если бы он захотел, он бы перестал пить». «Она такая славная девушка, мне кажется, он бы мог перестать пить ради нее». «Врач сказал ему, что если он начнет пить снова, это убьет его, но он все равно опять под градусом».
How many time people have said to us: "I can takeit or leave it alone. Why can't he?" "Why don't you drink like a gentleman or quit?" "That fellow can't handle his liquor." "Why don't you try beer and wine?" "Lay off the hard stuff." "His will power must be weak." "He could stop if he wanted to." "She's such a sweet girl, I should think he'd stop for her sake." "The doctor told him that if he ever drank again it would kill him, but there he is all lit up again."
В наше время таковы распространенные мнения по поводу пьющих, постоянно высказываемые вокруг нас. За всем этим кро-
20
ется бездна незнания и непонимания. Понятно, что все эти фразы относятся к людям, чье поведение сильно отличается от нашего.
ется бездна незнания и непонимания. Очевидно, что эти слова исходят от людей, чье поведение сильно отличается от нашего.
Now these are commonplace observations on drinkers which we hear all the time. Back of them is a world of ignorance and misunderstanding. We see that these expressions refer to people whose reactions are very different from ours.
Умеренно пьющим, если к тому есть веские причины, не приходится прилагать каких-либо серьезных усилий, чтобы бросить пить. Они сами выбирают - потреблять ли спиртные напитки или бросить пить.
Moderate drinkers have little trouble in giving up liquor entirely if they have good reason for it. They can take it or leave it alone.
Есть и другой тип - те, кто много пьет. У таких людей привычка пить может оказаться настолько сильной, что она постепенно приводит их к физической и умственной деградации. Это, в свою очередь, может привести к преждевременной смерти. Если появятся по-настоящему серьезные причины - плохое здоровье, любовь, смена места жительства или предупреждение врача, - такой человек также может перестать употреблять спиртное или начать пить умеренно, хотя ему при этом будет трудно и плохо, и, может быть, даже понадобится медицинская помощь.
Then we have a certain type of hard drinker. He may have the habit badly enough to gradually impair him physically and mentally. It may cause him to die a few years before his time. If a sufficiently strong reason - ill health, falling in love, change of environment, or the warning of a doctor --becomes operative, this man can also stop or moderate, although he may find it difficult and troublesome and may even need medical attention.
Как же обстоит дело с настоящим алкоголиком? Он может начать как умеренно пьющий; он может стать или не стать одним из тех, кто пьет постоянно и помногу, но на определенном этапе своей жизни пьяница начинает полностью терять контроль над тем, сколько он выпил, как только дело доходит до спиртного.
Как же обстоит дело с настоящим алкоголиком? Он может начать как умеренно пьющий; он может стать или не стать одним из тех, кто пьет постоянно и помногу, но на определенном этапе своей жизни пьяница начинает полностью терять контроль над тем, сколько он выпил, как только он начинает пить.
But what about the real alcoholic? He may start off as a moderate drinker; he may or may not become a continuous hard drinker; but at some stage of his drinking career he begins to lose all control of his liquor consumption, once he starts to drink.
И вот тут он превращается в того человека, который поражает вас полным отсутствием чувства меры. Выпив, он совершает абсурдные, невероятные, трагические поступки. Он воистину человек, у которого два лица. Очень редко он бывает всего лишь подвыпившим. Он всегда пьян до потери человеческого облика, когда в большей степени, когда в меньшей. Во время опьянения он так мало похож на себя. Трезвый он может быть прекраснейшим человеком. Однако стоит ему всего лишь один день провести за выпивкой, и он часто становится отвратительным и даже опасным для окружающих типом. У него появляется определенный дар напиваться в самый неподходящий момент, особенно когда нужно принять важное решение или выполнить взятые на себя обязательства. Он бывает
21
разумен и уравновешен во всем, но только не по отношению к спиртному. Когда дело касается выпивки, он невероятно нечестен и эгоистичен. Нередко он обладает особыми способностями, мастерством и одаренностью и может рассчитывать на блестящую карьеру. И он пользуется своей одаренностью, чтобы обеспечить семье и самому себе прекрасное будущее, а потом вдруг все разрушает, устраивая серию бессмысленных попоек.
Он один из тех, кто ложится спать настолько отравленный алкоголем, что должен отсыпаться сутками. А на следующее утро он, как безумный, ищет бутылку, которую задевал куда-то вчера ночью. Если средства позволяют ему, он припрятывает спиртное по всему дому, чтобы никто не отнял у него его запасы и не выбросил их в мусоропровод. Когда положение ухудшается, он начинает употреблять сильные успокоительные лекарства вместе с алкоголем, чтобы успокоить свои нервы и быть в состоянии выйти на работу. Но приходит день, когда он просто не может этого сделать, и он снова напивается. Он обращается к врачу, который дает ему морфий или какое-нибудь другое успокоительное. Он начинает лечиться в больницах и санаториях.
Here is a fellow who has been puzzling you, especially in his lack of control. He does absurd, incredible, tragic things while drinking. He is a real Dr. Jekyll and Mr. Hyde. He is seldom mildly intoxicated. He is always more or less insanely drunk. His disposition while drinking resembles his normal nature but little. He may be one of the finest fellows in the world. Yet let him drink for a day, and he frequently becomes disgustingly, and even dangerously anti-social. He has a positive genius for getting tight at exactly the wrong moment, particularly when some important decision must be made or engagement kept. He is often perfectly sensible and well balanced concerning everything except liquor, but in that respect he is incredibly dishonest and selfish. He often possesses special abilities, skills, and aptitudes, and has a promising career ahead of him. He uses his gifts to build up a bright outlook for his family and himself, and then pulls the structure down on his head by a senseless series of prees. He is the fellow who goes to bed so intoxicated he ought to sleep the clock around. Yet early next morning he searches madly for the bottle he misplace the night before. If he can afford it, he may have liquor concealed all over his house to be certain no one gets his entire supply away from him to throw down the wastepipe. As matters grow worse, he begins to use a combination of high-powered sedative and liquor to quiet his nerves so he can go to work. Then comes the day when he simply cannot make it and gets drunk all over again. Perhaps he goes to a doctor who gives him morphine or some sedative with which to taper off. Then he begins to appear at hospitals and sanitariums.
Это ни в какой мере не составляет абсолютно точной картины того, что представляет собой алкоголик, так как все ведут себя по-разному. Но, в общем, это описание соответствует истине.
Это ни в какой мере не составляет абсолютно точной картины того, что представляет собой истинный алкоголик, так как все ведут себя по-разному. Но, в общем, это описание соответствует истине.
This is by no means a comprehensive picture of the true alcoholic, as our behavior patterns vary. But this description should identify him roughly.
Почему он ведет себя так? Если сотни раз он убеждался в том, что эта самая одна рюмка означает новую катастрофу с сопутствующими ей мучительным состоянием и унижением, почему получается так, что он снова начинает с этой одной рюмки? Почему он не может воздержаться от выпивки? Что стало с тем здравым смыслом и силой воли, которые он все еще иногда обнаруживает по отношению к другим, не связанным с выпивкой, сторонам жизни?
Why does he behave like this? If hundreds of experiences have shown him that one drink means another debacle with all its attendant suffering and humiliation, why is it he takes that one drink? Why can't he stay on the water wagon? What has become of the common sense and will power that he still sometimes displays with respect to other matters?
Возможно, на эти вопросы никогда не будет дано полного ответа. Мнения, почему алкоголики ведут себя не так, как нормаль-
22
ные люди, весьма разнообразны. Мы не знаем наверняка, почему алкоголику, достигшему определенной точки, уже нельзя помочь. Мы не можем решить эту загадку.
Perhaps there never will be a full answer to these questions. Opinions vary considerably as to why the alcoholic reacts differently from normal people. We are not sure why, once a certain point is reached, little can be done for him. We cannot answer the riddle.
Мы знаем, что в течение месяцев и лет, пока алкоголик удерживается от выпивки, он ведет себя так же, как и другие люди. Мы также знаем, что как только он вводит алкоголь в свой организм, что-то происходит с ним, с его физическим и психическим состоянием, и он уже никак не может остановиться. Жизненный опыт любого алкоголика содержит множество примеров, подтверждающих это.
We know that while the alcoholic keeps away from drink, as he may do for months or years, he reacts much like other men. We are equally positive that once he takes any alcohol whatever into his system, something happens, both in the bodily and mental sense, which makes it virtually impossible for him to stop. The experience of any alcoholic will abundantly confirm this.
Эти наблюдения можно было бы считать чисто теоретическими и бессмысленными, если бы первая рюмка не приводила в движение весь ужасный циклический процесс, который переживает алкоголик. Это и заставляет нас думать, что основная причина лежит скорее в психике алкоголика, нежели связана с его физическим состоянием. Если вы спросите его, почему он напился допьяна, вероятнее всего, он представит вам одну из сотен причин. Иногда эти оправдания могут выглядеть правдоподобно, но ни одно из них, в действительности, невозможно понять на фоне того вреда, который влечет запой алкоголика. Они напоминают объяснения человека, который бьет по лбу молотком, чтобы не чувствовать головной боли. Если вы обратите внимание алкоголика на ошибочность его доводов, он усмехнется в ответ или станет раздраженным и откажется говорить с вами.
Эти наблюдения можно было бы считать чисто теоретическими и бессмысленными, если бы первая рюмка не приводила в движение весь ужасный циклический процесс, который переживает алкоголик. Это и заставляет нас думать, что основная проблема алкоголика заключена в его голове, а не в его теле. Если вы спросите его, почему он напился допьяна, вероятнее всего, он представит вам одну из сотен причин. Иногда эти оправдания могут выглядеть правдоподобно, но ни одно из них, в действительности, невозможно понять на фоне того вреда, который влечет запой алкоголика. Они напоминают объяснения человека, который бьет по лбу молотком, чтобы не чувствовать головной боли. Если вы обратите внимание алкоголика на ошибочность его доводов, он усмехнется в ответ или станет раздраженным и откажется говорить с вами.
These observations would be academic and pointless if our friend never took the first drink, thereby setting the terrible cycle in motion. Therefore, the main problem of the alcoholic centers in his mind, rather than in his body. If you ask him why he started on that last bender, the chances are he will offer you any one of a hundred alibis. Sometimes these excuses have a certain plausibility, but none of them really makes sense in the light of the havoc an alcoholic's drinking bout creates. They sound like the philosophy of the man who, having a headache, beats himself on the head with a hammer so that he can't feel the ache. If you draw this fallacious reasoning to the attention of an alcoholic, he will laugh it off, or become irritated and refuse to talk.
Время от времени он может сказать правду. А правда, как ни странно, заключается в том, что он не более, чем вы, представляет себе, зачем он выпил первую рюмку. У некоторых пьющих есть доводы, которыми они довольствуются какое-то время. Но в душе они действительно не знают, почему они так поступают. Как только они оказываются во власти этого недуга, они обречены. У них есть еще навязчивая мысль, что как-нибудь, когда-нибудь они выиграют в этой борьбе. Но чаще всего они чувствуют, что уже проиграли.
Once in a while he may tell the truth. And the truth, strange to say, is usually that he has no more idea why he took that first drink than you have. Some drinkers have excuses with which they are satisfied part of the time. But in their hearts they really do not know why they do it. Once this malady has a real hold, they are a baffled lot. There is the obsession that somehow, someday, they will beat the game. But they often suspect they are down for the count.
23
Лишь немногие отдают себе отчет в том, насколько это соответствует действительности. Члены их семей и друзья смутно осознают, что эти пьяницы - ненормальные люди, но все ждут с надеждой того дня, когда страждущий проснется от летаргического сна и проявит свою силу воли.
How true this is, few realize. In a vague way their families and friends sense that these drinkers are abnormal, but everybody hopefully awaits the day when the sufferer will rouse himself from his lethargy and assert his power of will.
Истинная трагедия заключается в том, что если человек - настоящий алкоголик, этот счастливый день может никогда не наступить. Такой человек перестает владеть собой. В определенный момент у каждого алкоголика наступает состояние, когда даже самое сильное желание прекратить пить становится бесполезным. Такая трагическая ситуация всегда наступает задолго до того, как человек осознает это.
The tragic truth is that if the man be a real alcoholic, the happy day may not arrive. He has lost control. At a certain point in the drinking of every alcoholic, he passes into a state where the most powerful desire to stop drinking is of absolutely no avail. This tragic situation has already arrived in practically every case long before it is suspected.
Дело в том, что большинство алкоголиков, по причинам пока не известным, теряют возможность выбора во всем, что связано с выпивкой. Наша так называемая сила воли практически перестает существовать. В определенное время мы теряем способность восстановить в памяти во всех подробностях то унизительное состояние, которое мы испытывали, и те неприятности, случившиеся всего лишь неделю или месяц тому назад. И мы оказываемся беззащитными перед первой рюмкой.
The fact is that most alcoholics, for reasons yet obscure, have lost the power of choice in drink. Our so called will power becomes practically nonexistent. We are unable, at certain times, to bring into our consciousness with sufficient force the memory of the suffering and humiliation of even a week or a month ago. We are without defense against the first drink.
Заведомо известные последствия, которые наступают даже после выпитого бокала пива, не очень-то заставляют нас задуматься, что пора остановиться. И если такие мысли приходят в голову, то они весьма неопределенны и легко вытесняются старой заношенной идеей о том, что на этот раз при выпивке мы будем вести себя так, как другие люди. Такое поведение демонстрирует полный выход из строя тех самых защитных механизмов, благодаря которым мы не дотрагиваемся до горячей плиты.
The almost certain consequences that follow taking even a glass of beer do not crowd into the mind to deter us. If these thoughts occur, they are hazy and readily supplanted with the old threadbare idea that this time we shall handle ourselves like other people. There is a complete failure of the kind of defense that keeps one from putting his hand on a hot stove.
Алкоголик как всегда может сказать себе: “На этот раз я не обожгусь, надо делать так-то и так-то!” Или, возможно, он не думает вовсе. Как часто некоторые из нас вот так начинали пить, не
24
заботясь о последствиях, а после третьей или четвертой рюмки, ударяя кулаком изо всей силы по стойке бара, думали про себя: “Боже мой, как это я начал снова?”. И тут же эта мысль вытеснялась другой: “Да я прекращу после шестой” или “А зачем вообще останавливаться?”.
The alcoholic may say to himself in the most casual way, "It won't burn me this time, so here's how!" Or perhaps he doesn't think at all. How often have some of us begun to drink in this nonchalant way, and after the third or fourth, pounded on the bar and said to ourselves, "For God's sake, how did I ever get started again?" Only to have that thought supplanted by "Well, I'll stop with the sixth drink." Or "What's the use anyhow?"
Когда такой ход мысли полностью овладевает человеком с тенденциями к алкоголизму, считайте, что он уже определил свою участь. Ему можно помочь, только отправив на принудительное лечение, иначе он может умереть или заболеть неизлечимым психическим расстройством. Эти ужасные, голые факты подтверждены судьбами огромного числа алкоголиков за всю историю человечества. И если бы не Божья воля, то можно было бы привести многие тысячи еще более убедительных примеров. Слишком многие хотят бросить пить и не могут.
When this sort of thinking is fully established in an individual with alcoholic tendencies, he has probably placed himself beyond human aid, and unless locked up, may die or to permanently insane. These stark and ugly facts have been confirmed by legions of alcoholics throughout history. But for the grace of God, there would have been thousands more convincing demonstrations. So many want to stop but cannot.
Выход есть. Почти никому из нас не нравилось заниматься самоанализом, унимать свою гордыню, признавать свои недостатки, но этого требует процесс духовного совершенствования. И мы видели, что это помогало другим людям, и, в то же время, мы уверовали в бесперспективность и тщетность той жизни, которую мы вели. Когда же нам встретились те люди, которые разрешили эту проблему, нам ничего не оставалось, как поднять положенный к нашим ногам такой простой набор духовных средств. Мы открыли для себя мир блаженства, и мы стремительно перенеслись в четвертое измерение бытия, о котором прежде не мечтали.
Решение есть. Почти никому из нас не понравилось обращаться к совести, унимать свою гордыню, признавать свои недостатки, что потребовалось для успеха в процессе самосовершенствования. Но мы видели, что это реально работало у других, и, в то же время, мы убедились в безысходности и бесперспективности той жизни, которую вели сами. Поэтому, когда мы подошли к тем, кто решил проблему, нам ничего не оставалось, как подобрать простой набор духовных инструментов, положенный к нашим ногам. Мы открыли для себя мир блаженства и перенеслись в четвертое измерение бытия, о котором даже не мечтали.
There is a solution. Almost none of us liked the selfsearching, the leveling of our pride, the confession of shortcomings which the process requires for its successful consummation. But we saw that it really worked in others, and we had come to believe in the hopelessness and futility of life as we had been living it. When, therefore, we were approached by those in whom the problem had been solved, there was nothing left for us but to pick up the simple kit of spiritual tools laid at out feet. We have found much of heaven and we have been rocketed into a fourth dimension of existence of which we had not even dreamed.
Самым главным фактом является не что иное, как появление у нас глубокого и действенного духовного опыта, который коренным образом изменил наше отношение к жизни, к друзьям и ко всему Божьему миру. Самое главное в нашей жизни сегодня - абсолютная уверенность в том, что Создатель совершенно чудодейственным способом вошел в наши сердца и жизни. Он сумел совершить для нас то, что мы никогда не смогли бы сделать сами.
The great fact is just this, and nothing less: That we have had deep and effective spiritual experiences* which have revolutionized our whole attitude toward life, toward our fellows and toward God's universe. The central fact of our lives today is the absolute certainty that our Creator has entered into our hearts and lives in a way which is indeed miraculous. He has commenced to accomplish those things for us which we could never do by ourselves.
* Fully explained--Appendix II.
25
Если вы такой же закоренелый алкоголик, какими были мы, то мы считаем, что вам нельзя останавливаться на полпути. Мы были в таком состоянии, когда жизнь становилась невыносимой. И коль скоро мы оказались в положении, из которого невозможно выбраться с человеческой помощью, у нас было всего лишь две дороги - либо брести к своему печальному концу, пытаясь всевозможными средствами вычеркнуть из сознания невыносимость своего положения, либо принять духовную помощь. И мы пошли по второму пути, потому что мы честно хотели этого и стремились испытать свои возможности.
Если вы такой же закоренелый алкоголик, какими были мы, то мы считаем, что вам нельзя останавливаться на полпути. Мы были в том состоянии, когда жизнь становится совершенно невыносимой. И коль скоро мы оказались в положении, из которого невозможно выбраться с человеческой помощью, у нас было всего два альтернативных пути: либо брести к своему печальному концу, пытаясь всевозможными средствами вычеркнуть из сознания невыносимость своего положения, либо принять духовную помощь. Что мы и сделали, потому что честно хотели этого и были готовы приложить усилия.
If you are as seriously alcoholic as we were, we believe there is no middle-of-the-road solution. We were in a position where life was becoming impossible, and if we had passed into the region from which there is no return through human aid, we had but two alternatives: one was to go on to the bitter end, blotting out the consciousness of our intolerable situation as best we could; and the other, to accept spiritual help. This we did because we honestly wanted to, and were willing to make the effort.
У одного американского бизнесмена были способности, трезвый ум и благородный характер. Годами он кочевал из одного лечебного заведения в другое. Он лечился у лучших американских психиатров. Затем он отправился в Европу к знаменитому врачу (психиатру Юнгу), который прописал ему курс лечения. Хотя жизненный опыт сделал его скептиком, он, завершив этот курс, испытывал необычайную уверенность. Его физическое и душевное состояние было заметно лучше обычного. Более того, он считал, что получил такие глубокие знания о внутренней работе мозга и его скрытых пружинах, что о рецидиве нечего было и думать. Тем не менее, он очень скоро напился. Самое непостижимое заключалось в том, что он сам не мог найти вразумительного объяснения своему падению.
У одного американского бизнесмена были способности, трезвый ум и благородный характер. Годами он кочевал из одного лечебного заведения в другое. Он лечился у лучших американских психиатров. Затем он отправился в Европу к знаменитому врачу (психиатру Юнгу), который прописал ему курс лечения. Хотя жизненный опыт сделал его скептиком, он, завершив этот курс, испытывал необычайную уверенность. Его физическое и психическое состояние были необыкновенно хороши. Более того, он считал, что получил такие глубокие знания о внутренней работе мозга и его скрытых пружинах, что о рецидиве нечего было и думать. Тем не менее, он очень скоро напился. Самое непостижимое заключалось в том, что он сам не мог найти вразумительного объяснения своему падению.
A certain American business man had ability, good sense, and high character. For years he had floundered from one sanitarium to another. He had consulted the best known American psychiatrists. Then he had gone to Europe, placing himself in the care of a celebrated physician (the psychiatrist, Dr. Jung) who prescribed for him. Though experience had made him skeptical, he finished his treatment with unusual confidence. His physical and mental condition were unusually good. Above all, he believed he had acquired such a profound knowledge of the inner workings of his mind and its hidden springs that relapse was unthinkable. Nevertheless, he was drunk in a short time. More baffling still, he could give himself no satisfactory explanation for his fall.
В результате он вернулся к своему врачу, которого боготворил, и попросил его дать ему самый откровенный ответ на вопрос: «Почему он не смог вылечиться?» Более всего на свете ему хотелось обрести способность управлять собой. Казалось, что он может быть разумным и уравновешенным во всех других делах, но он совершенно не владеет собой, как только сталкивается с алкоголем. Почему так происходит?
So he returned to this doctor, whom he admired, and asked him point-blank why he could not recover. He wished above all things to regain self-control. He seemed quite rational and well-balanced with respect to other problems. Yet he had no control whatever over alcohol. Why was this?
Он умолял врача сказать ему всю правду, и он услышал ее. По мнению врача у него не было абсолютно никакой надежды: он уже
26
никогда не сможет восстановить свое положение в обществе, и ему придется посадить себя под замок или нанять телохранителя, если он хочет долго жить. Таково было мнение знаменитого врача.
He begged the doctor to tell him the whole truth, and he got it. In the doctor's judgment he was utterly hopeless; he could never regain his position in society and he would have to place himself under lock and key or hire a bodyguard if he expected to live long. That was a great physician's opinion.
Сейчас этот пациент все еще здравствует и живет на свободе. Ему не нужны ни телохранитель, ни содержание взаперти. Он может отправиться в любое место на земле и путешествовать так, как путешествуют все свободные люди, не боясь никакой беды, если он будет придерживаться определенной простой системы взглядов.
But this man still lives, and is a free man. He does not need a bodyguard nor is he confined. He can go anywhere on this earth where other from men may go without disaster, provided he remains willing to maintain a certain simple attitude.
Некоторые из наших читателей-алкоголиков, возможно, думают, что они могут обойтись без духовной поддержки. Позвольте рассказать вам остальную часть беседы нашего друга и его врача.
Some or our alcoholic readers may think they can do without spiritual help. Let us tell you the rest of the conversation our friend had with his doctor.
Доктор сказал: «Ваше психическое состояние - это состояние хронического алкоголика. Я никогда не видел ни одного случая выздоровления у людей, состояние которых было аналогично вашему». Наш друг почувствовал себя так, будто ворота ада с грохотом захлопнулись за ним.
Доктор сказал: «У вас мышление хронического алкоголика. Я никогда не видел ни одного случая выздоровления у людей, умственное состояние которых было аналогично вашему». Наш друг почувствовал себя так, будто ворота ада с грохотом захлопнулись за ним.
The doctor said: "You have the mind of a chronic alcoholic. I have never seen one single case recover, where that state of mind existed to the extent that it does in you." Our friend felt as though the gates of hell had closed on him with a clang.
Он спросил врача: «Бывают ли исключения?»
He said to the doctor, "Is there no exception?"
«Бывают, - ответил врач. - Исключения в случаях, подобных вашему, известны с давних времен. В разных местах, время от времени алкоголики приобретают жизненно важный духовный опыт. Для меня эти случаи - редчайшее явление. Они стоят в одном ряду с сильными эмоциональными потрясениями. Мысли, эмоции, духовные ценности, которые когда-то играли ведущую роль в жизни этих людей, вдруг неожиданно отодвигаются на второй план, и совершенно новые представления и мотивы поведения начинают довлеть над ними. По правде говоря, я пытался вызвать у вас определенную эмоциональную перестройку. Со многими пациентами методика, которую я применял, была эффективной. Но она никогда не давала результатов с алкоголиками вашего типа».
"Yes," replied the doctor, "there is. Exceptions to cases such as yours have been occurring since early times. Here and there, once in a while, alcoholics have had what are called vital spiritual experiences. To me these occurrences are phenomena. They appear to be in the nature of huge emotional displacements and rearrangements. Ideas, emotions, and attitudes which were once the guiding forces of the lives of these men are suddenly cast to one side, and a completely new set of conceptions and motives begin to dominate them. In fact, I have been trying to produce some such emotional rearrangement within you. With many individuals the methods which I employed are successful, but I have never been successful with an alcoholic of your description."*
Услышав это, наш друг почувствовал некоторое облегчение, так как он считал себя примерным церковным прихожанином.
Upon hearing this, our friend was somewhat relieved, for he reflected that, after all, he was a good church member.
27
Однако эта надежда была разрушена, как только врач сказал ему, что, несмотря на глубокие религиозные убеждения, в его случае это не означает наличие необходимого жизненно важного духовного опыта.
This hope, however, was destroyed by the doctor's telling him that while his religious convictions were very good, in his case they did not spell the necessary vital spiritual experience.
В том-то и была страшная дилемма, представшая перед нашим другом, когда он оказался в столь необычных обстоятельствах, которые, как мы уже сказали вам, превратили его в свободного человека.
Here was the terrible dilemma in which our friend found himself when he had the extraordinary experience, which as we have already told you, made him a free man.
Мы, в свою очередь, искали этот же выход с отчаянием утопающего. То, что представлялось вначале хрупкой тростинкой, оказалось любящей и сильной Божьей дланью. Новая жизнь была открыта нам, или, если хотите, «образец, по которому жить», - и он действительно помогает.
Мы, в свою очередь, искали этот же выход с отчаянием утопающего. То, что представлялось вначале хрупкой тростинкой, оказалось любящей и сильной Божьей дланью. Новая жизнь была открыта нам, или, если хотите, «образец жизни», который действительно работает.
We, in our turn, sought the same escape with all the desperation of drowning men. What seemed at first a flimsy reed, has proved to be the loving and powerful hand of God. A new life has been given us or, if you prefer, "a design for living" that really works.
Крупнейший американский психолог Уильям Джеймс в своей книге «Разнообразие религиозного опыта» отмечает множество путей, по которым люди приходили к приятию Бога. Мы не собираемся убеждать кого бы то ни было, что существует единственный путь, который открывает человеку веру в Бога. Если то, что мы узнали, почувствовали и увидели, имеет хоть какое-нибудь значение, то оно заключается в том, что независимо от расы, вероисповедания или цвета кожи, все мы - дети существующего Создателя, с которым можно общаться, установив простые и понятные отношения, если только нам хватит воли и честности, чтобы взяться за это всерьез. Те, кто входит в религиозные общины, не обнаружат здесь ничего опасного для своей веры или ритуалов. Между нами не возникают разногласия такого рода.
The distinguished American psychologist, William James, in his book "Varieties of Religious Experience," indicates a multitude of ways in which men have discovered God. We have no desire to convince anyone that there is only one way by which faith can be acquired. If what we have learned and felt and seen means anything at all, it means that all of us, whatever our race, creed, or color are the children of a living Creator with whom we may form a relationship upon simple and understandable terms as soon as we are willing and honest enough to try. Those having religious affiliations will find here nothing disturbing to their beliefs or ceremonies. There is no friction among us over such matters.
Мы считаем, что нас не должна интересовать принадлежность каждого отдельного члена нашего Сообщества к тем или иным религиозным учреждениям. Это должно быть глубоко личным делом, которое каждый решает сам для себя в соответствии со своими прошлыми привязанностями или с сегодняшним выбором. Не все из нас принадлежат к религиозным общинам, но в большинстве своем мы одобряем религиозность других.
We think it no concern of ours what religious bodies our members identify themselves with as individuals. This should be an entirely personal affair which each one decides for himself in the light of past associations, or his present choice. Not all of join religious bodies, but most of us favor such memberships.
28
В следующей главе излагается наше понимание алкоголизма, затем следует глава, обращенная к агностикам. Многие из считавших себя таковыми, теперь являются членами нашего Сообщества. Как ни удивительно, мы полагаем, что их убеждения не являются серьезным препятствием к приобретению опыта в сфере духовной жизни.
In the following chapter, there appears an explanation of alcoholism, as we understand it, then a chapter addressed to the agnostic. Many who once were in this class are now among our members. Surprisingly enough, we find such convictions no great obstacle to a spiritual experience.
Далее даются четкие указания, из которых видно, как нам удалось выздороветь. Разные люди расскажут о своем жизненном опыте.
Further on, clear-cut directions are given showing how we recovered. These are followed by three dozen personal experiences.
Каждый из них, рассказывая историю своей жизни своими словами и со своей точки зрения, описывает путь, приведший его к общению с Богом. Это показывает суть нашего братства изнутри и дает четкое представление о том, что в действительности произошло в жизни этих людей.
Каждый из них в своей личной истории своими словами и со своей точки зрения описывает, как он установил свои отношения с Богом. Это показывает суть нашего братства изнутри и дает четкое представление о том, что в действительности произошло в жизни этих людей.
Each individual, in the personal stories, describes in his own language and from his own point of view the way he established his relationship with God. These give a fair cross section of our membership and a clearcut idea of what has actually happened in their lives.
Мы надеемся, что никто не посчитает такие откровенные признания дурным тоном. Мы думаем, что многие мужчины и женщины, страдающие от алкоголизма и нуждающиеся в помощи, прочитают эти страницы. И мы верим, что, только полностью раскрывшись и обнажив свои проблемы, мы побудим других сказать: «Да, я такой же, как они; и я должен приобрести то, чем они обладают».
We hope no one will consider these self-revealing accounts in bad taste. Our hope is that many alcoholic men and women, desperately in need, will see these pages, and we believe that it is only by fully disclosing ourselves and our problems that they will be persuaded to say, "Yes, I am one of them too; I must have this thing."
29
ГЛАВА 3
ЕЩЕ ОБ АЛКОГОЛИЗМЕ
Chapter 3
MORE ABOUT ALCOHOLISM
В большинстве случаев мы не захотели признаться себе в том, что мы алкоголики. Ведь никто не хочет считать себя физически или умственно отличающимся от окружающих. Отсюда бесконечные тщетные попытки доказать, что алкоголики могут пить, как и все остальные люди. Заветная мечта каждого алкоголика - чтобы он снова мог пить, получая удовольствие от алкоголя и полностью контролируя себя. Живучесть этой иллюзии поистине удивительна. Многие верят в нее на пороге безумия или смерти.
В большинстве случаев мы не захотели признаться себе в том, что мы настоящие алкоголики. Ведь никто не хочет считать себя физически или умственно отличающимся от окружающих. Отсюда бесконечные тщетные попытки доказать, что алкоголики могут пить, как и все остальные люди. Мысль хоть когда-нибудь, хоть как-то научиться управлять и наслаждаться пьянством - навязчивая идея любого ненормального пьяницы. Живучесть этой иллюзии поистине удивительна. Многие верят в нее на пороге безумия или смерти.
M OST OF US have been unwilling to admit we were real alcoholics. No person likes to think he is bodily and mentally different from his fellows. Therefore, it is not surprising that our drinking careers have been characterized by countless vain attempts to prove we could drink like other people. The idea that somehow, someday he will control and enjoy his drinking is the great obsession of every abnormal drinker. The persistence of this illusion is astonishing. Many pursue it into the gates of insanity or death.
Мы уже усвоили, что первым шагом к выздоровлению является полное осознание того, что мы - алкоголики. Нужно полностью отказаться от заблуждения, что мы такие же, как и другие, или когда-нибудь станем такими.
Мы сознаём, что в самой глубине души нам пришлось полностью признать, что мы были алкоголиками. Это - первый шаг к выздоровлению. Иллюзия, что мы такие же, как остальные люди, или когда-нибудь мы сможем стать такими, должна быть развеяна.
We learned that we had to fully concede to our innermost selves that we were alcoholics. This is the first step in recovery. The delusion that we are like other people, or presently may be, has to be smashed.
Алкоголики - это мужчины и женщины, утратившие способность контролировать потребление алкоголя. Мы знаем, что ни один настоящий алкоголик никогда не сможет восстановить эту способность. Все мы временами ощущали, что мы обрели этот контроль, но за этими периодами - обычно непродолжительными - неизбежно следовали другие, когда контроль почти полностью утрачивался, что приводило к невесть откуда взявшемуся и вызывавшему жалость состоянию упадка духа. Мы все до одного убеждены в том, что алкоголики больны прогрессирующей болезнью. С течением времени наше состояние никогда не улучшается, оно может только ухудшаться.
Алкоголики - это мужчины и женщины, утратившие способность контролировать потребление алкоголя. Мы знаем, что ни один настоящий алкоголик никогда не сможет восстановить эту способность. Все мы временами ощущали, что мы обрели этот контроль, но за этими периодами - обычно непродолжительными - неизбежно следовали другие, когда контроль почти полностью утрачивался, что со временем приводило к жалкому и непостижимому разложению личности. Мы все убеждены, что алкоголик нашего типа находится во власти прогрессирующей болезни. С течением времени нам становится хуже, а не лучше.
We alcoholics are men and women who have lost the ability to control our drinking. We know that no real alcoholic ever recovers control. All of us felt at times that we were regaining control, but such intervals - usually brief - were inevitably followed by still less control, which led in time to pitiful and incomprehensible demoralization. We are convinced to a man that alcoholics of our type are in the grip of a progressive illness. Over any considerable period we get worse, never better.
Мы похожи на безногих, и нелепо думать, что конечности могут вырасти снова. Не существует метода лечения, который был бы
30
способен излечить таких алкоголиков, как мы. Все возможные способы лечения были испробованы нами. В некоторых случаях наблюдается непродолжительное улучшение, за которым следует, как правило, еще более серьезный рецидив болезни. Врачи, знакомые с проблемой алкоголизма, согласны с тем, что нельзя превратить алкоголика в человека, нормально потребляющего алкоголь. Возможно, со временем наука сможет решить эту проблему, но пока она бессильна.
We are like men who have lost their legs; they never grow new ones. Neither does there appear to be any kind of treatment which will make alcoholics of our kind like other men. We have tried every imaginable remedy. In some instances there has been brief recovery, followed always by a still worse relapse. Physicians who are familiar with alcoholism agree there is no such thing a making a normal drinker out of an alcoholic. Science may one day accomplish this, but it hasn't done so yet.which will make alcoholics of our kind like other men. We have tried every imaginable remedy. In some instances there has been brief recovery, followed always by a still worse relapse. Physicians who are familiar with alcoholism agree there is no such thing a making a normal drinker out of an alcoholic. Science may one day accomplish this, but it hasn't done so yet.
Несмотря на все сказанное, есть алкоголики, которые отказываются верить в то, что они относятся к такой категории лиц. Прибегая к самым разным формам самообмана и различным экспериментам, они пытаются доказать себе, что являются исключением из правила и потому их нельзя считать алкоголиками. Если кто-то из не способных контролировать потребление алкоголя может резко переломить себя и начать пить умеренно, мы готовы снять перед ним шляпу. Бог - свидетель, мы долго, но тщетно пытались научить себя пить, как другие люди.
Despite all we can say, many who are real alcoholics are not going to believe they are in that class. By every form of self-deception and experimentation, they will try to prove themselves exceptions to the rule, therefore nonalcoholic. If anyone who is showing inability to control his drinking can do the right about-face and drink like a gentleman, our hats are off to him. Heaven knows, we have tried hard enough and long enough to drink like other people!
Вот некоторые из применявшихся нами методов: пить только пиво, ограничиться определенным количеством рюмок, никогда не пить в одиночку, никогда не пить по утрам, пить только дома, не держать спиртного в доме, никогда не пить в рабочее время, пить только на вечеринках, бросить пить виски и перейти на коньяк, пить только натуральные вина, дать обещание подать заявление об уходе с работы, как только тебя застанут пьяным, начать путешествовать, не путешествовать вообще, дать обещание никогда не притрагиваться к алкоголю (с произнесением торжественных клятв и без них), больше заниматься спортом, читать воодушевляющие книги, жить в тренировочных лагерях и санаториях, добровольно соглашаться на лечение в психиатрических лечебницах... Этот список можно продолжать до бесконечности.
Here are some of the methods we have tried: Drinking beer only, limiting the number of drinks, never drinking alone, never drinking in the morning, drinking only at home, never having it in the house, never drinking during business hours, drinking only at parties, switching from scotch to brandy, drinking only natural wines, agreeing to resign if ever drunk on the job, taking a trip, not taking a trip, swearing off forever (with and without a solemn oath), taking more physical exercise, reading inspirational books, going to health farms and sanitariums, accepting voluntary commitment to asylums - we could increase the list ad infinitum.
Мы не хотим ни на кого наклеивать ярлык алкоголика. Предлагаем вам самим поставить себе диагноз. Зайдите в ближайший бар
31
и попробуйте начать пить, а потом резко прекратить. Проделайте это несколько раз. Через какое-то время вы сможете решить, насколько вы честны с собой. Не исключено, что полное осознание вашего положения вызовет у вас нервную дрожь.
We do not like to pronounce any individual as alcoholic, but you can quickly diagnose yourself, Step over to the nearest barroom and try some controlled drinking. Try to drink and stop abruptly. Try it more than once. It will not take long for you to decide, if you are honest with yourself about it. It may be worth a bad case of jitters if you get a full knowledge of your condition.
Хотя это невозможно доказать, нам кажется, что в начале нашего пути многие из нас могли прекратить пить. Трудность заключается в том, что немногие алкоголики хотят бросить пить, когда это еще возможно. Нам известно несколько случаев, когда люди, у которых были все признаки алкоголиков, бросали пить почти исключительно благодаря огромному желанию. Вот один из таких случаев.
Though there is no way of proving it, we believe that early in our drinking careers most of us could have stopped drinking. But the difficulty is that few alcoholics have enough desire to stop while there is yet time. We have heard of a few instances where people, who showed definite signs of alcoholism, were able to stop for a long period because of an overpowering desire to do so. Here is one.
Мужчина в возрасте около тридцати лет серьезно пил. После попоек он по утрам нервничал и успокаивал себя, принимая опять-таки спиртное. Он хотел преуспеть в бизнесе и скоро понял, что ничего не добьется, если не бросит пить. Как только он начинал пить, он уже не мог остановиться. Тогда он решил, что пока он не добьется успеха в бизнесе и не сможет уйти на покой, он не возьмет в рот ни капли алкоголя. Человек исключительной силы воли, он не пил в течение 25 лет и вышел на пенсию в возрасте 55 лет, успешно завершив блестящую деловую карьеру. И тут он стал жертвой иллюзии, которую питают все алкоголики, что долголетняя трезвость и самоконтроль позволяют ему рассчитывать, что он сможет пить как обычные люди. Так появились в его жизни домашние шлепанцы и бутылка. Через два месяца он был в больнице, чувствуя недоумение и унижение. Некоторое время он пытался контролировать количество выпитого, но от случая к случаю снова попадал в больницу. Затем, собрав всю свою силу воли, он попытался совсем бросить пить, но на этот раз ему это не удалось. Средства позволяли ему решить эту проблему всеми имеющимися методами лечения. Все попытки заканчивались неудачей. Хотя в момент ухода на пенсию он был физически крепким человеком, его здоровье разваливалось на глазах, и через четыре года он умер.
A man of thirty was doing a great deal of spree drinking. He was very nervous in the morning after these bouts and quieted himself with more liquor. He was ambitious to succeed in business, but saw that he would get nowhere if he drank at all. Once he started, he had no control whatever. He made up his mind that until he had been successful in business and had retired, he would not touch another drop. An exceptional man, he remained bone dry for twenty-five years and retired at the age of fifty-five, after a successful and happy business career. Then he fell victim to a belief which practically every alcoholic has - that his long period of sobriety and self-discipline had qualified him to drink as other men. Out came his carpet slippers and a bottle. In two months he was in a hospital, puzzled and humiliated. He tried to regulate his drinking for a little while, making several trips to the hospital meantime. Then, gathering all his forces, he attempted to stop altogether and found he could not. Every means of solving his problem which money could buy was at his disposal. Every attempt failed. Though a robust man at retirement, he went to pieces quickly and was dead within four years.
32
Этот случай содержит в себе полезный урок для всех пьющих. Многим из нас кажется, что, если нам удастся удержаться от выпивки в течение длительного времени, мы сможем начать пить как все. Но вот человек, который в 55 лет обнаружил, что он остался тем же, каким он был в 30. В очередной раз мы убеждаемся в истинности утверждения: «Если ты - алкоголик, то это уже навсегда». Если после длительного воздержания мы начинаем пить, то очень скоро мы оказываемся в столь же плачевном состоянии, как и в наши худшие времена. Если вы решили бросить пить, это решение должно быть безоговорочным, без всякой задней мысли когда-либо вернуться к нормальному потреблению алкоголя.
This case contains a powerful lesson. most of us have believed that if we remained sober for a long stretch, we could thereafter drink normally. But here is a man who at fifty-five years found he was just where he had left off at thirty. We have seen the truth demonstrated again and again: "Once an alcoholic, always an alcoholic." Commencing to drink after a period of sobriety, we are in a short time as bad as ever. If we are planning to stop drinking, there must be no reservation of any kind, nor any lurking notion that someday we will be immune to alcohol.
Опыт этого человека может вдохновить молодых людей на то, чтобы бросить пить, опираясь на свою волю. Мы сомневаемся в том, что многим удастся сделать это, хотя бы потому, что вряд ли многие действительно захотят бросить пить. Ну, а из тех, кто примет такое решение, вряд ли преуспеет хоть кто-нибудь, несмотря на любые умственные ухищрения. Некоторые из нас, в возрасте моложе тридцати лет, пили всего несколько лет, но они оказались такими же беспомощными, как и те, кто пил 20 лет.
Young people may be encouraged by this man's experience to think that they can stop, as he did, on their own will power. We doubt if many of them can do it, because none will really want to stop, and hardly one of them, because of the peculiar mental twist already acquired, will find he can win out. Several of our crowd, men of thirty or less, had been drinking only a few years, but they found themselves as helpless as those who had been drinking twenty years.
Необязательно пить слишком долго и принимать большие количества алкоголя, чтобы стать алкоголиком. Это особенно справедливо по отношению к женщинам. Те, кто склонны к алкоголизму, становятся алкоголичками за несколько лет. Многие пьяницы, которых оскорбляет само слово «алкоголик», с удивлением обнаруживают, что они не могут бросить пить. Те, кто знаком с симптомами заболевания, видят много потенциальных алкоголиков среди молодежи. Но попробуйте заставить их понять это!
To be gravely affected, one does not necessarily have to drink a long time nor take the quantities some of us have. This is particularly true of women. Potential female alcoholics often turn into the real thing and are gone beyond recall in a few years. Certain drinkers, who would be greatly insulted if called alcoholics, are astonished at their inability to stop. We, who are familiar with the symptoms, see large numbers of potential alcoholics among young people everywhere. But try and get them to see it!*
Оглядываясь назад, мы чувствуем, что продолжали пить много лет после того момента, когда мы могли остановиться при помощи силы воли. Если кто-то спросит вас, вступил ли он в этот опасный период, предложите ему не пить в течение года. Настоящий алко-
* Действительно, когда эта книга была впервые опубликована. Сегодня АА насчитывает множество молодых членов.
* True when this book was first published. Today A.A. has many young members.
33
голик, зашедший уже достаточно далеко, почти не имеет шанса преуспеть. На ранних стадиях алкоголизма мы иногда могли не пить в течение года, но потом все начиналось сначала. Даже если вам удастся не пить в течение года, это еще не означает, что вы не можете стать алкоголиком. Мы считаем, что немногие из тех, к кому обращена эта книга, смогут оставаться трезвыми в течение года. Многие напьются на следующий же день после принятия решения не пить, большинство через несколько недель.
As we look back, we feel we had gone on drinking many years beyond the point where we could quit on our will power. If anyone questions whether he has entered this dangerous area, let him try leaving liquor alone for one year. If he is a real alcoholic and very far advanced, there is scant chance of success. In the early days of our drinking we occasionally remained sober for a year or more, becoming serious drinkers again later. Though you may be able to stop for a considerable period, you may yet be a potential alcoholic. We think few, to whom this book will appeal, can stay dry anything like a year. Some will be drunk the day after making their resolutions; most of them within a few weeks.
Для тех, кто не может пить умеренно, возникает вопрос: «Как не пить совсем?» Мы исходим из предположения, что читатель хочет бросить пить. Сумеет ли он сделать это, не обращаясь к духовным стимулам, зависит от того, в какой мере он утратил способность самостоятельно решать - пить или не пить. Многим из нас казалось, что у нас сильный характер. Мы испытывали огромное желание прекратить пить раз и навсегда. И все же нам не удалось сделать это. В этом заключена удивительная особенность алкоголизма - полная невозможность отказаться от алкоголя, как бы ни было это необходимо и как бы этого ни хотелось.
For those who are unable to drink moderately the question is how to stop altogether. We are assuming, of course, that the reader desires to stop. Whether such a person can quit upon a nonspiritual basis depends upon the extent to which he has already lost the power to choose whether he will drink or not. Many of us felt that we had plenty of character. There was a tremendous urge to cease forever. Yet we found it impossible. This is the baffling feature of alcoholism as we know it--this utter inability to leave it alone, no matter how great the necessity or the wish.
Как же помочь нашим читателям решить, для их собственной пользы, такие ли они, как мы? Эксперимент с воздержанием от алкоголя в течение года может оказаться полезным, но нам кажется, что мы можем оказать даже более серьезную услугу страдающим от алкоголизма и, возможно, медикам. Мы опишем те умственные состояния, которые предшествуют запою, потому что, по-видимому, в этом заключена суть проблемы.
How then shall we help our readers determine, to their own satisfaction, whether they are one of us? The experiment of quitting for a period of time will be helpful, but we think we can render an even greater service to alcoholic sufferers and perhaps to the medical fraternity. So we shall describe some of the mental states that precede a relapse into drinking, for obviously this is the crux of the problem.
Что характерно для мышления алкоголика, который снова и снова повторяет свой отчаянный эксперимент первой рюмки? Друзья, беседовавшие с ним после его очередного запоя, который привел к разводу или банкротству, бывают сильно озадачены, завидев его идущим прямо в питейное заведение. Что заставляет его так поступать? О чем он думает при этом?
What sort of thinking dominates an alcoholic who repeats time after time the desperate experiment of the first drink? Friends who have reasoned with him after a spree which has brought him to the point of divorce or bankruptcy are mystified when he walks directly into a saloon. Why does he? Of what is he thinking?
34
Приведем в качестве первого примера нашего друга, которого назовем Джим. У него очаровательная жена и хорошая семья. Он получил в наследство прибыльную автомобильную фирму. У него был прекрасный послужной список ветерана войны. Он хороший коммерсант. Он интеллигентный человек, вполне нормальный, с нашей точки зрения, хотя и немного нервный. Он не пил до 35 лет. Через несколько лет после того, как он начал пить, он стал настолько агрессивным в состоянии опьянения, что его пришлось поместить в психиатрическую лечебницу. Выйдя из лечебницы, он вступил в контакт с нами.
Our first example is a friend we shall call Jim. This man has a charming wife and family. He inherited a lucrative automobile agency. He had a commendable World War record. He is a good salesman. Everybody likes him. He is an intelligent man, normal so far as we can see, except for a nervous disposition. He did no drinking until he was thirty-five. In a few years he became so violent when intoxicated that he had to be committed. On leaving the asylum he came into contact with us.
Мы рассказали ему то, что мы знаем об алкоголизме, а также о найденном нами пути излечения. Он хорошо начал. Ему удалось вернуться в семью, и он начал работать в качестве продавца в компании, которой он владел до того, как начал пить. Некоторое время все шло хорошо, но ему не удалось расширить сферу своей духовной жизни. К своему огромному изумлению он обнаружил, что регулярно и довольно часто напивается. После каждого его запоя мы беседовали с ним, тщательно анализируя все происшедшее. Он признал, что он настоящий алкоголик и что его положение очень серьезно. Он знал, что если он не остановится, то снова попадет в лечебницу. Более того, он потеряет семью, к которой он чувствовал сильную привязанность.
We told him what we knew of alcoholism and the answer we had found. He made a beginning. His family was re-assembled, and he began to work as a salesman for the business he had lost through drinking. All went well for a time, but he failed to enlarge his spiritual life. To his consternation, he found himself drunk half a dozen times in rapid succession. On each of these occasions we worked with him, reviewing carefully what had happened. He agreed he was a real alcoholic and in a serious condition. He knew he faced another trip to the asylum if he kept on. Moreover, he would lose his family for whom he had a deep affection.
И, тем не менее, он снова напился. Мы попросили его подробно рассказать нам, как это произошло. Вот его рассказ: «Я пришел на работу во вторник утром. Помню, что испытывал раздражение от мысли, что я работаю продавцом в концерне, которым я когда-то владел. Я поговорил немного с боссом о том, о сем. Потом я решил поехать за город, чтобы встретиться с одним из предполагаемых покупателей автомобиля. По дороге я почувствовал, что проголодался, поэтому я остановился около небольшого ресторанчика с баром. Мне совсем не хотелось выпить. Я хотел съесть сэндвич. У меня была мысль, что я могу здесь встретить кого-либо, кто за-
35
интересуется покупкой автомобиля. Я хорошо знал это место, так как останавливался там много раз, чтобы перекусить в течение тех месяцев, когда был трезвый. Я сел за столик и заказал сэндвич и стакан молока. В этот момент все еще не было никаких мыслей о выпивке. Я заказал еще один сэндвич и решил выпить еще стакан молока».
Yet he got drunk again. We asked him to tell us exactly how it happened. This is his story: "I came to work on Tuesday morning. I remember I felt irritated that I had to be a salesman for a concern I once owned. I had a few words with the brass, but nothing serious. Then I decided to drive to the country and see one of my prospects for a car. On the way I felt hungry so I stopped at a roadside place where they have a bar. I had no intention of drinking. I just thought I would get a sandwich. I also had the notion that I might find a customer for a car at this place, which was familiar for I had been going to it for years. I had eaten there many times during the months I was sober. I sat down at a table and ordered a sandwich and a glass of milk. Still no thought of drinking. I ordered another sandwich and decided to have another glass of milk.
«Неожиданно мне пришла в голову мысль, что, если я добавлю рюмку виски в молоко, это будет вполне безвредно на сытый желудок. Я заказал порцию виски и влил ее в молоко. Я смутно чувствовал, что поступаю не очень умно, но успокаивал себя тем, что я ведь пью на сытый желудок. Эксперимент прошел так удачно, что я заказал еще порцию виски и влил ее в новый стакан молока. Поскольку это не оказало на меня никакого действия, я сделал еще одну попытку».
"Suddenly the thought crossed my mind that if I were to put an ounce of whiskey in my milk it couldn't hurt me on a full stomach. I ordered a whiskey and poured it into the milk. I vaguely sense I was not being any too smart, but I reassured as I was taking the whiskey on a full stomach. The experiment went so well that I ordered another whiskey and poured it into more milk. That didn't seem to bother me so I tried another."
Так началось еще одно путешествие Джима в лечебницу. Итак, существовала угроза так и остаться под замком в лечебнице, потерять семью и работу, не говоря уже о сильных физических и моральных страданиях, которые всегда вызывало в нем пьянство. Он прекрасно знал, что он алкоголик. Тем не менее, все соображения в пользу воздержания были легко отметены нелепой идеей, что он может выпить виски, если смешать его с молоком!
Thus started one more journey to the asylum for Jim. Here was the threat of commitment, the loss of family and position, to say nothing of that intense mental and physical suffering which drinking always caused him. He had much knowledge about himself as an alcoholic. Yet all reasons for not drinking were easily pushed aside in favor of the foolish idea that he could take whiskey if only he mixed it with milk!
Каким бы ни было точное определение этого слова, мы называем это чистым безумием. Как иначе можно назвать такое полное отсутствие способности связать поступок с его последствиями, такое неумение рассуждать здраво?
Каким бы ни было точное определение этого слова, мы называем это чистым безумием. Как ещё можно назвать такую неспособность соизмерять поступок с его последствиями, такую неспособность мыслить здраво?
Whatever the precise definition of the word may be, we call this plain insanity. How can such a lack of proportion, of the ability to think straight, be called anything else?
Вам может показаться, что это нетипичный пример. Нам он не кажется таковым, потому что подобный способ мышления был типичен для каждого из нас. Иногда мы немного больше, чем Джим, думали о последствиях. Но всегда был этот странный умственный феномен, когда одновременно с нашими здравыми суждениями неизбежно возникало совершенно безумное и простое оправдание для того, чтобы выпить первую рюмку. Наши здравые мысли не
36
могли удержать нас. Безумная идея брала верх. На следующий день мы спрашивали себя со всей искренностью и серьезностью: «Как это могло случиться?»
You may think this an extreme case. To us it is not far-fetched, for this kind of thinking has been characteristic of every single one of us. We have sometimes reflected more than Jim did upon the consequences. But there was always the curious mental phenomenon hat parallel with our sound reasoning there inevitably ran some insanely trivial excuse for taking the first drink. Our sound reasoning failed to hold us in check. The insane idea won out. Next day we would ask ourselves, in all earnestness and sincerity, how it could have happened.
В других случаях мы вполне сознательно шли, чтобы напиться, оправдывая себя тем, что мы нервничаем, сердимся, беспокоимся, ревнуем и т. п. Но даже при таком начале, нужно признать, что все наши попытки оправдать очередную выпивку всегда были явно недостаточными и безрассудными по сравнению с тем, что происходило потом. Теперь мы понимаем, что когда мы начинали пить сознательно, а не случайно, то в период обдумывания у нас не было серьезных или действенных мыслей об ужасающих последствиях того, что мы собираемся совершить.
In some circumstances we have gone out deliberately to get drunk, feeling ourselves justified by nervousness, anger, worry, depression, jealousy or the like. But even in this type of beginning we are obliged to admit that our justification for a spree was insanely insufficient in the light of what always happened. We now see that when we began to drink deliberately, instead or casually, there was little serious or effective thought during the period of premeditation of what the terrific consequences might be.
Наше поведение в отношении первой рюмки так же абсурдно и непонятно, как поведение человека, которому ужасно нравится не соблюдать правила уличного движения на улицах с большим количеством транспорта. Он получает острое удовольствие от того, что ему удается буквально выпрыгивать из-под колес быстро мчащихся машин. Так он развлекается несколько лет, несмотря на дружеские предупреждения. На этом этапе его можно назвать неумным человеком со странными идеями насчет веселья. Потом ему перестает везти, и несколько раз подряд он получает травмы. Если бы он был нормальным, то следовало бы ожидать прекращения «развлечений». Однако он опять попадает под колеса, и на этот раз у него травма черепа. Через неделю после выхода из больницы его сбивает мчащийся троллейбус, и наш герой ломает себе руку. Он говорит вам, что принял бесповоротное решение больше не перебегать улицу перед движущимся транспортом, но через несколько недель у него переломаны обе ноги.
Our behavior is as absurd and incomprehensible with respect to the first drink as that of an individual with a passion, say, for jay-walking. He gets a thrill out of skipping in front of fast-moving vehicles. He enjoys himself for a few years in spite of friendly warnings. Up to this point you would label him as a foolish chap having queer ideas of fun. Luck then deserts him and he is slightly injured several times in succession. You would expect him, if he were normal, to cut it out. Presently he is hit again and this time has a fractured skull. Within a week after leaving the hospital a fast-moving trolley car breaks his arm. He tells you he has decided to stop jay-walking for good, but in a few weeks he breaks both legs.
В течение нескольких лет он продолжает вести себя таким образом, обещая при этом постоянно, что он будет осторожен или что вообще не будет выходить на улицу. В конце концов, он уже не может работать, его жена разводится с ним, и он становится
37
посмешищем в глазах окружающих. Он пробует все имеющиеся в его распоряжении средства, пытаясь выбросить эту навязчивую идею из головы. Он ложится в психиатрическую лечебницу, надеясь, что это исправит его. Но в тот самый день, когда он выходит из лечебницы, он перебегает дорогу перед пожарной машиной, которая ломает ему позвоночник. Такого человека можно было бы назвать безумцем, не так ли?
On through the years this conduct continues, accompanied by his continual promises to be careful or to keep off the streets altogether. Finally, he can no longer work, his wife gets a divorce and he is held up to ridicule. He tries every known means to get the jaywalking idea out of his head. He shuts himself up in an asylum, hoping to mend his ways. But the day he comes out he races in front of a fire engine, which breaks his back. Such a man would be crazy, wouldn't he?
Вы можете подумать, что наша иллюстрация грешит преувеличениями. Так ли это? Мы, прошедшие все этапы деградации, должны признать, что если заменить упомянутые нелепые игры на проезжей части выпивкой, то иллюстрация вполне точно обрисовывает наше поведение. Какими бы разумными мы ни были во всех прочих отношениях, там, где дело касалось алкоголя, мы были просто безумными. Это, может быть, сильно сказано, но это - правда.
You may think our illustration is too ridiculous. But is it? We, who have been through the wringer, have to admit if we substituted alcoholism for jay-walking, the illustration would fit exactly. However intelligent we may have been in other respects, where alcohol has been involved, we have been strangely insane. It's strong language--but isn't it true?
Кое-кто из вас, возможно, думает: «Да, все, что вы говорите, верно, но только отчасти. У нас, конечно, есть некоторые из указанных вами симптомов, но мы не дошли до такой опасной черты, как вы, и никогда не дойдем. С нами подобное уже не может случиться, ведь мы так хорошо понимаем себя после того, как вы нам объяснили наше поведение. Мы не потеряли все в жизни из-за алкоголя и не собираемся терять. Спасибо вам за информацию».
Some of you are thinking: "Yes, what you tell is true, but it doesn't fully apply. We admit we have some of these symptoms, but we have not gone to the extremes you fellows did, nor are we likely to, for we understand ourselves so well after what you have told us that such things cannot happen again. We have not lost everything in life through drinking and we certainly do not intend to. Thanks for the information."
Такие рассуждения справедливы для некоторых неалкоголиков, которые по глупости много пьют, но способны пить меньше или прекратить совсем, потому что их мозг и тело не разрушены до такой степени, как наши. Но настоящие или потенциальные алкоголики, почти без каких-либо исключений, не смогут бросить пить, основываясь только на знании своего состояния. Этот момент мы хотим подчеркнуть особо, внедрить его в сознание читателей-алкоголиков, поскольку наш горький опыт научил нас этому. Приведем еще один пример.
That may be true of certain nonalcoholic people who, though drinking foolishly and heavily at the present time, are able to stop or moderate, because their brains and bodies have not been damaged as ours were. But the actual or potential alcoholic, with hardly any exception, will be absolutely unable to stop drinking on the basis of self-knowledge. This is a point we wish to emphasize and re-emphasize, to smash home upon our alcoholic readers as it has been revealed to us out of bitter experience. Let us take another illustration.
Фред является партнером в одной хорошо известной бухгалтерской фирме. У него хороший доход, прекрасный дом, он счастлив в
38
браке и является отцом способных детей университетского возраста. Он обладает настолько привлекательной индивидуальностью, что со всеми у него устанавливаются дружеские отношения. Он образец преуспевающего бизнесмена, наш Фред. Внешне это солидный, уравновешенный человек. Тем не менее, он - алкоголик. Впервые мы увидели Фреда примерно год тому назад в больнице, где его лечили от алкогольного тремора. Это был его первый опыт такого рода, и ему было страшно стыдно. Совершенно не допуская мысли, что он алкоголик, он убеждал себя, что он оказался в больнице, чтобы подлечить нервы. Врач серьезно припугнул его, объяснив, что его положение гораздо хуже, чем он считает. Несколько дней на этой почве у него была депрессия. Он принял твердое решение совсем бросить пить. Ему даже не пришло в голову, что он не сможет это сделать, несмотря на сильный характер и положение в обществе. Фред отказывался верить, что он алкоголик, и тем более принимать какие-либо духовные рецепты решения этой проблемы. Мы рассказали ему все, что мы знаем об алкоголизме. Он выразил интерес и согласился, что у него есть некоторые симптомы, но был очень далек от признания того, что он не сможет справиться с собой. Он был убежден, что испытанное унижение плюс приобретенные знания сделают его трезвенником на всю оставшуюся жизнь. Осознание ситуации должно было, по его мнению, исправить положение дел.
Fred is a partner in a well known accounting firm. His income is good, he has a fine home, is happily married and the father of promising children of college age. He has so attractive a personality that he makes friends with everyone. If ever there was a successful business man, it is Fred. To all appearance he is a stable, well balanced individual. Yet, he is alcoholic. We first saw Fred about a year ago in a hospital where he had gone to recover from a bad case of jitters. It was his first experience of this kind, and he was much ashamed of it. Far from admitting he was an alcoholic , he told himself he came to the hospital to rest his nerves. The doctor intimated strongly that he might be worse than he realized. For a few days he was depressed about his condition. He made up his mind to quit drinking altogether. It never occurred to him that perhaps he could not do so, in spite of his character and standing. Fred would not believe himself an alcoholic, much less accept a spiritual remedy for his problem. We told him what we knew about alcoholism. He was interested and conceded that he had some of the symptoms, but he was a long way from admitting that he could do nothing about it himself. He was positive that this humiliating experience, plus the knowledge he had acquired, would keep him sober the rest of his life. Selfknowledge would fix it.
Некоторое время мы ничего не слышали о Фреде. Как-то нам сказали, что Фред снова в больнице. На этот раз у него был стойкий тремор. Вскоре он дал нам знать, что хочет видеть нас. Его рассказ очень поучителен, так как он был человек, абсолютно убежденный, что ему надо бросить пить, у него не было никаких оправданий для выпивки. Во всех своих делах он выказывал способность к здравомыслию и недюжинную решительность, однако, он был абсолютно беззащитен перед алкоголем.
We heard no more of Fred for a while. One day we were told that he was back in the hospital. This time he was quite shaky. He soon indicated he was anxious to see us. The story he told is most instructive, for here was a chap absolutely convinced he had to stop drinking, who had no excuse for drinking, who exhibited splendid judgment and determination in all his other concerns, yet was flat on his back nevertheless.
39
Пусть он сам расскажет об этом: «На меня произвело сильное впечатление все, что вы рассказали мне об алкоголизме, и я искренно верил, что больше никогда не стану пить. Я оценил ваши идеи о состоянии трудноуловимого безумия, предшествующего первой рюмке, но я был уверен, что со мной этого не произойдет после всего, что я узнал. Я исходил из того, что я зашел в своем алкоголизме не так далеко, как вы, что я успешно решал всегда все прочие свои проблемы и что мне удастся сделать то, что не удалось вам. Я чувствовал, что имею право быть уверенным в себе, что я должен собрать в кулак свою волю и быть бдительным.
Let him tell you about it: "I was much impressed with what you fellows said about alcoholism, and I frankly did not believe it would be possible for me to drink again. I rather appreciated your ideas about the subtle insanity which precedes the first drink, but I was confident it could not happen to me after what I had learned. I reasoned I was not so far advanced as most of you fellows, that I had been usually successful in licking my other personal problems, and that I would therefore be successful where you men failed. I felt I had every right to be self-confident, that it would be only a matter of exercising my will power and keeping on guard.
С таким настроем я занимался своей работой, и поначалу все шло хорошо. Мне было нетрудно обходиться без спиртного, и я стал думать, что я усложнял дело. Однажды я поехал в Вашингтон, чтобы представить документы в правительственное бюро. Во время этого моего периода воздержания я не раз уезжал из города, так что в этом не было ничего нового. Физически я чувствовал себя прекрасно. Ничто меня не беспокоило и не тревожило. Дела мои шли хорошо, я был доволен и знал, что мои партнеры тоже будут удовлетворены. Заканчивался прекрасный день, на горизонте не было ни облачка.
"In this frame of mind, I went about my business and for a time all was well. I had no trouble refusing drinks, and began to wonder if I had not been making too hard work of a simple matter. One day I went to Washington to present some accounting evidence to a government bureau. I had been out of town before during this particular dry spell, so there was nothing new about that. Physically, I felt fine. Neither did I have any pressing problems or worries. My business came off well, I was pleased and knew my partners would be too. It was the end of a perfect day, not a cloud on the horizon.
Я пошел в свой номер в гостинице и неторопливо оделся к обеду. Когда я входил в зал ресторана, мне пришла в голову мысль, что неплохо бы заказать пару коктейлей к обеду. И все. Больше ничего. Я заказал коктейль к обеду, потом еще один коктейль. После обеда я решил погулять. Когда я вернулся в гостиницу, я подумал, что неплохо бы выпить “хайболл”*, поэтому я зашел в бар и выпил.
Помню, что потом я еще пил несколько раз в тот вечер и гораздо больше на следующее утро. Смутно помню, что я был в самолете, который летел в Нью-Йорк, что в аэропорту вместо жены нашел очень дружелюбного таксиста, который возил меня в течение нескольких дней. Совершенно не помню, куда я ездил, что говорил
* “Хайболл” - название коктейля (ред.)
40
и что делал. Потом была больница с ее невыносимыми психологическими и физическими муками.
"I went to my hotel and leisurely dressed for dinner. As I crossed the threshold of the dining room, the thought came to mind that it would be nice to have a couple of cocktails with dinner. That was all. Nothing more. I ordered a cocktail and my meal. Then I ordered another cocktail. After dinner I decided to take a walk. When I returned to the hotel it struck me a highball would be fine before going to bed, so I stepped into the bar and had one. I remember having several more that night and plenty next morning. I have a shadowy recollection of being in a airplane bound for New York, and of finding a friendly taxicab driver at the landing field instead of my wife. The driver escorted me for several days. I know little of where I went or what I said and did. Then came the hospital with the unbearable mental and physical suffering.
Как только ко мне вернулась способность рассуждать, я тщательно проанализировал свое поведение в тот вечер в Вашингтоне. Я не только не был бдительным, я даже не пытался бороться с соблазном первой рюмки. Я совсем не думал о последствиях. Я начал пить коктейль так же беспечно, как если бы я пил имбирный лимонад. Тут я вспомнил, что мои друзья-алкоголики предсказывали, что если у меня “мышление алкоголика”, то наступит время, когда я снова начну пить. Они говорили мне, что, хотя я построю оборонительные сооружения, они рухнут перед любым простейшим оправданием для того, чтобы выпить первую рюмку. Так оно и случилось, а все, что я знал об алкоголизме, мне даже не пришло в голову. С того момента я знал, что у меня «мышление алкоголика». Я понял, что сила воли и понимание своего состояния не помогут мне победить непонятные провалы в моем сознании. До того момента я не понимал людей, которые говорили мне, что они пасуют перед какими-то жизненными проблемами. Но тут я это понял. Это был сокрушительный удар.
Как только ко мне вернулась способность рассуждать, я тщательно проанализировал свое поведение в тот вечер в Вашингтоне. Я не только не был бдительным, я даже не пытался бороться с соблазном первой рюмки. На этот раз я не думал о последствиях вообще. Я начал пить коктейль так же беспечно, как если бы я пил имбирный лимонад. Тут я вспомнил, что мои друзья-алкоголики предсказывали, что если у меня “мышление алкоголика”, то наступит время, когда я снова начну пить. Они говорили мне, что, хотя я построю оборонительные сооружения, они рухнут перед любым простейшим оправданием для того, чтобы выпить первую рюмку. Так оно и случилось, а все, что я знал об алкоголизме, мне даже не пришло в голову. С того момента я знал, что у меня «мышление алкоголика». Я понял, что сила воли и понимание своего состояния не помогут мне победить непонятные провалы в моем сознании. До того момента я не понимал людей, которые говорили мне, что они пасуют перед какими-то жизненными проблемами. Но тут я это понял. Это был сокрушительный удар.
"As soon as I regained my ability to think, I went carefully over that evening in Washington. Not only had I been off guard, I had made no fight whatever against the first drink. This time I had not thought of the consequences at all. I had commenced to drink as carelessly as thought the cocktails were ginger ale. I now remembered what my alcoholic friends had told me, how they prophesied that if I had an alcoholic mind, the time and place would come--I would drink again. They had said that though I did raise a defense, it would one day give way before some trivial reason for having a drink. Well, just that did happen and more, for what I had learned of alcoholism did not occur to me at all. I knew from that moment that I had an alcoholic mind. I saw that will power and self-knowledge would not help in those strange mental blank spots. I had never been able to understand people who said that a problem had them hopelessly defeated. I knew then. It was the crushing blow.
Меня пришли навестить два человека из общества Анонимных Алкоголиков. Они понимающе улыбались, что мне не понравилось, и потом спросили меня, считаю ли я себя теперь алкоголиком и принимаю ли свое поражение. Я вынужден был согласиться. Они привели мне множество доказательств того, что «алкогольное мышление», которое я проявил в Вашингтоне, есть признак безвыходного положения. Они приводили множество примеров из своей жизни. Это разрушило остатки моих надежд на то, что я справлюсь с проблемой в одиночку.
"Two of the members of Alcoholics Anonymous came to see me. They grinned, which I didn't like so much, and then asked me if I thought myself alcoholic and if I were really licked this time. I had to concede both propositions. They piled on me heaps of evidence to the effect that an alcoholic mentality, such as I had exhibited in Washington, was hopeless condition. They cited cases out of their own experience by the dozen. This process snuffed out the last flicker of conviction that I could do the job myself.
Потом они обрисовали мне путь духовного спасения и конкретную программу действий, которую успешно осуществляли около сотни членов этого сообщества. Хотя я лишь номинально принадлежал к церкви, их предложения были приемлемы с ин-
41
теллектуальной точки зрения. Но вот программа практических действий, хотя и вполне разумная, несла с собой резкие перемены. Предполагалось, что я должен решительно отказаться от многих своих жизненных убеждений. Это было нелегко. Но в тот момент, когда я решил выполнить все предписания программы, у меня появилось странное чувство, что мое положение сразу улучшилось; как показало время, так оно и было.
"Then they outlined the spiritual answer and program of action which a hundred of them had followed successfully. Though I had been only a nominal churchman, their proposals were not, intellectually, hard to swallow. But the program of action, though entirely sensible, was pretty drastic. It meant I would have to throw several lifelong conceptions out of the window. That was not easy. But the moment I made up my mind to go through with the process, I had the curious feeling that my alcoholic condition was relieved, as in fact it proved to be.
Не менее важным было открытие, что духовные принципы решат все мои проблемы. С этих пор моя жизнь стала бесконечно более наполненной и, мне кажется, более полезной, чем прежде. Нельзя сказать, что мой прежний образ жизни был плохой, но я не променяю его лучшие моменты на самые худшие моменты моей нынешней жизни. Я ни за что не вернулся бы к своей прежней жизни, даже если бы мог».
"Quite as important was the discovery that spiritual principles would solve all my problems. I have since been brought into a way of living infinitely more satisfying and, I hope, more useful than the life I lived before. My old manner of life was by no means a bad one, but I would not exchange its best moments for the worst I have now. I would not go back to it even if I could."
Рассказ Фреда говорит сам за себя. Мы надеемся, что тысячи людей извлекут из него урок. А ведь он попал далеко не в самую крутую переделку. Большинство алкоголиков пытается решать свои проблемы, когда их жизни окончательно искалечены алкоголизмом.
Fred's story speaks for itself. We hope it strikes home to thousands like him. He had felt only the first nip of the wringer. Most alcoholics have to be pretty badly mangled before they really commence to solve their problems.
Многие врачи и психиатры согласны с нашими выводами. Один из них, работающий во всемирно известной больнице, недавно сказал одному члену АА следующее: «То, что вы говорите о безнадежности положения алкоголиков, по моему мнению, правильно. Что касается тех двух из вас, чьи истории я прочел, у меня нет никакого сомнения, что вы были безнадежны на 100%, вам могли помочь только высшие силы. Если бы вы попытались попасть в нашу больницу в качестве пациентов, я бы не принял вас, если бы можно было избежать этого. С такими, как вы, мучительно иметь дело. Хотя я сам - неверующий, я с глубоким уважением отношусь к попыткам помочь в таких случаях, как ваш, духовными средствами. В большинстве подобных случаев других решений проблемы нет».
Many doctors and psychiatrists agree with our conclusions. One of these men, staff member of a worldrenowned hospital, recently made this statement to some of us: "What you say about the general hopelessness of the average alcoholics' plight is, in my opinion, correct. As to two of you men, whose stories I have heard, there is no doubt in my mind that you were 100% hopeless, apart from divine help. Had you offered yourselves as patients at this hospital, I would not have taken you, if I had been able to avoid it. People like you are too heartbreaking. Though not a religious person, I have profound respect for the spiritual approach in such cases as yours. For most cases, there is virtually no other solution."
42
Повторяем еще раз: у алкоголиков нет эффективной психологической защиты против первой рюмки. За редким исключением, ни сам алкоголик, ни кто-либо другой не могут обеспечить такую защиту. Она должна исходить от Высшей Силы.
Once more: The alcoholic at certain times has no effective mental defense against the first drink. Except in a few cases, neither he nor any other human being can provide such a defense. His defense must come from a Higher Power.
43
ГЛАВА 4
А КАК БЫТЬ АГНОСТИКАМ?
Из предыдущих глав вы узнали немного об алкоголизме. Мы надеемся, что нам удалось объяснить разницу между алкоголиками и неалкоголиками. Если Вы обнаружили, что не можете отказаться от потребления алкоголя, даже если искренне хотите этого, или не можете контролировать, сколько вы выпили, - возможно, вы алкоголик. Если это так, то вы страдаете заболеванием, которое может быть излечено только путем приобретения определенного духовного опыта.
Из предыдущих глав вы узнали немного об алкоголизме. Мы надеемся, что нам удалось объяснить разницу между алкоголиками и неалкоголиками. Если Вы обнаружили, что не можете отказаться от потребления алкоголя, даже если искренне хотите этого, или не можете контролировать, сколько вы выпили, - скорее всего, вы алкоголик. Если это так, быть может, вы страдаете заболеванием, победит которое только духовный опыт.
I N THE PRECEDING chapters you have learned something of alcoholism. we hope we have made clear the distinction between the alcoholic and the nonalcoholic. If, when you honestly want to, you find you cannot quit entirely, or if when drinking, you have little control over the amount you take, you are probably alcoholic. If that be the case, you may be suffering from an illness which only a spiritual experience will conquer.
Атеистам и агностикам приобретение такого опыта кажется невозможным, но ведь продолжать пить означает губить себя, особенно если вы относитесь к разновидности безнадежных алкоголиков. Не всегда легко сделать выбор между неизбежной смертью от алкоголя и жизнью на обретенной вами духовной основе.
Атеистам и агностикам приобретение такого опыта кажется невозможным, но ведь продолжать пить означает губить себя, особенно если вы относитесь к разновидности безнадежных алкоголиков. Не всегда легко сделать выбор - оставаться обречённым на смерть алкоголиком или жить на духовной основе.
To one who feels he is an atheist or agnostic such an experience seems impossible, but to continue as he is means disaster, especially if he is an alcoholic of the hopeless variety. To be doomed to an alcoholic death or to live on a spiritual basis are not always easy alternatives to face.
На самом деле это не так уж трудно. Около половины первых членов АА были именно атеистами или агностиками. Вначале некоторые из нас избегали этой темы, надеясь, когда уже не оставалось места для надежды, что они не настоящие алкоголики. Но через некоторое время пришлось признать, что или мы найдем духовную основу жизни или... Возможно, так будет и с вами. Не отчаивайтесь, около половины наших членов причисляли себя к атеистам или агностикам. Как показывает наш опыт, не нужно терять самообладания.
But it isn't so difficult. About half our original fellowship were of exactly that type. At first some of us tried to avoid the issue, hoping against hope we were not true alcoholics. But after a while we had to face the fact that we must find a spiritual basis of life - or else. Perhaps it is going to be that way with you. But cheer up, something like half of us thought we were atheists or agnostics. Our experience shows that you need not be disconcerted.
Если бы моральный кодекс или философия жизни были достаточны, чтобы преодолеть алкоголизм, многие из нас уже
44
давно могли бы выздороветь. Но мы обнаружили, что никакие моральные кодексы и философские концепции не помогают, как бы мы ни старались. Мы могли бы обратиться к морали или найти утешение в философии, но ни в том, ни в другом не было необходимой силы, как бы мы этого ни жаждали. Наши внутренние резервы, во главе с волей, оказались недостаточными, для них это была непосильная задача.
If a mere code of morals or a better philosophy of life were sufficient to overcome alcoholism, many of us сould have recovered long ago. But we found that such codes and philosophies did not save us, no matter how much we tried. We could wish to be moral, we could wish to be philosophically comforted, in fact, we could will these things with all our might, but the needed power wasn't there. Our human resources, as marshalled by the will, were not sufficient; they failed utterly.
Наша дилемма заключалась в недостатке силы. Нам нужно было найти силу, которая будет вести нас в жизни, и эта Сила должна быть более могущественной, чем что-либо, чем мы обладаем. Это совершенно очевидно. Но где и как найти такую Силу?
Наша дилемма заключалась в недостатке силы. Нам нужно было найти силу, которая будет вести нас в жизни, и эта Сила должна быть могущественней, чем мы сами. Это очевидно. Но где и как найти такую Силу?
Lack of power, that was our dilemma. We had to find a power by which we could live, and it had to be a Power greater than ourselves. Obviously. But where and how were we to find this Power?
Как раз об этом и написана эта книга. Ее основная цель - помочь вам найти Силу, более могущественную, чем что-либо, чем вы обладаете, которая решит все ваши проблемы. Из этого вытекает, что мы написали книгу, которую мы считаем духовной и в то же время моральной. Из этого следует также, что мы будем говорить о Боге. Но здесь возникают трудности с агностиками. Много раз мы, беседуя с новым человеком, замечали, как у него появлялась надежда, пока речь шла о проблемах алкоголиков и пока мы объясняли задачи нашего Сообщества. Но как только речь заходила о духовных проблемах, особенно когда упоминался Бог, лица слушавших вытягивались, потому что мы поднимали вопрос, который они тщательно избегали или полностью игнорировали.
Как раз об этом и написана эта книга. Ее основная цель - помочь вам найти Силу, более могущественную, чем вы, которая решит вашу проблему. Из этого вытекает, что мы написали книгу, которую мы считаем духовной и в то же время моральной. Из этого следует также, что мы будем говорить о Боге. Но здесь возникают трудности с агностиками. Много раз мы, беседуя с новым человеком, замечали, как у него появлялась надежда, пока речь шла о проблемах алкоголиков и пока мы объясняли задачи нашего Сообщества. Но как только речь заходила о духовных проблемах, особенно когда упоминался Бог, лица слушавших вытягивались, потому что мы поднимали вопрос, который они тщательно избегали или полностью игнорировали.
Well, that's exactly what this book is about. Its main object is to enable you to find a Power greater than yourself which will solve your problem. That means we have written a book which we believe to be spiritual as well as moral. And it means, of course, that we are going to talk about God. Here difficulty arises with agnostics. Many times we talk to a new man and watch his hope rise as we discuss his alcoholic problems and explain our fellowship. But his face falls when we speak of spiritual matters, especially when we mention God, for we have re-opened a subject which our man thought he had neatly evaded or entirely ignored.
Мы знаем, что чувствует такой человек. Мы тоже разделяли его искренние сомнения и предрассудки. Некоторые из нас были решительными противниками религии. Для других слово “Бог” было связано с мыслью о Том, кого им старались навязать в детстве. Возможно, мы отвергали эту концепцию, так как она казалась нам не соответствующей нашему внутреннему мироощущению. Отвергая ее, мы думали, что полностью отвергаем идею Бога. Нас беспокоила мысль, что зависимость от Силы, на-
45
ходящейся вне нас, и вера в нее являются проявлением слабости и даже трусости. Мы с глубоким скептицизмом взирали на этот мир воюющих индивидуумов, воюющих религиозных учений и необъяснимых страданий. Мы с подозрением относились к тем людям, которые объявляли себя верующими. Какое отношение ко всему этому могло иметь Высшее Существо, и кто способен хоть как-то понять Его? Однако, в иные минуты, очарованные видом звездной ночи, мы вопрошали себя: «А кто же создал все это?» Мы ощущали благоговейный страх и восхищение, но это ощущение было мимолетным и быстро исчезало.
We know how he feels. We have shared his honest doubt and prejudice. Some of us have been violently anti-religious. To others, the word "God" brought up a particular idea of Him with which someone had tried to impress them during childhood. Perhaps we rejected this particular conception because it seemed inadequate. With that rejection we imagined we had abandoned the God idea entirely. We were bothered with the thought that faith and dependence upon a Power beyond ourselves was somewhat weak, even cowardly. We looked upon this world of warring individuals, warring theological systems, and inexplicable calamity, with deep skepticism, We looked askance at many individuals who claimed to be godly. How could a Supreme Being have anything to do with it all? And who could comprehend a Supreme Being anyhow? Yet, in other moments, we found ourselves thinking, when enchanted by a starlit night, "Who, then, make all this?" There was a feeling of awe and wonder, but it was fleeting and soon lost.
Да, мы, агностики, испытывали нечто подобное и сталкивались с похожими мыслями. Спешим утешить вас. Мы обнаружили, что как только мы смогли отказаться от предрассудков и выразить готовность поверить в Силу, более могущественную, чем что-либо, чем мы обладаем, так сразу это принесло результаты, хотя никто из нас не мог дать точное определение или до конца понять Силу, которая есть Бог.
Да, мы, агностики, испытывали нечто подобное и сталкивались с похожими мыслями. Спешим утешить вас. Мы обнаружили, что как только мы смогли отказаться от предрассудков и выразить готовность поверить в Силу, более могущественную, чем мы сами, так сразу это принесло результаты, хотя никто из нас не мог дать точное определение или до конца понять Силу, которая есть Бог.
Yes, we of agnostic temperament have had these thoughts and experiences. Let us make haste to reassure you. We found that as soon as we were able to lay aside prejudice and express even a willingness to believe in a Power greater than ourselves, we commenced to get results, even though it was impossible for any of us to fully define or comprehend that Power, which is God.
К счастью, оказалось, что не нужно оценивать, какова концепция Бога у других. Наше собственное представление, каким бы несовершенным оно ни было, оказалось вполне достаточным для установления контакта с Ним. Как только мы признали возможность существования Творческого Разума, Духа Вселенной, лежащего в основе всех вещей, у нас появилось новое ощущение силы и цели в жизни; конечно же, для этого надо было предпринимать кое-какие простые шаги. Мы узнали, что условия, которые Бог ставит перед теми, кто ищет Его, не очень сложные. Для нас Царство Духа обширно, просторно и всеобъемлюще. Оно всегда открыто и доступно для тех, кто настойчиво ищет. Оно открыто, с нашей точки зрения, для всех людей.
К счастью, оказалось, что не нужно оценивать, какова концепция Бога у других. Наше собственное представление, каким бы неадекватным оно ни было, оказалось вполне достаточным для установления контакта с Ним. Как только мы признали возможность существования Творческого Разума, Духа Вселенной, лежащего в основе всех вещей, у нас появилось новое ощущение силы и цели в жизни; конечно же, для этого надо было предпринимать кое-какие простые шаги. Мы обнаружили, что Бог не ставит слишком жестких условий перед теми, кто ищет его. Для нас Царство Духа обширно, просторно и всеобъемлюще. Оно всегда открыто и доступно для тех, кто настойчиво ищет. Оно открыто, с нашей точки зрения, для всех людей.
Much to our relief, we discovered we did not need to consider another's conception of God. Our own conception, however inadequate, was sufficient to make the approach and to effect a contact with Him. As soon as we admitted the possible existence of a Creative Intelligence, a Spirit of the Universe underlying the totality of things, we began to be possessed of a new sense of power and direction, provided we took other simple steps. We found that God does not make too hard terms with those who seek Him. To us, the Realm of Spirit is broad, roomy, all inclusive; never exclusive or forbidding to those who earnestly seek. It is open, we believe, to all men.
Поэтому, когда мы с вами говорим о Боге, мы имеем в виду ваше личное представление о Нем. Это относится и к другим выражениям, связанным с понятием духа, которые вы найдете в этой
46
книге. Не позволяйте вашим предрассудкам, связанным с этими духовными терминами, увести вас от честного решения вопроса: что эти термины значат для вас? В первое время это все, что нам нужно для начала духовного роста, для установления наших первых сознательных контактов с Богом, как мы понимаем Его. Позднее мы обнаружили, что нами приняты многие вещи, которые казались совершенно неприемлемыми. В этом заключался духовный рост. Человеку, который хочет расти, нужно с чего-то начинать. Поэтому мы воспользовались нашей концепцией Бога, какой бы ограниченной она ни была.
When, therefore, we speak to you of God, we mean your own conception of God. This applies, too, to other spiritual expressions which you find in this book. Do not let any prejudice you may have against spiritual terms deter you from honestly asking yourself what they mean to you. At the start, this was all we needed to commence spiritual growth, to effect our first conscious relation with God as we understood Him. Afterward, we found ourselves accepting many things which then seemed entirely out of reach. That was growth, but if we wished to grow we had to begin somewhere. So we used our own conception, however limited it was.
Нам нужно было задать себе всего один короткий вопрос: “Верю ли я или готов ли я поверить, что существует Сила, более могущественная, чем все, чем мы обладаем?” Как только человек признает, что он верит или готов поверить, мы стараемся убедить его в том, что он на правильном пути. Мы не раз видели, что на этом простом основании можно создать духовное мировоззрение, благодаря которому можно многого добиться.*
Нам нужно было задать себе всего один короткий вопрос: “Верю ли я или готов ли я поверить, что существует Сила, более могущественная, чем я сам?” Как только человек признает, что он верит или готов поверить, мы стараемся убедить его в том, что он на правильном пути. Неоднократно доказано, что на этом простом основании можно построить удивительно эффективное духовное мировоззрение, благодаря которому можно многого добиться.*
We needed to ask ourselves but one short question. "Do I now believe, or am I even willing to believe, that there is a Power greater than myself?" As soon as a man can say that he does believe, or is willing to believe, we emphatically assure him that he is on his way. It has been repeatedly proven among us that upon this simple cornerstone a wonderfully effective spiritual structure can be built.*
Это было для нас важным открытием, так как нам казалось, что мы не можем использовать духовные принципы, если мы не примем на веру многие вещи, в которые трудно поверить. Когда люди предлагали нам их подходы, основанные на духовных принципах, как часто все мы говорили: “Мне бы хотелось иметь то, что имеет этот человек. Я уверен, что все было бы хорошо, если бы я мог верить, как верит он. Но я не могу принять как безусловно верные многие аспекты веры, которые так очевидны для него”. Для нас было бы большим утешением узнать, что мы можем начать с более простого уровня.
That was great news to us, for we had assumed we could not make use of spiritual principles unless we accepted many things on faith which seemed difficult to believe. When people presented us with spiritual approaches, how frequently did we all say, "I wish I had what that man has. I'm sure it would work if I could only believe as he believes. But I cannot accept as surely true the many articles of faith which are so plain to him." So it was comforting to learn that we could commence at a simpler level.
Кроме кажущейся неспособности принять многое на веру, нам часто мешали упрямство, обидчивость и предрассудки, идущие вразрез со здравым смыслом. Многие из нас были настолько
* Обязательно прочтите в Приложении часть II (“Духовный опыт”).
47
чувствительными, что даже случайное упоминание о духовных вопросах вызывало в нас крайний антагонизм. Нужно отказаться от такого настроя. Хотя многие из нас сопротивлялись, нам не потребовалось больших усилий, чтобы избавиться от подобных чувств. Перед угрозой гибели от алкоголя мы стали столь же непредвзятыми в духовных вопросах, какими старались быть и в других сферах жизни. В этом смысле алкоголь обладает большой силой убеждения. В конце концов, он заставляет человека быть благоразумным. Иногда это был утомительный процесс; мы надеемся, что ни у кого из вас предрассудки не будут держаться так долго, как у некоторых из нас.
чувствительными, что даже случайное упоминание о духовных вопросах вызывало в нас крайний антагонизм. Нужно отказаться от такого настроя. Хотя многие из нас сопротивлялись, нам не потребовалось больших усилий, чтобы избавиться от подобных чувств. Перед угрозой гибели от алкоголя мы стали столь же непредвзятыми в духовных вопросах, какими старались быть и в других сферах жизни. В этом отношении алкоголь - великий увещеватель. В конце концов, он заставляет человека быть благоразумным. Иногда это был утомительный процесс; мы надеемся, что ни у кого из вас предрассудки не будут держаться так долго, как у некоторых из нас.
Besides a seeming inability to accept much on faith, we often found ourselves handicapped by obstinacy, sensitiveness, and unreasoning prejudice. Many of us have been so touchy that even casual reference to spiritual things make us bristle with antagonism. This sort of thinking had to be abandoned. Though some of us resisted, we found no great difficulty in casting aside such feelings. Faced with alcoholic destruction, we soon became as open minded on spiritual matters as we had tried to be on other questions. In this respect alcohol was a great persuader. It finally beat us into a state of reasonableness. Sometimes this was a tedious process; we hope no one else will prejudiced for as long as some of us were.
Читатель может снова спросить нас, почему он должен верить в эту Силу, которая могущественней его. Мы считаем, что на это есть причины. Вот некоторые из них.
The reader may still ask why he should believe in a Power greater than himself. We think there are good reasons. Let us have a look at some of them.
Практичный современный человек придерживается фактов и конкретных результатов. Тем не менее, ХХ век охотно принимает всевозможные теории, при условии, что они основаны на фактах. Существуют многочисленные теории, например, касающиеся электричества. Все мы принимаем их без тени сомнения. Почему же мы так легко готовы принять их? Просто потому, что мы не можем объяснить, что мы видим и чувствуем, над чем главенствуем и чем пользуемся без какого-либо разумного предположения, выбранного в качестве исходного пункта.
The practical individual of today is a stickler for facts and results. Nevertheless, the twentieth century readily accepts theories of all kinds, provided they are firmly grounded in fact. We have numerous theories, for example, about electricity. Everybody believes them without a murmur of doubt. Why this ready acceptance? Simply because it is impossible to explain what we see, feel, direct, and use, without a reasonable assumption as a starting point.
Мы все верим в истинность многочисленных предположений, которые подтверждаются фактами, хотя точных визуальных доказательств нет. Не доказывает ли наука, что визуальные доказательства - самые неубедительные. Мы постоянно обнаруживаем при изучении материального мира, что видимая реальность вовсе не является истинной сущностью. Приведем пример.
Everybody nowadays, believes in scores of assumptions for which there is good evidence, but no perfect visual proof. And does not science demonstrate that visual proof is the weakest proof? It is being constantly revealed, as mankind studies the material world, that outward appearances are not inward reality at all. To illustrate:
Прозаическая стальная балка представляет собой множество электронов, с невероятной скоростью движущихся относительно
48
друг друга. Движение этих крошечных тел происходит по совершенно точным законам, и законы эти одинаковы для всего материального мира. Так нас учит наука. У нас нет никаких оснований сомневаться в этом. Однако, как только нам предлагают вполне логичное предположение, что в основе всего материального мира и жизни, насколько мы можем понять это, лежит Всемогущий Руководящий Творческий Разум, так тут же незамедлительно проявляется наш антагонизм, и мы усердно стараемся убедить себя, что все это совсем не так. Мы читаем множество многословных книг и ведем пустые споры, полагая, что вселенной не нужен Бог, чтобы объяснить ее существование. Но если бы это было так, то из этого вытекало бы, что жизнь возникла из ничего, что она бессмысленна и никуда не движется.
друг друга. Движение этих крошечных тел происходит по совершенно точным законам, и законы эти одинаковы для всего материального мира. Так нас учит наука. У нас нет никаких оснований сомневаться в этом. Однако, как только предлагается совершенно логичное предположение, что в основе материального мира и жизни, как мы её видим, лежит Всемогущий Руководящий Творческий Разум, так тут же вылезает наружу наша извращённая сущность, и мы стараемся убедить себя, что это не так. Мы читаем множество многословных книг и ведем пустые споры, полагая, что вселенной не нужен Бог, чтобы объяснить ее существование. Но если бы это было так, то из этого вытекало бы, что жизнь возникла из ничего, что она бессмысленна и никуда не движется.
The prosaic steel girder is a mass of electrons whirling around each other at incredible speed. These tiny bodies are governed by precise laws, and these laws hold true throughout the material world. Science tells us so. We have no reason to doubt it. When, however, the perfectly logical assumption is suggested that underneath the material world and life as we see it, there is an All Powerful, Guiding, Creative Intelligence, right there our perverse streak comes to the surface and we laboriously set out to convince our selves it isn't so. We read wordy books and indulge in windy arguments, thinking we believe this universe needs no God to explain it. Were our contentions true, it would follow that life originated out of nothing, means nothing, and proceeds nowhere.
Вместо того чтобы считать себя разумными представителями Бога, передовым отрядом его непрерывного Творения, мы, агностики и атеисты, предпочитаем верить, что наш человеческий разум является последним словом, альфой и омегой, началом и концом всего сущего. Мы довольно тщеславны, не правда ли?
Instead of regarding ourselves as intelligent agents, spearheads of God's ever advancing Creation, we agnostics and atheists chose to believe that our human intelligence was the last word, the alpha and the omega, the beginning and end of all. Rather vain of us, wasn't it?
Мы все, шедшие этим сомнительным путем, просим вас отказаться от предрассудков, в том числе направленных против организованных религий. Мы поняли, что, при всех своих недостатках, вера дает смысл и цель миллионам людей. У верующих есть вполне разумная идея о том, каков смысл жизни. У нас, в прошлом, фактически не было никакого общего представления о жизни как таковой. Мы забавлялись тем, что цинично разбирали по косточкам духовные верования и практику религий, не замечая того, что многие люди с религиозными устремлениями, независимо от расы, цвета кожи и вероисповедания, демонстрируют известный уровень стабильности, счастья и благополучия, к которым следовало бы стремиться и нам.
We, who have traveled this dubious path, beg you to lay aside prejudice, even against organized religion. We have learned that whatever the human frailties of various faiths may be, those faiths have given purpose and direction to millions. People of faith have a logical idea of what life is all about. Actually, we used to have no reasonable conception whatever. We used to amuse ourselves by cynically dissecting spiritual beliefs and practices when we might have observed that many spiritually-minded persons of all races, colors, and creeds were demonstrating a degree of stability, happiness and usefulness which we should have sought ourselves.
Вместо этого мы искали обыкновенные человеческие недостатки в этих людях, а иногда использовали эти недостатки как
49
основу для огульного осуждения всех верований. Мы говорили о нетерпимости, оставаясь сами нетерпимыми. Мы не видели реальность и красоту леса, так как нас отвлекало безобразие отдельных деревьев в нем. Мы никогда не уделяли должного внимания духовной стороне жизни.
Instead, we looked at the human defects of these people, and sometimes used their shortcomings as a basis of wholesale condemnation. We talked of intolerance, while we were intolerant ourselves. We missed the reality and the beauty of the forest because we were diverted by the ugliness of some its trees. We never gave the spiritual side of life a fair hearing.
В наших рассказах о себе вы найдете множество путей, при помощи которых мы постигали Силу, более могущественную, чем мы. И это совершенно не важно, согласны или нет мы с тем или иным путем. Опыт научил нас, что в нашем случае нет смысла беспокоиться об этом. Эти вопросы каждый человек решает сам.
In our personal stories you will find a wide variation in the way each teller approaches and conceives of the Power which is greater than himself. Whether we agree with a particular approach or conception seems to make little difference. Experience has taught us that these are matters about which, for our purpose, we need not be worried. They are questions for each individual to settle for himself.
В одном только согласны все эти мужчины и женщины. Каждый из них приобщился к Силе, более могущественной, чем они, и верит в нее. В каждом случае эта Сила совершила чудо, непосильное для человека, предоставленного самому себе. Как говорит известный американский государственный деятель: «Обратимся к документам».
On one proposition, however, these men and women are strikingly agreed. Every one of them has gained access to, and believe in, a Power greater than himself. This Power has in each case accomplished the miraculous, the humanly impossible. As a celebrated American statesman put it, "Let's look at the record."
Тысячи мужчин и женщин, вполне земных, заявляют открыто, что с тех пор, как они поверили в Силу, более могущественную, чем они, определили свое отношение к ней и научились делать некоторые простые вещи, в их образе жизни и мышления произошли революционные изменения. Представ перед гибелью и отчаянием, перед полной утратой всех внутренних резервов, они обрели новую силу, покой и счастье; у них появилось ощущение цели в жизни. Это случилось после того, как они искренне стали следовать нескольким простым правилам. Если раньше кажущаяся бессмысленность их существования смущала и озадачивала их, то теперь им ясно, почему их жизнь была такой трудной, даже если оставить в стороне вопрос о выпивке. Они рассказывают, как произошли изменения в их жизни. Когда многие сотни людей способны утверждать, что осознание Присутствия Бога является самым важным фактом их жизни, - это серьезная причина для того, чтобы приобщиться к вере.
Тысячи мужчин и женщин, вполне земных, заявляют открыто, что с тех пор, как они поверили в Силу, более могущественную, чем они, определили свое отношение к ней и научились делать некоторые простые вещи, в их образе жизни и мышления произошли революционные изменения. Представ перед гибелью и отчаянием, перед полной утратой всех внутренних резервов, они обрели новую силу, покой и счастье; у них появилось ощущение цели в жизни. Это произошло вскоре после того, как они полностью выполнили несколько простых требований. Если раньше кажущаяся бессмысленность их существования смущала и озадачивала их, то теперь им ясно, почему их жизнь была такой трудной, даже если оставить в стороне вопрос о выпивке. Они рассказывают, как произошли изменения в их жизни. Когда многие сотни людей способны утверждать, что осознание Присутствия Бога является самым важным фактом их жизни, - это серьезная причина для того, чтобы приобщиться к вере.
Here are thousands of men and women, worldly indeed. They flatly declare that since they have come to believe in a Power greater than themselves, to take a certain attitude toward that Power, and to do certain simple things. There has been a revolutionary change in their way of living and thinking. In the face of collapse and despair, in the face of the total failure of their human resources, they found that a new power, peace, happiness, and sense of direction flowed into them. This happened soon after they wholeheartedly met a few simple requirements. Once confused and baffled by the seeming futility of existence, they show the underlying reasons why they were making heavy going of life. Leaving aside the drink question, they tell why living was so unsatisfactory. They show how the change came over them. When many hundreds of people are able to say that the consciousness of the Presence of God is today the most important fact of their lives, they present a powerful reason why one should have faith.
50
Наш мир за последнее столетие добился большего материального прогресса, чем за многие тысячелетия до этого.
Почти все знают, в чем причина этого. Те, кто изучают древнюю историю, могут сказать, что интеллект людей тех времен, по крайней мере, не уступал нашему. Тем не менее, материальный прогресс в те времена был мучительно медленным. Дух современного научного поиска, исследования и изобретательства был почти неизвестен. В материальной области ум человека был скован предрассудками, традициями и всякого рода установившимися представлениями. Некоторые современники Колумба считали абсурдной мысль, что Земля круглая. Другие чуть не приговорили Галилея к смерти за еретические взгляды в астрономии.
This world of ours has made more material progress in the last century than in all the millenniums which went before. Almost everyone knows the reason. Students of ancient history tell us that the intellect of men in those days was equal to the best of today. Yet in ancient times, material progress was painfully slow. The spirit of modern scientific inquiry, research and invention was almost unknown. In the realm of the material, men's minds were fettered by superstition, tradition, and all sort of fixed ideas. Some of the contemporaries of Columbus thought a round earth preposterous. Others came near putting Galileo to death for his astronomical heresies.
Давайте спросим себя - не выказываем ли мы ту же предвзятость и неразумность в вопросах духа, которую древние выказывали в вопросах материальной жизни? Уже в нашем веке американские газеты не решились напечатать отчет о первом успешном полете братьев Райт у Китти Хок*. Ведь до тех пор все попытки пионеров авиации заканчивались неудачно! Разве не упал в реку Потомак летательный аппарат профессора Лэнгли? Разве не правда, что лучшие математические умы доказали, что человек никогда не сможет летать? Разве люди не утверждали, что Бог оставил эту привилегию птицам? Всего тридцать лет спустя воздушное пространство было покорено, и путешествие самолетом стало обыденным делом.
We asked ourselves this: Are not some of us just as biased and unreasonable about the realm of the spirit as were the ancients about the realm of the material? Even in the present century, American newspapers were afraid to print an account of the Wright brothers first successful flight at Kittyhawk. Had not all efforts at flight failed before? Did not Professor Langley's flying machine go to the bottom of the Potomac River? Was it not true that the best mathematical minds had proved man could never fly? Had not people said God had reserved this privilege to the birds? Only thirty years later the conquest of the air was almost an old story and airplane travel was in full swing.
Наше поколение стало свидетелем полного раскрепощения мышления во многих областях. Покажите любому портовому грузчику воскресное приложение к газете, описывающее идею исследования поверхности Луны при помощи ракет, и он скажет: “Уверен, что они это сделают, причем довольно скоро”. Разве для нашего века не характерна легкость, с которой мы отбрасываем старые идеи и заменяем их новыми, и готовность отринуть теорию, как какую-нибудь вышедшую из строя деталь, и заменить ее новой?
But in most fields our generation has witnessed complete liberation in thinking. Show any longshoreman a Sunday supplement describing a proposal to explore the moon by means of a rocket and he will say, "I bet they do it--maybe not so long either." Is not our age characterized by the ease with which we discard old ideas for new, by the complete readiness with which we throw away the theory or gadget which does not work for something new which does?
* Место, где состоялся первый в мире полет на самолете (ред.)
51
Мы должны спросить себя, почему бы нам не применить к решению человеческих проблем такую же готовность изменить свою точку зрения? У нас были трудности в отношениях с другими людьми, мы не умели контролировать свойственную нам эмоциональность, мы испытывали горе и депрессию, мы не могли зарабатывать себе на жизнь, мы чувствовали себя никому не нужными, мы были подавлены страхом, мы были несчастны, мы были не в состоянии кому-либо помочь - разве кардинальное решение этих задач не более важно, чем телевизионный репортаж о полете на Луну? Конечно же, человеческие проблемы важнее.
Мы должны спросить себя, почему бы нам не применить к решению человеческих проблем такую же готовность изменить свою точку зрения? У нас были трудности в отношениях с другими людьми, мы не умели контролировать свойственную нам эмоциональность, мы испытывали горе и депрессию, мы не могли зарабатывать себе на жизнь, мы чувствовали себя никому не нужными, мы были подавлены страхом, мы были несчастны, мы были не в состоянии кому-либо помочь - разве кардинальное разрешение этих терзаний не более важно, чем телевизионный репортаж о полете на Луну? Конечно же, человеческие проблемы важнее.
We had to ask ourselves why we shouldn't apply to our human problems this same readiness to change our point of view. We were having trouble with personal relationships, we couldn't control our emotional natures, we were a prey to misery and depression, we couldn't make a living, we had a feeling of uselessness, we were full of fear, we were unhappy, we couldn't seem to be of real help to other people - was not a basic solution of these bedevilments more important than whether we should see newsreels of lunar flight? Of course it was.
Когда мы увидели, как другие решают свои проблемы, полагаясь на Дух Вселенной, мы перестали сомневаться в существовании Бога. Наши идеи оказались беспомощными, в то время как идея Бога нам помогла.
When we saw others solve their problems by a simple reliance upon the Spirit of the Universe, we had to stop doubting the power of God. Our ideas did not work. But the God idea did.
Почти детская вера братьев Райт в то, что они смогут построить летательный аппарат, была основой их успехов. Без этой веры они ничего не добились бы. Мы, агностики и атеисты, придерживались идеи, что опора на собственные силы поможет нам решить все наши проблемы. Когда же на чужих примерах мы увидели, что идея упования на Бога практически решает проблемы других людей, мы начали чувствовать себя как те, кто утверждал, что у братьев Райт ничего не выйдет.
The Wright brothers' almost childish faith that they could build a machine which would fly was the mainspring of their accomplishment. Without that, nothing could have happened. We agnostics and atheists were sticking to the idea that self-sufficiency would solve our problems. When others showed us that "God-sufficiency" worked with them, we began to feel like those who had insisted the Wrights would never fly.
Логика - замечательная вещь. Нам нравится логика. Нам все еще нравится логика. Не случайно нам была дана способность рассуждать, анализировать наше чувственное восприятие и делать выводы на основе опыта. В этом заключена одна из самых замечательных способностей человека. Агностики не принимают ничего, что не поддается разумной интерпретации. Поэтому мы затрудняемся объяснить, почему наша вера разумна, почему нам кажется более трезвым и логичным верить, чем не верить, почему мы говорим, что наш прежний способ мышления был смутным и невнятным, когда, разводя руками, мы произносили с сомнением в голосе: «Мы не знаем».
Логика - замечательная вещь. Нам нравится логика. Нам все еще нравится логика. Не случайно нам была дана способность рассуждать, рассматривать доказательства наших суждений и делать выводы. В этом заключена одна из самых замечательных способностей человека. Агностики не принимают ничего, что не поддается разумной интерпретации. Поэтому мы затрудняемся объяснить, почему наша вера разумна, почему нам кажется более трезвым и логичным верить, чем не верить, почему мы говорим, что наш прежний способ мышления был смутным и невнятным, когда, разводя руками, мы произносили с сомнением в голосе: «Мы не знаем».
Logic is great stuff. We like it. We still like it. It is not by chance we were given the power to reason, to examine the evidence of our sense, and to draw conclusions. That is one of man's magnificent attributes. We agnostically inclined would not feel satisfied with a proposal which does not lend itself to reasonable approach and interpretation. Hence we are at pains to tell why we think our present faith is reasonable, why we think it more sane and logical to believe than not to believe, why we say our former thinking was soft and mushy when we threw up our hands in doubt and said, "We don't know."
52
Когда мы стали алкоголиками, сломленными кризисом, в который сами себя завлекли, мы уже не могли больше откладывать решение этого вопроса или увиливать от него. Нам пришлось бесстрашно ответить на вопросы: является ли Бог всем или ничем? Есть ли Бог или Его нет? Каков наш выбор?
When we became alcoholics, crushed by a selfimposed crises we could not postpone or evade, we had to fearlessly face the proposition that either God is everything or else He is nothing. God either is or He isn't. What was our choice to be?
На этом этапе нашей жизни мы напрямую столкнулись с вопросом веры. Мы не могли уйти от решения этой проблемы. Многие из нас уже двигались по Мосту Разума к обетованному берегу веры. Очертания Земли Обетованной вызвали блеск в почти потухших глазах и оживили наш слабый дух. К нам протянулись руки дружбы. Мы были благодарны Разуму, который позволил совершить этот дальний путь. Но почему-то мы не могли ступить на берег. Возможно, мы слишком уповали на Разум на последнем участке пути и боялись остаться без его поддержки.
Arrived at this point, we were squarely confronted with the question of faith. We couldn't duck the issue. Some of us had already walked far over the Bridge of Reason toward the desired shore of faith. The outlines and the promise of the New Land had brought lustre to tired eyes and fresh courage to flagging spirits. Friendly hands had stretched out in welcome. We were grateful that Reason had brought us so far. But somehow, we couldn't quite step ashore. Perhaps we had been leaning too heavily on reason that last mile and we did not like to lose our support.
Все это совершенно естественно, но давайте глубже вникнем в суть дела. Хотя мы и не осознавали этого, разве не привела нас к этому этапу какая-то вера? Разве мы не верили в правильность наших рассуждений? Разве не были мы уверены в нашей способности думать? Разве это не разновидность веры? Да, мы были верующими, мы слепо верили в Бога Разума. Так или иначе, мы обнаружили, что вера присутствовала в нашем прежнем образе мышления.
That was natural, but let us think a little more closely. Without knowing it, had we not been brought to where we stood by a certain kind of faith? For did we not believe in our own reasoning? did we not have confidence in our ability to think? What was that but a sort of faith? Yes, we had been faithful, abjectly faithful to the God of Reason. So, in one way or another, we discovered that faith had been involved all the time!
Мы поняли, что мы тоже были верующими. Это, бывало, приводило к состоянию, похожему на озноб в глубине души. Разве мы не боготворили людей, вещи, деньги и самих себя? И потом, хотя мотивы у нас были иные, не созерцали ли мы благоговейно закат, море, цветок? Кто из нас не любил что-то или кого-то? Что общего было у этих чувств, этой любви, этого обожания с чистым разумом? Как мы поняли, почти ничего или совсем ничего. Разве не эти вещи составляли смысл нашей жизни? И разве не эти чувства, в конечном счете, определяли ее течение? Нельзя же, в самом деле, сказать, что мы не способны верить, любить и боготворить. Фактически, мы всю жизнь жили одной верой.
We found, too, that we had been worshippers. What a state of mental goose-flesh that used to bring on! Had we not variously worshipped people, sentiment, things, money, and ourselves? And then, with a better motive, had we not worshipfully beheld the sunset, the sea, or a flower? Who of us had not loved something or somebody? How much did these feelings, these loves, these worships, have to do with pure reason? Little or nothing, we saw at last. Were not these things the tissue out of which our lives were constructed? Did not these feelings, after all, determine the course of our existence? It was impossible to say we had no capacity for faith, or love, or worship. In one form or another we had been living by faith and little else.
53
Вообразите жизнь без веры! Жизнь перестала бы быть жизнью, если бы в ней остался только чистый разум. Но ведь мы верили в жизнь, и верили без всякого сомнения. По отношению к жизненным проблемам не действуют те методы доказательств, благодаря которым мы утверждаем, что прямая является кратчайшим расстоянием между двумя точками. Могли ли мы продолжать утверждать, что все вокруг - всего лишь масса электронов, созданная из ничего, лишенная всякого смысла; что ей суждено, бешено крутясь, мчаться в никуда? Конечно, нет. Даже электроны представляются слишком разумными, чтобы участвовать в этом сценарии. По крайней мере, так говорят химики.
Imagine life without faith! Were nothing left but pure reason, it wouldn't be life. But we believed in life - of course we did. We could not prove life in the sense that you can prove a straight line is the shortest distance between two points, yet, there it was. Could we still say the whole thing was nothing but a mass of electrons, created out of nothing, meaning nothing, whirling on to a destiny of nothingness? Or course we couldn't. The electrons themselves seemed more intelligent than that. At least, so the chemist said.
Итак, мы убедились, что разум - это еще не все. К тому же, на разум нельзя полагаться, если учесть, как большинство людей им пользуется, ведь его доводы есть порождение лучших умов. А как насчет тех, кто доказывал, что человек никогда не сможет летать?
Hence, we saw that reason isn't everything. Neither is reason, as most of us use it, entirely dependable, thought it emanate from our best minds. What about people who proved that man could never fly?
Но ведь мы видели полеты совсем иного рода, например, духовный взлет над обыденностью, который демонстрировали нам люди, способные возвыситься над своими проблемами. Они говорили, что Бог сделал это возможным, а мы только улыбались. Мы видели примеры духовного освобождения, но предпочитали говорить себе, что это неправда.
Yet we had been seeing another kind of flight, a spiritual liberation from this world, people who rose above their problems. They said God made these things possible, and we only smiled. We had seen spiritual release, but liked to tell ourselves it wasn't true.
На самом деле мы обманывали самих себя, потому что в глубине души каждого мужчины, каждой женщины и каждого ребенка есть основополагающая идея Бога. Она может ощущаться невнятно, заслоненная бедой, помпезностью или преклонением перед другими вещами, но в той или иной форме она есть всегда. Ибо есть вера, столь же древняя, как и сам человек, это вера в Силу, более могущественную, чем мы, и в чудесные проявления этой Силы в жизни людей.
Actually we were fooling ourselves, for deep down in every man, woman, and child, is the fundamental idea of God. It may be obscured by calamity, by pomp, by worship of other things, but in some form or other it is there. For faith in a Power greater than ourselves, and miraculous demonstrations of that power in human lives, are facts as old as man himself.
Мы наконец увидели, что вера в какого-то Бога столь же свойственна нам, как, например, чувство, которое мы питаем к другу. Иногда нам требовалось бесстрашие в поисках, и тогда
54
мы находили Его. Он был столь же реален, как мы сами. В глубине души мы обнаружили Великую Реальность. В конечном счете, только там и можно Его найти. Так было, по крайней мере, у нас.
We finally saw that faith in some kind of God was a part of our make-up, just as much as the feeling we have for a friend. Sometimes we had to search fearlessly, but He was there. He was as much a fact as we were. We found the Great Reality deep down within us. In the last analysis it is only there that He may be found. It was so with us.
Мы можем лишь слегка прояснить суть дела. Если наши свидетельства помогут вам отказаться от предрассудков, научат мыслить честно, ободрят и придадут усердие в исследовании своего «Я», тогда, если вы захотите этого, вы сможете присоединиться к нам, идущим по Широкому Пути. С таким взглядом на мир вы не пропадете. К вам придет, наконец, осознание веры.
Мы можем лишь слегка прояснить суть дела. Если наши свидетельства помогут вам отказаться от предрассудков, научат мыслить честно, ободрят и придадут усердие в исследовании своего «Я», тогда, если вы захотите этого, вы сможете присоединиться к нам, идущим по Широкому Пути. С таким отношением вы не можете потерпеть неудачу. К вам придет, наконец, осознание веры.
We can only clear the ground a bit. If our testimony helps sweep away prejudice, enables you to think honestly, encourages you to search diligently within yourself, then, if you wish, you can join us on the Broad Highway. With this attitude you cannot fail. the consciousness of your belief is sure to come to you.
В этой книге вы прочтете о человеке, который считал себя атеистом. Его история настолько интересна, что ее стоит вкратце пересказать. Перемена, произошедшая в его душе, была убедительна, трогательна и полна драматизма.
In this book you will read the experience of a man who thought he was an atheist. His story is so interesting that some of it should be told now. His change of heart was dramatic, convincing, and moving.
Наш друг был сыном священника. Он посещал церковную школу, в которой он взбунтовался, потому что, как ему казалось, слишком много времени отводилось изучению религии. В течение многих лет его преследовали несчастья и разочарования. Неудачи в делах, психическое заболевание, смертельная болезнь, самоубийство - все эти беды в его семье ожесточили и сломили его. Утрата иллюзий в послевоенные годы, усилившийся алкоголизм, грозящая физическая и умственная деградация довели его до состояния, близкого к самоубийству.
Our friend was a minister's son. He attended church school, where he became rebellious at what he thought an overdose of religious education. For years thereafter he was dogged by trouble and frustration. Business failure, insanity, fatal illness, suicide - these calamities in his immediate family embittered and depressed him. Post-war disillusionment, ever more serious alcoholism, impending mental and physical collapse, brought him to the point to self-destruction.
Однажды ночью, когда он был в больнице, к нему подошел алкоголик, познавший соприкосновение с духовным миром. В ответ на все уговоры наш друг с отвращением крикнул: «Если Бог есть, то уж точно, что он ничего не сделал для меня!» Но позже, оставшись один в своей комнате, он задал себе вопрос: «Неужели все верующие, которых я знал, заблуждаются?» Думая об этом, он понял, что живет в аду. И вдруг, как удар грома, явилась необъятная мысль, которая вытеснила все остальное:
One night, when confined in a hospital, he was approached by an alcoholic who had known a spiritual experience. Our friend's gorge rose as he bitterly cried out: "If there is a God, He certainly hasn't done anything for me!" But later, alone in his room, he asked himself this question: "Is it possible that all the religious people I have known are wrong?" While pondering the answer he felt as though he lived in hell. Then, like a thunderbolt, a great thought came. It crowded out all else:
“Кто ты такой, чтобы утверждать, что Бога нет?”
"Who are you to say there is no God?"
55
Этот человек рассказывает далее, как он сполз с кровати на колени. Через несколько мгновений ощущение Божьего Присутствия переполнило его. Оно пронзило его и переполнило душу, с неотвратимостью и мощью половодья. Все преграды, которые он строил годами, были снесены. Он оказался лицом к лицу с Безмерной Силой и Любовью. С моста он ступил на берег. Впервые в жизни он был вместе с Создателем, вполне сознавая это.
This man recounts that he tumbled out of bed to his knees. In a few seconds he was overwhelmed by a conviction of the Presence of God. It poured over and through him with the certainty and majesty of a great tide at flood. The barriers he had built through the years were swept away. He stood in the Presence of Infinite Power and Love. He had stepped from bridge to shore. For the first time, he lived in conscious companionship with his Creator.
Так был заложен краеугольный камень веры у нашего друга. Никакой последующий анализ уже не мог поколебать его. Его алкогольные проблемы перестали существовать. Они исчезли именно в ту самую ночь много лет тому назад. За исключением нескольких моментов искушения, мысль о том, чтобы выпить, уже не возвращалась к нему, а в моменты соблазна в нем подымалось чувство отвращения. Похоже, что он не смог бы выпить, даже если бы захотел. Бог вернул ему здравомыслие.
Так был заложен краеугольный камень веры у нашего друга. Никакие последующие превратности уже не могли поколебать его. Его алкогольные проблемы перестали существовать. Они исчезли именно в ту самую ночь много лет тому назад. За исключением нескольких моментов искушения, мысль о том, чтобы выпить, уже не возвращалась к нему, а в моменты соблазна в нем подымалось чувство отвращения. Похоже, что он не смог бы выпить, даже если бы захотел. Бог вернул ему здравомыслие.
Thus was our friend's cornerstone fixed in place. No later vicissitude has shaken it. His alcoholic problem was taken away. That very night, years ago, it disappeared. Save for a few brief moments of temptatio the though of drink has never returned; and at such times a great revulsion has risen up in him. Seemingly he could not drink even if he would. God had restored his sanity.
Что же это, как не чудо исцеления? Вместе с тем, путь к этому чуду состоит из простых этапов. Обстоятельства возбудили в нашем друге желание верить. Он смиренно препоручил себя Создателю - и тут он все понял.
What is this but a miracle of healing? Yet its elements are simple. Circumstances made him willing to believe. He humbly offered himself to his Maker - then he knew.
Как бы там ни было, нам всем Бог возвратил здравомыслие. К этому человеку откровение пришло внезапно. У других это был длительный процесс. Но он пришел ко всем из нас, кто честно искал Его.
Even so has God restored us all to our right minds. To this man, the revelation was sudden. Some of us grow into it more slowly. But He has come to all who have honestly sought Him.
Когда мы приблизились к Нему, Он открылся нам!
Когда мы приблизились к Нему, Он раскрыл Себя нам!
When we drew near to Him He disclosed Himself to us!
56
ГЛАВА 5
ПРОГРАММА В ДЕЙСТВИИ
Мы редко встречали человека, который бы строго следовал по нашему пути и потерпел неудачу. Не излечиваются те люди, которые не могут или не хотят целиком подчинить свою жизнь этой простой программе; обычно это мужчины и женщины, которые органически не могут быть честными сами с собой. Такие несчастные есть. Они не виноваты; похоже, что они просто родились такими. Они по натуре своей не способны усвоить и поддерживать образ жизни, требующий неумолимой честности. Вероятность их выздоровления ниже средней. Есть люди, страдающие от серьезных эмоциональных и психических расстройств, но многие из них все-таки выздоравливают, если у них есть такое качество, как честность.
R ARELY HAVE we seen a person fail who has thoroughly followed our path. Those who do not recover are people who cannot or will not completely give themselves to this simple program, usually men and women who are constitutionally incapable of being honest with themselves. There are such unfortunates. They are not at fault; they seem to have been born that way. They are naturally incapable of grasping and developing a manner of living which demands rigorous honesty. Their chances are less than average. There are those, too, who suffer from grave emotional and mental disorders, but many of them do recover if they have the capacity to be honest.
Истории из нашей жизни рассказывают в общих чертах, какими мы были, что с нами произошло и какими мы стали. Если вы решили, что хотите обрести то же, что и мы, и у вас появилось желание сделать все ради достижения цели - значит, вы готовы предпринять определенные шаги.
Истории из нашей жизни рассказывают в общих чертах, какими мы были, что с нами произошло и какими мы стали. Если вы решили, что хотите обрести то, что есть у нас, и готовы пойти на всё ради этого - значит, вы готовы предпринять определенные шаги.
Our stories disclose in a general way what we used to be like, what happened, and what we are like now. If you have decided you want what we have and are willing to go to any length to get it - then you are ready to take certain steps.
Некоторым из них мы противились. Мы думали, что можно найти более легкий, удобный путь. Но мы такого не нашли. Со всей серьезностью мы просим вас быть с самого начала бесстрашными в выполнении этих шагов и следовать им неуклонно. Некоторые из нас старались придерживаться своих старых представлений и не добились никакого результата, пока полностью не отказались от них.
Некоторым из них мы противились. Мы думали, что можно найти более легкий, удобный путь. Но мы такого не нашли. Мы искренне просим вас быть мужественными и тщательными с самого начала. Некоторые из нас старались придерживаться своих старых идей и не добились никакого результата, пока полностью не отказались от них.
At some of these we balked. thought we could find an easier, softer way. But we could not. With all the earnestness at our command, we beg of you to be fearless and thorough from the very start. Some of us have tried to hold on to our old ideas and the result was nil until we let go absolutely.
Помните, что мы имеем дело с алкоголем - хитрым, властным, сбивающим с толку! Без помощи нам с ним не совладать.
57
Но есть Некто всесильный - это Бог. Да обретете вы Его ныне!
Remember that we deal with alcohol - cunning, baffling, powerful! Without help it is too much for us. But there is One who has all power - that One is God. May you find Him now!
Полумеры ничем не помогли нам. Мы подошли к поворотному моменту. Все отринув, мы просили Его о попечении и защите.
Half measures availed us nothing. We stood at the turning point. We asked His protection and care with complete abandon.
Вот предпринятые нами шаги, которые предлагаются как программа выздоровления:
Here are the steps we took, which are suggested as a program of recovery:
1. Мы признали свое бессилие перед алкоголем, признали, что мы потеряли контроль над собой.
1. Мы признали, что мы бессильны перед алкоголем - что наши жизни стали неуправляемы.
1. We admitted we were powerless over alcohol - that our lives had become unmanageable.
2. Пришли к убеждению, что только Сила, более могущественная, чем мы, может вернуть нам здравомыслие.
2. Came to believe that a Power greater than ourselves could restore us to sanity.
3. Приняли решение препоручить нашу волю и нашу жизнь Богу, как мы Его понимали.
3. Made a decision to turn our will and our lives over to the care of God as we understood Him.
4. Глубоко и бесстрашно оценили себя и свою жизнь с нравственной точки зрения.
4. Провели тщательную и бесстрашную моральную инвентаризацию самих себя.
4. Made a searching and fearless moral inventory of ourselves.
5. Признали перед Богом, собой и каким-либо другим человеком истинную природу наших заблуждений.
5. Admitted to God, to ourselves, and to another human being the exact nature of our wrongs.
6. Полностью подготовили себя к тому, чтобы Бог избавил нас от наших недостатков.
6. Were entirely ready to have God remove all these defects of character.
7. Смиренно просили Его исправить наши изъяны.
7. Humbly asked Him to remove our shortcomings.
8. Составили список всех тех людей, кому мы причинили зло, и преисполнились желанием загладить свою вину перед ними.
8. Made a list of all persons we had harmed, and became willing to make amends to them all.
9. Лично возмещали причиненный этим людям ущерб, где только возможно, кроме тех случаев, когда это могло повредить им или кому-либо другому.
9. Made direct amends to such people wherever possible, except when to do so would injure them or others.
10. Продолжали самоанализ и, когда допускали ошибки, сразу признавали это.
10. Продолжали выполнять личную инвентаризацию и, когда были не правы, сразу признавали это.
10. Continued to take personal inventory and when we were wrong promptly admitted it.
58
11. Стремились путем молитвы и размышления углубить соприкосновение с Богом, как мы понимали Его, молясь лишь о знании Его воли, которую нам надлежит исполнить, и о даровании силы для этого.
11. Sought through prayer and meditation to improve our conscious contact with God as we understood Him, praying only for knowledge ofHis will for us and the power to carry that out.
12. Достигнув духовного пробуждения, к которому привели эти шаги, мы старались донести смысл наших идей до других алкоголиков и применять эти принципы во всех наших делах.
12. Having had a spiritual awakening as the result of these steps, we tried to carry this message to alcoholics, and to practice these principles in all our affairs.
Многие из нас восклицали: “Что за режим! Я не смогу следовать ему до конца”. Не отчаивайтесь. Никто из нас не смог совершенно безупречно придерживаться этих принципов. Мы не святые. Главное в том, что мы хотим духовно развиваться. Изложенные принципы являются руководством на пути прогресса. Мы притязаем лишь на духовный прогресс, а не на духовное совершенство.
Many of us exclaimed, "What an order! I can't go through with it." Do not be discouraged. No one among us has been able to maintain anything like perfect adherence to these principles. We are not saints. The point is, that we are willing to grow along spiritual lines. The principles we have set down are guides to progress. We claim spiritual progress rather than spiritual perfection.
Наше описание алкоголика, глава, обращенная к агностику, а также истории из нашей личной жизни до и после принятия программы выявили три существенных момента:
Our description of the alcoholic, the chapter to the agnostic, and our personal adventure before and after make clear three pertinent ideas:
а) Мы были алкоголиками и не могли управлять своей жизнью.
(a) That we were alcoholic and could not manage our own lives.
б) Возможно, никакая человеческая сила не смогла бы избавить нас от алкоголизма.
(b) That probably no human power could have re lieved our alcoholism.
в) Бог мог избавить и избавит, если обратиться к Нему.
в) Бог может и избавит, если Его искать.
(c) That God could and would if He were sought.
Будучи убежденными в этом, мы приступили к Третьему шагу, который заключается в принятии решения препоручить нашу волю и нашу жизнь Богу, как мы Его понимали. Что мы понимаем под этим и как мы должны действовать?
Being convinced, we were at Step Three, which is that we decided to turn our will and our life over to God as we understood Him. Just what do we mean by that, and just what do we do?
Первое требование заключается в обретении уверенности в том, что жизнь, построенная на своеволии, не может быть успешной. Такая жизнь почти всегда приводит нас к столкновениям с
59
чем-либо или кем-либо, даже если мы руководствуемся самыми лучшими побуждениями. Большинство людей пытается жить, полагаясь исключительно на свои силы. Они бывают похожи на актеров, которым хотелось бы в одиночку играть весь спектакль. Они постоянно заботятся об освещении, балетных вставках, декорациях, а также о том, чтобы остальные актеры, занятые в спектакле, им подыгрывали. Если бы все эти приготовления завершились удачно, если бы другие делали так, как хочется такому человеку, то представление было бы прекрасным. И все были бы довольны, включая самого главного исполнителя. И жизнь была бы удивительной. Устраивая все это, наш актер может быть иногда вполне добродетельным. Он может быть добрым, внимательным, терпеливым, щедрым и, возможно даже, скромным и самоотверженным. С другой стороны, он может быть низким, эгоистичным, бесчестным и себялюбивым. Но, как большинство людей, он, скорее всего, будет обладать самыми разными чертами.
The first requirement is that we be convinced that any life run on self-will can hardly be a success. On that basis we are almost always in collision with something or somebody, even though our motives are good. Most people try to live by self-propulsion. Each person is like an actor who wants to run the whole show; is forever trying to arrange the lights, the ballet, the scenery and the rest of the players in his own way. If his arrangements would only stay put, if only people would do as he wished, the show would be great. Everybody, including himself, would be pleased. Life would be wonderful. In trying to make these arrangements our actor may sometimes be quite virtuous. He may be kind, considerate, patient, generous; even modest and self-sacrificing. On the other hand, he may be mean, egotistical, selfish and dishonest. But, as with most humans, he is more likely to have varied traits.
Что же происходит обычно? Представление все же не удается. Наш актер начинает думать, что жизнь несправедлива к нему. Он решает напрячь свою волю, и в следующий раз становится еще более требовательным или, наоборот, еще более мягким и снисходительным в зависимости от ситуации. Тем не менее, ему все равно не нравится, как идет спектакль. Допуская свою частичную вину, он все же уверен, что гораздо больше виноваты другие. Он становится сердитым, он возмущается и жалуется на судьбу. В чем его главная беда? Разве он не корыстный человек, даже когда он пытается быть добрым? Разве он не жертва заблуждения, что он будет счастлив и доволен жизнью, если преуспеет в ней? Разве все другие актеры не видят, что успех ему нужен для самого себя? И разве его действия не толкают каждого из них на то, чтобы отомстить ему, вырвав для себя часть успеха? Разве даже в своих лучших проявлениях он не создает беспорядок вместо гармонии?
What usually happens? The show doesn't come off very well. He begins to think life doesn't treat him right. He decides to exert himself more. He becomes, on the next occasion, still more demanding or gracious, as the case may be. Still the play does not suit him. Admitting he may be somewhat at fault, he is sure that other people are more to blame. He becomes angry, indignant, self-pitying. What is his basic trouble? Is he not really a self-seeker even when trying to be kind? Is he not a victim of the delusion that he can wrest satisfaction and happiness out of this world if he only manages well? Is it not evident to all the rest of the 'players that these are the things he wants? And do not his actions make each of them wish to retaliate, snatching all they can get out of the show? Is he not, even in his best moments, a producer of confusion rather than harmony?
60
Наш актер эгоцентричен, как принято сейчас говорить. Он похож на отошедшего от дел бизнесмена, который нежится зимой на солнце во Флориде и жалуется на бедственное положение нации; или на священника, который тяжело вздыхает, осуждая грехи ХХ столетия; или на тех политиков и реформаторов, которые уверены, что немедленно наступила бы Утопия, если бы только все остальные вели себя как следует; или на преступника, взламывающего сейфы и считающего, что общество к нему несправедливо; или на алкоголика, который все потерял в жизни и заперт в наркологический интернат. Какими бы ни были наши протесты, разве каждый из нас не занят собой, своим возмущением, своей жалостью к себе?
Our actor is self-centered - ego-centric, as people like to call it nowadays. He is like the retired business man who lolls in the Florida sunshine in the winter complaining of the sad state of the nation; the minister who sighs over the sins of the twentieth century; politicians and reformers who are sure all would be Utopia if the rest of the world would only behave; the outlaw safe cracker who thinks society has wronged him; and the alcoholic who has lost all and is locked up. Whatever our protestations, are not most of us concerned with ourselves, our resentments, or our self-pity?
Себялюбие - эгоцентризм! В этом, мы полагаем, корень всех наших проблем. Ведомые разными формами страха, самообмана, своекорыстия, жалости к себе, мы расталкиваем локтями окружающих, а они платят нам той же монетой. Иногда они причиняют нам боль, как нам кажется, безо всякого повода, но мы неизменно обнаруживаем, что когда-то давно мы сделали выбор, думая лишь о себе, потому-то нам и досталось впоследствии.
Себялюбие - эгоцентризм! В этом, мы полагаем, корень всех наших проблем. Ведомые разными формами страха, самообмана, своекорыстия, жалости к себе, мы расталкиваем локтями окружающих, а они платят нам той же монетой. Иногда они причиняют нам боль, казалось бы, без всякого повода, но мы неизменно обнаруживаем, что когда-то в прошлом, думая лишь о себе, мы приняли решение, которое позже поставило нас в положение обиженных.
Selfishness - self-centeredness! That, we think, is the root of our troubles. Driven by a hundred forms of fear, self-delusion, self-seeking, and self-pity, we step on the toes of our fellows and they retaliate. Sometimes they hurt us, seemingly without provocation, but we invariably find that at some time in the past we have made decisions based on self which later placed us in a position to be hurt.
Таким образом, мы сами являемся причиной наших бед. Они начинаются в нас; алкоголик представляет собой законченный пример бунта своеволия, но сам он, конечно же, так не считает. Прежде всего, мы, алкоголики, должны освободиться от этого эгоцентризма. Мы должны сделать это, иначе он убьет нас. Бог делает это возможным. Часто нельзя избавиться от эгоцентризма без Его помощи. Многие из нас обладали моральными и философскими убеждениями в изобилии, но мы не могли жить в соответствии с ними, как бы нам того ни хотелось. Мы не могли стать менее эгоцентричными, хотя очень желали этого и прилагали все силы. Нам нужна была помощь Бога.
Таким образом, наши проблемы, мы думаем, нашего собственного производства. Они зарождаются в нас самих, и алкоголик является лучшим примером самоотверженного бунта, хотя сам он обычно так не считает. Прежде всего, мы, алкоголики, должны избавиться от этого эгоцентризма. Мы должны, или он убьет нас! Бог делает это возможным. И часто кажется, что не возможно полностью избавиться от самого себя без помощи Его. У многих из нас были и моральные, и философские убеждения, но мы не смогли жить в соответствии с ними, хотя мы этого и хотели. Мы также не смогли убавить наш эгоцентризм своими силами, хотя желали и пытались сделать это. Нам нужна была Божья помощь.
So our troubles, we think, are basically of our own making. They arise out of ourselves, and the alcoholic is an extreme example of self-will run riot, though he usually doesn't think so. Above everything, we alcoholics must be rid of this selfishness. We must, or it kill us! God makes that possible. And there often seems no way of entirely getting rid of self without His aid. Many of us had moral and philosophical convictions galore, but we could not live up to them even though we would have liked to. Neither could we reduce our self-centeredness much by wishing or trying on our own power. We had to have God's help.
Здесь мы объясняем, как это делается и почему нужно действовать именно так. Прежде всего, мы должны были перестать
61
играть роль Бога для самих себя. Это не дало никаких результатов. Затем мы решили, что с этого момента в этой жизненной драме Бог будет нашим Руководителем. Он наш Господин, мы - исполнители Его воли. Он наш Отец, мы - Его дети. В большинстве своем полезные идеи просты, и этот принцип стал краеугольным камнем новой триумфальной арки, пройдя под которой мы вышли к свободе.
Теперь о том, как и почему это происходит. Во-первых, мы должны были перестать играть в Бога. Это не сработало. Затем мы решили, что в будущем в этой драме жизни Бог будет нашим режиссером. Он директор, мы его агенты. Он отец, а мы - его дети. Большинство хороших идей просты, и эта концепция была краеугольным камнем новой триумфальной арки, через которую мы вышли к свободе.
This is the how and the why of it. First of all, we had to quit playing God. It didn't work. Next, we decided that hereafter in this drama of life, God was going to be our Director. He is the Principal; we are His agents. He is the Father, and we are His children. Most Good ideas are simple, and this concept was the keystone of the new and triumphant arch through which we passed to freedom.
Когда мы искренне приняли эти условия, произошли удивительные вещи. У нас появился новый Хозяин. Будучи всемогущим, Он давал нам все, что нужно, когда мы не отдалялись от Него и выполняли Его волю. Взяв это за основу, мы стали все меньше и меньше интересоваться собой, нашими маленькими планами и прожектами. Все больше и больше нас интересовало, какой вклад мы можем внести в жизнь людей. Так как мы ощутили в себе новые силы, приобрели душевное спокойствие, обнаружили, что можем добиться успеха в жизни, и осознали Его присутствие, мы утратили страх перед настоящим и будущим. Мы как бы заново родились.
Когда мы искренне заняли такую позицию, произошли удивительные вещи. У нас появился новый Работодатель. Будучи всемогущим, Он давал нам все, что нужно, когда мы не отдалялись от Него и выполняли Его волю. Взяв это за основу, мы стали все меньше и меньше интересоваться собой, нашими маленькими планами и прожектами. Все больше и больше нас интересовало, какой вклад мы можем внести в жизнь людей. Так как мы ощутили в себе новые силы, приобрели душевное спокойствие, обнаружили, что можем добиться успеха в жизни, и осознали Его присутствие, мы утратили страх перед настоящим и будущим. Мы как бы заново родились.
When we sincerely took such a position, all sorts of remarkable things followed. We had a new Employer. Being all powerful, He provided what we needed, if we kept close to Him and performed His work well. Established on such a footing we became less and less interested in ourselves, our little plans and designs. More and more we became interested in seeing what we could contribute to life. As we felt new power flow in, as we enjoyed peace of mind, as we discovered we could face life successfully, as we became conscious of His presence, we began to lose our fear of today, tomorrow or the hereafter. We were reborn.
Мы подошли к Третьему шагу. Многие из нас сказали нашему Создателю, такому, как мы понимали Его: “Господи, я предаю себя Тебе, чтобы создавать и творить при моем участии, как Тебе угодно. Освободи меня от пут себялюбия, чтобы я лучше мог выполнять Твою волю. Удали то, что тяготит меня, чтобы эта победа была свидетельством для тех, кому я хотел помочь, полагаясь на Силу Твою, Твою Любовь и понимание предначертанного Тобой пути. Да исполнится Воля Твоя во веки веков!” Мы долго размышляли, прежде чем сделать этот шаг, чтобы быть уверенными в нашей готовности отдаться Ему окончательно.
Мы подошли к Третьему шагу. Многие из нас сказали нашему Создателю, такому, как мы понимали Его: “Господи, я предаю себя Тебе - твори и создавай со мной, как Тебе угодно. Освободи меня от оков себялюбия, чтобы я лучше мог исполнять Твою волю. Забери мои тяготы, чтобы победа над ними стала свидетельством для тех, кому я помогу Твоею Силой и Твоей Любовью, шагая по предначертанному Тобой пути. Да исполню я Волю Твою всегда и во всём!” Мы долго размышляли, прежде чем сделать этот шаг, чтобы быть уверенными в нашей готовности отдаться Ему окончательно.
We were now at Step Three. Many of us said to our Maker, as we understood Him: "God, I offer myself to Thee - to build with me and to do with me as Thou wilt. Relieve me of the bondage of self, that I may better do Thy will. Take away my difficulties, that victory over them may bear witness to those I would help of Thy Power, Thy Love, and Thy Way of life. May I do Thy will always!" We thought well before taking this step making sure we were ready; that we could at last abandon ourselves utterly to Him.
Мы поняли, что желательно сделать этот шаг, связанный с духовным ростом, вместе с человеком, понимающим нас, таким, как жена, лучший друг, духовный наставник. Но лучше обратиться к Богу в одиночку, чем с человеком, неспособным разделить наши
62
устремления. Для этого не требуется никакой обязательной словесной формулы, достаточно лишь выразить основную мысль без всяких оговорок. Это было только начало, но если нами руководило чувство откровенности и смирения, то эффект, иногда невероятной силы, чувствовался сразу.
We found it very desirable to take this spiritual step with an understanding person, such as our wife, best friend, or spiritual adviser. But it is better to meet God alone than with one who might misunderstand. The wording was, of course, quite optional so long as we expressed the idea, voicing it without reservation. This was only a beginning, though if honestly and humbly made, an effect, sometimes a very great one, was felt at once.
Затем мы приступили к энергичным практическим действиям, начав с наведения порядка в своем персональном хозяйстве, чем многие из нас никогда не пытались заняться. Хотя наше решение было жизненно важным и решающим, оно не оказало бы длительного эффекта, если бы не подкреплялось серьезными усилиями с целью осознать все то, что мешало нам внутри нас, и избавиться от этого. Пьянство было лишь одним из симптомов внутренних проблем. Итак, мы должны были разобраться в условиях и причинах.
Затем мы приступили к энергичным практическим действиям, начав с наведения порядка в своем персональном хозяйстве, чем многие из нас никогда не пытались заняться. Хотя наше решение было жизненно важным и решающим шагом, оно не оказало бы длительного эффекта, если сразу же не подкреплялось бы напряжёнными усилиями с целью избавиться от вещей, которые мешают нам. Пьянство было лишь одним из симптомов внутренних проблем. Итак, мы должны были разобраться в условиях и причинах.
Next we launched out on a course of vigorous action, the first step of which is a personal housecleaning, which many of us had never attempted. Though our decision was vital and crucial step, it could have little permanent effect unless at once followed by a strenuous effort to face, and to be rid of, the things in ourselves which had been blocking us. Our liquor was but a symptom. So we had to get down to causes and conditions.
Поэтому мы начали с проверки личных моральных качеств. Это был Четвертый шаг. Предприятие, которое не проводит инвентаризацию, обычно разоряется. Ведение коммерческих проверок - это процесс поиска фактов, их восприятия и оценки. Это попытка узнать правду о накопленных товарах. Одна из целей инвентаризации - выявить испорченные или не пользующиеся спросом товары, чтобы быстро и без сожаления избавиться от них. Если предприниматель хочет успешно вести дело, он не должен заблуждаться в истинной ценности вещей.
Поэтому мы начали с проверки личных моральных качеств. Это был Четвертый шаг. Предприятие, которое не проводит регулярную инвентаризацию, обычно разоряется. Ведение коммерческих проверок - это процесс поиска фактов, их восприятия и оценки. Это попытка узнать правду о накопленных товарах. Одна из целей инвентаризации - выявить испорченные или не пользующиеся спросом товары, чтобы быстро и без сожаления избавиться от них. Если предприниматель хочет успешно вести дело, он не должен заблуждаться в истинной ценности вещей.
Therefore, we started upon a personal inventory. This was Step Four. A business which takes no regular inventory usually goes broke. Taking commercial inventory is a fact-finding and a fact-facing process. It is an effort to discover the truth about the stock-intrade. One object is to disclose damaged or unsalable goods, to get rid of them promptly and without regret. If the owner of the business is to be successful, he cannot fool himself about values.
Мы проделали такую же операцию по отношению к нашей жизни. Мы честно осмотрели то, чем мы обладаем. Прежде всего, мы искали недостатки характера, которые были причиной наших неудач. Будучи уверенными, что наше “Я” во всех своих проявлениях было причиной нашего поражения, мы рассмотрели эти его обычные проявления.
We did exactly the same thing with our lives. We took stock honestly. First, we searched out the flaws in our make-up which caused our failure. Being convinced that self, manifested in various ways, was what had defeated us, we considered its common manifestations.
Злоба - это враг “номер один”. Она разрушает алкоголиков больше, чем что-либо другое. Она является причиной всех видов духовных недугов, ибо мы были больны не только психически и физически, но и духовно. Когда мы преодолеваем заболевание
63
духа, мы излечиваемся также психически и физически. Поводы нашего озлобления мы изложили на бумаге. Мы составили список лиц, учреждений или просто общих принципов, которые вызывают у нас злость. Записав все это, мы спросили себя, почему мы испытываем это чувство. В большинстве случаев оказалось, что понесли ущерб или находились под угрозой: наше чувство собственного достоинства, наш кошелек, наши амбиции, наши взаимоотношения (включая сексуальные) с другими людьми. Таким образом, это нас раздражало и «заводило».
Жажда мести - преступница "номер один". Она разрушает алкоголиков больше, чем всё остальное. Из нее вытекают все формы духовной болезни, ибо мы были больны не только психически и физически, мы были больными духовно. Когда духовная болезнь отступает, мы поправляемся и умственно, и физически. Имея дело с обидами, мы перенесли их на бумагу. Мы перечислили людей, учреждения или принципы, на которые злились. Мы спросили себя, почему мы злились. В большинстве случаев оказалось, что пострадали или находились под угрозой наша самооценка, наши бумажники, наши амбиции, наши личные отношения (включая секс). Итак, мы болели. Мы "сжигали" себя."
Resentment is the "number one" offender. It destroys more alcoholics than anything else. From it stem all forms of spiritual disease, for we have been not only mentally and physically ill, we have been spiritually sick. When the spiritual malady is overcome, we straighten out mentally and physically. In dealing with resentments, we set them on paper. We listed people, institutions or principle with who we were angry. We asked ourselves why we were angry. In most cases it was found that our self-esteem, our pocketbooks, our ambitions, our personal relationships, (including sex) were hurt or threatened. So we were sore. We were "burned up."
В списке причин нашего недовольства мы указали против каждой фамилии наши обиды и претензии, а также их внутренние основы - было ли задето наше чувство собственного достоинства или под угрозой были наша безопасность, наши амбиции, наши взаимоотношения с другими людьми, наши сексуальные взаимоотношения и т.д.
On our grudge list we set opposite each name our injuries. Was it our self-esteem, our security, our ambitions, our personal, or sex relations, which had been interfered with?
Мы обычно писали столь же определенно, как вот в этом примере:
We were usually as definite as this example:
Мы проанализировали свою прошлую жизнь. Главным было - ничего не упустить и быть честными. Вспомнив все факты, мы внимательно сопоставили и оценили их. Первое, что мы поняли, - это то, что люди часто бывают неправы. Дальше этого никто из нас в своих выводах не зашел. Обычно впоследствии все продолжалось по прежней схеме: люди продолжали обижать нас, а мы продолжали обижаться на них. Иногда мы испытывали раскаяние и тогда были недовольны собой. Но чем больше мы боролись и пытались настоять на своем, тем хуже были наши дела. Как на войне, победителю только кажется, что он одержал победу. Наши моменты торжества были непродолжительными.
We went back through our lives. Nothing counted but thoroughness and honesty. When we were finished we considered it carefully. The first thing ap parent was that this world and its people were often quite wrong. To conclude that others were wrong was as far as most of us ever got. The usual outcome was that people continued to wrong us and we stayed sore. Sometimes it was remorse and then we were sore at ourselves. But the more we fought and tried to have our own way, the worse matters got. As in war, the victor only seemed to win. Our moments of triumph were short-lived.
Совершенно очевидно, что жизнь, наполненная ощущением недовольства, бессмысленна и лишена счастья. Позволяя недовольству овладеть собой, мы безрассудно расходуем то самое время, которое могло бы быть истрачено на что-нибудь полезное. Для алкоголиков, чьи надежды связаны с сохранением и ростом духовного опыта, недовольство особенно нежелательно. Как мы выяснили, оно смерти подобно, ибо, питая это чувство, мы загораживаемся от сияния Духа. И тогда безумие алкоголя возвращается, и мы снова начинаем пить. А для нас алкоголь - это смерть.
Совершенно очевидно, что жизнь, наполненная ощущением недовольства, бессмысленна и лишена счастья. Позволяя недовольству овладеть собой, мы безрассудно расходуем то самое время, которое могло бы быть истрачено на что-нибудь полезное. А для алкоголика, который надеется на сохранение и преумножение духовного опыта, недовольство убийственно. Мы обнаружили, что оно смерти подобно. Питая это чувство, мы отгораживаемся от сияния Духа. И тогда безумие алкоголя возвращается, и мы снова начинаем пить. А для нас алкоголь - это смерть.
It is plain that a life which includes deep resentment leads only to futility and unhappiness. To the precise extent that we permit these, do we squander the hours that might have been worth while. But with the alcoholic, whose hope is the maintenance and growth of a spiritual experience, this business of resentment is infinitely grave. We found that it is fatal. For when harboring such feeling we shut ourselves off from the sunlight of the Spirit. The insanity of alcohol returns and we drink again. And with us, to drink is to die.
65
Для того чтобы жить, мы должны освободиться от злобы. Обиды и злоба - не для нас. Они могут быть сомнительной роскошью, которую могут себе позволить люди нормальные, но для алкоголиков они - яд.
If we were to live, we had to be free of anger. The grouch and the brainstorm were not for us. They may be the dubious luxury of normal men, but for alcoholics these things are poison.
Мы вернулись к нашему списку, ибо в нем был ключ к нашему будущему. Мы были готовы взглянуть на него с совершенно другой точки зрения. Мы пришли к пониманию, что мир и люди повелевали нами. Зло, воображаемое или реальное, которое причиняли нам люди, обладало силой, способной убить. Как избежать этого? Мы поняли, что нужно обуздать свое недовольство, но как? Наше желание избавиться от него не было столь же сильным, как желание избавиться от алкоголя.
We turned back to the list, for it held the key to the future. We were prepared to look for it from an entirely different angle. We began to see that the world and its people really dominated us. In that state, the wrong-doing of others, fancied or real, had power to actually kill. How could we escape? We saw that these resentments must be mastered, but how? We could not wish them away any more than alcohol.
Наш путь был таким: мы пришли к заключению, что люди, причинявшие нам зло, были, возможно, духовно ущербны. Хотя нам не нравились симптомы их недуга и то, что они были несправедливы по отношению к нам, все же они, как и мы, были больны. Мы просили Бога помочь нам относиться к ним с той же терпимостью, с тем же состраданием и жалостью, с которой мы отнеслись бы к больному другу. Когда кто-то обижал нас, мы говорили себе: «Это больной человек. Чем я могу помочь ему? Господи, помоги мне не сердиться на него. Да исполнится воля Твоя».
This was our course: We realized that the people who wronged us were perhaps spiritually sick. Though we did not like their symptoms and the way these disturbed us, they, like ourselves, were sick too. We asked God to help us show them the same tolerance, pity, and patience that we would cheerfully grant a sick friend. When a person offended we said to ourselves, "This is a sick man. How can I be helpful to him? God save me from being angry. Thy will be done."
Мы избегаем споров или возмездия. Ведь мы не стали бы так относиться к больному человеку. Если мы себе это позволим, то мы не сможем помочь им. Конечно, мы не можем помочь всем людям, но Бог научит нас, как быть добрыми и терпимыми по отношению к каждому.
We avoid retaliation or argument. We wouldn't treat sick people that way. If we do, we destroy our chance of being helpful. We cannot be helpful to all people, but at least God will show us how to take a kindly and tolerant view of each and every one.
Вернемся к нашему списку. Выбросив из головы мысли о зле, которое нам причинили другие, мы с решимостью принялись искать наши собственные ошибки. В каких случаях мы проявляли эгоизм, были бесчестными, себялюбивыми, преследовали свои корыстные интересы, трусили? Когда какая-либо ситуация воз-
66
никала не только по нашей вине, мы пытались не принимать во внимание ошибки других, вовлеченных в нее, людей. В чем же все-таки наша вина? Ведь мы составили список наших недостатков, а не чужих. Когда мы замечали свои недостатки, мы заносили их в наш список, чтобы они всегда были перед нашими глазами, записанные черным по белому. Мы честно признались в допущенных промахах и стремились исправить их.
Referring to our list again. Putting out of our minds the wrongs others had done, we resolutely looked for our own mistakes. Where had we been selfish, dishonest, self-seeking and frightened? Though a situation had not been entirely our fault, we tried to disregard the other person involved entirely. Where were we to blame? The inventory was ours, not the other man's. When we saw our faults we listed them. We placed them before us in black and white. We admitted our wrongs honestly and were willing to set these matters straight.
Обратите внимание, что слово «страх» указано в скобках при оценке трудностей во взаимоотношениях с господином Брауном, госпожой Джонс, начальником и женой. Это краткое слово каким-то образом касается всех сторон жизни. Страх - это зло, он разъедает душу, как ржавчина. Все наше существование пронизано страхом. Он порождает цепь обстоятельств, которые приносили нам незаслуженные, как мы считали, несчастья. Но не сами ли мы были причиной этих несчастий? Иногда нам кажется, что страх так же отвратителен, как воровство. Он приносит еще большие несчастья.
Notice that the word "fear" is bracketed alongside the difficulties with Mr. Brown, Mrs. Jones, the employer, and the wife. This short word somehow touches about every aspect of our lives. It was an evil and corroding thread; the fabric of our existence was shot through with it. It set in motion trains of circumstances which brought us misfortune we felt we didn't deserve. But did not we, ourselves, set the ball rolling? Sometimes we think fear ought to be classed with stealing. It seems to cause more trouble.
Мы тщательно проанализировали наши страхи. Мы записали все, чего мы боимся, даже если эти страхи не были связаны с какими-либо обидами. Мы спросили себя: откуда у нас эти страхи? Не было ли причиной то, что мы во всем полагались на себя, и это нас подвело? Самостоятельность - хорошая вещь, но в известных пределах. Некоторые из нас были очень уверены в себе, но это не освободило нас от страха. Не помогло это и в решении других проблем. Когда мы становились заносчивыми, было еще хуже.
We reviewed our fears thoroughly. We put them on paper, even though we had no resentment in connection with them. We asked ourselves why we had them. Wasn't it because self-reliance failed us? Selfreliance was good as far as it went, but it didn't go far enough. Some of us once had great self-confidence, but it didn't fully solve the fear problem, or any other. When it made us cocky, it was worse.
Но имеется и другой выход, по крайней мере, нам так кажется. Ибо сейчас мы опираемся на другую основу - мы верим в Бога и рассчитываем на его помощь. Мы с большим доверием относимся к безграничному Богу, чем к нашим собственным ограниченным силам. Мы должны играть в этом мире ту роль, которую Он нам предопределил. До тех пор, пока мы действуем
67
так, как угодно Ему и смиренно полагаемся на Него, Он дарует нам способность посреди всех бед обрести чистоту, не уступающую им по силе.
Perhaps there is a better way - we think so. For we are now on a different basis; the basis of trusting and relying upon God. We trust infinite God rather than our finite selves. We are in the world to play the role He assigns. Just to the extent that we do as we think He would have us, and humbly rely on Him, does He enable us to match calamity with serenity.
Мы не просим ни у кого прощения за то, что полагаемся на нашего Создателя. Мы можем только посмеяться над теми, кто считает духовность проявлением слабости. Парадокс заключается в том, что это, как раз, проявление силы. Многовековой опыт показал, что вера делает людей мужественными. Верующие люди полагаются на своего Бога. Мы никогда не просим прощения за то, что верим в Бога. Мы позволяем Ему показать на наших примерах, что Он в состоянии совершить. Мы просим Его помочь нам избавиться от страха и сосредоточить наше внимание на том, какими нам, согласно Его воле, надлежит быть. И мы сразу же чувствуем, что начинаем преодолевать страх.
We never apologize to anyone for depending upon our Creator. We can laugh at those who think spirituality the way of weakness. Paradoxically, it is the way of strength. The verdict of the ages is that faith means courage. All men of faith have courage. They trust their God. We never apologize for God. Instead we let Him demonstrate, through us, what He can do. We ask Him to remove our fear and direct our attention to what He would have us be. At once, we commence to outgrow fear.
Теперь о сексе. Многие из нас нуждаются в пересмотре наших взглядов на эту проблему. Мы пытались быть разумными в этом вопросе. Сойти с правильного пути очень легко. Мнения людей по этому вопросу очень разные, кто-то придерживается крайних взглядов, подчас доходящих до абсурда. Одни утверждают, что секс является проявлением низменной стороны человека и необходим в основном только для производства потомства. С другой стороны, раздаются голоса, требующие, чтобы секса было все больше и больше; голоса, сетующие на институт брака; голоса, объясняющие сексуальными причинами большинство несчастий человечества. Этим людям кажется, что нам не хватает секса или, что он не такого рода, который нам нужен. Во всем они видят значимость секса. Одно направление предлагает питаться исключительно пресной пищей, а другое рекламирует диету из переперченных блюд. Мы хотим остаться в стороне от этого спора. Мы не хотим быть судьями чужого сексуального поведения. У всех нас есть сексуальные проблемы. Если бы их не было, мы не были бы людьми. Что мы можем сделать в этом отношении?
Now about sex. Many of needed an overhauling there. But above all, we tried to be sensible on this question. It's so easy to get way off the track. Here we find human opinions running to extremes - absurd extremes, perhaps. One set of voices cry that sex is a lust of our lower nature, a base necessity of procreation. Then we have the voices who cry for sex and more sex; who bewail the institution of marriage; who think that most of the troubles of the race are traceable to sex causes. They think we do not have enough of it, or that it isn't the right kind. They see its significance everywhere. One school would allow man no flavor for his fare and the other would have us all on a straight pepper diet. We want to stay out of this controversy. We do not want to be the arbiter of anyone's sex conduct. We all have sex problems. We'd hardly be human if we didn't. What can we do about them?
68
Мы пересмотрели наше прошлое сексуальное поведение. Мы исследовали, когда мы были эгоистичными, нечестными или беспардонными. Кого мы обижали? Не вызывали ли мы в других, без всяких на то оснований, ревность, подозрение или горечь? В чем мы поступали плохо, и как нам следовало вести себя? Все это мы записали и проанализировали.
We reviewed our own conduct over the years past. Where had we been selfish, dishonest, or inconsiderate? Whom had we hurt? Did we unjustifiably arouse jealousy, suspicion or bitterness? Where were we at fault, what should we have done instead? We got this all down on paper and looked at it.
Таким образом, мы попытались выработать разумный, здоровый идеал нашей будущей сексуальной жизни. Мы проанализировали, насколько эгоистичны наши отношения со всеми людьми. Мы просили Бога помочь нам выработать идеалы и жить в соответствии с ними. Мы помнили, что наши сексуальные возможности дарованы нам Богом и потому являются благом, которым нельзя пользоваться легкомысленно и эгоистично, но к этому также нельзя относиться с презрением или отвращением.
In this way we tried to shape a sane and sound ideal for our future sex life. We subjected each relation to this test - was it selfish or not? We asked God to mold our ideals and help us to live up to them. We remembered always that our sex powers were God-given and therefore good, neither to be used lightly or selfishly nor to be despised and loathed.
Каковы бы ни были наши идеалы, нам надлежит стараться достичь их. Нужно обрести желание исправить причиненное нами в прошлом зло, если это, конечно, не причинит еще большего зла. Иначе говоря, мы решаем сексуальные проблемы, как всякие иные проблемы. Погружаясь в размышление, мы просим Бога подсказать нам, как нам быть в каждой конкретной ситуации. Правильное решение всегда найдется, если мы хотим его найти.
Whatever our ideal turns out to be, we must be willing to grow toward it. We must be willing to make amends where we have done harm, provided that we do not bring about still more harm in so doing. In other words, we treat sex as we would any other problem. in meditation, we ask God what we should do about each specific matter. The right answer will come, if we want it.
Только Бог может быть судьей в наших сексуальных взаимоотношениях. Конечно, советоваться с людьми полезно, но высшим судьей остается Бог. Мы считаем, что некоторые люди столь же фанатичны в вопросах секса, сколь другие распущенны. Мы избегаем крайности в мыслях или советах.
God alone can judge our sex situation. Counsel with persons is often desirable, but we let God be the final judge. We realize that some people are as fanatical about sex as others are loose. We avoid hysterical thinking or advice.
Что, если мы не сможем жить в соответствии с выбранным идеалом и собьемся с дороги? Значит ли это, что мы непременно должны начать пить? Кое-кто скажет вам, что это именно так. Но это лишь полуправда. Все зависит от нас и наших мотивов. Если мы сожалеем о случившемся и честно хотим, чтобы Бог вывел нас
69
на путь добра и истины, значит, мы верим, что получим прощение, и что все это послужит нам хорошим уроком. Если же у нас нет сожалений, и наше поведение продолжает причинять вред другим, то мы наверняка начнем пить. Это не теоретические рассуждения. Это факты из нашего прошлого опыта.
Suppose we fall short of the chosen ideal and stumble? Does this mean we are going to get drunk? Some people tell us so. But this is only a half-truth. It depends on us and on our motives. If we are sorry for what we have done, and have the honest desire to let God take us to better things, we believe we will be forgiven and will have learned our lesson. If we are not sorry, and our conduct continues to harm others, we are quite sure to drink. We are not theorizing. These are facts out of our experience.
Подведем итоги всего сказанного о сексе. Мы искренне молимся, чтобы обрести высокие идеалы, чтобы нами управляла Высшая Сила во всех сложных ситуациях, чтобы обрести здравомыслие и поступать правильно. Если проблемы секса нас сильно тревожат, значит, мы с еще большим рвением должны помогать другим. Мы думаем об их нуждах и что-то делаем для них. Это выводит нас за пределы собственного “Я”. Это умеряет страстность желания там, где подчинение ему могло бы вызвать душевную боль.
To sum up about sex: We earnestly pray for the right ideal, for guidance in each questionable situation, for sanity, and for the strength to do the right thing. If sex is very troublesome, we throw ourselves the harder into helping others. We think of their needs and work for them. This takes us out of ourselves. It quiets the imperious urge, when to yield would mean heartache.
Если мы хорошо проанализировали нашу жизнь, мы найдем в ней многое, что нужно записать и о чем следует подумать. Мы записали и проанализировали поводы нашего недовольства. Мы пришли к пониманию его бессмысленности и разрушительности. Мы начали учиться быть терпимыми, понимающими и добрыми даже по отношению к нашим врагам, которых мы считаем просто больными людьми. Мы записали имена людей, которых мы обидели своим поведением, и выразили готовность возместить причиненный им ущерб, если это возможно.
Если мы были тщательны в нашей персональной инвентаризации, мы записали многое. Мы перечислили и проанализировали наши обиды. Мы начали постигать их бесполезность и их разрушительность. Мы начали учиться терпимости, терпению и доброте ко всем людям, даже к нашим врагам, ибо теперь мы взираем на них как на больных людей. Мы перечислили людей, которых мы обидели нашим поведением, и обрели готовность исправлять содеянное, если можем.
If we have been thorough about our personal inventory, we have written down a lot. We have listed and analyzed our resentments. We have begun to comprehend their futility and their fatality. We have commenced to see their terrible destructiveness. We have begun to learn tolerance, patience and good will toward all men, even our enemies, for we look on them as sick people. We have listed the people we have hurt by our conduct, and are willing to straighten out the past if we can.
В этой книге мы будем без конца повторять, что вера сделала для нас то, что мы не могли сделать сами для себя. Мы надеемся, что убедили вас в том, что Бог может устранить своеволие, которое отторгло вас от Него. Если вы приняли решение и составили перечень ваших основных недостатков, то это хорошее начало. Из этого вытекает, что вы сумели понять изрядную долю правды о себе.
In this book you read again and again that faith did for us what we could not do for ourselves. We hope you are convinced now that God can remove whatever self-will has blocked you off from Him. If you have already made a decision, and an inventory of your grosser handicaps, you have made a good beginning. That being so you have swallowed and digested some big chunks of truth about yourself.
70
ГЛАВА 6
ЗА РАБОТУ!
Что же следует делать после того, как мы оценили себя и свою жизнь с нравственных позиций? Мы пытались взглянуть по-новому на нашу ситуацию, установить новые взаимоотношения с Творцом и понять, что же мешает нам в этом. Мы признали некоторые из своих недостатков, мы в общем и целом поняли суть и причины наших жизненных неудач и выявили слабые пункты в нашем характере. Теперь нужно избавиться от наших недостатков. Это потребует от нас действий, выполнение которых будет означать, что мы признали перед Богом, перед самими собой и перед другими людьми истинную природу наших недостатков. Это подводит нас к Пятому шагу программы выздоровления, о которой шла речь в предыдущей главе.
H AVING MADE our personal inventory, what shall we do about it? We have been trying to get a new attitude, a new relationship with our Creator, and to discover the obstacles in our path. We have admitted certain defects; we have ascertained in a rough way what the trouble is; we have put our finger on the weak times in our personal inventory. Now these are about to be cast out. This requires action on our part, which, when completed, will mean that we have admitted to God, to ourselves, and to another human being, the exact nature of our defects. This brings us to the Fifth Step in the program of recovery mentioned in the preceding chapter.
Возможно, кому-то это покажется сложным, особенно обсуждение наших недостатков с другими. Мы считаем, что уже добились немалого, признав свои изъяны перед собой. Однако же в этом можно и усомниться. Наш опыт убеждает нас в том, что этого недостаточно. Многие из нас считают, что нужно идти дальше. Обсуждая эти проблемы с кем-либо другим, мы в большей мере сможем достигнуть внутреннего примирения, особенно, если у нас есть веские причины для такого обсуждения. Сначала назовем самую вескую причину: если мы не пройдем этот важный этап, мы не сможем бросить пить. Время от времени новички пытались не раскрывать некоторые факты своей жизни. Пытаясь избежать унизительной необходимости исповедаться перед другими, они использовали более простые методы.
71
Почти неизбежно они, в конце концов, напивались. Тщательно выполняя другие требования нашей программы, они удивлялись, почему она не приносит положительных результатов. Мы считаем, что дело заключалось в том, что они, как бы, не завершили полностью уборки в своем доме. Они провели инвентаризацию, но не выбросили со склада самые негодные вещи. Им только казалось, что они утратили эгоизм и страх, а обрели смирение. Но в действительности они не познали в достаточной мере смирение, бесстрашие и честность, пока они не рассказали кому-нибудь историю всей своей жизни.
This is perhaps difficult - especially discussing our defects with another person. We think we have done well enough in admitting these things to ourselves. There is doubt about that. In actual practice, we usually find a solitary self-appraisal insufficient. Many of us thought it necessary to go much further. We will be more reconciled to discussing ourselves with another person when we see good reasons why we should do so. The best reason first: If we skip this vital step, we may not overcome drinking. Time after time newcomers have tried to keep to themselves certain facts about their lives. Trying to avoid this humbling experience, they have turned to easier methods. Almost invariably they got drunk. Having persevered with the rest of the program, they wondered why they fell. We think the reason is that they never completed their housecleaning. They took inventory all right, but hung on to some of the worst items in stock. They only thought they had lost their egoism and fear; they only thought they had humbled themselves. But they had not learned enough of humility, fearlessness and honesty, in the sense we find it necessary, until they told someone else all their life story.
Больше, чем кто бы то ни было, алкоголик ведет двойную жизнь. Он прекрасный актер. Окружающим людям он постоянно преподносит свой сценический образ. Он хочет, чтобы люди видели его именно таким. Он хочет иметь определенную репутацию, но в глубине души понимает, что не заслуживает ее.
More than most people, the alcoholic leads a double life. He is very much the actor. To the outer world he presents his stage character. This is the one he likes his fellows to see. He wants to enjoy a certain reputation, but knows in his heart he doesn't deserve it.
Это несоответствие становится еще более очевидным, когда он начинает “выступать” во время запоев. Отрезвев, он испытывает отвращение, когда смутно вспоминает некоторые эпизоды. Эти воспоминания превращаются в кошмар. Он с ужасом думает, что кто-то мог быть свидетелем его выходок. Он быстро прячет эти воспоминания в глубине своей души. Он надеется, что они никогда и никому не станут известны. Он живет в постоянном напряжении и страхе, что заставляет его пить еще больше.
The inconsistency is made worse by the things he does on his sprees. Coming to his sense, he is revolted at certain episodes he vaguely remembers. These memories are a nightmare. He trembles to think someone might have observed him. As far as he can, he pushes these memories far inside himself. He hopes they will never see the light of day. He is under constant fear and tension - that makes for more drinking.
Психологи в целом согласны с нами. Мы тратили тысячи долларов на обследования. В очень немногих случаях мы вели себя так, что психологи могли помочь нам. Мы редко говорили им всю правду и редко следовали их советам. Не желая быть откровенными с этими, относившимися к нам по-доброму, людьми, мы не были откровенны и с другими. Неудивительно, что медики бывают, как правило, весьма невысокого мнения об алкоголиках и считают, что их шансы на излечение ничтожны.
Psychologists are inclined to agree with us. We have spent thousands of dollars for examinations. We know but few instances where we have given these doctors a fair break. We have seldom told them the whole truth nor have we followed their advice. Unwilling to be honest with these sympathetic men, we were honest with no one else. Small wonder many in the medical profession have a low opinion of alcoholics and their chance for recovery!
72
Если мы хотим жить долго или быть счастливыми в этом мире, нам следует быть совершенно честными перед кем-нибудь. Вполне понятно, что мы обдуманно выбираем человека или людей, с которыми мы можем говорить о самом интимном. Те из нас, чья религия требует исповеди, обратятся в первую очередь к тем духовным лицам, которые согласно своему сану обязаны их принять и выслушать. Те из нас, кто не принадлежит ни к какой религии, могут тоже обратиться к духовному лицу. Часто такие люди могут легко вникнуть в суть наших проблем и помочь в их решении. Конечно же, встречаются люди, не понимающие алкоголиков.
We must be entirely honest with somebody if we expect to live long or happily in this world. Rightly and naturally, we think well before we choose the person or persons with whom to take this intimate and confidential step. Those of us belonging to a religious denomination which requires confession must, and of course, will want to go to the properly appointed authority whose duty it is to receive it. Though we have no religious conception, we may still do well to talk with someone ordained by an established religion. We often find such a person quick to see and understand our problem. Of course, we sometimes encounter people who do not understand alcoholics.
Если мы не можем или не хотим вступать в контакт со служителями религии, то мы пытаемся найти среди наших знакомых понимающего человека, который умеет хранить тайны. Таким человеком может стать наш врач или психолог. Это может быть член нашей семьи, но мы не должны раскрываться перед женой или перед родителями, потому что это причинит им боль и страдания. Нельзя спасать свою шкуру за счет других. Мы можем рассказать все человеку, который поймет нас, но сам не пострадает от этого. Правило заключается в том, что мы должны быть требовательными к себе, но внимательными к другим.
If we cannot or would rather not do this, we search our acquaintance for a close-mouthed, understanding friend. Perhaps our doctor or psychologist will be the person. It may be one of our own family, but we cannot disclose anything to our wives or our parents which will hurt them and make them unhappy. We have no right to save our own skin at another person's expense. Such parts of our story we tell to someone who will understand, yet be unaffected. The rule is we must be hard on ourself, but always considerate of others.
Несмотря на потребность в том, чтобы обсудить с кем-либо свои дела, может случиться так, что рядом не окажется нужного человека. В такой ситуации можно отложить беседу до более удобного случая, но важно, чтобы мы сознавали необходимость такого шага и были готовы совершить его, как только представится возможность. Мы так говорим потому, что совершенно необходимо, чтобы для беседы был выбран правильный человек. Тот человек, который нам нужен, должен быть способным сохранить все в тайне, он должен понимать нас и одобрять наши цели, он не должен пытаться отговорить нас от выполнения нашего плана. Но нам не следует использовать отсутствие такого человека как повод для проволочек.
Notwithstanding the great necessity for discussing ourselves with someone, it may be one is so situated that there is no suitable person available. If that is so, this step may be postponed, only, however, if we hold ourselves in complete readiness to go through with it at the first opportunity. We say this because we are very anxious that we talk to the right person. It is important that he be able to keep a confidence; that he fully understand and approve what we are driving at; that he will not try to change our plan. But we must not use this as a mere excuse to postpone.
73
Решив, кому довериться, мы не должны затягивать с этим делом. У нас есть наш список, и мы готовы к длинному разговору. Мы должны объяснить нашему собеседнику, что нам нужно и для чего. Он должен понять, что речь идет о нашей жизни и смерти. В большинстве случаев, если объяснить это человеку, то он будет польщен нашим доверием и рад оказать помощь.
When we decide who is to hear our story, we waste no time. We have a written inventory and we are prepared for a long talk. We explain to our partner what we are about to do and why we have to do it. He should realize that we are engaged upon a life-anddeath errand. Most people approached in this way will be glad to help; they will be honored by our confidence.
Нужно смирить свою гордыню и рассказать все, не скрывая ни недостатков характера, ни самых темных уголков нашего прошлого. Совершив этот шаг и не утаив ничего, мы испытаем огромное внутреннее облегчение. Мы сможем честно смотреть людям в глаза. Мы ощутим покой и легкость в душе. Наши прошлые страхи улетучатся. Мы ощутим близость нашего Создателя. Раньше у нас могли быть отдельные элементы веры, теперь у нас появился духовный опыт. В это время многие чувствуют, что проблема алкоголизма исчезает сама по себе. Человек начинает ощущать себя на Широкой Дороге, по которой он движется в согласии с Духом вселенной.
We pocket our pride and go to it, illuminating every twist of character, every dark cranny of the past. Once we have taken this step, withholding nothing, we are delighted. We can look the world in the eye. We can be alone at perfect peace and ease. Our fears fall from us. We begin to feel the nearness of our Creator. We may have had certain spiritual beliefs, but now we begin to have a spiritual experience. The feeling that the drink problem has disappeared will often come strongly. We feel we are on the Broad Highway, walking hand in hand with the Spirit of the Universe.
Вернувшись домой, нужно найти место, где можно тихо поразмыслить в уединении над тем, что мы совершили. От глубины души мы благодарим Бога за то, что лучше узнали Его. Взяв с полки книгу, мы открываем страницу, на которой перечислены Двенадцать шагов исцеления. Перечитав первые пять шагов, мы спрашиваем себя, не упущено ли нами что-нибудь. Мы ведь строим арку, через которую мы выйдем в жизнь свободными людьми. Прочно ли мы строим? Все ли кирпичи лежат на своем месте? Не сэкономили ли мы на цементе, который пошел в фундамент? Не пытались ли мы сделать строительный раствор без песка?
Вернувшись домой, мы находим спокойное место на час, где внимательно пересматриваем то, что мы сделали. От глубины души мы благодарим Бога за то, что лучше узнали Его. Взяв с полки книгу, мы открываем страницу, на которой перечислены Двенадцать шагов исцеления. Перечитав первые пять шагов, мы спрашиваем себя, не упущено ли нами что-нибудь. Мы ведь строим арку, через которую мы выйдем в жизнь свободными людьми. Прочно ли мы строим? Все ли кирпичи лежат на своем месте? Не сэкономили ли мы на цементе, который пошел в фундамент? Не пытались ли мы сделать строительный раствор без песка?
Returning home we find a place where we can be quiet for an hour, carefully reviewing what we have done. We thank God from the bottom of our heart that we know Him better. Taking this book down from our shelf we turn to the page which contains the twelve steps. Carefully reading the first five proposals we ask if we have omitted anything, for we are building an arch through which we shall walk a free man at last. Is our work solid so far? Are the stones properly in place? Have we skimped on the cement put into the foundation? Have we tried to make mortar without sand?
Если ответы на эти вопросы удовлетворяют нас, то мы можем перейти к Шестому шагу. Мы везде подчеркивали, что без желания нам не выздороветь. Готовы ли мы к тому, чтобы Бог освободил нас от всего, что мы считаем нежелательным для нас? Может ли Он освободить нас от всего этого?
If we can answer to our satisfaction, we then look at Step Six. We have emphasized willingness as being indispensable. Are we now ready to let God remove from us all the things which we have admitted are objectionable? Can He now take them all - every one?
74
Если мы все еще не хотим освободиться от всего плохого в нас, то мы просим Бога помочь нам обрести это желание.
If we still cling to something we will not let go, we ask God to help us be willing.
Когда мы готовы, мы говорим примерно следующее: “Я хочу, мой Создатель, чтобы Ты принял меня со всем, что во мне есть, и хорошим и плохим. Прошу тебя освободить меня от всех недостатков моего характера, которые мешают мне быть полезным для Тебя и других. Дай мне силы, когда я выйду отсюда, чтобы выполнить Твою волю. Аминь». Таким образом, завершается Седьмой шаг.
When ready, we say something like this: "My Creator, I am now willing that you should have all of me, good and bad. I pray that you now remove from me every single defect of character which stands in the way of my usefulness to you and my fellows. Grant me strength, as I go out from here, to do your bidding. Amen." We have then completed Step Seven.
Теперь мы нуждаемся в поступках, ибо вера без действий мертва. Изучим шаги Восьмой и Девятый. У нас есть список всех тех, кому мы причинили зло и перед кем мы хотели бы загладить вину. Мы составили его, когда занимались проверкой с нравственных позиций своего прошлого. Мы подвергли решительной переоценке свою жизнь. Теперь мы должны пойти к своим знакомым и компенсировать тот ущерб, который мы нанесли им в прошлом. Мы должны попытаться убрать с нашего жизненного пути всю рухлядь, которая накопилась из-за нашего желания руководствоваться только своей волей и старанием затмить остальных. Если мы не хотим сделать это, мы просим Бога, чтобы к нам пришло такое желание. Помните, что с самого начала мы решили быть готовыми на любые жертвы, чтобы победить алкоголь.
Now we need more action, without which we find that "Faith without works is dead." Let's look at Steps Eight and Nine. We have a list of all persons we have harmed and to whom we are willing to make amends. We made it when we took inventory. We subjected ourselves to a drastic self-appraisal. Now we go out to our fellows and repair the damage done in the past. We attempt to sweep away the debris which has accumulated out of our effort to live on self-will and run the show ourselves. If we haven't the will to do this, we ask until it comes. Remember it was agreed at the beginning we would go to any lengths for victory over alcohol.
Возможно, некоторые колебания еще остаются. Просматривая список деловых знакомых и друзей, которых мы когда-то обидели, мы можем почувствовать робость, связанную с необходимостью общаться с ними на духовной основе. Эти опасения напрасны. Дело в том, что ко многим людям можно обратиться, совсем не подчеркивая при первой встрече духовную сторону нашей программы. Это могло бы только усугубить их предубеждение. В данный момент мы пытаемся привести в порядок нашу собственную жизнь. Но это не самоцель. Наша настоящая цель - изменить свою жизнь таким образом, чтобы приносить максимальную пользу
75
Богу и окружающим. Вряд ли разумно приходить к человеку, который все еще обижен на вас, и объявлять ему, что вы стали на путь религии. В боксе это называется “наступать подбородком”*. Зачем подвергать себя риску быть объявленным фанатиком веры или прислужником религии? Мы можем в корне загубить возможность завершить столь нужное для нас дело. Но скорее всего этот человек будет приятно удивлен нашим желанием наладить прерванные отношения. Он будет гораздо больше заинтересован в проявлении доброй воли, чем в разговоре о наших духовных открытиях.
Probably there are still some misgivings. As we look over the list of business acquaintances and friends we have hurt, we may feel diffident about going to some of them on a spiritual basis. Let us be reassured. To some people we need not, and probably should not emphasize the spiritual feature on our first approach. We might prejudice them. At the moment we are trying to put our lives in order. But this is not an end in itself. Our real purpose is to fit ourselves to be of maximum service to God and the people about us. It is seldom wise to approach an individual, who still smarts from our injustice to him, and announce that we have gone religious. In the prize ring, this would be called leading with the chin. Why lay ourselves open to being branded fanatics or religious bores? We may kill a future opportunity to carry a beneficial message. But our man is sure to be impressed with a sincere desire to set right the wrong. He is going to be more interested in a demonstration of good will than in our talk of spiritual discoveries.
Не нужно рассматривать сказанное нами как призыв к тому, чтобы избегать разговоров о Боге. Если такой разговор может служить какой-либо полезной цели, мы с готовностью провозглашаем наши убеждения, руководствуясь тактом и здравым смыслом. Возникает вопрос: как установить контакт с человеком, которого мы ненавидели? Возможно, этот человек причинил нам больше зла, чем мы ему. И хотя наше отношение к нему стало немного лучше, нам не очень-то хочется признавать перед ним свою вину. Но тут нам приходится сдерживать себя. Конечно, идти к врагу труднее, чем к другу, но мы считаем, что для нас полезнее идти как раз к врагу. Мы должны идти с настроением всепрощения и готовности помочь, признаться в своих прежних недобрых чувствах и выразить сожаление.
We don't use this as an excuse for shying away from the subject of God. When it will serve any good purpose, we are willing to announce our convictions with tact and common sense. The question of how to approach the man we hated will arise. It may be he has done us more harm than we have done him and, though we may have acquired a better attitude toward him, we are still not too keen about admitting our faults. Nevertheless, with a person we dislike, we take the bit in our teeth. It is harder to go to an enemy than to a friend, but we find it much more beneficial to us. We go to him in a helpful and forgiving spirit, confessing our former ill feeling and expressing our regret.
Ни в коем случае не нужно критиковать такого человека или спорить с ним. Нужно просто объяснить ему, что мы никогда не сможем бросить пить, не отделавшись от нашего прошлого. Мы должны как бы подмести нашу сторону улицы, так как мы понимаем, что нельзя ничего предпринять, пока это не сделано. При этом не следует говорить этому человеку, что он должен сделать. Его ошибки и недостатки не должны обсуждаться. Мы занимаемся только своими недостатками.
* То есть наступать, выставив подбородок вперед (ред.)
76
Если мы поведем себя спокойно, откровенно, открыто, результаты будут положительными.
Under no condition do we criticize such a person or argue. Simply tell him that we will never get over drinking until we have done our utmost to straighten out the past. We are there to sweep off our side of the street, realizing that nothing worth while can be accomplished until we do so, never trying to tell him what he should do. His faults are not discussed. We stick to our own. If our manner is calm, frank, and open, we will be gratified with the result.
В девяти случаях из десяти случается непредвиденное. Иногда человек, к которому мы обращаемся, признает свои ошибки, и долголетняя вражда умирает в течение часа. Изредка случается, что нам не удается ничего добиться. Наши бывшие враги иногда одобряют нас и желают нам успехов. Иногда они даже предлагают нам свою помощь. Но даже если нас выгоняют из кабинета, это уже неважно. Мы продемонстрировали наше новое отношение, выполнили свою часть работы. Вода уже пошла через верхний край запруды.
In nine cases out of ten the unexpected happens. Sometimes the man we are calling upon admits his own fault, so feuds of years' standing melt away in an hour. Rarely do we fail to make satisfactory progress. Our former enemies sometimes praise what we are doing and wish us well. Occasionally, they will offer assistance. It should not matter, however, if someone does throw us out of his office. We have made our demonstration, done our part. It's water over the dam.
У большинства алкоголиков есть долги. Мы не прячемся от наших кредиторов. Беседуя с ними, мы рассказываем о наших намерениях и не скрываем, что пьем. Да они и сами обычно знают об этом. Мы не боимся открыто признать нашу подверженность алкоголизму, несмотря на опасение, что это может вызвать недоверие к нам в делах, связанных с деньгами. Когда мы начинаем открыто говорить о наших проблемах, реакция самых безжалостных кредиторов бывает иногда поразительной. Даже заключая самую лучшую сделку, мы должны сказать этим людям, что сожалеем о прошлом. Мы должны избавиться от страха перед кредиторами, чего бы нам это ни стоило, иначе мы начнем снова пить из-за страха встретиться с ними.
Most alcoholics owe money. We do not dodge our creditors. Telling them what we are trying to do, we make no bones about our drinking; they usually know it anyway, whether we think so or not. Nor are we afraid of disclosing our alcoholism on the theory it may cause financial harm. Approached in this way, the most ruthless creditor will sometimes surprise us. Arranging the best deal we can we let these people know we are sorry. Our drinking has made us slow to pay. We must lose our fear of creditors no matter how far we have to go, for we are liable to drink if we are afraid to face them.
Возможно, некоторые из нас совершали преступления против закона, за которые мы могли бы оказаться в тюрьме, если бы об этом стало известно властям. Иногда у нас не было денег, чтобы оплатить счета, и нам не у кого было занять нужную сумму. Мы уже доверили эту тайну надежному человеку, но мы уверены в том, что если это станет известным, мы попадем в тюрьму или нас уволят с работы. Часто речь идет о незначительном преступлении, например, подделке счета. Многие из нас делали это. Возможно, мы в разводе, у нас новая семья, но мы не заплатили алименты бывшей жене. Она возмущена и получила ордер на наш арест. Это - довольно распространенная неприятность.
Perhaps we have committed a criminal offense which might land us in jail if it were known to the authorities. We may be short in our accounts and unable to make good. We have already admitted this in confidence to another person, but we are sure we would be imprisoned or lose our job if it were known. Maybe it's only a petty offense such as padding the expense account. Most of us have done that sort of thing. Maybe we are divorced, and have remarried but haven't kept up the alimony to number one. She is indignant about it, and has a warrant out for our arrest. That's a common form of trouble too.
77
Конечно же, формы компенсации могут быть самими различными, но существуют общие принципы, которыми мы должны руководствоваться. Напомним себе, что для достижения духовного роста мы решили пойти на серьезные жертвы и обратились к Богу с просьбой дать нам силы и указать направление действий, чтобы совершить задуманное, какими бы ни были последствия этого для нас. Мы можем потерять работу или репутацию, нам может грозить тюрьма, но наша воля должна оставаться непоколебимой. Должна. И нам не следует отступать ни перед чем.
Although these reparations take innumerable forms, there are some general principles which we find guiding. Reminding ourselves that we have decided to go to any lengths to find a spiritual experience, we ask that we be given strength and direction to do the right thing, no matter what the personal consequences may be. We may lose our position or reputation or face jail, but we are willing. We have to be. We must not shrink at anything.
Обычно наши поступки задевают других людей. Мы не должны поступать опрометчиво и становиться глуповатыми мучениками, которые бессмысленно жертвуют другими, чтобы самим выбраться из ямы, куда нас привел алкоголизм. Один наш знакомый женился второй раз. Из-за пристрастия к алкоголю и злости, испытываемой к первой жене, он какое-то время не платил ей алиментов. Будучи в ярости, она пошла в суд и добилась ордера на его арест. Он начал жить по нашим правилам, получил работу, одним словом, был на плаву. Было бы показным героизмом, если бы он пошел к судье и сказал: «Вот он я».
Usually, however, other people are involved. Therefore, we are not to be the hasty and foolish martyr who would needlessly sacrifice others to save himself from the alcoholic pit. A man we know had remarried. Because of resentment and drinking, he had not paid alimony to his first wife. She was furious. She went to court and got an order for his arrest. He had commenced our way of life, had secured a position, and was getting his head above water. It would have been impressive heroics if he had walked up to the Judge and said, "Here I am."
Мы считали, что, если бы в этом возникла необходимость, он должен был бы сделать это с готовностью, но, если бы он оказался в тюрьме, то он не смог бы обеспечить ни одну, ни другую семью. Мы предложили ему написать своей первой жене, признать свою вину и попросить у нее прощения. Он сделал это и послал ей немного денег. Он рассказал ей о своих планах на будущее. Он написал, в частности, что готов сесть в тюрьму, если она на этом настаивает. Она, конечно, не настаивала, и вся ситуация сразу же стабилизировалась.
We thought he ought to be willing to do that if necessary, but if he were in jail he could provide nothing for either family. We suggested he write his first wife admitting his faults and asking forgiveness. He did, and also sent a small amount of money. He told her what he would try to do in the future. He said he was perfectly willing to go to jail is she insisted. Of course she did not, and the whole situation has long since been adjusted.
Прежде, чем решиться на что-то серьезное, что может сказаться на других, мы должны заручиться их согласием. Если же мы получили их согласие, посоветовались с друзьями, попросили помощи у Бога, то не следует опасаться предстоящего решительного шага.
Before taking drastic action which might implicate other people we secure their consent. If we have obtained permission, have consulted with others, asked God to help and the drastic step is indicated we must not shrink.
78
Я вспоминаю историю одного из своих друзей. В те времена, когда он пил, он согласился принять определенную сумму денег от конкурента, которого он ненавидел. Расписку он ему не дал. Впоследствии он отрицал, что брал эти деньги, и использовал инцидент для того, чтобы дискредитировать этого человека. Он воспользовался своим же дурным поступком, чтобы подорвать репутацию своего конкурента. Тот разорился.
This brings to mind a story about one of our friends. While drinking, he accepted a sum of money from a bitterly-hated business rival, giving him no receipt for it. He subsequently denied having received the money and used the incident as a basis for discrediting the man. He thus used his own wrong-doing as a means of destroying the reputation of another. In fact, his rival was ruined.
Ему казалось, что он причинил своему конкуренту непоправимое зло. Если бы он раскрыл это старое дело, могла бы пострадать репутация его партнера, пострадала бы репутация семьи, и он лишился бы средств к существованию. Какое право имел он подвергать опасности всех зависевших от него людей? Как мог он публично заявить о своей вине, чтобы оправдать своего конкурента?
He felt that he had done a wrong he could not possibly make right. If he opened that old affair, he was afraid it would destroy the reputation of his partner, disgrace his family and take away his means of livelihood. What right had he to involve those dependent upon him? How could he possibly make a public statement exonerating his rival?
Посоветовавшись с женой и партнером, он пришел к выводу, что лучше пойти на риск, чем предстать перед Творцом, будучи виновным в чудовищной клевете. Он понял, что должен положиться на Бога в этом вопросе, иначе снова потянет к выпивке, и тогда все будет потеряно. Он пошел в церковь впервые за много лет. После службы он встал и объяснил всем прихожанам свою ситуацию. Его поступок был одобрен всеми, и сегодня он один из самых почитаемых граждан своего города. Все это случилось много лет назад.
After consulting with his wife and partner he came to the conclusion that it was better to take those risks than to stand before his Creator guilty of such ruinous slander. He saw that he had to place the outcome in God's hands or he would soon start drinking again, and all would be lost anyhow. He attended church for the first time in many years. After the sermon, he quietly got up and made an explanation. His action met widespread approval, and today he is one of the most trusted citizens of his town. This all happened years ago.
У всех нас есть свои домашние проблемы. Возможно, у нас сложные отношения с женщинами, которые бы мы не хотели афишировать. Мы сомневаемся, что в этом вопросе алкоголики фундаментально отличаются от других людей. Но алкоголь действительно осложняет сексуальные отношения. После нескольких лет жизни с мужем-алкоголиком женщина становится усталой, раздраженной, замкнутой. Могло ли быть иначе? Муж чувствует себя одиноко, испытывает жалость к себе. Он начинает озираться по сторонам в ночных барах и тому подобных заведениях совсем не в поисках алкоголя.
79
Возможно, у него тайный бурный роман с «девушкой, которая его понимает». Может быть, она в самом деле понимает его, но как ему быть в такой ситуации? Временами такой человек чувствует раскаяние, особенно если он женат на верной и стойкой женщине, которая буквально прошла через все горнила ада из-за него.
The chances are that we have domestic troubles. Perhaps we are mixed up with women in a fashion we wouldn't care to have advertised. We doubt if, in this respect, alcoholics are fundamentally much worse than other people. But drinking does complicate sex relations in the home. After a few years with an alcoholic, a wife get worn out, resentful and uncommunicative. How could she be anything else? The husband begins to feel lonely, sorry for himself. He commences to look around in the night clubs, or their equivalent, for something besides liquor. Perhaps he is having a secret and exciting affair with "the girl who understands." In fairness we must say that she may understand, but what are we going to do about a thing like that? A man so involved often feels very remorseful at times, especially if he is married to a loyal and courageous girl who has literally gone through hell for him.
Какой бы ни была ситуация, обычно все равно мы должны что-то делать. Если вы уверены, что жена ничего не знает, нужно ли сказать ей? Нам кажется, что не всегда. Если она знает, что мы изменили ей, нужно ли рассказывать ей подробности? Разумеется, следует признать вину. Возможно, она будет настаивать, чтобы мы выложили все подробности. Она захочет знать, кто эта женщина и где она живет. Мы считаем, что нужно сказать жене, что мы не имеем права вовлекать в нашу ситуацию другого человека. Мы сожалеем о том, что было, и надеемся, что это больше не повторится. Большего мы сделать не можем. Конечно, могут быть и другие решения этой проблемы, мы не предлагаем никаких строгих правил, однако же, мы убедились, что упомянутая линия поведения - самая правильная.
Whatever the situation, we usually have to do something about it. If we are sure our wife does not know, should we tell here? Not always, we think. If she knows in a general way that we have been wild, should we tell her it detail? Undoubtedly we should admit our fault. She may insist on knowing all the particulars. She will want to know who the woman is and where she is. We feel we ought to say to her that we have no right to involve another person. We are sorry for what we have done and, God willing, it shall not be repeated. More than that we cannot do; we have no right to go further. Though there may be justifiable exceptions, and though we wish to lay down no rule of any sort, we have often found this the best course to take.
Описанный нами образ жизни не является улицей с односторонним движением. Он подходит обоим супругам. Если мы в состоянии забыть прошлое, то и жена способна на это. Лучше все же не повторять без крайней необходимости имя той женщины, если оно вызывает приступы ревности.
Our design for living is not a one-way street. It is as good for the wife as for the husband. If we can forget, so can she. It is better, however, that one does not needlessly name a person upon whom she can vent jealousy.
Могут быть случаи, в которых требуется полная откровенность. Посторонние не могут оценить такую сугубо интимную ситуацию. Иногда обе стороны решают, что любовь, доброта и здравый смысл диктуют только один путь решения таких проблем - забыть и простить. Каждая из сторон должна молиться, чтобы это стало возможным, думая при этом лишь о счастье другой стороны. Помните, однако, что мы имеем дело с одним из самых страшных человеческих чувств - ревностью. Может быть, лучше вести наступление на эту проблему с фланга, чтобы избежать прямого столкновения.
Perhaps there are some cases where the utmost frankness is demanded. No outsider can appraise such an intimate situation. It may be that both will decide that the way of good sense and loving kindness is to let by-gones be by-gones. Each might pray about it, having the other one's happiness uppermost in mind. Keep it always in sight that we are dealing with that most terrible human emotion - jealousy. Good generalship may decide that the problem be attacked on the flank rather than risk a face-to-face combat.
80
Если у нас нет таких сложностей, то всегда найдутся другие домашние проблемы. Иногда мы слышим, как алкоголик заявляет, что все, что ему нужно, - это быть трезвым. Конечно, надо быть трезвым, чтобы был дом и семья. Но одного этого недостаточно для жены или родителей, с которыми он в течение многих лет обращался так безобразно. Терпеливость матерей и жен, которые имеют дело с алкоголиками, поистине невероятна. Если бы ее не было, у многих из нас не было бы сегодня дома. Возможно, нас уже не было бы в живых.
If we have no such complication, there is plenty we should do at home. Sometimes we hear an alcoholic say that the only thing he needs to do is to keep sober. Certainly he must keep sober, for there will be no home if he doesn't. But he is yet a long way from making good to the wife or parents whom for years he has so shockingly treated. Passing all understanding is the patience mothers and wives have had with alcoholics. Had this not been so, many of us would have no homes today, would perhaps be dead.
Алкоголик бурей проносится через жизни других людей, разбивая сердца, умерщвляя привязанности, вытравливая чувства. Эгоизм и отсутствие привычки принимать во внимание чувства и интересы окружающих создавали хаос в доме. Мы считаем, что те, кто думают, что достаточно быть трезвыми, чтобы в жизни все наладилось, ошибаются. Такой человек напоминает фермера, который вылез из погреба, где он прятался от урагана, и, увидев свой дом разрушенным, говорит жене: «Ничего страшного, голуба, главное, что ветер прекратился». Нас ждет длительный период восстановления, в котором мы должны быть зачинателями. Покаянные речи и невразумительные извинения не оплатят всех счетов. Надо откровенно, вместе с семьей, проанализировать прошлое, как оно видится нам теперь, не пытаясь при этом критиковать других. Пусть их недостатки будут вопиющими, но ведь в этом есть и наша вина. Итак, мы вместе с близкими перестраиваем наш дом и ежедневно просим Творца даровать нам умение прощать, научить нас терпению, доброте и любви.
The alcoholic is like a tornado roaring his way through the lives of others. Hearts are broken. Sweet relationships are dead. Affections have been uprooted. Selfish and inconsiderate habits have kept he home in turmoil. We feel a man is unthinking when he says that sobriety is enough. He is like the farmer who came up out of his cyclone cellar to find his home ruined. To his wife, he remarked, "Don't see anything the matter here, Ma. Ain't it grand the wind stopped blowin'?"
Yes, there is a long period of reconstruction ahead. We must take the lead. A remorseful mumbling that we are sorry won't fill the bill at all. We ought to sit down with the family and frankly analyze the past as we now see it, being very careful not to criticize them. Their defects may be glaring, but the chances are that our own actions are partly responsible. So we clean house with the family, asking each morning in meditation that our Creator show us the way of patience, tolerance, kindliness and love.
Духовная жизнь - это не теория. Нужно жить духовной жизнью. Если ваша семья не выражает желания жить духовной жизнью, не нужно ей это навязывать, не нужно вести бесконечные разговоры о духовных проблемах. Со временем отношение ваших близких к этому изменится. Ваше поведение убедит их больше, чем любые слова. Нужно помнить, что 10-20 лет пьянства сделают скептика из кого угодно.
The spiritual life is not a theory. We have to live it. Unless one's family expresses a desire to live upon spiritual principles we think we ought not to urge them. We should not talk incessantly to them about spiritual matters. They will change in time. Our behavior will convince them more than our words. We must remember that ten or twenty years of drunkenness would make a skeptic out of anyone.
81
Могут быть и проступки, которые нам никогда не удастся исправить. Они не должны беспокоить нас, если мы честно признаемся в том, что загладили бы свою вину, если бы нам представился для этого случай. Есть люди, с которыми мы не можем встретиться, им мы должны послать откровенные письма. В некоторых случаях не следует действовать опрометчиво, но не нужно откладывать эти дела, если они зависят только от нас. Нужно вести себя разумно, тактично, смиренно, учитывая интересы других людей, но, при этом, не расшаркиваясь и не раболепствуя перед ними. Бог помогает нам прочно стоять на ногах, мы не должны ни перед кем ползать и унижаться.
There may be some wrongs we can never fully right. We don't worry about them if we can honestly say to ourselves that we would right them if we could. Some people cannot be seen - we sent them an honest letter. And there may be a valid reason for postponement in some cases. But we don't delay if it can be avoided. We should be sensible, tactful, considerate and humble without being servile or scraping. As God's people we stand on our feet; we don't crawl before anyone.
Если эта фаза нашего развития болезненна для нас, мы будем удивлены, когда половина пути окажется позади. Мы познаем новую свободу и новое счастье. Мы не будем сожалеть о нашем прошлом и вместе с тем не захотим полностью забывать о нем. Мы узнаем, что такое чистота, ясность, покой. Как бы низко мы ни пали в прошлом, мы поймем, что наш опыт может быть полезен другим. Исчезнут ощущения ненужности и жалости к себе. Мы потеряем интерес к вещам, которые подогревают наше самолюбие, и в нас усилится интерес к другим людям. Мы освободимся от эгоизма. Изменится наше мировоззрение, исчезнут страх перед людьми и неуверенность в экономическом благополучии. Мы интуитивно будем знать, как вести себя в ситуациях, которые раньше нас озадачивали. Мы поймем, что Бог делает для нас то, что мы не смогли сами сделать для себя.
If we are painstaking about this phase of our development, we will be amazed before we are half way through. We are going to know a new freedom and a new happiness. We will not regret the past nor wish to shut the door on it. We will comprehend the word serenity and we will know peace. No matter how far down the scale we have gone, we will see how our experience can benefit others. That feeling of uselessness and self-pity will disappear. We will lose interest in selfish things and gain interest in our fellows. Self-seeking will slip away. Our whole attitude and outlook upon life will change. Fear of people and of economic insecurity will leave us. We will intuitively know how to handle situations which used to baffle us. We will suddenly realize that God is doing for us what we could not do for ourselves.
Не слишком ли это звучит многообещающе? Нет. Все это произошло со многими из нас, с одними раньше, с другими позже. Все это становится явью, если приложить усилия.
Are these extravagant promises? We think not. They are being fulfilled among us - sometimes quickly, sometimes slowly. They will always materialize if we work for them.
Так мы подходим к Десятому шагу, согласно которому мы должны продолжать проверку нашей жизни с нравственных позиций и исправлять те новые ошибки, которые мы делаем на своем пути. Мы стали жить по-новому, когда мы разобрались с
82
прегрешениями нашего прошлого. Мы вошли в мир Духа. Наша следующая задача - развивать понимание и повышать действенность наших усилий. Это не приходит за один день. Это задача на всю оставшуюся жизнь. Продолжайте наблюдать за тем, чтобы снова не появились такие черты, как себялюбие, нечестность, злоба и страх. Если они появятся, надо просить Бога избавить нас от них. Надо немедленно обсудить это с кем-нибудь и попытаться избавиться от этих качеств без промедления. Если мы обидели кого-то, надо немедленно принести свои извинения и помириться. Любовь к другим и терпимость определяют наш кодекс.
прегрешениями нашего прошлого. Мы вошли в мир Духа. Наша следующая задача - развивать понимание и повышать действенность наших усилий. Это не приходит за один день. Это задача на всю оставшуюся жизнь. Продолжайте наблюдать за тем, чтобы снова не появились такие черты, как себялюбие, нечестность, злоба и страх. Если они появятся, надо просить Бога избавить нас от них. Мы сразу обсуждаем это с кем-либо и без промедления стараемся загладить свою вину перед теми, кому мы причинили зло. Затем мы решительно обращаем наши мысли к тем, кому мы можем помочь. Любовь к другим и терпимость отныне являются нашим кодексом.
This thought brings us to Step Ten, which suggests we continue to take personal inventory and continue to set right any new mistakes as we go along. We vigorously commenced this way of living as we cleaned up the past. We have entered the world of the Spirit. Our next function is to grow in understanding and effectiveness. This is not an overnight matter. It should continue for our lifetime. Continue to watch for selfishness, dishonesty, resentment, and fear. When these crop up, we ask God at once to remove them. We discuss them with someone immediately and make amends quickly if we have harmed anyone. Then we resolutely turn our thoughts to someone we can help. Love and tolerance of others is our code.
И еще - мы перестали бороться с чем-либо или с кем-либо, даже с алкоголем. Ибо к этому времени к нам уже вернулось здравомыслие. Алкоголь редко будет интересовать нас. Если возникнет искушение, мы отшатнемся от него, как от огня. Мы будем подходить к жизни с разумных и реалистических позиций. У нас само собой появится новое отношение к алкоголю, которое не потребует от нас специальных усилий. Оно просто придет. В этом заключено чудо. Мы больше не боремся и не избегаем соблазнов. Мы ощущаем себя как бы вне сферы действия этих проблем и чувствуем безопасность и защиту. Мы больше не даем зароки, проблема ушла сама. Она больше не существует для нас. В нас нет самоуверенности, но нет и страха. Таков наш опыт. Таково наше состояние до тех пор, пока мы поддерживаем духовность.
And we have ceased fighting anything or anyone - even alcohol. For by this time sanity will have returned. We will seldom be interested in liquor. If tempted, we recoil from it as from a hot flame. We react sanely and normally, and we will find that this has happened automatically. We will see that our new attitude toward liquor has been given us without any thought or effort on our part. It just comes! That is the miracle of it. We are not fighting it, neither are we avoiding temptation. We feel as though we had been placed in a position of neutrality - safe and protected. We have not even sworn off. Instead, the problem has been removed. It does not exist for us. We are neither cocky nor are we afraid. That is our experience. That is how we react so long as we keep in fit spiritual condition.
Существует опасность, что, забросив всю духовную программу, мы, так сказать, почием на лаврах. Тогда нас подстерегает опасность, потому что алкоголь - коварный враг. Мы не излечились от алкоголизма. Просто каждый день нам дается отсрочка приговора при условии нашего духовного роста. Каждый день мы должны вносить в наши действия идею Божьей воли. «Как мне служить тебе? Да исполнится воля Твоя (не моя)». Примерно с такими мыслями мы должны жить изо дня в день. Только с такими
83
мыслями можно полагаться на свою волю. Это и есть ее разумное использование.
It is easy to let up on the spiritual program of action and rest on our laurels. We are headed for trouble if we do, for alcohol is a subtle foe. We are not cured of alcoholism. What we really have is a daily reprieve contingent on the maintenance of our spiritual condition. Every day is a day when we must carry the vision of God's will into all of our activities. "How can I best serve Thee - Thy will (not mine) be done." These are thoughts which must go with us constantly. We can exercise our will power along this line all we wish. It is the proper use of the will.
Немало было сказано о том, что Бог дает нам силу, вдохновение и цель в жизни, ибо он обладает всеобъемлющим знанием и мощью. Если мы прилежно следуем всем Его указаниям, то скоро мы ощущаем, как Его Дух вливается в нас. В какой-то мере мы осознали Бога. Мы стали развивать в себе это жизненно важное шестое чувство. Но мы не должны останавливаться на этом. Мы должны двигаться дальше, то есть совершать поступки.
Much has already been said about receiving strength, inspiration, and direction from Him who has all knowledge and power. If we have carefully followed directions, we have begun to sense the flow of His Spirit into us. To some extent we have become God-conscious. We have begun to develop this vital sixth sense. But we must go further and that means more action.
Одиннадцатый шаг предлагает молитву и углубленное размышление. Мы не должны стыдиться молитвы. Те, кто лучше нас, постоянно прибегают к ней. Она помогает при усердии и соответствующем отношении к ней. Легко обойтись туманными формулировками в этом вопросе. Но мы можем предложить кое-что ценное и определенное.
Step Eleven suggests prayer and meditation. We shouldn't be shy on this matter of prayer. Better men than we are using it constantly. It works, if we have the proper attitude and work at it. It would be easy to be vague about this matter. Yet, we believe we can make some definite and valuable suggestions.
Когда мы ложимся спать, мы мысленно оцениваем прожитый день. Не были ли мы в течение дня злобными, эгоистичными или бесчестными? Может, мы испытывали страх или должны извиниться перед кем-то? Может, мы кое-что затаили про себя, что следует немедленно обсудить с кем-нибудь? Проявляли ли мы любовь и доброту ко всем окружающим? Что мы могли бы сделать лучше? Может, в основном мы думаем только о себе? Или мы думали о том, что мы можем сделать для других, о нашем вкладе в общее течение жизни? Не нужно только поддаваться беспокойству, угрызениям совести или мрачным размышлениям, ибо в этом случае наши возможности приносить пользу другим уменьшаются. Вспомнив события прожитого дня, мы просим прощения у Бога и спрашиваем Его, как нам исправить наши ошибки.
When we retire at night, we constructively review our day. Were we resentful, selfish, dishonest or afraid? Do we owe an apology? Have we kept something to ourselves which should be discussed with another person at once? Were we kind and loving toward all? What could we have done better? Were we thinking of ourselves most of the time? Or were we thinking of what we could do for others, of what we could pack into the stream of life? But we must be careful not to drift into worry, remorse or morbid reflection, for that would diminish our usefulness to others. After making our review we ask God's forgiveness and inquire what corrective measures should be taken.
Проснувшись утром, надо подумать о предстоящих 24 часах жизни. Рассмотрим наши планы. В самом начале дня мы просим Бога направить наши помыслы в верное русло, уберечь нас от
84
жалости к себе, бесчестных поступков, корыстолюбия. В таких условиях мы можем с уверенностью полагаться на наши умственные способности - как-никак, а Бог дал их нам, чтобы мы ими пользовались. Наши мысли станут гораздо возвышеннее, когда мы освободим наши рассуждения от неверных мотивов.
On awakening let us think about the twenty-four hours ahead. We consider our plans for the day. Before we begin, we ask God to direct our thinking, especially asking that it be divorced from self-pity, dishonest or self-seeking motives. Under these conditions we can employ our mental faculties with assurance, for after all God gave us brains to use. Our thought-life will be placed on a much higher plane when our thinking is cleared of wrong motives.
Размышляя о предстоящем дне, мы можем испытывать неуверенность. Может быть, мы не способны решить, какие действия предпринять. Мы должны просить вдохновения у Бога, чтобы у нас появились интуитивные мысли или решения. Мы успокаиваемся и не нервничаем. Мы ни с кем и ни с чем не боремся. Мы с удивлением обнаруживаем, что, при продолжении подобной практики, через некоторое время правильные ответы приходят сами собой. То, что раньше было наитием или случайным проблеском вдохновения, становится рабочей частью ума. Так как вначале мы еще неопытны, поскольку мы совсем недавно установили контакт с Богом, возможно, мы не всегда будем испытывать вдохновение. За самонадеянность нам, наверно, придется расплатиться. Мы будем совершать нелепые поступки и увлекаться ложными идеями, но со временем наше мышление поднимется на уровень вдохновения, и мы сможем рассчитывать на него.
In thinking about our day we may face indecision. We may not be able to determine which course to take. Here we ask God for inspiration, an intuitive thought or a decision. we relax and take it easy. We don't struggle. We are often surprised how the right answers come after we have tried this for a while. What used to be the hunch or the occasional inspiration gradually becomes a working part of the mind. Being still inexperienced and having just made conscious contact with God, it is not probable that we are going to be inspired at all times. We might pay for this presumption in all sorts of absurd actions and ideas. Nevertheless, we find that our thinking will, as time passes, be more and more on the plane of inspiration. We come to rely upon it.
Мы заканчиваем период углубленного размышления молитвой, чтобы новый день открыл нам, каким должен быть наш следующий шаг, и чтобы нам было дано все то, что необходимо для решения наших проблем. В особенности мы просим освободить нас от своеволия и при этом помним, что не следует просить что-либо только для себя. Мы можем просить что-либо для себя, если это принесет пользу и другим. Мы никогда не молимся о том, чтобы осуществить свои эгоистические цели. Многие из нас потратили массу времени на это, но это никому не помогло. Нетрудно понять почему.
We usually conclude the period of meditation with a prayer that we be shown all through the day what our next step is to be, that we be given whatever we need to take care of such problems. We ask especially for freedom from self-will, and are careful to make no request for ourselves only. We may ask for ourselves, however, if others will be helped. We are careful never to pray for our own selfish ends. Many of us have wasted a lot of time doing that and it doesn't work. You can easily see why.
Если это возможно, мы просим наших жен или наших подруг и друзей присоединиться к нам в нашем утреннем углубленном
85
размышлении. Если мы принадлежим к религии, которая требует определенного утреннего ритуала, мы должны соблюдать его. Если мы не принадлежим ни к какой религии, то мы сами выбираем и заучиваем некоторые молитвы, касающиеся принципов, которые мы обсуждали. Существует масса полезных книг. Рекомендации вы можете получить у священника или раввина. Постарайтесь понять, в чем правы верующие люди. Воспользуйтесь тем, что они предлагают. В течение дня, если появляются сомнения или волнения по какому-то поводу, нужно остановиться на минуту и попросить Бога указать правильную мысль или действие. Мы постоянно напоминаем себе, что мы больше не мним себя центром вселенной, смиренно повторяя каждый день: «Да исполнится воля Твоя». От этого уменьшается опасность возникновения волнений, страха, злобы, беспокойства, жалости к себе и совершения необдуманных поступков. Мы становимся гораздо более умелыми. Мы не так легко утомляемся, потому что мы не сжигаем бессмысленно энергию, как это было раньше, когда мы строили жизнь таким образом, чтобы она устраивала только нас.
If circumstances warrant, we ask our wives or friends to join us in morning meditation. If we belong to a religious denomination which requires a definite morning devotion, we attend to that also. If not members of religious bodies, we sometimes select and memorize a few set prayers which emphasize the principles we have been discussing. There are many helpful books also. Suggestions about these may be obtained from one's priest, minister, or rabbi. Be quick to see where religious people are right. Make use of what they offer.
As we go through the day we pause, when agitated or doubtful, and ask for the right thought or action. We constantly remind ourselves we are no longer running the show, humbly saying to ourselves many times each day "Thy will be done." We are then in much less danger of excitement, fear, anger, worry, self-pity, or foolish decisions. We become much more efficient. We do not tire so easily, for we are not burning up energy foolishly as we did when we were trying to arrange life to suit ourselves.
Все это, в самом деле, приносит помощь, поверьте нам.
It works - it really does.
Мы, алкоголики, страшно недисциплинированны, поэтому мы позволяем Богу дисциплинировать нас тем простым способом, который мы описали.
We alcoholics are undisciplined. So we let God discipline us in the simple way we have just outlined.
Но это еще не все. Все в большей мере требуются действия. «Вера без действий мертва». Следующая глава полностью посвящена Двенадцатому шагу.
But this is not all. There is action and more action. "Faith without works is dead." The next chapter is entirely devoted to Step Twelve.
86
ГЛАВА 7
РАБОТАЯ С ДРУГИМИ
Chapter 7
WORKING WITH OTHERS
Практика показывает, что наиболее стойкий иммунитет против алкоголя дает интенсивная работа с другими алкоголиками. Она помогает там, где все другие средства бессильны. Здесь мы подходим к нашему Двенадцатому шагу: несите смысл наших идей другим алкоголикам! Вы сможете помочь там, где никто другой не сможет. Вы можете завоевать их доверие, в котором они откажут другим. Помните, что они очень больны.
P RACTICAL EXPERIENCE shows that nothing will so much insure immunity from drinking as intensive work with other alcoholics. It works when other activities fail. This is our twelfth suggestion: Carry this message to other alcoholics! You can help when no one else can. You can secure their confidence when other fail. Remember they are very ill.
Ваша жизнь приобретет новый смысл. Следите за тем, как люди выздоравливают, как они, в свою очередь, начинают помогать другим, как они перестают быть одинокими, как вокруг вас возникает братство. Широкий круг друзей несет с собой ценный опыт, которым не следует пренебрегать. Мы уверены, что вы от него не откажетесь. Частые контакты с новичками и друг с другом станут яркими событиями вашей жизни.
Life will take on new meaning. To watch people recover, to see them help others, to watch loneliness vanish, to see a fellowship grow up about you, to have a host of friends - this is an experience you must not miss. We know you will not want to miss it. Frequent contact with newcomers and with each other is the bright spot of our lives.
Возможно, вы не знаете пьяниц, которые хотели бы бросить пить. Таких людей просто найти, побеседовав с несколькими врачами или священнослужителями, можно также побывать в больнице. Вам охотно помогут познакомиться с такими людьми. Не нужно сразу вести себя как проповедник или реформатор. К сожалению, существует множество предубеждений; если вы затронете их, то это усложнит вашу миссию. Священнослужители и врачи обладают компетентностью, которая может быть полезной для вас, но именно ваш алкогольный опыт делает общение с вами чрезвычайно полезным для других алкоголиков. Нужно
87
сотрудничать и ни в коем случае не заниматься критикой. Ведь наша единственная цель - оказать помощь другим.
Perhaps you are not acquainted with any drinkers who want to recover. You can easily find some by asking a few doctors, ministers, priests or hospitals. They will be only too glad to assist you. Don't start out as an evangelist or reformer. Unfortunately a lot of prejudice exists. You will be handicapped if you arouse it. Ministers and doctors are competent and you can learn much from them if you wish, but it happens that because of your own drinking experience you can be uniquely useful to other alcoholics. So cooperate; never criticize. To be helpful is our only aim.
Когда вы находите возможного кандидата в члены Сообщества Анонимных Алкоголиков, постарайтесь побольше узнать о нем. Если он не хочет бросить пить, не тратьте время на уговоры. Это может повредить ему в будущем. Это же самое следует посоветовать и семье. Близкие должны быть терпеливыми, должны понять, что они имеют дело с больным человеком.
When you discover a prospect for Alcoholics Anonymous, find out all you can about him. If he does not want to stop drinking, don't waste time trying to persuade him. You may spoil a later opportunity. This advice is given for his family also. They should be patient, realizing they are dealing with a sick person.
Если же есть признаки, что он хочет бросить пить, поговорите с человеком, который более всего заинтересован в его излечении - это обычно жена. Вам нужно знать, как он ведет себя, каковы его проблемы, его прошлое, как далеко он зашел в своем алкоголизме, есть ли у него религиозные наклонности. Эта информация нужна, чтобы попытаться поставить себя на его место, чтобы понять, какой подход оказался бы успешным в вашем случае, если бы вы поменялись ролями.
If there is any indication that he wants to stop, have a good talk with the person most interested in him - usually his wife. Get an idea of his behavior, his problems, his background, the seriousness of his condition, and his religious leanings. You need this information to put yourself in his place, to see how you would like him to approach you if the tables were turned.
Иногда разумно подождать, пока у него не начнется запой. Семья может возражать против этого, но, если состояние его здоровья не вызывает серьезных опасений, полезно пойти на этот риск. Не общайтесь с ним, пока он очень пьян, за исключением ситуаций, когда его поведение слишком буйное и семья нуждается в вашей помощи. Подождите конца запоя или, по крайней мере, просвета. Потом пусть кто-либо из его друзей или близких спросит его, не хочет ли он покончить с выпивкой, и готов ли он сделать все, что нужно для этого. Если он согласится, можно обратить его внимание на то, что есть один знакомый, который был алкоголиком и бросил пить. Нужно, чтобы кто-то рассказал ему о вашей принадлежности к обществу, члены которого пытаются помочь другим алкоголикам, поскольку это входит в программу их собственного выздоровления. Ему следует сказать, что вы будете рады поговорить с ним, если он захочет этого.
Sometimes it is wise to wait till he goes on a binge. The family may object to this, but unless he is in a dangerous physical condition, it is better to risk it. Don't deal with him when he is very drunk, unless he is ugly and the family needs your help. Wait for the end of the spree, or at least for a lucid interval. Then let his family or a friend ask him if he wants to quit for good and if he would go to any extreme to do so. If he says yes, then his attention should be drawn to you as a person who has recovered. You should be described to him as one of a fellowship who, as part of their own recovery, try to help others and who will be glad to talk to him if he cares to see you.
88
Если он не испытывает такого желания, не пытайтесь навязываться. Семья тоже не должна истерически уговаривать его, не следует рассказывать ему о вас слишком много. Нужно подождать конца следующего запоя. Можно оставить ему эту книгу, чтобы в момент просветления он мог ее полистать. Не существует каких-либо общих правил на этот счет. Семья сама должна решить, что лучше. Однако посоветуйте им не быть чересчур хлопотливыми, это может только все испортить.
If he does not want to see you, never force yourself upon him. Neither should the family hysterically plead with him to do anything, nor should they tell him much about you. They should wait for the end of his next drinking bout. You might place this book where he can see it in the interval. Here no specific rule can be given. The family must decide these things. But urge them not to be over-anxious, for that might spoil matters.
Обычно не рекомендуется, чтобы семья рассказывала историю вашей жизни. Если это возможно, то вообще не следует знакомиться с человеком при помощи членов его семьи. Лучше знакомиться через врача или при содействии учреждения, где алкоголик проходит лечение. Если этот человек нуждается в госпитализации, то следует помочь ему, но насильственное помещение в больницу оправдано лишь в случае буйного поведения. Пусть врач скажет своему пациенту, что существует еще одно средство лечения.
Usually the family should not try to tell your story. When possible, avoid meeting a man through his family. Approach through a doctor or an institution is a better bet. If your man needs hospitalization, he should have it, but not forcibly unless he is violent. Let the doctor, if he will, tell him he has something in the way of a solution.
Когда вашему подопечному станет лучше, врач может предложить ему встретиться с вами. Хотя вы уже говорили с членами семьи, не нужно их приглашать на первую встречу. Ваш подопечный тогда почувствует, что он может поговорить с вами свободно, не слыша постоянных укоров своих близких. Навестите его, пока он еще не окончательно оправился от последнего запоя. В состоянии подавленности он будет более восприимчив.
When your man is better, the doctor might suggest a visit from you. Though you have talked with the family, leave them out of the first discussion. Under these conditions your prospect will see he is under no pressure. He will feel he can deal with you without being nagged by his family. Call on him while he is still jittery. He may be more receptive when depressed.
Если можно, постарайтесь встретиться с подопечным наедине. Сначала побеседуйте на общие темы. Через некоторое время перейдите на обсуждение алкогольных проблем. Расскажите ему о вашем опыте, симптомах, привычках, чтобы он начал говорить о себе. Если он захочет говорить, выслушайте его. Это поможет вам решить, как вести себя дальше. Если он необщителен, расскажите ему о своей жизни и о том, как вы бросили пить. Не говорите пока, как вам это удалось. Если он в серьезном настроении, расскажите о том вреде, который вам принес алкоголь, но
89
не пытайтесь морализировать или поучать. Если он в хорошем настроении, расскажите о ваших веселых приключениях в то время, когда вы еще выпивали. Сделайте так, чтобы он рассказал о своих похождениях.
See your man alone, if possible. At first engage in general conversation. After a while, turn the talk to some phase of drinking. Tell him enough about your drinking habits, symptoms, and experiences to encourage him to speak of himself. If he wishes to talk, let him do so. You will thus get a better idea of how you ought to proceed. If he is not communicative, give him a sketch or your drinking career up to the time you quit. But say nothing, for the moment, of how that was accomplished. If he is in a serious mood dwell on the troubles liquor has caused you, being careful not to moralize or lecture. If his mood is light, tell him humorous stories of your escapades. Get him to tell some of his.
Когда он увидит, что вы знаете все об алкогольных делах, начните говорить о себе как об алкоголике. Скажите, как вы были озадачены, когда поняли, что вы больны. Расскажите, как вы пытались бороться со своим недугом. Продемонстрируйте на собственном примере, как рассуждает алкоголик перед тем, как выпить роковую первую рюмку. Рекомендуем вам сделать это так, как описано в главе, посвященной алкоголизму. Если он алкоголик, он сразу же поймет вас. Он будет сопоставлять вашу непоследовательность в суждениях со своей.
When he sees you know all about the drinking game, commence to describe yourself as an alcoholic. Tell him how baffled you were, how you finally learned that you were sick. Give him an account of the struggles you made to stop. Show him the mental twist which leads to the first drink of a spree. We suggest you do this as we have done it in the chapter on alcoholism. If he is alcoholic, he will understand you at once. He will match you mental inconsistencies with some of his own.
Если вы убедились, что имеете дело с настоящим алкоголиком, побеседуйте с ним о практической неизлечимости заболевания обычными средствами. Убедите его, основываясь на собственном опыте, что странное состояние ума, при котором алкоголик не может противиться первой рюмке, мешает ему полагаться при излечении на свою силу воли. Не следует на этом этапе ссылаться на эту книгу, разве что он уже видел ее и готов обсудить с вами. Постарайтесь не вешать на него ярлык алкоголика. Он должен сделать выводы сам. Если он придерживается мнения, что он может контролировать потребление алкоголя, согласитесь с ним. Но скажите ему, что если дело зашло далеко, то рассчитывать только на свои силы нельзя.
If you are satisfied that he is a real alcoholic, begin to dwell on the hopeless feature of the malady. Show him, from your own experience, how the queer mental condition surrounding that first drink prevents normal functioning of the will power. Don't, at this stage, refer to this book, unless he has seen it and wishes to discuss it. And be careful not to brand him as an alcoholic. Let him draw his own conclusion. If he sticks to the idea that he can still control his drinking, tell him that possibly he can - if he is not too alcoholic. But insist that if he is severely afflicted, there may be little chance he can recover by himself.
Продолжайте говорить об алкоголизме как о болезни, как о смертельно опасном недуге. Расскажите ему о физических и психических проявлениях этого заболевания. Говорите в основном о вашем опыте. Объясните, что те, кто не понимают серьезности своего положения, обречены. Врачи, наверное, правы, когда они не хотят объяснять алкоголикам, к чему, в конечном счете, приводит потребление алкоголя, если, конечно, такой рассказ не
90
ведет к каким-либо положительным результатам. Но вы можете говорить о безнадежности положения больных алкоголизмом, потому что вы предлагаете решение проблемы. Скорее всего, ваш знакомый согласится, что у него есть многие, если не все, симптомы алкоголизма. Если его врач считает нужным сказать ему, что он алкоголик, тем лучше для вас. Даже если ваш знакомый не согласится с тем, что он алкоголик, у него появится любопытство, связанное с вашим случаем. Подведите его к тому, чтобы он задал вам вопрос, как вам удалось бросить пить. Расскажите ему всю правду, как это произошло. Подчеркните духовную сторону вашего исцеления. Если вы имеете дело с агностиком или атеистом, подчеркните, что он не должен соглашаться с вашим пониманием Бога. Он может сформировать свое представление о Боге, главное, чтобы он был готов поверить в Силу более могущественную, чем он, и жить, руководствуясь духовными принципами.
Continue to speak of alcoholism as an illness, a fatal malady. Talk about the conditions of body and mind which accompany it. Keep his attention focussed mainly on your personal experience. Explain that many are doomed who never realize their predicament. Doctors are rightly loath to tell alcoholic patients the whole story unless it will serve some good purpose. But you may talk to him about the hopelessness of alcoholism because you offer a solution. You will soon have you friend admitting he has many, if not all, of the traits of the alcoholic. If his own doctor is willing to tell him that he is alcoholic, so much the better. Even though your protege may not have entirely admitted his condition, he has become very curious to know how you got well. Let him ask you that question, if he will. Tell him exactly what happened to you. Stress the spiritual feature freely. If the man be agnostic or atheist, make it emphatic that he does not have to agree wbth your conception of God. He can choose any conception he likes, provided it makes sense to him. The main thing is that he be willing to believe in a Power greater than himself and that he live by spirtual principles.
Когда вы беседуете с таким человеком, пользуйтесь бытовым языком для описания духовных принципов. Не нужно касаться его предубеждений, связанных с определенными теологическими терминами и идеями, в отношении которых у него нет полной ясности. Старайтесь не поднимать этих вопросов, какими бы ни были ваши собственные убеждения.
When dealing with such a person, you had better use everyday language to describe spiritual principles. There is no use arousing any prejudice he may have against certain theological terms and conceptions about which he may already be confused. Don't raise such issues, no matter what your own convictions are.
Если ваш подопечный принадлежит к определенной религии, то его религиозное образование может быть большим, чем ваше. В этом случае он может усомниться в том, что вы можете добавить что-либо новое к тому, что ему известно. Но он захочет узнать, почему религиозные убеждения не помогли ему, в то время как помогли вам. Возможно, его случай является одним из тех, когда одной веры недостаточно. Вера, чтобы быть действенной, должна сочетаться с жертвенностью и бескорыстными поступками, направленными на созидание. Позвольте ему убедиться, что вы не намерены учить его догматам религии. Признайте, что он знает
91
больше об этом, чем вы, но обратите его внимание на то, что, как ни глубоки его знания и вера, он, похоже, не смог использовать их в полной мере, иначе он не стал бы пить. Возможно, наш рассказ поможет ему увидеть, где на практике он не сумел осуществить принципы, которые ему так хорошо известны. Мы не представляем какую-либо веру или религию. Мы оперируем принципами, общими для большинства религий.
Your prospect may belong to a religious denomination. His religious education and training may be far superior to yours. In that case he is going to wonder how you can add anything to what he already knows. But he well be curious to learn why his own convictions have not worked and why yours seem to work so well. He may be an example of the truth that faith alone is insufficient. To be vital, faith must be accompanied by self sacrifice and unselfish, constructive action. Let him see that you are not there to instruct him in religion. Admit that he probably knows more about it than you do, but call to his attention the fact that however deep his faith and knowledge, he could not have applied it or he would not drink, Perhaps your story will help him see where he has failed to practice the very precepts he knows so well. We represent no particular faith or denomination. We are dealing only with general principles common to most denominations.
Расскажите о программе действий, которой вы следовали, объясните, как вы дали оценку своей жизни с нравственных позиций, как вы пересмотрели свое прошлое и почему вы теперь хотите помочь ему. Важно, чтобы он понял, что ваши попытки передать ему все, что вы знаете, играют важную роль в вашем собственном излечении. Фактически, он может помочь вам больше, чем вы ему. Объясните ему, что он вам ничем не обязан, что вы просто надеетесь, что он поможет другим, когда решит собственные проблемы. Напомните ему, что важнее заботиться о благе других, чем о своем собственном. Дайте ему понять, что вы не хотите принуждать его к чему-либо, что он может не встречаться с вами, если не захочет. Вы не обидитесь, если он не захочет иметь дело с вами, так как он уже помог вам больше, чем вы ему. Если ваши высказывания были здравыми, спокойными и проникнутыми пониманием, то, возможно, вам удастся приобрести друга. Может быть, его обеспокоило то, что вы говорили об алкоголизме. Хорошо, если это так. Чем отчаяннее он чувствует себя в этот момент, тем лучше, ибо это может заставить его следовать вашим советам.
Outline the program of action, explaining how you made a self-appraisal, how you straightened out your past and why you are now endeavoring to be helpful to him. It is important for him to realize that your attempt to pass this on to him plays a vital part in your recovery. Actually, he may be helping you more than you are helping him. Make it plain he is under no obligation to you, that you hope only that he will try to help other alcoholics when he escapes his own difficulties. Suggest how important it is that he place the welfare of other people ahead of his own. Make it clear that he is not under pressure, that he needn't see you again if he doesn't want to. You should not be offended if he wants to call it off, for he has helped you more than you have helped him. If your talk has been sane, quiet and full of human understanding, you have perhaps made a friend. Maybe you have disturbed him about the question of alcoholism. This is all to the good. The more hopeless he feels, the better he will be more likely to follow your suggestions.
Ваш кандидат может обосновать, почему ему не нужно следовать всем пунктам программы. Ему может показаться неприятной мысль о решительной переоценке своей жизни с нравственных позиций, в частности, необходимость обсуждать все это с кем-либо. Не пытайтесь опровергать его взгляды. Расскажите только, что вы когда-то чувствовали то же самое, но что вы сомневаетесь, что
92
сумели бы добиться прогресса, если бы практически не выполнили этот пункт программы. Во время первого визита расскажите ему о Братстве Анонимных Алкоголиков. Если у него появится интерес, дайте ему экземпляр этой книги.
Your candidate may give reasons why he need not follow all of the program. He may rebel at the thought of a drastic housecleaning which requires discussion with other people. Do not contradict such views. Tell him you once felt as he does, but you doubt whether you would have made much progress had you not taken action. On your first visit tell him about the Fellowship of Alcoholics Anonymous. If he shows interest, lend him your copy of this book.
Если ваш новый друг не хочет говорить о себе, не принуждайте его к этому. Он должен обдумать все, о чем вы беседовали. Если ваша беседа продлится, пусть он говорит о том, что его интересует больше всего. Иногда человек говорит, что он готов немедленно взяться за дело, и у вас может возникнуть желание поддержать его. Такая поспешность часто вредит делу. Если у него позднее возникнут проблемы, он будет считать, что виноваты в этом вы, так как вы вынудили его принять решение. В общении с алкоголиками лучше всего не проявлять чрезмерного рвения и не выказывать стремления переделать их. Никогда не пытайтесь снисходить к алкоголикам с моральных и духовных высот. Просто расскажите ему о духовных средствах исцеления и о том, как они помогли вам. Предложите ему вашу помощь и дружбу. Скажите ему, что если он хочет бросить пить, вы сделаете все, чтобы помочь ему.
Unless your friend wants to talk further about himself, do not wear out your welcome. Give him a chance to think it over. If you do stay , let him steer the conversation in any direction he like. Sometimes a new man is anxious to proceed at once, and you may be tempted to let him do so. This is sometimes a mistake. If he has trouble later, he is likely to say you rushed him. You will be most successful with alcoholics if you do not exhibit any passion for crusade or reform. Never talk down to an alcoholic from any moral or spiritual hilltop; simply lay out the kit of spiritual tools for his inspection. Show him how they worked with you. Offer him friendship and fellowship. Tell him that if he wants to get well you will do anything to help.
Если его не интересует ваше предложение, если он хочет, чтобы вы были просто его банкиром или нянчились с ним во время его запоев, оставьте его на время, пока его настрой не переменится. Возможно, это произойдет некоторое время спустя, когда его состояние ухудшится.
If he is not interested in your solution, if he expects you to act only as a banker for his financial difficulties or a nurse for his sprees, you may have to drop him until he changes his mind. This he may do after he gets hurts some more.
Если он искренне заинтересовался и хочет снова увидеться с вами, попросите его почитать эту книгу перед вашей новой встречей. Это поможет ему принять решение. Не нужно оказывать на него давление, оно нежелательно, от кого бы оно ни исходило: от вас, от его друзей, от жены. Если ему суждено обрести Бога, желание должно родиться в нем самом.
If he is sincerely interested and wants to see you again, ask him to read this book in the interval. After doing that, he must decide for himself whether he wants to go on. He should not be pushed or prodded by you, his wife, or his friends. If he is to find God, the desire must come from within.
Если ему кажется, что он может добиться результатов каким-либо другим путем или предпочитает иной способ духовного исцеления, пусть он следует голосу своего сознания.
93
У нас нет монополии на духовное общение с Богом. Наш подход оказался плодотворным, поэтому мы рекомендуем следовать нашему примеру. Обратите его внимание на то, что у алкоголиков много общего, и заверьте его в вашей готовности помочь. Пусть на этом ваша встреча закончится.
If he thinks he can do the job in some other way, or prefers some other spiritual approach, encourage him to follow his own conscience. We have no monopoly on God; we merely have an approach that worked with us. But point out that we alcoholics have much in common and that you would like, in any case, to be friendly. Let it go at that.
Не отчаивайтесь, если вы не найдете быстрого отклика. Попытайтесь найти другого протеже и сделайте новую попытку через некоторое время. Наверняка вы найдете кого-то, кто будет в отчаянном положении и радостно примет предложенную вами помощь. Мы считаем бессмысленной тратой времени попытки преследовать человека, который не может или не хочет сотрудничать с вами. Если вы оставите такого человека на время, он вскоре может понять, что самому ему не справиться со своей бедой. Тратить слишком много времени на одного человека - значит лишить других шансов начать новую счастливую жизнь. Один из членов нашего братства не смог добиться успеха с первыми пятью-шестью алкоголиками, которым он пытался помочь. Он часто говорит, что, если бы он продолжал работать только с ними, он лишил бы шанса многих других, которых ему удалось вернуть к нормальной жизни.
Do not be discouraged if your prospect does not respond at once. Search out another alcoholic and try again. You are sure to find someone desperate enough to accept with eagerness what you offer. We find it a waste of time to keep chasing a man who cannot or will not work with you. If you leave such a person alone, he may soon become convinced that he cannot recover by himself. To spend too much time on any one situation is to deny some other alcoholic an opportunity to live and be happy. One of our Fellowship failed entirely with his first half dozen prospects. He often says that if he had continued to work on them, he might have deprived many others, who have since recovered, of their chance.
Предположим, что вы пришли к своему протеже второй раз. Он прочитал эту книгу и говорит, что он готов пройти все Двенадцать шагов программы исцеления. Поскольку вы сами прошли когда-то этот путь, вы сможете дать ему массу практических советов. Дайте ему понять, что, если он принял решение встать на путь излечения и готов рассказать вам историю своей жизни, вы охотно выслушаете его, но не настаивайте на этом, если он хочет довериться кому-то другому.
Suppose now you are making your second visit to a man. He has read this volume and says he is prepared to go through with the Twelve Steps of the program of recovery. Having had the experience yourself, you can give him much practical advice. Let him know you are available if he wishes to make a decision and tell his story, but do not insist upon it if he prefers to consult someone else.
Возможно, он разорен, и ему негде жить. Вы можете помочь ему найти работу или оказать ему некоторую материальную помощь. Но это не должно идти в ущерб вашим собственным обязательствам перед семьей или кредиторами. Возможно, вы захотите взять его к себе домой на несколько дней. Но будьте благоразумны. Это
94
можно делать только с согласия вашей семьи, и вы должны быть уверены, что человек не хочет всего лишь воспользоваться вашими денежными средствами, связями и квартирой. Позволив такое отношение к себе, вы причините ему вред. Это будет означать, что вы позволяете ему быть неискренним. Вы будете способствовать его разрушению, а не выздоровлению.
He may be broke and homeless. If he is, you might try to help him about getting a job, or give him a little financial assistance. But you should not deprive your family or creditors of money they should have. Perhaps you will want to take the man into your home for a few days. But be sure you use discretion. Be certain he will be welcomed by your family, and that he is not trying to impose upon you for money, connections, or shelter. Permit that and you only harm him. You will be making it possible for him to be insincere. You may be aiding in his destruction rather than his recovery.
Не старайтесь уйти от ответственности, но уж если вы берете ее на себя, будьте уверены, что вы поступаете правильно. Помощь другим - основа вашего выздоровления. Недостаточно лишь изредка совершать какой-либо добрый поступок. Вы должны быть добрым самаритянином каждый день, если возникнет такая необходимость. Это может означать для вас бессонные ночи, отказ от удовольствий, помехи в вашей работе. Возможно, вам придется давать кому-то деньги и терпеть присутствие в доме постороннего человека, давать советы обезумевшим родственникам и женам, без конца ходить в полицию, в суд, в больницу, в тюрьму, в психиатрические и наркологические лечебницы. В любое время дня и ночи у вас будет звонить телефон. Ваша жена будет жаловаться, что вы мало уделяете ей внимания. Пьяница может сломать мебель в вашей квартире или прожечь матрас. Вам придется с ним драться, если он станет буйным. Вам придется вызывать врача и в соответствии с его указаниями давать успокоительные лекарства вашему протеже. В другой раз вам придется посылать за полицией или вызывать скорую помощь. Время от времени вы будете сталкиваться со всем этим.
Never avoid these responsibilities, but be sure you are doing the right thing if you assume them. Helping others is the foundation stone of your recovery. A kindly act once in a while isn't enough. You have to act the Good Samaritan every day, if need be. It may mean the loss of many nights' sleep, great interference with your pleasures, interruptions to your business. It may mean sharing your money and your home, counseling frantic wives and relatives, innumerable trips to police courts, sanitariums, hospitals, jails and asylums. Your telephone may jangle at any time of the day or night. Your wife may sometimes say she is neglected. A drunk may smash the furniture in your home, or burn a mattress. You may have to fight with him if he is violent. Sometimes you will have to call a doctor and administer sedatives under his direction. Another time you may have to send for the police or an ambulance. Occasionally you will have to meet such conditions.
Мы редко позволяем алкоголикам жить у нас в домах долгое время. Это плохо для них самих, и иногда создает серьезные проблемы в семье хозяина.
We seldom allow an alcoholic to live in our homes for long at a time. It is not good for him, and it sometimes creates serious complications in a family.
Если алкоголик не хочет следовать программе, не нужно порывать связи с его семьей. Продолжайте поддерживать дружеские отношения. Предложите членам семьи духовный путь жизни. Если они примут ваши принципы, шансы на выздоровление главы семьи
95
повысятся. Даже если он будет продолжать пить, жизнь семьи станет более сносной.
Though an alcoholic does not respond, there is no reason why you should neglect his family. You should continue to be friendly to them. The family should be offered your way of life. Should they accept and practice spiritual principles, there is a much better change that the head of the family will recover. And even though he continues to drink, the family will find life more bearable.
Алкоголики, способные самостоятельно бросить пить и готовые сделать это, не нуждаются в благотворительности в общепринятом смысле слова. Люди, которые клянчат деньги и просятся на ночлег, даже не начав бороться с алкоголем, находятся на неверном пути. Однако мы изо всех сил пытаемся помочь во всем этом, если уверены, что человек принял решение бросить пить. Может показаться, что мы непоследовательны, но это не так.
For the type of alcoholic who is able and willing to get well, little charity, in the ordinary sense of the word, is needed or wanted. The men who cry for money and shelter before conquering alcohol, are on the wrong track. Yet we do go to great extremes to provide each other with these very things, when such action is warranted. This may seem inconsistent, but we think it is not.
Дело не в том, чтобы оказывать или не оказывать помощь кому-то, основной вопрос: когда и как оказывать помощь? Именно это часто определяет успех или неудачу в работе с алкоголиками. Как только мы встаем на путь оказания услуг, алкоголики немедленно начинают полагаться на нас, вместо того, чтобы полагаться на Бога. Они требуют то одного, то другого, заявляя, что не могут справиться с алкоголем, пока им не помогут наладить их материальную жизнь. Чепуха. Многие из нас на своей шкуре познали одну простую истину - есть у нас работа или нет ее, есть жена или нет, мы продолжаем пить, пока в первую очередь полагаемся на людей, а не на Бога.
It is not the matter of giving that is in question, but when and how to give. That often makes the difference between failure and success. The minute we put our work on a service plane, the alcoholic commences to rely upon our assistance rather than upon God. He clamors for this or that, claiming he cannot master alcohol until his material needs are cared for. Nonsense. Some of us have taken very hard knocks to learn this truth: Job or no job - wife or no wife - we simply do not stop drinking so long as we place dependence upon other people ahead of dependence on God.
Необходимо, чтобы в сознание алкоголика врезалась мысль, что он может излечиться вне зависимости от того, что сделают другие. Единственное условие - препоручить себя Богу и, руководствуясь нравственностью, провести большую чистку в своем хозяйстве.
Burn this idea into the consciousness of every man that he can get well regardless of anyone. The only condition is that he trust in God and clean house.
Теперь относительно домашних проблем. Алкоголику могут грозить: развод, уход жены из дома или просто сохраняющиеся натянутые отношения. Когда ваш подопечный компенсировал, как мог, ущерб, нанесенный его поведением своей семье, и подробно объяснил своим домашним новые принципы, которыми он собирается руководствоваться в будущем, он должен начать воплощать эти принципы в своем поведении дома, конечно, если у него есть
96
дом. Хотя его семья может быть виновата перед ним, он не должен обращать на это внимание. Он должен продемонстрировать свой духовный рост. Споров и обвинений нужно избегать как чумы. Во многих семьях это нелегко сделать, но это необходимо для достижения положительных результатов. Спокойные, ровные отношения в течение нескольких месяцев оказывают огромное влияние на атмосферу в семье. Люди, с резко отличающимися характерами, обнаруживают, что у них есть основа для взаимопонимания. Постепенно все члены семьи осознают и признают свои недостатки. Создается основа для их обсуждения в обстановке дружелюбия и взаимопомощи.
Now, the domestic problem: There may be divorce, separation, or just strained relations. When your prospect has made such reparation as he can to his family, and has thoroughly explained to them the new principles by which he is living, he should proceed to put those principles into action at home. That is, if he is lucky enough to have a home. Though his family be at fault in many respects, he should not be concerned about that. He should concentrate on his own spiritual demonstration. Argument and fault-finding are to be avoided like the plague. In many homes this is a difficult thing to do, but it must be done if any results are to be expected. If persisted in for a few months, the effect on a man's family is sure to be great. The most incompatible people discover they have a basis upon which they can meet. Little by little the family may see their own defects and admit them. These can then be discussed in an atmosphere of helpfulness and friendliness.
Увидев ощутимые результаты, семья, скорее всего, не захочет свернуть с этого пути. Со временем многие проблемы взаимного общения уйдут сами собой, при условии, что алкоголик продолжит соблюдать трезвость, проявлять внимание и готовность помочь, независимо от того, что говорит или делает кто-либо из членов семьи. Конечно, мы не всегда бываем на уровне этих требований. Но нужно немедленно попытаться исправить содеянное зло, иначе расплатой за это будет запой.
After they have seen tangible results, the family will perhaps want to go along. These things will come to pass naturally and in good time provided, however, the alcoholic continues to demonstrate that he can be sober, considerate, and helpful, regardless of what anyone says or does. Of course, we all fall much below this standard many times. But we must try to repair the damage immediately lest we pay the penalty by a spree.
Если супруги не живут вместе или развелись, не следует торопиться с восстановлением семьи. Мужчина должен быть уверен в своем излечении. Жена должна понять и принять новый образ жизни своего мужа. Если их отношения возобновятся, они должны строиться на новой основе, так как прежняя оказалась непрочной. Это означает совершенно новые отношения, новый дух в общении. Иногда в обоюдных интересах лучше жить врозь. Совершенно ясно, что никаких строгих правил здесь быть не может. Алкоголик должен день за днем продолжать выполнять свою программу. Когда совместная жизнь станет возможной, обе стороны поймут это.
If there be divorce or separation, there should be no undue haste for the couple to get together. The man should be sure of his recovery. The wife should fully understand his new way of life. If their old relationship is to be resumed it must be on a better basis, since the former did not work. This means a new attitude and spirit all around. Sometimes it is to the best interests of all concerned that a couple remain apart. Obviously, no rule can be laid down. Let the alcoholic continue his program day by day. When the time for living together has come, it will be apparent to both parties.
Алкоголики не должны думать, что они не смогут выздороветь, если не воссоединятся с семьей. Это не так.
97
В ряде случаев жена по той или иной причине никогда не сможет вернуться к мужу. Напомните вашему другу, что его выздоровление не зависит от людей. Оно зависит только от его взаимоотношений с Богом. Мы были свидетелями выздоровления людей, которые так никогда и не воссоединились со своими семьями. Видели мы и таких, которые слишком быстро воссоединялись с семьей и начинали снова пить.
Let no alcoholic say he cannot recover unless he has his family back. This just isn't so. In some cases the wife will never come back for one reason or another. Remind the prospect that his recovery is not dependent upon people. It is dependent upon his relationship with God. We have seen men get well whose families have not returned at all. We have seen others slip when the family came back too soon.
Вы должны вместе с вашим подопечным день за днем двигаться по пути духовного прогресса. Если вы будете настойчивы, начнут происходить замечательные вещи. Оглядываясь назад, мы понимаем, что все, случившееся с нами после того, как мы отдали себя в руки Бога, намного превзошло наши планы и ожидания. Следуйте велениям Высшей Силы и со временем вы будете жить в новом, замечательном мире, какими бы ни были ваши теперешние обстоятельства.
Both you and the new man must walk day by day in the path of spiritual progress. If you persist, remarkable things will happen. When we look back, we realize that the things which came to us when we put ourselves in God's hands were better than anything we could have planned. Follow the dictates of a Higher Power and you will presently live in a new and wonderful world, no matter what your present circumstances!
Помогая алкоголику и его семье, вы ни в коем случае не должны принимать участия в их ссорах. Этим вы можете лишить себя возможности помогать этим людям в дальнейшем. Но напоминайте семье, что ваш подопечный очень болен и что к нему следует относиться, как к больному человеку. Предупредите их, что не нужно вызывать у больного злобу или ревность. Объясните, что недостатки его характера не исчезнут за один день. Покажите им, что он встал на путь духовного развития, попросите их быть терпеливыми и помнить о том, как важно для него быть трезвым.
When working with a man and his family, you should take care not to participate in their quarrels. You may spoil your chance of being helpful if you do. But urge upon a man's family that he has been a very sick person and should be treated accordingly. You should warn against arousing resentment or jealousy. You should point out that his defects of character are not going to disappear over night. Show them that he has entered upon a period of growth. Ask them to remember, when they are impatient, the blessed fact of his sobriety.
Если вам удалось решить ваши собственные домашние проблемы, расскажите семье вашего подопечного, как вам удалось это сделать. Таким образом, не занимаясь критикой, вы сможете направить их на правильный путь. Да и рассказ о том, как вы с женой, преодолев все трудности, обрели новое понимание, стоит больше, чем любая критика.
If you have been successful in solving your own domestic problems, tell the newcomer's family how that was accomplished. In this way you can set them on the right track without becoming critical of them. The story of how you and your wife settled your difficulties is worth any amount of criticism.
Если мы духовно выздоровели, мы можем делать все то, что не рекомендуется делать алкоголикам. Принято считать, что
98
нам нельзя появляться там, где потребляют алкоголь, что мы не должны держать его у себя дома, что мы должны избегать пьющих друзей, что нельзя смотреть фильмы, в которых показывают сцены с выпивкой, что мы не должны заходить в бары, что наши друзья должны прятать бутылки, когда мы приходим к ним в дом, что мы не должны думать об алкоголе и нам не следует напоминать о нем. Наш опыт показывает, что это не так.
Assuming we are spiritually fit, we can do all sorts of things alcoholics are not supposed to do. People have said we must not go where liquor is served; we must not have it in our homes; we must shun friends who drink; we must avoid moving pictures whichs how drinking scenes; we must not go into bars; our friends must hide their bottles if we go to their houses; we mustn't think or be reminded about alcohol at all. Our experience shows that this is not necessarily so.
Ежедневно мы сталкиваемся со всеми этими ситуациями, которые мы якобы должны избегать. Алкоголик, который не может иметь дело со всем этим, все еще не избавился от того образа мышления, который сопутствует алкоголизму. Его духовный статус еще не закрепился. Ибо выходит, что его единственный шанс стать трезвым - это жить где-нибудь в Гренландии, но ведь даже там может появиться эскимос с бутылкой виски, который все погубит. Поговорите с любой женщиной, которая посылала своего мужа в отдаленные места, надеясь, что там ему удастся избежать алкогольных проблем!
We meet these conditions every day. An alcoholic who cannot meet them, still has an alcoholic mind; there is something the matter with his spiritual status. His only chance for sobriety would be some place like the Greenland Ice Cap, and even there an Eskimo might turn up with a bottle of scotch and ruin everything! Ask any woman who has sent her husband to distant places on the theory he would escape the alcohol problem.
С нашей точки зрения, любая схема борьбы с алкоголизмом, основанная на том, чтобы оградить алкоголика от соблазнов, обречена на неудачу. Если алкоголик старается спрятаться от алкоголя, ему, возможно, это удастся на время, но обычно это кончается сильнейшим запоем. Мы испробовали все эти методы. Попытки совершить невозможное всегда оканчивались неудачей.
In our belief any scheme of combating alcoholism which proposes to shield the sick man from temptation is doomed to failure. If the alcoholic tries to shield himself he may succeed for a time, but usually winds up with a bigger explosion than ever. We have tried these methods. These attempts to do the impossible have always failed.
Таким образом, наша цель состоит не в том, чтобы избегать тех мест, где выпивают, если у нас есть основания находиться там. Это включает бары, ночные клубы, танцы, приемы, свадьбы и даже обычные кутежи. Человеку, имевшему дело с алкоголиками, это может показаться искушением судьбы, но это не так.
So our rule is not to avoid a place where there is drinking, if we have a legitimate reason for being there. That includes bars, nightclubs, dances, receptions, weddings, even plain ordinary whoopee parties. To a person who has had experience with an alcoholic, this may seem like tempting Providence, but it isn't.
Не забывайте, что мы выработали одно важное ограничение. Всякий раз спрашивайте себя: “Есть ли у меня какие-либо общественные, деловые или личные причины, чтобы идти куда-либо,
99
где будут пить другие, или я хочу урвать немного запретного удовольствия в атмосфере этих мест?” Если у вас есть причины, то вам нечего бояться. Можете пойти, можете остаться, делайте то, что считаете правильным. Но нужно быть уверенными в том, что вы стоите на прочном духовном основании и что вы правильно осознаете свои мотивы. Не думайте о том, что вы извлечете из ситуации, думайте о том, что вы привнесете в нее. Но если у вас нет уверенности в себе, то вам лучше потратить это время на работу с другим алкоголиком.
You will note that we made and important qualification. Therefore, ask yourself on each occasion, "Have I any good social, business, or personal reason for going to this place? Or am I expecting to steal a little vicarious pleasure from the atmosphere of such places?" If you answer these questions satisfactorily, you need have no apprehension. Go or stay away, whichever seems best. But be sure you are on solid spiritual ground before you start and that your motive in going is thoroughly good. do not think of what you will get out of the occasion. Think of what you can bring to it. But if you are shaky, you had better work with another alcoholic instead!
Зачем сидеть с вытянутым лицом там, где пьют, и вздыхать о старых добрых временах? Если вы присутствуете на каком-то радостном событии, попытайтесь нести окружающим радость. Если это деловое свидание, энергично занимайтесь своим делом. Если вы в компании с человеком, который хочет закусить в баре, идите с ним в бар! Пусть ваши друзья знают, что они не должны менять своих повседневных привычек из-за вас. Как-нибудь при случае объясните им, почему вы не можете пить. Если вы объясните все как следует, лишь немногие впоследствии предложат вам выпить. Пока вы пили, вы все больше и больше уходили от обычной жизни. Теперь вы возвращаетесь к нормальной жизни, поэтому не нужно избегать общения с людьми только потому, что они употребляют спиртные напитки.
Why set with a long face in places where there is drinking, sighing about the good old days. If it is a happy occasion, try to increase the pleasure of those there; if a business occasion, go and attend to your business enthusiastically. If you are with a person who wants to eat in a bar, by all means go along. Let your friends know they are not to change their habits on your account. At a proper time and place explain to all your friends why alcohol disagrees with you. If you do this thoroughly, few people will ask you to drink. While you were drinking, you were withdrawing from life little by little. Now you are getting back into the social life of this world. Don't start to withdraw again just because your friends drink liquor.
Ваше место теперь там, где вы можете принести наибольшую пользу другим, поэтому идите туда, где вы нужны. Если для этого вам придется посещать самые злачные места, не бойтесь этого. Руководствуясь такими побуждениями, живите в самой гуще жизни, и Бог убережет вас от бед и несчастий.
Your job now is to be at the place where you may be of maximum helpfulness to others, so never hesitate to go anywhere if you can be helpful. You should not hesitate to visit the most sordid spot on earth on such an errand. Keep on the firing line of life with these motives and God will keep you unharmed.
Многие из нас держат спиртные напитки дома. Нам они нужны, чтобы помочь новичкам пережить тяжелый период похмелья. Некоторые из нас угощают друзей, если они не алкоголики. Другие считают, что мы никому не должны предлагать алкоголь. Мы никогда не спорим по этим вопросам.
100
Мы считаем, что каждая семья, исходя из обстоятельств, должна решать эти вопросы сама.
Many of us keep liquor in our homes. We often need it to carry green recruits through a severe hangover. Some of us still serve it to our friends provided they are not alcoholic. But some of us think we should not serve liquor to anyone. We never argue this question. We feel that each family, in the light of their own circumstances, ought to decide for themselves.
Мы стремимся никогда не выказывать нетерпимости или ненависти к потреблению алкоголя как таковому. Опыт показывает, что такое отношение никому не помогает. Каждый алкоголик, к которому мы обращаемся, ожидает найти в нас именно такое отношение и испытывает огромное облегчение, когда видит, что мы не требуем введения сухого закона. Нетерпимость может оттолкнуть алкоголиков, чьи жизни мы могли бы спасти, если бы не проявили такой глупости. Не стоит также проповедовать даже умеренное потребление алкоголя, потому что ни один пьющий не хочет ничего слышать о выпивке от тех, кто ненавидит алкоголь.
We are careful never to show intolerance or hatred of drinking as an institution. Experience shows that such an attitude is not helpful to anyone. Every new alcoholic looks for this spirit among us and is immensely relieved when he finds we are not witchburners. A spirit of intolerance might repel alcoholics whose lives could have been saved, had it not been for such stupidity. We would not even do the cause of temperate drinking any good, for not one drinker in a thousand likes to be told anything about alcohol by one who hates it.
Мы надеемся, что когда-нибудь Анонимные Алкоголики помогут людям осознать серьезность проблемы алкоголизма, но мы принесем мало пользы, если будем выказывать ожесточение и враждебность. Пьющие не захотят даже слушать нас.
Some day we hope that Alcoholics Anonymous will help the public to a better realization of the gravity of the alcoholic problem, but we shall be of little use if our attitude is one of bitterness or hostility. Drinkers will not stand for it.
В конце концов, мы сами создали свои проблемы. Бутылка была всего лишь их символом. К тому же, мы прекратили бороться с кем-либо или с чем-либо. Мы должны вести себя именно так!
After all, our problems were of our own making. Bottles were only a symbol. Besides, we have stopped fighting anybody or anything. We have to!
101
ГЛАВА 8
ОБРАЩЕНИЕ К ЖЕНАМ*
Наша книга рассказывала почти исключительно о мужчинах. Но ведь сказанное нами в равной мере относится и к женщинам. Мы все больше распространяем нашу деятельность на пьющих женщин. Есть все основания утверждать, что пьющие женщины восстанавливают свое здоровье так же, как и мужчины, если они следуют нашим советам.
W ITH FEW EXCEPTIONS, our book thus far has spoken of men. But what we have said applies quite as much to women. Our activities in behalf of women who drink are on the increase. There is every evidence that women regain their health as readily as men if they try our suggestions.
Но судьба каждого алкоголика связана с судьбами его близких: жены, которая дрожит от страха в ожидании следующего дебоша, отца и матери, которые видят гибель сына, крушение его жизни.
But for every man who drinks others are involved - the wife who trembles in fear of the next debauch; the mother and father who see their son wasting away.
Среди нас есть жены, родственники и друзья, справившиеся с главной проблемой, есть и такие, которые еще не нашли счастливого разрешения своих трудностей. Мы хотим, чтобы жены анонимных алкоголиков обратились к женам тех, кто злоупотребляет алкоголем. То, что они расскажут, довольно типично для всех, связанных родственными узами с алкоголиками.
Among us are wives, relatives and friends whose problem has been solved, as well as some who have not yet found a happy solution. We want the wives of Alcoholics Anonymous to address the wives of men who drink too much. What they say will apply to nearly everyone bound by ties of blood or affection to an alcoholic.
Будучи женами алкоголиков, мы, как никто другой, прекрасно понимаем все ваши проблемы. Мы хотим проанализировать ошибки в нашем собственном прошлом поведении.
Аs wives of Alcoholics Anonymous, we would like you to feel that we understand as perhaps few can. We want to analyze mistakes we have made.
* В этой главе, написанной в 1939 году, когда в сообществе АА было мало женщин, авторы исходят из предпосылки, что алкоголик в доме - это всегда муж. Но многие советы могут быть использованы теми, кто живет с женщиной-алкоголичкой, вне зависимости от того, продолжает она пить или соблюдает программу АА. Дополнительные источники информации приводятся в конце главы.
*Written in 1939, when there were few women in A.A., this chapter assumes that the alcoholic in the home is likely to be the husband. But many of the suggestions given here may be adapted to help the person who lives with a woman alcoholic - whether she is still drinking or is recovering in A.A. A further source of help is noted on page 121.
102
Мы хотим, чтобы у вас осталось впечатление, что никакая ситуация не является неразрешимой, и никакое горе нельзя считать непреодолимым.
We want to leave you with the feeling that no situation is too difficult and no unhappiness too great to be overcome.
Конечно, мы шли по трудной дороге. Нам пришлось иметь дело с оскорбленной гордостью, разочарованием, жалобами на судьбу, отсутствием взаимопонимания и страхом. Это печальные спутники жизни. Мы то сочувствовали своим мужьям, то испытывали к ним злобу. Некоторые из нас впадали то в одну, то в другую крайность, надеясь все же, что в один прекрасный день наши любимые снова станут прежними.
We have traveled rocky roads, there is no mistake about that. We have had long rendezvous with hurt pride, frustration, self-pity, misunderstanding and fear. These are not pleasant companions. We have been driven to maudlin sympathy, to bitter resentment. Some of us veered from extreme to extreme, ever hoping that one day our loved ones would be themselves once more.
Нередко ставили нас в затруднительное положение наша верность и стремление к тому, чтобы наши мужья могли жить с высоко поднятой головой и быть как другие мужчины. Мы были бескорыстными и жертвовали собой. Мы без конца лгали, чтобы сохранить нашу гордость и поддержать репутацию наших мужей. Мы молились Богу, мы просили, мы были терпеливыми. Мы яростно размахивали кулаками, убегали из дома, устраивали истерики, приходили в ужас, искали сочувствия, заводили романы с другими мужчинами.
Our loyalty and the desire that our husbands hold up their heads and be like other men have begotten all sorts of predicaments. We have been unselfish and self-sacrificing. We have told innumerable lies to protect our pride and our husbands' reputations. We have prayed, we have begged, we have been patient. We have struck out viciously. We have run away. We have been hysterical. We have been terror stricken. We have sought sympathy. We have had retaliatory love affairs with other men.
Наши дома превращались по вечерам в поле битвы. Утром мы целовались и мирились. Наши друзья советовали нам бросить наших мужей, и мы бросали их навсегда и снова возвращались к ним ненадолго, и снова надеялись, всегда надеялись. Наши мужья торжественно клялись, что они никогда больше не прикоснутся к алкоголю, и мы верили им, когда им уже никто не верил. А через несколько дней, недель или месяцев все повторялось снова.
Our homes have been battle-grounds many an evening. In the morning we have kissed and made up. Our friends have counseled chucking the men and we have done so with finality, only to be back in a little while hoping, always hoping. Our men have sworn great solemn oaths that they were through drinking forever. We have believed them when no one else could or would. Then, in days, weeks, or months, a fresh outburst.
Мы редко принимали друзей в доме, так как никогда не знали, в какое время и в каком виде появится хозяин дома. Мы почти ни с кем не виделись. Мы становились затворниками. Если нас приглашали куда-нибудь, наши мужья украдкой напивались так, что мы не получали никакого удовольствия от визита. Если же они не пили вообще, то жалость к себе делала их невыносимыми.
We seldom had friends at our homes, never knowing how or when the men of the house would appear. We could make few social engagements. We came to live almost alone. When we were invited out, our husbands sneaked so many drinks that they spoiled the occasion. If, on the other hand, they took nothing, their self-pity made them killjoys.
103
Финансовое положение семьи постоянно внушало тревогу. Работы или не было совсем, или грозило увольнение. Бронированная машина не привозила на дом конверт с зарплатой. Счет в банке таял, как снег в июне.
There was never financial security. Positions were always in jeopardy or gone. An armored car could not have brought the pay envelopes home. The checking account melted like snow in June.
Иногда появлялись другие женщины. Как же ранило душу, когда мы узнавали об этом! Как горько слышать, что другие женщины понимают наших мужей лучше, чем мы!
Sometimes there were other women. How heartbreaking was this discovery; how cruel to be told they understood our men as we did not!
Вереница кредиторов, шерифов, раздраженных водителей такси, полицейских, собутыльников, приятелей и даже женщин, которых они иногда приводили домой... При этом наши мужья считали, что мы такие негостеприимные. «Зануда, сварливая баба, только скуку нагоняешь», - говорили они. На следующий день они приходили в себя, а мы прощали их и старались все забыть.
The bill collectors, the sheriffs, the angry taxi drivers, the policemen, the bums, the pals, and even the ladies they sometimes brought home - our husbands thought we were so inhospitable. "Joykiller, nag, wet blanket" - that's what they said. Next day they would be themselves again and we would forgive and try to forget.
Мы пытались сохранить в наших детях любовь к отцу. Мы говорили малышам, что папа болен, и это было гораздо ближе к правде, чем мы предполагали. Они поднимали руку на детей, выбивали дверные косяки, били фарфоровые украшения, хранимые как память, ломали клавиши фортепиано. В разгар всех этих безобразий они угрожали, что навсегда уйдут к другой женщине. В отчаянии мы пытались напиться сами - напиться, чтобы положить конец всей выпивке! Результат был неожиданный - похоже было, что нашим мужьям это нравится.
We have tried to hold the love of our children for their father. We have told small tots that father was sick, which was much nearer the truth than we realized. They struck the children, kicked out door panels, smashed treasured crockery, and ripped the keys out of pianos. In the midst of such pandemonium they may have rushed out threatening to live with the other woman forever. In desperation, we have even got tight ourselves - the drunk to end all drunks. The unexpected result was that our husbands seemed to like it.
На этом этапе некоторые из нас разводились и переезжали с детьми к родителям. Потом нас сурово критиковали родители мужа за непостоянство. Но обычно мы не уходили. Мы оставались, несмотря ни на что. Мы, наконец, сами находили работу, так как нашим семьям грозила нужда.
Perhaps at this point we got a divorce and took the children home to father and mother. Then we were severely criticized by our husband's parents for desertion. Usually we did not leave. We stayed on and on. We finally sought employment ourselves as destitution faced us and our families.
Мы обращались к врачам, потому что запои становились все чаще. Нас пугали и приводили в смятение тревожные физические и умственные симптомы, все усиливающееся раскаяние, депрессия и чувство неполноценности, которые завладевали нашими любимыми. Как животные в упряжи, мы терпеливо, с огромными
104
усилиями карабкались и падали в полном изнеможении после каждой очередной попытки добраться до участка сухой земли. Большинство из нас дошло до последнего предела, где уже начинаются лечебные санатории, больницы и тюрьмы. Некоторые из нас стали слышать исступленные крики в бреду и узнали, что такое безумие. Часто совсем рядом подстерегала смерть.
We began to ask medical advice as the sprees got closer together. The alarming physical and mental symptoms, the deepening pall of remorse, depression and inferiority that settled down on our loved ones - these things terrified and distracted us. As animals on a treadmill, we have patiently and wearily climbed, falling back in exhaustion after each futile effort to reach solid ground. Most of us have entered the final stage with its commitment to health resorts, sanitariums, hospitals, and jails. Sometimes there were screaming delirium and insanity. Death was often near.
Трудно было не ошибаться в таких условиях. Некоторые ошибки были связаны с тем, что мы ничего не знали об алкоголизме. Иногда мы смутно осознавали, что имеем дело с больным человеком. Если бы мы до конца понимали природу заболевания, мы, возможно, вели бы себя иначе.
Under these conditions we naturally make mistakes. Some of them rose out of ignorance of alcoholism. Sometimes we sensed dimly that we were dealing with sick men. Had we fully understood the nature of the alcoholic illness, we might have behaved differently.
Как может человек, который любит свою жену и детей, вести себя так эгоистично, так бессердечно, так жестоко? В таком человеке не может быть любви, думали мы. В то время, когда мы убеждали себя, что они бессердечны, наши мужья удивляли нас, принимая решение начать новую жизнь и относясь к нам с повышенным вниманием. Они обретали свои прежние привлекательные качества, а потом все вновь разбивалось вдребезги. Если мы спрашивали, почему их снова потянуло к выпивке, они находили какое-либо глупое оправдание или вообще не отвечали. Это было так больно и так непостижимо. Как могли мы так жестоко ошибиться в выборе мужчин, за которых мы вышли замуж? Когда они пили, они становились совершенно чужими. Иногда с ними так трудно было установить контакт, что они казались огражденными стеной.
How could men who loved their wives and children be so unthinking, so callous, so cruel? There could be no love in such persons, we thought. And just as we were being convinced of their heartlessness, they would surprise us with fresh resolves and new attentions. For a while they would be their old sweet selves, only to dash the new structure of affection to pieces once more. Asked why they commenced to drink again, they would reply with some silly excuse, or none. It was so baffling, so heartbreaking. Could we have been so mistaken in the men we married? When drinking, they were strangers. Sometimes they were so inaccessible that it seemed as though a great wall had been built around them.
Даже если они не любили свои семьи, как они могли до такой степени не видеть, что происходит с ними? Куда девалась их способность рассуждать, их здравый смысл, их сила воли? Почему они не понимали, что алкоголь разрушает их? Почему, когда мы говорили им об опасности, они соглашались, а сразу же после этого шли и напивались снова?
And even if they did not love their families, how could they be so blind about themselves? What had become of their judgment, their common sense, their will power? Why could they not see that drink meant ruin to them? Why was it, when these dangers were pointed out that they agreed, and then got drunk again immediately?
Такие вопросы задает себе каждая женщина, муж которой пьет. Мы надеемся, что эта книга ответит на некоторые из них. Воз-
105
можно, ваш муж живет в этом странном мире алкоголизма, где все искажено и преувеличено. Вы видите, что лучшей частью своей души он любит вас. Конечно, существует такое понятие, как несовместимость, но почти всегда это только кажется, что алкоголик не любит других и не считается ни с кем. Это объясняется тем, что он болен и исковеркан алкоголем, поэтому он говорит и делает чудовищные вещи. Сейчас в большинстве своем наши мужчины стали лучше, чем когда-либо раньше, как мужья и отцы.
These are some of the questions which race through the mind of every woman who has an alcoholic husband. We hope this book has answered some of them. Perhaps your husband has been living in that strange world of alcoholism where everything is distorted and exaggerated. You can see that he really does love with his better self. Of course, there is such a thing as incompatibility, but in nearly every instance the alcoholic only seems to be unloving and inconsiderate; it is usually because he is warped and sickened that he says and does these appalling things. Today most of our men are better husbands and fathers than ever before.
Постарайтесь не осуждать вашего мужа-алкоголика, что бы он ни делал и ни говорил. Он всего лишь больной и неразумный человек. Относитесь к нему так, как если бы он был болен воспалением легких. Когда он сильно раздражает вас, помните, что он очень болен.
Try not to condemn your alcoholic husband no matter what he says or does. He is just another very sick, unreasonable person. Treat him, when you can, as though he had pneumonia. When he angers you, remember that he is very ill.
Существует важное исключение из всего сказанного выше. Мы понимаем, что есть люди с дурными наклонностями, в отношении которых никакое терпение не поможет. Алкоголик с таким складом характера будет орудовать содержанием этой главы, как дубиной, занесенной над вашей головой. Не позволяйте ему этого. Если вы убеждены, что он относится к этому типу людей, вам лучше расстаться с ним. Неужели вы должны позволить ему разрушить вашу жизнь и жизнь ваших детей? Ведь у него есть путь исцеления от алкоголизма, если он захочет сделать все, что требуется для этого.
There is an important exception to the foregoing. We realize some men are thoroughly bad-intentioned, that no amount of patience will make any difference. An alcoholic of this temperament may be quick to use this chapter as a club over your head. Don't let him get away with it. If you are positive he is one of this type you may feel you had better leave him. Is it right to let him ruin your life and the lives of your children? Especially when he has before him a way to stop his drinking and abuse if he really wants to pay the price.
Проблема, с которой вы пытаетесь справиться, обычно близка к одной из четырех, описанных ниже:
The problem with which you struggle usually falls within one of four categories:
1. Ваш муж, возможно, не алкоголик. Просто он употребляет большие дозы алкоголя. Иногда он пьет постоянно, иногда сильно напивается только по праздникам. Возможно, он тратит слишком много денег на спиртное. Возможно, выпивка действует на его здоровье и психику, но он сам не замечает этого. Иногда его поведение создает чувство неловкости у близких и друзей. Он уверен, что может контролировать свое потребление спиртного,
106
что выпивка не причиняет ему никакого вреда, что его работа не позволяет ему обходиться без спиртного. Если вы назовете такого человека алкоголиком, он будет оскорблен. Мир полон таких людей. Некоторые из них со временем начинают пить умереннее или прекращают совсем, другие продолжают пить. Многие из этих последних через непродолжительное время станут настоящими алкоголиками.
One: Your husband may be only a heavy drinker. His drinking may be constant or it may be heavy only on certain occasions. Perhaps he spends too much money for liquor. It may be slowing him up mentally and physically, but he does not see it. Sometimes he is a source of embarrassment to you and his friends. He is positive he can handle his liquor, that it does him no harm, that drinking is necessary in his business. He would probably be insulted if he were called an alcoholic. This world is full of people like him. Some will moderate or stop altogether, and some will not. Of those who keep on, a good number will become true alcoholics after a while.
2. Ваш муж не может контролировать потребление спиртного, он не может заставить себя бросить пить, даже когда хочет этого. Иногда он полностью теряет контроль над собой во время запоев. Он соглашается с тем, что положение именно таково, но убежден, что сможет исправиться. Он уже пробовал, с вашей помощью или без, бросить пить совсем или пить более умеренно. Возможно, он начал терять друзей. Выпивка начинает сказываться на его делах. Временами это беспокоит его, и он начинает понимать, что не может пить так, как пьют другие люди. Он иногда пьет по утрам или в течение дня, чтобы успокоить нервы. После серьезных запоев он испытывает раскаяние и хочет бросить пить. Но стоит пройти времени, и он снова начинает думать, что в следующий раз он сможет остановиться, выпив свою норму. Мы считаем, что этот человек находится в опасности. У него налицо признаки настоящего алкоголика. Возможно, пока он еще в состоянии нормально работать. В его случае еще не все потеряно. В своем кругу мы говорим о таких: «Он хочет захотеть бросить пить».
Two: Your husband is showing lack of control, for he is unable to stay on the water wagon even when he wants to. He often gets entirely out of hand when drinking. He admits this is true, but is positive that he will do better. He has begun to try, with or without your cooperation, various means of moderating or staying dry. Maybe he is beginning to lose his friends. His business may suffer somewhat. He is worried at times, and is becoming aware that he cannot drink like other people. He sometimes drinks in the morning and through the day also, to hold his nervousness in check. He is remorseful after serious drinking bouts and tells you he wants to stop. But when he gets over the spree, he begins to think once more how he can drink moderately next time. We think this person is in danger. These are the earmarks of a real alcoholic. Perhaps he can still tend to business fairly well. He has by no means ruined everything. As we say among ourselves, "HE WANTS TO WANT TO STOP."
3. Этот муж зашел гораздо дальше, чем муж, описанный в категории 2. Хотя когда-то он был таким же, сейчас он в заметно худшем положении. От него отвернулись друзья, его дом превращен в бедлам, и его уволили с работы. Возможно, семья уже обращалась к врачу, и невеселый путь по больницам и санаториям уже начался. Он уже понимает, что не может пить, как другие люди, но не понимает почему. Он все еще думает, что сможет научиться этому. Возможно, он подошел к тому моменту, когда он отчаянно
107
хочет бросить пить, но не может. Его случай вызывает некоторые дополнительные вопросы, на которые мы попытаемся ответить. Описанная здесь ситуация совсем не безнадежна.
Three: This husband has gone much further than husband number two. Though once like number two he became worse. His friends have slipped away, his home is a near-wreck and he cannot hold a position. Maybe the doctor has been called in, and the weary round of sanitariums and hospitals has begun. He admits he cannot drink like other people, but does not see why. He clings to the notion that he will yet find a way to do so. He may have come to the point where he desperately wants to stop but cannot. His case presents additional questions which we shall try to answer for you. You can be quite hopeful of a situation like this.
4. Возможно, вы уже совсем отчаялись с вашим мужем. Он уже побывал во многих лечебницах. Он агрессивен или, как кажется, совершенно невменяем, когда пьян. Иногда он начинает пить по дороге домой из больницы. Возможно, у него уже была белая горячка. Врачи качают головами и советуют вам поместить его в заведение закрытого типа. Может быть, вам уже пришлось это сделать. Но все это не так страшно, как вам представляется. Многие из наших мужей прошли через все это. Но они излечились.
Four: You may have a husband of whom you completely despair. He has been placed in one institution after another. He is violent, or appears definitely insane when drunk. Sometimes he drinks on the way home from the hospital. Perhaps he has had delirium tremens. Doctors may shake their heads and advise you to have him committed. Maybe you have already been obliged to put him away. This picture may not be as dark as it looks. Many of our husbands were just as far gone. Yet they got well.
Давайте вернемся сначала к мужу, которого мы относим к первой группе. Как ни странно, именно с ним часто труднее всего. Он обожает выпивать. Алкоголь будоражит его воображение. За стаканом спиртного друзья становятся ближе. Вам тоже, возможно, нравится пить с ним, если он не переходит разумные пределы. Вы провели не один вечер вместе, беседуя за рюмкой у камина. Возможно, вам обоим нравятся вечеринки с выпивкой, и вам кажется, что на них было бы скучно без спиртного. Мы сами очень любили такие вечеринки и прекрасно проводили на них время. Мы знаем, что алкоголь может улучшать отношения. Некоторые из нас, хотя не все, считают, что алкоголь имеет свои преимущества, при условии, что люди не злоупотребляют им.
Let's now go back to number one. Oddly enough, he is often difficult to deal with. He enjoys drinking. It stirs his imagination. His friends feel closer over a highball. Perhaps you enjoy drinking with him yourself when he doesn't go too far. You have passed happy evenings together chatting and drinking before your fire. Perhaps you both like parties which would be dull without liquor. We have enjoyed such evenings ourselves; we had a good time. We know all about liquor as a social lubricant. Some, but not all of us, think it has its advantages when reasonably used.
Первое условие успеха таково - никогда не раздражаться. Даже если ваш муж становится совершенно невыносимым и вам приходится временно расстаться с ним, не копите в себе злобу, если можете, конечно. Терпение и ровное настроение вам совершенно необходимы.
The first principle of success is that you should never be angry. Even though your husband becomes unbearable and you have to leave him temporarily, you should, if you can, go without rancor. Patience and good temper are most necessary.
Наше следующее предложение таково - никогда не говорите ему, что он должен сделать по поводу своего пристрастия к алкоголю. Если он решит, что вы - «пила» и зануда, ваши шансы помочь ему будут равны нулю. Он использует это как повод,
108
чтобы пить еще больше. Он скажет вам, что вы его не понимаете. Вы можете оказаться в положении, когда вечерами вы будете в одиночестве, а он будет утешать себя в компании, состоящей не из одних мужчин.
Our next thought is that you should never tell him what he must do about his drinking. If he gets the idea that you are a nag or a killjoy, your chance of accomplishing anything useful may be zero. He will use that as an excuse to drink more. He will tell you he is misunderstood. This may lead to lonely evenings for you. He may seek someone else to console him - not always another man.
Алкоголизм вашего мужа не должен испортить ваших отношений с детьми и друзьями. Им нужны ваше общество и ваша помощь. Несмотря на пьянство вашего мужа, можно жить полной и полезной жизнью. Мы знаем женщин, которые, оказавшись в таком положении, не поддались страху и даже продолжают жить счастливо. Не настраивайтесь на то, что вам удастся исправить вашего мужа. Возможно, вы не справитесь с этой задачей, как бы ни старались.
Be determined that your husband's drinking is not going to spoil your relations with your children or your friends. They need your companionship and your help. It is possible to have a full and useful life, though your husband continues to drink. We know women who are unafraid, even happy under these conditions. Do not set your heart on reforming your husband. You may be unable to do so, no matter how hard you try.
Мы знаем, что нашим советам нелегко следовать, но если вам удастся это сделать, вы сможете избежать многих неприятностей. Ваш муж со временем сможет оценить вашу рассудительность и терпение. Ваше поведение может заложить хорошую основу для разговора об алкогольных проблемах. Подождите, пока он сам поднимет этот вопрос. Не критикуйте его во время такого обсуждения. Попытайтесь лучше поставить себя на его место. Дайте понять, что вы хотите помочь ему, а не критиковать его.
We know these suggestions are sometimes difficult to follow, but you will save many a heartbreak if you can succeed in observing them. Your husband may come to appreciate your reasonableness and patience. This may lay the groundwork for a friendly talk about his alcoholic problem. Try to have him bring up the subject himself. Be sure you are not critical during such a discussion. Attempt instead, to put yourself in his place. Let him see that you want to be helpful rather than critical.
Если такой разговор произойдет, предложите ему прочитать эту книгу или, по крайней мере, главу, посвященную алкоголизму. Скажите ему, что вы беспокоитесь, хотя, может быть, и зря. Просто вы считаете, что он должен точно знать, на какой риск идет, когда пьет слишком много. Покажите ему, что верите в его способность бросить пить или пить умереннее. Скажите ему, что вы не хотите лишать его удовольствий, но вам просто хотелось бы, чтобы он следил за своим здоровьем. Так вы сможете заинтересовать его проблемами алкоголизма.
When a discussion does arise, you might suggest he read this book or at least the chapter on alcoholism. Tell him you have been worried, though perhaps needlessly. You think he ought to know the subject better, as everyone should have a clear understanding of the risk he takes if he drinks too much. Show him you have confidence in his power to stop or moderate. Say you do not want to be a wet blanket; that you only want him to take care of his health. Thus you may succeed in interesting him in alcoholism.
Может быть, среди его знакомых есть несколько алкоголиков. Предложите ему вдвоем заняться с ними. Алкоголики очень любят помогать друг другу. Возможно, ваш муж захочет поговорить с одним из них.
He probably has several alcoholics among his own acquaintances. You might suggest that you both take an interest in them. Drinkers like to help other drinkers. Your husband may be willing to talk to one of them.
109
Если такой подход не вызовет интереса у вашего мужа, лучше оставить эту тему, обычно после дружеской беседы он сам вернется к ней. Вам придется набраться терпения, но результат стоит того. Тем временем вы можете попытаться помочь жене другого алкоголика. Если вы будете придерживаться этих принципов во взаимоотношениях с мужем, он может прекратить пить или начать пить умереннее.
If this kind of approach does not catch your husband's interest, it may be best to drop the subject, but after a friendly talk your husband will usually revive the topic himself. This may take patient waiting, but it will be worth it. Meanwhile you might try to help the wife of another serious drinker. If you act upon these principles, your husband may stop or moderate.
Предположим, однако, что ваш муж более похож на тип номер два. Мы рекомендуем здесь тот же подход, что и в первом случае. Но после его очередного срыва спросите его, действительно ли он хочет окончательно бросить пить. Не просите его сделать это ради вас или еще кого-нибудь. Просто спросите его, хочет ли он это сделать.
Suppose, however, that your husband fits the description of number two. The same principles which apply to husband number one should be practice. But after his next binge, ask him if he would really like to get over drinking for good. Do not ask that he do it for you or anyone else. Just would he like to?
Не исключено, что он захочет. Тогда покажите ему эту книгу и расскажите все, что вы знаете об алкоголизме. Убедите его, что, так как книга написана алкоголиками, то они знают, что говорят. Расскажите ему несколько историй об алкоголизме, которые вы читали. Если вам кажется, что идея духовного исцеления покоробит его, предложите ему прочитать главу об алкоголизме. После этого у него может проявиться интерес к остальным главам.
The chances are he would. Show him your copy of this book and tell him what you have found out about alcoholism. Show him that as alcoholics, the writers of the book understand. Tell him some of the interesting stories you have read. If you think he will be shy of a spiritual remedy, ask him to look at the chapter on alcoholism. Then perhaps he will be interested enough to continue.
Если у него проявится интерес, ваше сотрудничество будет значить очень много. Если он равнодушен или считает, что он не алкоголик, лучше оставить его в покое. Не принуждайте его следовать нашей программе. Семена уже посеяны в его сознании. Он знает, что тысячи людей, таких, как он, выздоровели. Но не напоминайте ему об этом, когда он пьян, это может вызвать у него раздражение. Рано или поздно он снова вернется к этой книге. Подождите, пока новые срывы не убедят его в необходимости начать действовать, потому что, чем больше вы будете торопить его, тем больше вы будете оттягивать его выздоровление.
If he is enthusiastic your cooperation will mean a great deal. If he is lukewarm or thinks he is not an alcoholic, we suggest you leave him alone. Avoid urging him to follow our program. The seed has been planted in his mind. He knows that thousands of men, much like himself, have recovered. But don't remind him of this after he has been drinking, for he may be angry. Sooner or later, you are likely to find him reading the book once more. Wait until repeated stumbling convinces him he must act, for the more you hurry him the longer his recovery may be delayed.
Если ваш муж относится к группе номер три, то, может, вам повезет больше. Будучи уверенной в том, что он хочет излечиться, вы можете обратиться к нему с этой книгой, сияя радостью от-
110
крытия, как если бы вы нашли золотую жилу. Возможно, он будет настроен не столь оптимистично, как вы, но он наверняка прочтет эту книгу и, возможно, сразу же включится в программу. Если это не произойдет сразу, вам не придется долго ждать. Только не нажимайте на него. Пусть он сам примет решение. Спокойно отнеситесь еще к нескольким запоям. Говорите с ним о его состоянии или об этой книге, только если он сам заведет об этом разговор. Иногда лучше сделать так, чтобы ему вручил эту книгу не член семьи, а кто-либо посторонний. Такие люди могут побудить его к действию, не вызывая враждебности. Если ваш муж в целом нормальный человек, то на этом этапе у вас есть хорошие шансы.
If you have a number three husband, you may be in luck. Being certain he wants to stop, you can go to him with this volume as joyfully as though you had struck oil. He may not share your enthusiasm, but he is practically sure to read the book and he may go for the program at once. If he does not, you will probably not have long to wait. Again, you should not crowd him. Let him decide for himself. Cheerfully see him through more sprees. Talk about his condition or this book only when he raises the issue. In some cases it may be better to let someone outside the family present the book. They can urge action without arousing hostility. If your husband is otherwise a normal individual, your chances are good at this stage.
Можно подумать, что люди, отнесенные нами к четвертой группе нашей классификации, совершенно безнадежны, но это не так. Многие члены АА принадлежали как раз к этой группе. Все махнули на них рукой. Казалось, поражение неизбежно. И, тем не менее, часто именно такие люди переживали яркое и впечатляющее исцеление.
You would suppose that men in the fourth classification would be quite hopeless, but that is not so. Many of Alcoholics Anonymous were like that. Everybody had given them up. Defeat seemed certain. Yet often such men had spectacular and powerful recoveries.
Конечно, бывают исключения. Некоторые люди настолько разрушены алкоголем, что уже не могут остановиться. Иногда алкоголизм бывает отягощен другими расстройствами. Хороший терапевт или психиатр может сказать вам, насколько серьезны эти осложнения. Во всяком случае, попытайтесь заставить вашего мужа прочесть эту книгу. Она может вызвать у него энтузиазм. Если он уже находится в лечебнице закрытого типа, но сможет убедить вас или врача, что его намерения серьезны, дайте ему возможность попробовать наш путь лечения, если только врач не сочтет его психическое состояние ненормальным или опасным. Мы даем эту рекомендацию с уверенностью. В течение ряда лет мы работаем с алкоголиками, находящимися в таких лечебницах. С тех пор, как эта книга была впервые опубликована, Сообщество АА освободило тысячи алкоголиков из закрытых лечебниц и больниц всякого рода.
There are exceptions. Some men have been so impaired by alcohol that they cannot stop. Sometimes there are cases where alcoholism is complicated by other disorders. A good doctor or psychiatrist can tell you whether these complications are serious. In any event, try to have your husband read this book. His reaction may be one of enthusiasm. If he is already committed to an institution, but can convince you and your doctor that he means business, give him a chance to try our method, unless the doctor thinks his mental condition too abnormal or dangerous. We make this recommendation with some confidence. For years we have been working with alcoholics committed to institutions. Since this book was first published, A.A. has released thousands of alcoholics from asylums and hospitals of every kind.
111
Большинство из них больше туда не вернулись. Так велика Божья власть!
The majority have never returned. The power of God goes deep!
Возможно, вы стоите перед противоположной проблемой. Ваш муж на свободе, но его необходимо поместить в закрытую лечебницу. Есть мужчины, которые не могут или не хотят бросить пить. Когда они становятся опасными для окружающих, мы считаем, что, для их же блага, их необходимо поместить в закрытую лечебницу, но, конечно, лучше сначала посоветоваться с хорошим врачом. Жены и дети таких алкоголиков проходят через кошмарные мучения, но, все же, более всех страдают сами алкоголики.
You may have reverse situation on your hands. Perhaps you have a husband who is at large, but who should be committed. Some men cannot or will not get over alcoholism. When they become too dangerous, we think the kind thing to do is to lock them up, but of course a good doctor should always be consulted. The wives and children of such men suffer horrible, but not more than the men themselves.
Бывают случаи, когда вы должны начать новую жизнь. Мы знаем женщин, которые делали это. Если такие женщины принимают духовный образ жизни, их жизненный путь становится намного легче.
But sometimes you must start life anew. We know women who have done it. If such women adopt a spiritual way of life their road will be smoother.
Если ваш муж пьет, вы, может быть, беспокоитесь о том, что о вас думают другие люди, и не хотите встречаться с друзьями. Вы все больше замыкаетесь в себе и думаете, что все ваши друзья постоянно обсуждают вашу семейную ситуацию. Вы избегаете говорить о спиртном даже с вашими родителями. Вы не знаете, что сказать вашим детям. Когда ваш муж скверно пьян, вы дрожите в своем уединении, проклиная изобретение телефона.
If your husband is a drinker, you probably worry over what other people are thinking and you hate to meet your friends. You draw more and more into yourself and you think everyone is talking about conditions at your home. You avoid the subject of drinking, even with your own parents. You do not know what to tell your children. When your husband is bad, you become a trembling recluse, wishing the telephone had never been invented.
Мы считаем, что не нужно испытывать столь уж сильную неловкость в связи с тем, что ваш муж пьет. Нет никакой необходимости обсуждать подробно состояние вашего мужа, но можно спокойно проинформировать ваших друзей о природе его заболевания. Постарайтесь при этом не порочить вашего мужа и не навредить ему.
We find that most of this embarrassment is unnecessary. While you need not discuss your husband at length, you can quietly let your friends know the nature of his illness. But you must be on guard not to embarrass or harm your husband.
Объяснив друзьям, что ваш муж больной человек, вы создадите новую атмосферу в ваших взаимоотношениях. Барьеры, возникшие между вами и вашими друзьями, исчезнут, и вместо них появятся взаимопонимание и сочувствие. Вы больше не будете испытывать смущение или чувствовать, что вы должны
112
извиняться за то, что у вашего мужа слабый характер. Ведь это неправда. Ваша уверенность в себе, ваше ровное настроение и отсутствие смущения чудесным образом улучшат ваши отношения с другими людьми.
Then you have carefully explained to such people that he is a sick person, you will have created a new atmosphere. Barriers which have sprung up between you and your friends will disappear with the growth of sympathetic understanding. You will no longer be self-conscious or feel that you must apologize as though your husband were a weak character. He may be anything but that. Your new courage, good nature and lack of self-consciousness will do wonders for you socially.
Тот же самый принцип следует применять в общении с детьми. Когда между ними и отцом возникают раздоры во время его выпивок, лучше не становиться на чью-либо сторону, если, конечно, детей не нужно защищать от отца. Употребляйте свою энергию, чтобы добиться лучшего взаимопонимания между всеми, кто вас окружает. Тогда будет ослабевать то жуткое напряжение, которое создается в доме каждого алкоголика.
The same principle applies in dealing with the children. Unless they actually need protection from their father, it is best not to take sides in any argument he has with them while drinking. Use your energies to promote a better understanding all around. Then that terrible tension which grips the home of every problem drinker will be lessened.
Нередко вам приходилось говорить начальнику вашего мужа или его друзьям, что он болен, в то время, как он был просто пьян. Старайтесь изо всех сил избегать таких ситуаций. Пусть он сам объясняется с другими людьми. Ваше желание защитить его не должно заставлять вас лгать людям, которые имеют право знать, где он и что он делает. Обсудите это с вашим мужем, когда он будет трезв и в хорошем настроении. Спросите его, что вам делать, если он снова поставит вас в положение, когда вам придется лгать. Но постарайтесь не ругать его за то, что он вынудил вас так вести себя раньше.
Frequently, you have felt obliged to tell your husband's employer and his friends that he was sick, when as a matter of fact he was tight. Avoid answering these inquiries as much as you can. Whenever possible, let your husband explain. Your desire to protect him should not cause you to lie to people when they have a right to know where he is and what he is doing. Discuss this with him when he is sober and in good spirits. Ask him what you should do if he places you in such a position again. But be careful not to be resentful about the last time he did so.
Есть и другая разновидность парализующего страха. Возможно, вы боитесь, что ваш муж потеряет работу, вы думаете о том позоре, с которым связано увольнение, о финансовых трудностях, в которых окажетесь вы с детьми. Это может случиться с вами или, возможно, бывало уже не раз. Если это случится снова, постарайтесь выработать в себе другое отношение к этой ситуации. Она ведь может оказаться и благом. Увольнение может убедить вашего мужа, что ему необходимо бросить пить. И вы поймете, что он может бросить, если захочет. Для многих из нас это несчастье оборачивалось во благо, ибо оно вело нас к открытию Бога.
There is another paralyzing fear. You may be afraid your husband will lose his position; you are thinking of the disgrace and hard times which will befall you and the children. This experience may come to you. Or you may already have had it several times. Should it happen again, regard it in a different light. Maybe it will prove a blessing! It may convince your husband he wants to stop drinking forever. And now you know that he can stop if he will! Time after time, this apparent calamity has been a boon to us, for it opened up a path which led to the discovery of God.
Мы уже не раз говорили о том, что люди становятся более счастливыми, когда начинают жить на духовной основе.
We have elsewhere remarked how much better life is when lived on a spiritual plane.
113
Если Бог в состоянии решить одну из древнейших загадок - алкоголизм, то Он в состоянии решить и все остальные проблемы. Мы, жены, обнаружили, что мы, как и все другие люди, склонны жаловаться на судьбу, страдаем от гордости и тщеславия и обладаем всеми теми недостатками, которые делают людей эгоцентричными. Мы узнали, что нам тоже свойственны себялюбие и нечестность. Когда наши мужья начали применять духовные принципы в своей жизни, мы увидели, что было бы хорошо и нам последовать их примеру.
If God can solve the age-old riddle of alcoholism, He can solve your problems too. We wives found that, like everybody else, we were afflicted with pride, self-pity, vanity and all the things which go to make up the self-centered person; and we were not above selfishness or dishonesty. As our husbands began to apply spiritual principles in their lives, we began to see the desirability of doing so too.
Сначала многие из нас думали, что мы не нуждаемся в помощи. Мы считали, что в целом мы - очень хорошие женщины, способные быть еще лучше, если бы только наши мужья перестали пить. Но думать, что мы слишком хороши, чтобы нуждаться в Боге, - довольно неумно. Теперь мы стремимся применять духовные принципы во всех областях нашей жизни. При этом мы замечаем, что наши собственные проблемы тоже решаются легче, чем раньше. Отсутствие страха, беспокойства и оскорбленного самолюбия благотворно сказывается на нашей жизни. Мы призываем вас присоединиться к нашей программе, ибо ничто так не поможет вашему мужу, как изменившееся отношение к нему, подсказанное вам Богом. Если это возможно, постарайтесь двигаться вперед рука об руку с вашим мужем.
At first, some of us did not believe we needed this help. We thought, on the whole, we were pretty good women, capable of being nicer if our husbands stopped drinking. But it was a silly idea that we were too good to need God. Now we try to put spiritual principles to work in every department of our lives. When we do that, we find it solves our problems too; the ensuing lack of fear, worry and hurt feelings is a wonderful thing. We urge you to try our program, for nothing will be so helpful to your husband as the radically changed attitude toward him which God will show you how to have. Go along with you husband if you possibly can.
Если вы вместе с мужем решите проблему алкоголя, вы, конечно, будете очень счастливы. Но ведь все проблемы нельзя решить сразу. Семена дали ростки в новой почве, но рост только начался. Несмотря на вновь обретенное вами счастье, в вашей жизни будут подъемы и падения. Многие старые проблемы останутся с вами. Так и должно быть.
If you and your husband find a solution for the pressing problem of drink you are, of course, going to very happy. But all problems will not be solved at once. Seed has started to sprout in a new soil, but growth has only begun. In spite of your new-found happiness, there will be ups and downs. Many of the old problems will still be with you. This is as it should be.
Ваши вера и искренность должны выдержать испытания. Такая постоянная проба сил должна рассматриваться как составная часть вашей учебы, ибо таким образом вы будете учиться жить. Вы совершите ошибки, но если вы будете стараться их преодолеть, они не утянут вас на дно. Вы извлечете из них уроки. Преодолевая их, вы обретете лучший образ жизни, чем раньше.
The faith and sincerity of both you and your husband will be put to the test. These work-outs should be regarded as part of your education, for thus you will be learning to live. You will make mistakes, but if you are in earnest they will not drag you down. Instead, you will capitalize them. A better way of life will emerge when they are overcome.
114
Трудности, с которыми вам придется встречаться, это раздражение, оскорбленные чувства и злоба. Иногда ваш муж будет действовать или рассуждать безрассудно, и вам захочется сделать критическое замечание. Маленькая точка на горизонте вашей семейной жизни может превратиться в грозовое облако раздоров. Эти семейные ссоры очень опасны, особенно для вашего мужа. Часто именно на вас лежит ответственность за то, чтобы, по возможности, избегать их или не давать им перерастать в нечто большее. Помните, что сильное раздражение представляет смертельную опасность для алкоголика. Мы не хотим сказать, что вы должны соглашаться с мужем, когда существует нормальное различие во взглядах. Но не нужно выражать свое несогласие в раздраженных или резко критических тонах.
Some of the snags you will encounter are irritation, hurt feelings and resentments. Your husband will sometimes be unreasonable and you will want to criticize. Starting from a speck on the domestic horizon, great thunderclouds of dispute may gather. These family dissensions are very dangerous, especially to your husband. Often you must carry the burden of avoiding them or keeping them under control. Never forget that resentment is a deadly hazard to an alcoholic. We do not mean that you have to agree with you husband whenever there is an honest difference of opinion. Just be careful not to disagree in a resentful or critical spirit.
Вы с мужем обнаружите, что с трудными проблемами легче справиться, когда вы способны решать простые. В следующий раз, во время бурной беседы, каждый из вас должен сохранить за собой право сказать, улыбнувшись: «Это становится серьезным. Я прошу прощения, но это начинает задевать меня. Давай поговорим об этом как-нибудь в другой раз». Если ваш муж постарается строить свою жизнь на духовной основе, то он тоже будет делать все возможное, чтобы избегать разногласий и споров.
You and your husband will find that you can dispose of serious problems easier than you can the trivial ones. Next time you and he have a heated discussion, no matter what the subject, it should be the privilege of either to smile and say, "This is getting serious. I'm sorry I got disturbed. Let's talk about it later." If your husband is trying to live on a spiritual basis, he will also be doing everything in his power to avoid disagreement or contention.
Ваш муж прекрасно понимает, что для семейной жизни одной трезвости мало. Он тоже хочет, чтобы все наладилось. Но не ждите от него слишком многого. Его образ мышления и привычки вырабатывались годами. Терпение, снисходительность, понимание и любовь способны творить чудеса в этой ситуации. Покажите, что у вас есть эти качества и ваш муж отплатит вам сторицей. Правило жизни - живи и давай жить другим. Если вы оба готовы исправить ваши недостатки, у вас не будет поводов критиковать друг друга.
Your husband knows he owes you more than sobriety. He wants to make good. Yet you must not expect too much. His ways of thinking and doing are the habits of years. Patience, tolerance, understanding and love are the watchwords. Show him these things in yourself and they will be reflected back to you from him. Live and let live is the rule. If you both show a willingness to remedy your own defects, there will be little need to criticize each other.
Мы, женщины, всегда храним в себе идеал мужчины и хотим, чтобы наши мужья соответствовали нашим идеалам.
115
Естественно, что теперь, когда он не пьет, появляется желание сравнить его с этим идеалом. Скорее всего, несоответствие будет очевидным, потому что он, как и вы, только начал развиваться. Будьте терпеливы.
We women carry with us a picture of the ideal man, the sort of chap we would like our husbands to be. It is the most natural thing in the world, once his liquor problem is solved, to feel that he will now measure up to that cherished vision. The chances are he will not for, like yourself, he is just beginning his development. Be patient.
Может появиться и чувство обиды в связи с тем, что наши любовь и преданность не могут излечить наших мужей от алкоголизма. Нам не нравится мысль, что какая-то книга или старания другого алкоголика могут за несколько недель сделать то, чего нам не удавалось добиться в течение многих лет. В такие моменты мы забываем, что алкоголизм - это болезнь, над которой мы не властны. Ваш муж первым скажет, что ваша преданность и забота привели его к тому, что он смог встать на духовный путь развития. Без вас он бы уже давно погиб. Когда вами овладевает чувство обиды, пытайтесь трезво оценить то хорошее, что у вас есть. Ведь вы снова вместе, алкоголь перестал быть для вашего мужа проблемой, и вы вместе трудитесь, чтобы создать такое будущее, которое еще недавно казалось невозможным.
Another feeling we are very likely to entertain is one of resentment that love and loyalty could not cure our husbands of alcoholism. We do not like the thought that the contents of a book or the work of another alcoholic has accomplished in a few weeks that for which we struggled for years. At such moments we forget that alcoholism is an illness over which we could not possibly have had any power. Your husband will be the first to say it was your devotion and care which brought him to the point where he could have a spiritual experience. Without you he would have gone to pieces long ago. When resentful thoughts come, try to pause and count your blessings. After all, your family is reunited, alcohol is no longer a problem and you and your husband are working together toward an undreamed-of future.
У вас может возникнуть ревность к тем, кому ваш муж уделяет много внимания, в частности, к другим алкоголикам. Вы годами мечтали об общении с ним, а он тратит массу времени, помогая другим алкоголикам и их семьям. Вы считаете, что теперь он должен целиком принадлежать вам одной. Не забывайте тот факт, что работа с другими людьми нужна ему для того, чтобы сохранить собственную трезвость. Иногда он может увлечься этим до такой степени, что будет пренебрегать своими семейными обязанностями. Ваш дом будет наполнен чужими людьми. Некоторые из них вам, возможно, не понравятся. Его будут волновать их беды, а не ваши. Бесполезно говорить ему об этом и требовать больше внимания к себе. Мы считаем серьезной ошибкой приглушать его энтузиазм в работе с другими алкоголиками. Вы должны, по возможности, помогать ему в его работе. Мы предлагаем вам заняться женами новых друзей вашего мужа. Им нужны совет
116
и любовь женщины, которая прошла с алкоголиком через все страдания жизни.
Still another difficulty is that you may become jealous of the attention he bestows on other people, especially alcoholics. You have been starving for his companionship, yet he spends long hours helping other men and their families. You feel he should now be yours. The fact is that he should work with other people to maintain his own sobriety. Sometimes he will be so interested that he becomes really neglectful. Your house is fill with strangers. You may not like some of them. He gets stirred up about their troubles, but not at all about yours. It will do little good if you point that out and urge more attention for yourself. We find it a real mistake to dampen his enthusiasm for alcoholic work. You should join in his efforts as much as you possibly can. We suggest that you direct some of your thought to the wives of his new alcoholic friends. They need the counsel and love of a woman who has gone through what you have.
Возможно, вы с мужем жили довольно уединенно, потому что выпивки мужа часто изолируют жену от общества. Поэтому, может быть, вам, так же, как и вашему мужу, нужны новые интересы и дело, во имя которого вы будете жить. Если вы поможете ему, вместо того, чтобы жаловаться, то вы заметите, что избыточный энтузиазм уступит место нормальному человеческому желанию помочь. В вас обоих должно проснуться чувство ответственности за других людей. Вы и ваш муж должны думать о том, что вы можете дать жизни, а не что вы можете взять от нее. Это сделает вашу жизнь более полноценной. Ваша новая жизнь будет несравненно богаче, чем старая.
It is probably true that you and your husband have been living too much alone, for drinking many times isolates the wife of an alcoholic. Therefore, you probably need fresh interests and a great cause to live for as much as your husband. If you cooperate, rather than complain, you will find that his excess enthusiasm will tone down. Both of you will awaken to a new sense of responsibility for others. You, as well as your husband, ought to think of what you can put into life instead of how much you can take out. Inevitably your lives will be fuller for doing so. You will lose the old life to find one much better.
Может случиться так, что ваш муж начнет новую жизнь, и все будет прекрасно, а потом, к вашему разочарованию, он придет домой пьяным. Если вы считаете, что он искренне хочет бросить пить, вам не нужно тревожиться. Конечно, было бы лучше, если бы у него вообще не было срывов - а у многих бывает именно так, но часто такие срывы идут на пользу. Ваш муж увидит, что его усилия в сфере духовной деятельности должны быть удвоены, если он хочет выжить. Не напоминайте ему о его духовной ущербности, он сам все поймет. Подбодрите его и спросите, чем вы можете ему помочь.
Perhaps your husband will make a fair start on the new basis, but just as things are going beautifully he dismays you be coming home drunk. If you are satisfied he really wants to get over drinking, you need not be alarmed. Though it is infinitely better that he have no relapse at all, as has been true with many of our men, it is by no means a bad thing in some cases. Your husband will see at once that he must redouble his spiritual activities if he expects to survive. You need not remind him of his spiritual deficiency - he will know of it. Cheer him up and ask him how you can be still more helpful.
Малейшие признаки вашего страха или нетерпимости могут снизить его шансы на выздоровление. В момент слабости ваш муж может использовать вашу неприязнь к его новым друзьям как тривиальное оправдание для того, чтобы начать пить снова.
The slightest sign of fear or intolerance may lessen your husband's chance or recovery. In a weak moment he may take your dislike of his high-stepping friends as one of those insanely trivial excuses to drink.
Мы никогда не пытаемся устроить жизнь алкоголика таким образом, чтобы уберечь его от соблазнов. Малейшие попытки руководить его делами или ограничить его в общении с людьми с тем, чтобы избежать соблазнов, будут замечены им. Дайте ему понять, что он совершенно свободен и может бывать всюду. Это
117
очень важный момент. Если же он напьется, не вините себя в этом. Либо Бог освободил вашего мужа от алкогольных проблем, либо нет. Если нет, то лучше, чтобы вы сразу поняли это. В этом случае вам обоим нужно опять начинать с азов. Если вы не хотите повторения срывов, то положитесь на Бога, как в решении этой проблемы, так и во многом другом.
We never, never try to arrange a man's life so as to shield him from temptation. The slightest disposition on your part to guide his appointment or his affairs so he will not be tempted will be noticed. Make him feel absolutely free to come and go as he likes. This is important. If he gets drunk, don't blame yourself. God has either removed your husband's liquor problem or He has not. If not, it had better be found out right away. Then you and your husband can get right down to fundamentals. If a repetition is to be prevented, place the problem, along with everything else, in God's hands.
Мы понимаем, что дали вам много разных указаний и советов. Это напоминает поучение, за что мы просим прощения, потому что мы сами не всегда хорошо относимся к тем, кто нас поучает. Но все сказанное основано на опыте, часто мучительном. Мы приобрели его, пройдя через страдания, поэтому мы хотим, чтобы вы усвоили все это и избежали ненужных трудностей*.
We realize that we have been giving you much direct advice. We may have seemed to lecture. If that is so we are sorry, for we ourselves, don't always care for people who lecture us. But what we have related is base upon experience, some of it painful. We had to learn these things the hard way. That is why we are anxious that you understand, and that you avoid these unnecessary difficulties.*
Итак, мы обращаемся к вам, к тем, кто, возможно, скоро присоединится к нам, и говорим: “Желаем удачи, и да благословит вас Бог!”
So to you out there - who may soon be with us - we say "Good luck and God bless you."
* Сообщество членов семей анонимных алкоголиков - Ал-Анон - было образовано через 13 лет после того, как была написана эта глава. Хотя оно не связано с АА, оно использует общие принципы программы АА, как руководство для мужей, жен, родственников и людей, близких к алкоголикам.
Все написанное выше, хоть и обращено в основном к женам алкоголиков, ставит проблемы, с которыми сталкиваются все близкие страдающих алкоголизмом. Подразделение этого общества, Алатин, объединяет подростков - детей алкоголиков. Если в вашем городе нет отделения Ал-Анон, вы можете обратиться по адресу: World Service Office of Al-Anon Family Groups, Box 862, Midtown Station, New York, NY 10018-0862, USA.
*The fellowship of Al-Anon Family Groups was formed about thirteen years after this chapter was written. Though it is entirely separate from Alcoholics Anonymous, it uses the general principles of the A.A. program as a guide for husbands, wives, relatives, friends, and others close to alcoholics. The foregoing pages (though addressed only to wives) indicate the problems such people may face. Alateen, for teen-aged children of alcoholics, is a part of Al-Anon.
If there is no Al-Anon listing in your local telephone book, you may obtain further information on Al-Anon Family Groups by writing to its World Service Office: Box 862, Midtown Station, New York, NY 10018-0862.
118
ГЛАВА 9
НОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СЕМЬЕ
Chapter 9
THE FAMILY AFTERWARD
Женщины, члены нашего общества, предложили некоторые рекомендации женам, у которых мужья выздоравливают от алкоголизма. Может создаться впечатление, что такого мужа нужно завернуть в вату и поставить на пьедестал. На самом деле для того, чтобы войти в норму, требуется прямо противоположное. Все члены семьи должны сойтись на общей основе терпимости, взаимопонимания и любви. Это означает отказ от себялюбия в семейных отношениях. У алкоголика, его жены, его детей, его родственников по линии жены существуют устойчивые представления о том, каким должно быть отношение к ним в семье. Все хотят, чтобы их желания уважали другие члены семьи. Мы считаем, что чем больше один член семьи требует, чтобы другие уступали ему, тем больше это возмущает других. Это вызывает раздоры в семье и делает всех несчастными.
O UR WOMEN FOLK have suggested certain attitudes a wife may take with the husband who is recovering. Perhaps they created the impression that he is to be wrapped in cotton wool and placed on a pedestal. Successful readjustment means the opposite. All members of the family should meet upon the common ground of tolerance, understanding and love. This involves a process of deflation. The alcoholic, his wife, his children, his "in-laws," each one is likely to have fixed ideas about the family's attitude towards himself or herself. Each is interested in having his or her wishes respected. We find the more one member of the family demands that the others concede to him, the more resentful they become. This makes for discord and unhappiness.
Почему это так? Не в том ли причина, что каждый хочет быть главным? Разве не каждый член семьи пытается устроить семейную жизнь по своему вкусу? Разве не каждый пытается, сам того не осознавая, больше взять от семьи, чем дать?
And why? Is it not because each wants to play the lead? Is not each trying to arrange the family show to his liking? Is he not unconsciously trying to see what he can take from the family life rather than give?
Бросить пить - это только первый шаг на пути к настоящей жизни от прежних натянутых и ненормальных отношений. Один врач сказал нам: “Годы жизни с алкоголиком почти наверняка превращают жену или ребенка в невротика. Вся семья в какой-то мере больна”. Семья должна понимать в самом начале пути, что не всегда будет хорошая погода. Каждый может натереть ноги или отстать от других.
119
Могут встретиться привлекательные дорожки и обходные тропинки, по которым можно пойти и заблудиться.
Cessation of drinking is but the first step away from a highly strained, abnormal condition. A doctor said to us, "Years of living with an alcoholic is almost sure to make any wife or child neurotic. The entire family is, to some extent, ill." Let families realize, as they start their journey, that all will not be fair weather. Each in his turn may be footsore and may straggle. There will be alluring shortcuts and by-paths down which they may wander and lose their way.
Предположим, мы расскажем вам о некоторых препятствиях, с которыми столкнется семья; предположим, мы порекомендуем, как их избежать, или даже использовать к общей выгоде. Семья алкоголика страстно желает возвращения счастливых времен и уверенности в будущем. Все помнят то время, когда папа был романтичный, заботливый и удачливый в делах. Теперешняя жизнь невольно сравнивается с теми годами. И, конечно же, семья несчастлива, когда настоящее не выдерживает сравнения с прошлым.
Suppose we tell you some of the obstacles a family will meet; suppose we suggest how they may be avoided - even converted to good use for others. The family of an alcoholic longs for the return of happiness and security. They remember when father was romantic, thoughtful and successful. Today's life is measured against that of other years and, when it falls short, the family may be unhappy.
Доверие к отцу в семье резко повышается. Все думают, что скоро начнется былая прекрасная жизнь. Иногда члены семьи требуют, чтобы она началась немедленно. Бог, считают они, просто обязан выдать им компенсацию за их затянувшееся ожидание. Но глава семьи годами разрушал деловые контакты, любовь, дружбу, здоровье - все это превращено в обломки или серьезно подпорчено. Понадобятся годы, чтобы расчистить завалы. Хотя на месте старых зданий со временем вырастут новые, более прекрасные, на их строительство уйдут годы.
Family confidence in dad is rising high. The good old days will soon be back, they think. Sometimes they demand that dad bring them back instantly! God, they believe, almost owes this recompense on a long overdue account. But the head of the house has spent years in pulling down the structures of business, romance, friendship, health - these things are now ruined or damaged. It will take time to clear away the wreck. Though the old buildings will eventually be replaced by finer ones, the new structures will take years to complete.
Отец понимает свою вину. Ему понадобятся многие годы напряженной работы для восстановления финансового положения семьи, но не нужно упрекать его в этом. Возможно, у него уже никогда не будет много денег. Семья, обладающая мудростью, будет ценить его за попытки изменить к лучшему свою жизнь, а не за то, сколько он заработает.
Father knows he is to blame; it may take him many seasons of hard work to be restored financially, but he shouldn't be reproached. Perhaps he will never have much money again. But the wise family will admire him for what he is trying to be, rather than for what he is trying to get.
Время от времени семью будут преследовать призраки прошлого, потому что алкогольная карьера каждого алкоголика полна разного рода выходок, смешных, унизительных, постыдных и трагических. Первый импульс подсказывает, что все это нужно похоронить и, так сказать, засыпать могилку. Семья может быть одержима мыслью, что будущее счастье можно построить, только основательно забыв прошлое.
120
Мы считаем, что такой взгляд основан на эгоцентризме и находится в противоречии с новым образом жизни.
Now and then the family will be plagued by spectres from the past, for the drinking career of almost every alcoholic has been marked by escapades, funny, humiliating, shameful or tragic. The first impulse will be to bury these skeletons in a dark closet and padlock the door. The family may be possessed by the idea That future happiness can be based only upon forgetfulness of the past. We think that such a view is selfcentered and in direct conflict with the new way of living.
Генри Форд однажды мудро заметил, что опыт составляет высшую ценность жизни. Но это справедливо, если мы готовы использовать уроки прошлого. Мы растем по мере того, как мы признаем и исправляем ошибки, а также извлекаем из этого пользу на будущее. Прошлое алкоголика становится основным достоянием семьи, часто к тому же единственным.
Henry Ford once made a wise remark to the effect that experience is the thing of supreme value is life. That is true only if one is willing to turn the past to good account. We grow by our willingness to face and rectify errors and convert them into assets. The alcoholic's past thus becomes the principal asset of the family and frequently it is almost the only one!
Это мучительное прошлое может иметь огромную ценность для тех семей, которые все еще борются за трезвость главы семьи. Нам кажется, что каждая семья, в которой мужчина перестал пить, в долгу перед теми, кто страдает от алкоголизма. Если это понадобится, следует извлечь свои ошибки, какими бы печальными они ни были, из потайных мест и показать другим, как к нам в схожей ситуации пришла помощь. Именно это делает нашу жизнь более ценной. Вы должны думать, что в руках Всевышнего наше темное прошлое превращается в величайшее достояние - ключ к жизни и счастью других. Ваш опыт поможет другим избежать смерти и горя.
This painful past may be of infinite value to other families still struggling with their problem. We think each family which has been relieved owes something to those who have not, and when the occasion requires, each member of it should be only too willing to bring former mistakes, no matter how grievous, out of their hiding places. Showing others who suffer how we were given help is the very thing which makes life seem so worth while to us now. Cling to the thought that, in God's hands, the dark past is the greatest possession you have - the key to life and happiness for others. With it you can avert death and misery for them.
Можно так раскапывать прошлые деяния, что они становятся проклятием для семьи, прямо настоящей чумой. Например, мы знаем случаи, когда у алкоголика или у его жены были любовные истории. В первом порыве духовного просветления они простили друг другу прошлое, и это сблизило их. Чудо примирения было совсем рядом. Потом, в силу той или иной причины, тот, кто чувствовал себя обиженным, начинал раскапывать старую историю и в гневе ворошил отболевшее. Некоторые из нас прошли через это ощущение нарастающей боли и знают, насколько это мучительно. Мужьям и женам иногда приходилось на время расставаться и дожидаться случая, когда чувство оскорбленной гордости будет побеждено. В большинстве случаев алкоголик оказывался способным вынести и это испытание, но не всегда. Поэтому мы считаем,
121
что если нет какой-либо веской причины, служащей оправданием, не нужно обсуждать прошлое.
It is possible to dig up past misdeeds so they become a blight, a veritable plague. For example, we know of situations in which the alcoholic or his wife have had love affairs. In the first flush of spiritual experience they forgave each other and drew closer together. The miracle of reconciliation was at hand. Then, under one provocation or another, the aggrieved one would unearth the old affair and angrily cast its ashes about. A few of us have had these growing pains and they hurt a great deal. Husbands and wives have sometimes been obliged to separate for a time until new perspective, new victory over hurt pride could be rewon. In most cases, the alcoholic survived this ordeal without relapse, but not always. So we think that unless some good and useful purpose is to be served, past occurrences should not be discussed.
Мы, члены АА, не имеем секретов друг от друга. Все мы знаем о бедах других алкоголиков. В обычной жизни это обстоятельство вызвало бы бесчисленные неприятности: скандальные сплетни, насмешки над другими и стремление воспользоваться преимуществами, которые дает знание интимных подробностей жизни других. У нас это встречается очень редко. Мы очень много говорим о других, но все наши разговоры удачно сочетаются с атмосферой любви и терпимости, которая царит у нас.
We families of Alcoholics Anonymous keep few skeletons in the closet. Everyone knows about the others' alcoholic troubles. This is a condition which, in ordinary life, would produce untold grief; there might be scandalous gossip, laughter at the expense of other people, and a tendency to take advantage of intimate information. Among us, these are rare occurrences. We do talk about each other a great deal, but we almost invariably temper such talk by a spirit of love and tolerance.
Другой принцип, которому мы строго следуем, заключается в том, что мы не рассказываем об интимных подробностях жизни другого человека, если не уверены, что он одобрил бы это. Мы предпочитаем, по возможности, ограничиваться нашими собственными историями жизни. Человек может критиковать себя или смеяться над собой, и это может произвести благоприятное впечатление на окружающих, но критика или насмешка в адрес других может произвести прямо противоположный эффект. Члены семьи должны очень внимательно следить за этим, потому что одно небрежное, неуважительное замечание может привести к катастрофическим последствиям. Мы, алкоголики, народ чувствительный. Многим нужны годы и годы, чтобы избавиться от этого серьезного недостатка.
Another principle we observe carefully is that we do not relate intimate experiences of another person unless we are sure he would approve. We find it better, when possible, to stick to our own stories. A man may criticize to laugh at himself and it will affect others favorably, but criticism or ridicule coming from another often produce the contrary effect. Members of a family should watch such matters carefully, for one careless, inconsiderate remark has been known to raise the very devil. We alcoholics are sensitive people. It takes some of us a long time to outgrow that serious handicap.
Многие алкоголики - люди увлекающиеся и часто впадающие в крайности. В начале выздоровления, как правило, намечаются два направления. Человек либо пытается встать на ноги в финансовых делах, либо он так увлечен своим новым образом жизни, что он говорит и думает только о нем. В любом случае появляются семейные проблемы. Они в изобилии возникали у многих из нас.
Many alcoholics are enthusiasts. They run to extremes. At the beginning of recovery a man will take, as a rule, one of two directions. He may either plunge into a frantic attempt to get on his feet in business, or he may be so enthralled by his new life that he talks or thinks of little else. In either case certain family problems will arise. With these we have had experience galore.
Нам кажется опасным первое направление - попытка с наскока решить экономические проблемы. Это сначала окажет благоприятное воздействие на семью, так как все почувствуют, что в ближайшее время будут разрешены все финансовые трудности,
122
а потом - неблагоприятное, когда члены семьи увидят, что ими пренебрегают. Папа будет усталым по вечерам и занятым весь день. Он будет проявлять мало интереса к детям и раздражаться, когда его будут упрекать за его отношение к семье. Если же он не будет раздражительным, то, возможно, покажется скучным и неинтересным, а совсем не веселым и любящим, как хотелось бы его близким. Мама будет жаловаться на отсутствие внимания. Все почувствуют разочарование и дадут знать об этом отцу. Когда начинаются такие жалобы, возникает трещина. Глава семьи будет стараться изо всех сил, чтобы компенсировать напрасно потраченное время. Он будет стремиться к тому, чтобы восстановить свое состояние, и почувствует, что дела наконец-то идут хорошо.
We think it dangerous if he rushes headlong at his economic problem. The family will be affected also, pleasantly at first, as they feel their money troubles are about to be solved, then not so pleasantly as they find themselves neglected. Dad may be tired at night and preoccupied by day. He may take small interest in the children and may show irritation when reproved for his delinquencies. If not irritable, he may seem dull and boring, not gay and affectionate as the family would like him to be. Mother may complain of inattention. They are all disappointed, and often let him feel it. Beginning with such complaints, a barrier arises. He is straining every nerve to make up for lost time. He is striving to recover fortune and reputation and feels he is doing very well.
Но мать и дети не всегда будут согласны с ним. Помня, как он к ним относился в прошлом, они считают, что отец должен им гораздо больше, чем они получают от него. Им хочется, чтобы он суетился вокруг них, чтобы они проводили время вместе, как это было до того, как он начал пить, и чтобы он показывал, что раскаивается в том, что причинил им горе. Но папа не так щедр, как бы им хотелось. Нарастает раздражение, а папа становится еще менее общительным. Иногда он взрывается, причем по самому ничтожному поводу. Семья озадачена. Все критикуют его и напоминают ему о его программе духовной жизни, с которой он явно не справляется.
Sometimes mother and children don't think so. Having been neglected and misused in the past, they think father owes them more than they are getting. They want him to make a fuss over them. They expect him to give them the nice times they used to have before he drank so much, and to show his contrition for what they suffered. But dad doesn't give freely of Himself. Resentment grows. He becomes still less communicative. Sometimes he explodes over a trifle. The family is mystified. They criticize, pointing out how he is falling down on his spiritual program.
Нужно избегать таких ситуаций. В их возникновении повинны и глава, и остальные члены семьи, хотя у всех есть свои оправдания. Споры не приносят пользы, они только осложняют обстановку. Члены семьи должны понять, что хотя, отец чудесным образом изменился, он все еще выздоравливает. Они должны благодарить судьбу за то, что он трезв и способен жить в этом мире, как раньше. Нужно хвалить его за его достижения и не забывать, что выпивка нанесла ему вред, исправить который способно только время. Если семья понимает это, никто не будет относиться всерьез к перио-
123
дам его капризов, депрессии или апатии, которые пройдут, если он будет сталкиваться с терпимостью, любовью и пониманием в своих духовных устремлениях.
This sort of thing can be avoided. Both father and the family are mistaken, though each side may have some justification. It is of little use to argue and only makes the impasse worse. The family must realize that dad, though marvelously improved, is still convalescing. They should be thankful he is sober and able to be of this world once more. Let them praise his progress. Let them remember that his drinking wrought all kinds of damage that may take long to repair. If they sense these things, they will not take so seriously his periods of crankiness, depression, or apathy, which will disappear when there is tolerance, love, and spiritual understanding.
Глава семьи должен понимать, что, прежде всего, именно он виновен в том, что произошло с семьей. Вряд ли ему хватит жизни, чтобы исправить содеянное. Вместе с тем, он должен понимать, что опасно сосредотачиваться только на достижении финансовых успехов. Хотя для многих из нас открыта дорога к улучшению материального положения, мы считаем, что деньги - совсем не главное. Для всех нас материальное благополучие стоит на втором месте, вслед за духовным, и никогда не наоборот.
The head of the house ought to remember that he is mainly to blame for what befell his home. He can scarcely square the account in his lifetime. But he must see the danger of over-concentration on financial success. Although financial recovery is on the way for many of us, we found we could not place money first. For us, material well-being always followed spiritual progress; it never preceded.
Поскольку семья пострадала больше всего, свои основные усилия алкоголик должен направить на восстановление мира и благополучия в семье. Ему не удастся преуспеть ни в чем, если он не сумеет проявить бескорыстие и любовь под крышей собственного дома. Мы знаем, что есть трудные жены и трудные семьи, но тот, кто лечится от алкоголизма, должен помнить, что он сам в значительной степени сделал их такими.
Since the home has suffered more than anything else, it is well that a man exert himself there. He is not likely to get far in any direction if he fails to show unselfishness and love under his own roof. We know there are difficult wives and families, but the man who is getting over alcoholism must remember he did much to make them so.
По мере того, как каждый член семьи, в которой раздор, начинает видеть собственные недостатки и признавать их перед другими, он создает основу для полезного обсуждения отношений. Такие семейные обсуждения приносят пользу, если они проходят без ожесточенных споров, самоуничижения, самооправдания или недоброжелательной критики. Постепенно мать и дети поймут, что они требуют слишком многого, а отец поймет, что он дает слишком мало. Давать, а не брать станет главным принципом семьи.
As each member of a resentful family begins to see his shortcomings and admits them to the others, he lays a basis for helpful discussion. These family talks will be constructive if they can be carried on without heated argument, self-pity, self-justification or resentful criticism. Little by little, mother and children will see they ask too much, and father will see he gives too little. Giving, rather than getting, will become the guiding principle.
Представьте себе противоположную ситуацию. С самого начала отец успешно осваивает принцип духовной жизни. Он в мгновение ока становится другим человеком. Он с энтузиазмом относится к религии. Он неспособен заниматься ничем другим. Как только его трезвость становится привычной, семья начинает относиться к
124
этому новому папе сначала настороженно, а потом с раздражением. Разговоры о духовных проблемах не прекращаются ни днем, ни ночью. Он может потребовать, чтобы члены семьи срочно искали Бога вместе с ним, или проявлять полное безразличие к ним и провозглашать, что он выше мирских дел. Он может сказать жене, которая всю жизнь была верующей, что она ничего не смыслит в религии и что ей надо срочно, и пока не поздно, принять его разновидность духовности.
Assume on the other hand that father has, at the outset, a stirring spiritual experience. Overnight, as it were, he is a different man. He becomes a religious enthusiast. He is unable to focus on anything else. As soon as his sobriety begins to be taken as a matter of course, the family may look at their strange new dad with apprehension, then with irritation. There is talk about spiritual matters morning, noon and night. He may demand that the family find God in a hurry, or exhibit amazing indifference to them and say he is above worldly considerations. He may tell mother, who has been religious all her life, that she doesn't know what it's all about, and that she had better get his brand of spirituality while there is yet time.
Если отец занимает такую позицию, то членам семьи это может не понравиться. Во-первых, они могут ревновать его к Богу, укравшему у них привязанность отца. Ценя то, что он перестал пить, они без восторга отнесутся к тому, что Бог совершил чудо, которое не удалось совершить им. Многие забывают, что в том положении, в котором оказался отец, человеческой помощи было явно недостаточно. Они не понимают, почему их любовь и преданность не могли излечить отца. В конце концов, не так уж он духовен, наш отец, говорят они. Если он намерен исправить все, содеянное им в прошлом, то к чему все эти заботы обо всех, кроме собственной семьи? Помнится, он говорил что-то о том, что Бог позаботится о них. Как видно, их папочка немножко тронулся умом.
When father takes this tack, the family may react unfavorably. The may be jealous of a God who has stolen dad's affections. While grateful that he drinks no more, they may not like the idea that God has accomplished the miracle where they failed. They often forget father was beyond human aid. They may not see why their love and devotion did not straighten him out. Dad is not so spiritual after all, they say. If he means to right his past wrongs, why all this concern for everyone in the world but his family? What about his talk that God will take care of them? They suspect father is a bit balmy!
Нет, он совсем не свихнулся, как им может показаться. Многим из нас знаком энтузиазм такого папы. Мы тоже находились в состоянии духовного опьянения. Как отощавший старатель, оставшийся с последней коркой хлеба, мы натолкнулись киркой на золотую жилу. Радость преодоления бесконечной череды разочарований не знала границ. Отец чувствует, что он нашел нечто большее, чем золото. Какое-то время он не будет выпускать свое новое сокровище из рук. Он еще не понимает, что он затронул начало богатейшей жилы, которая будет приносить ему прибыль только в том случае, если он будет копать до конца жизни и настоит на том, чтобы все добытое раздавалось бесплатно.
He is not so unbalanced as they might think. Many of us have experienced dad's elation. We have indulged in spiritual intoxication. Like a gaunt prospector, belt drawn in over the ounce of food, our pick struck gold. Joy at our release from a lifetime of frustration knew no bounds. Father feels he has struck something better than gold. For a time he may try to hug the new treasure to himself. He may not see at once that he has barely scratched a limitless lode which will pay dividends only if he mines it for the rest of his life and insists on giving away the entire product.
125
Если семья окажет ему поддержку, то отец скоро поймет, что его система ценностей страдает от перекоса. Он увидит, что его духовное развитие однобоко, что для обычного человека, каким он является, духовная жизнь, исключающая обязательства по отношению к семье, не так уж совершенна. Если семья поймет, что поведение отца всего лишь фаза его духовного развития, то все будет нормально. В атмосфере понимания и сочувствия эти причуды духовного младенчества отца скоро исчезнут.
If the family cooperates, dad will soon see that he is suffering from a distortion of values. He will perceive that his spiritual growth is lopsided, that for an average man like himself, a spiritual life which does not include his family obligations may not be so perfect after all. If the family will appreciated that dad's current behavior is but a phase of his development, all will be well. In the midst of an understanding and sympathetic family, these vagaries of dad's spiritual infancy will quickly disappear.
Совсем иное может случиться, если семья будет осуждать и критиковать его. Отец может почувствовать, что многолетнее пьянство делало его неправым в любых спорах, но что теперь он всегда прав, раз Бог на его стороне. Если семья будет продолжать критиковать его, это заблуждение может стать стойким. Вместо того, чтобы относиться к семье, как положено главе, он все больше будет замыкаться в себе и считать, что у него есть духовное оправдание для такого поведения.
The opposite may happen should the family condemn and criticize. Dad may feel that for years his drinking has placed him on the wrong side of every argument, but that now he has become a superior person with God on his side. If the family persists in criticism, this fallacy may take a still greater hold on father. Instead of treating the family as he should, he may retreat further into himself and feel he has spiritual justification for so doing.
Даже если семья не во всем согласна с духовной деятельностью отца, нельзя запрещать ему заниматься ею. Даже если его отношение к семье отличается определенным пренебрежением и безответственностью, нужно, чтобы он помогал другим алкоголикам столько, сколько он хочет. В первые дни выздоровления это больше, чем что-либо другое, гарантирует ему трезвость. Хотя некоторые его выходки и высказывания могут раздражать и беспокоить, мы считаем, что этот человек более прочно стоит на ногах, чем тот, кто деловой и профессиональный успех ставит выше успеха в духовном развитии. У него меньше шансов снова начать пить, а это самое главное.
Though the family does not fully agree with dad's spiritual activities, they should let him have his head. Even if he displays a certain amount of neglect and irresponsibility towards the family, it is well to let him go as far as he like in helping other alcoholics. During those first days of convalescence, this will do more to insure his sobriety than anything else. Though some of his manifestations are alarming and disagreeable, we think dad will be on a firmer foundation than the man who is placing business or professional success ahead of spiritual development. He will be less likely to drink again, and anything is preferable to that.
Те из нас, кто провел много времени, играя в духовность понарошку, со временем увидели, что это было несерьезно. Этот выдуманный мир был вытеснен большим чувством цели и все растущим осознанием присутствия Бога в нашей жизни. Мы пришли к
126
убеждению, что Он велит нам в мыслях наших быть с Ним рядом, в облаках, но обеими ногами прочно стоять на земле. Там, внизу, находятся все наши друзья, и там наша основная работа. Таковы реальности нашей жизни. Мы считаем, что интенсивная духовная жизнь вполне совместима с разумной и счастливой жизнью, в которой мы стремимся приносить пользу другим.
Those of us who have spent much time in the world of spiritual make-believe have eventually seen the childishness of it. This dream world has been replaced by a great sense of purpose, accompanied by a growing consciousness of the power of God in our lives. We have come to believe He would like us to keep our heads in the clouds with Him, but that our feet ought to be firmly planted on earth. That is where our fellow travelers are, and that is where our work must be done. These are the realities for us. We have found nothing incompatible between a powerful spiritual experience and a life of sane and happy usefulness.
Еще одно практическое предложение - верят ли члены семьи в духовные ценности или нет, для них полезно все же проанализировать принципы, по которым пытается жить глава семьи. Вряд ли семья не одобрит эти принципы, даже если глава семьи все еще допускает ошибки в их практическом применении. Никто не может оказать большую помощь алкоголику, вышедшему на простор духовного пути развития, чем жена, которая также примет разумную духовную программу и сумеет воплотить ее в реальные дела.
One more suggestion: Whether the family has spiritual convictions or not, they may do well to examine the principles by which the alcoholic member is trying to live. They can hardly fail to approve these simple principles, though the head of the house still fails somewhat in practicing them. Nothing will help the man who is off on a spiritual tangent so much as the wife who adopts a sane spiritual program, making a better practical use of it.
В доме произойдут другие существенные перемены. Спиртное в течение многих лет делало главу дома недееспособным, поэтому главой дома стала жена. Она храбро взялась за дело. Обстоятельства сложились так, что она обращалась с отцом, как с больным или как с капризным ребенком. Если бы он даже хотел укрепить свои позиции в семье, он не смог бы сделать это, так как алкоголь постоянно ставил его в положение неправого. Мать составляла планы и давала всем указания. Отец обычно слушался, когда он был трезвым. Так женщина не по своей вине привыкает «носить дома брюки». Вернувшийся к нормальному образу жизни, отец пытается утвердиться в роли главы семьи. Это может привести к скандалу, если семья не заметит этих тенденций и не придет к какому-либо полюбовному соглашению.
There will be other profound changes in the household. Liquor incapacitated father for so many years that mother became head of the house. She met these responsibilities gallantly. By force of circumstances, she was often obliged to treat father as a sick or wayward child. Even when he wanted to assert himself he could not, for his drinking placed him constantly in the wrong. Mother made all the plans and gave the directions. When sober, father usually obeyed. Thus mother, through no fault of her own, became accustomed to wearing the family trousers. Father, coming suddenly to life again, often begins to assert himself. This means trouble, unless the family watches for these tendencies in each other and comes to a friendly agreement about them.
Алкоголь заставляет многих рвать связи с окружающим миром. Глава семьи в течение многих лет не занимался никакой обычной деятельностью - не ходил в клуб, не занимался спортом, не исполнял своих общественных обязанностей.
127
Когда возвращается интерес ко всем этим вещам, со стороны членов семьи может возникнуть чувство ревности. Они могут посчитать, что отец так задолжал им за то время, когда пил, что теперь он должен принадлежать им целиком, и ему не следует уделять слишком много времени посторонним. Вместо того чтобы найти для себя новые сферы активности, мать и дети требуют, чтобы глава семьи оставался дома и своим обществом восполнял отсутствие у них широких интересов.
Drinking isolates most homes from the outside world. Father may have laid aside for years all normal activities - clubs, civic duties, sports. When he renews interest in such things, a feeling of jealousy may arise. The family may feel they hold a mortgage on dad, so big that no equity should be left for outsiders. Instead of developing new channels of activity for themselves, mother and children demand that he stay home and make up the deficiency.
С самого начала супруги должны откровенно признать, что обоюдные уступки в некоторых вопросах совершенно необходимы, если они хотят, чтобы вся семья участвовала в создании нового образа жизни. Отцу придется проводить много времени с другими алкоголиками, но эта деятельность должна быть соразмерной с его другими обязанностями. Могут появиться новые знакомые, ничего не знающие об алкоголизме главы семьи, и общение с ними тоже потребует какого-то времени. Общественные дела также могут потребовать внимания. Хотя у семьи не было раньше религиозных связей, она может установить контакт или даже присоединиться к какой-либо религиозной организации.
At the very beginning, the couple ought to frankly face the fact that each will have to yield here and there if the family is going to play an effective part in the new life. Father will necessarily spend much time with other alcoholics, but this activity should be balanced. New acquaintances who know nothing of alcoholism might be made and thoughtful considerations given their needs. The problems of the community might engage attention. Though the family has no religious connections, they may wish to make contact with or take membership in a religious body.
Алкоголики, которые когда-то издевались над верующими, могут получить большую поддержку от такого общения. Обладая духовным опытом, алкоголик найдет много общего с верующими людьми, хотя по многим вопросам он будет с ними, возможно, расходиться. Если он не станет вступать в религиозные диспуты, он приобретет много новых друзей и отыщет новые способы получать радость от жизни и приносить пользу другим. Вступление его семьи и его самого в религиозную общину может привлечь всеобщее внимание. Он может подарить новые надежды и вдохновить какого-нибудь проповедника, священника или раввина, которые отдают себя служению людям в нашем неспокойном мире. Все вышеизложенное - всего лишь предложение. Мы не считаем все это обязательным для выполнения нашей программы. Не являясь
128
группой людей определенного вероисповедания, мы не пытаемся агитировать кого-либо присоединиться к той или иной вере. Эти вопросы каждый решает, советуясь со своей совестью.
Alcoholics who have derided religious people will be helped by such contacts. Being possessed of a spiritual experience, the alcoholic will find he has much in common with these people, though he may differ with them on many matters. If he does not argue about religion, he will make new friends and is sure to find new avenues of usefulness and pleasure. He and his family can be a bright spot in such congregations. He may bring new hope and new courage to many a priest, minister, or rabbi, who gives his all to minister to our troubled world. We intend the foregoing as a helpful suggestion only. So far as we are concerned, there is nothing obligatory about it. As non-denominational people, we cannot make up others' minds for them. Each individual should consult his own conscience.
Мы беседовали с вами о серьезных и, порой, трагических вещах. Мы имели дело с алкоголем в его худших проявлениях. Но мы отнюдь не мрачные люди. Если бы наши новые члены не видели никакой радости в нашем новом образе жизни, если бы в ней не было веселья, они бы не пошли с нами по одной дороге. Мы твердо убеждены, что нужно радоваться жизни. Мы не рассуждаем цинично о положении наций в мире, но мы и не берем на свои плечи мировые проблемы. Когда мы видим, как человека засасывает трясина алкоголизма, мы оказываем ему первую помощь и предоставляем все, что у нас имеется, в его распоряжение. Для его пользы мы рассказываем и заново переживаем все наши прошлые кошмары. Но те из нас, кто пытались взвалить на свои плечи все тяготы и страдания других, довольно быстро обнаруживали себя погребенным под этой ношей.
We have been speaking to you of serious, sometimes tragic things. We have been dealing with alcohol in its worst aspect. But we aren't a glum lot. If newcomers could see no joy or fun in our existence, they wouldn't want it. We absolutely insist on enjoying life. We try not to indulge in cynicism over the state of the nations, nor do we carry the world's troubles on our shoulders. When we see a man sinking into the mire that is alcoholism, we give him first aid and place what we have at his disposal. For his sake, we do recount and almost relive the horrors of our past. But those of us who have tried to shoulder the entire burden and trouble of others find we are soon overcome by them.
Поэтому мы считаем, что веселье и смех полезны. Посторонние приходят в ужас, когда мы весело смеемся над трагическими событиями нашего прошлого. Но почему бы нам не посмеяться? Мы выздоровели, и у нас сохранились силы, чтобы помогать другим.
So we think cheerfulness and laughter make for usefulness. Outsiders are sometimes shocked when we burst into merriment over a seemingly tragic experience out of the past. But why shouldn't we laugh? We have recovered, and have been given the power to help others.
Известно, что редко смеются люди с плохим здоровьем, а также те, кто не увлекается играми. Поэтому пусть каждая семья участвует в играх, будь то совместно или врозь, насколько это позволяют им обстоятельства. Мы уверены, что Бог хочет видеть нас счастливыми, радостными и свободными. Мы не хотим верить, что наша жизнь - юдоль слез, хотя когда-то она была именно такой. Но ведь все понимают, что мы сами стали причиной своего несчастья. Бог не навлекал его на нас. Избегайте намеренно создавать ситуации, приносящие страдания, но если беда все же случится, используйте ее, чтобы продемонстрировать всем Его могущество.
Everybody know that those in bad health, and those who seldom play, do not laugh much. So let each family play together or separately as much as their circumstances warrant. We are sure God wants us to be happy, joyous, and free. We cannot subscribe to the belief that his life is a vale of tears, though it once was just that for many of us. But it is clear that we made our own misery. God didn't do it. Avoid then, the deliberate manufacture of misery, but if trouble comes, cheerfully capitalize it as an opportunity to demonstrate His omnipotence.
129
Теперь о вашем здоровье. Тело человека, исковерканное долгим злоупотреблением алкоголя, не может прийти в норму за одну ночь, так же как, не могут мгновенно исчезнуть извращенная логика мышления и депрессия. Мы уверены в том, что духовный образ жизни является мощным средством восстановления здоровья. Мы, исцеленные от алкоголизма, на редкость психически здоровы. Но мы были свидетелями чудесных превращений, произошедших с нашим здоровьем в целом. Почти никто из нас не сохранил следов разрушения организма.
Now about health: A body badly burned by alcohol does not often recover overnight nor do twisted thinking and depression vanish in a twinkling. We are convinced that a spiritual mode of living is a most powerful health restorative. We, who have recovered from serious drinking, are miracles of mental health. But we have seen remarkable transformations in our bodies. Hardly one of our crowd now shows any mark of dissipation.
Но из этого не следует, что мы не принимаем обычных мер для сохранения здоровья. Бог дал нам множество хороших докторов разных специальностей, психиатров, умелых практиков. Без колебаний обращайтесь к этим людям, если у вас возникают проблемы со здоровьем. Большинство из них делает все, что в их силах, чтобы люди были здоровы физически и психически. Помните, что хотя Бог творит чудеса среди нас, мы не должны преуменьшать заслуг врачей и психиатров. Их заслуги в лечении новичков и в поддержании их здоровья на последующих стадиях часто неоценимы.
But this does not mean that we disregard human health measures. God has abundantly supplied this world with fine doctors, psychologists, and practitioners of various kinds. Do not hesitated to take your health problems to such persons. Most of them give freely of themselves, that their fellows may enjoy sound minds and bodies. Try to remember that though God has wrought miracles among us, we should never belittle a good doctor or psychiatrist. Their services are often indispensable in treating a newcomer and in following his case afterward.
Один врач, читавший книгу в рукописи, сказал нам, что употребление сладостей иногда очень полезно, если это не противопоказано в связи с другими заболеваниями. Он считает, что все алкоголики всегда должны иметь под рукой шоколад, чтобы в случае утомления быстро компенсировать затраты энергии. Иногда вечерами появляется смутное желание, которое можно удовлетворить конфетами. Многие из нас пристрастились к сладкому и заметили, что сладкое оказывает на нас благотворное влияние.
One of the many doctors who had the opportunity of reading this book in manuscript form told us that the use of sweets was often helpful, of course depending upon a doctor's advice. He thought all alcoholics should constantly have chocolate available for its quick energy value at times of fatigue. He added that occasionally in the night a vague craving arose which would be satisfied by candy. Many of us have noticed a tendency to eat sweets and have found this practice beneficial.
Немного о сексуальной жизни. Алкоголь является таким сильным сексуальным стимулятором для некоторых мужчин, что они увлекались им сверх всякой меры. Некоторые супружеские пары бывают разочарованы, когда муж, бросивший пить, становится практически импотентом. Если причина этого не будет
130
выяснена, может последовать эмоциональный срыв. С нами такое тоже случалось, но уже через несколько месяцев наши интимные отношения были лучше, чем прежде. Не бойтесь обращаться к докторам и психологам, если трудности в этой области не пройдут сами собой. Только в редких случаях сексуальные проблемы продолжались долго.
A word about sex relations. Alcohol is so sexually stimulating to some men that they have over-indulged. Couples are occasionally dismayed to find that when drinking is stopped the man tends to be impotent. Unless the reason is understood, there may be an emotional upset. Some of us had this experience, only to enjoy, in a few months, a finer intimacy than ever. There should be no hesitancy in consulting a doctor or psychologist if the condition persists. We do not know of many cases where this difficulty lasted long.
Иногда алкоголику трудно восстановить взаимоотношения с детьми. Пьянство запечатлелось в их юном сознании. Не говоря этого вслух, они могут искренне ненавидеть отца за то, что он причинил им и их матери. Иногда дети становятся жесткими и циничными. Они не могут простить и забыть то, что было. Это может тянуться месяцами, они не прощают даже тогда, когда мать приняла новый образ жизни и мышления отца.
The alcoholic may find it hard to re-establish friendly relations with his children. Their young minds were impressionable while he was drinking. Without saying so, they may cordially hate him for what he has done to them and to their mother. The children are sometimes dominated by a pathetic hardness and cynicism. They cannot seem to forgive and forget. This may hang on for months, long after their mother has accepted dad's new way of living and thinking.
Со временем они убедятся, что их отец стал другим человеком, и дадут ему понять это. Когда это случится, их можно будет приглашать к утренним периодам углубленного размышления, и они смогут принимать участие в повседневных беседах без злопамятства и предубеждения. С этого момента развитие отношений пойдет быстро. Часто после такого примирения результаты бывают просто поразительными.
In time they will see that he is a new man and in their own way they will let him know it. When this happens, they can be invited to join in morning meditation and then they can take part in the daily discussion without rancor or bias. From that point on, progress will be rapid. Marvelous results often follow such a reunion.
Переходит ли семья на духовную основу или нет, алкоголик должен сделать это, если он хочет выздороветь. Другие должны убедиться в том, что реальность его нового состояния вне всякого сомнения. Члены семьи, жившие с алкоголиком, способны поверить, только увидев воочию.
Whether the family goes on a spiritual basis or not, the alcoholic member has to if he would recover. The others must be convinced of his new status beyond the shadow of a doubt. Seeing is believing to most families who have lived with a drinker.
Вот еще один последний случай - один из наших друзей был заядлый курильщик и пил много кофе. Несомненно, он злоупотреблял и тем, и другим. Заметив это и решив ему помочь, его жена начала корить его за такие привычки. Он согласился, что она права, но откровенно сказал, что не может переделать себя. Его жена была одной из тех женщин, с точки зрения которых в кофе и табаке заключено нечто греховное, поэтому она пилила его до тех пор, пока он не вспылил, а после пошел и напился.
Here is a case in point: One of our friends is a heavy smoker and coffee drinker. There was no doubt he over-indulged. Seeing this, and meaning to be helpful, his wife commenced to admonish him about it. He admitted he was overdosing these things, but frankly said that he was not ready to stop. His wife is one of those persons who really feels there is something rather sinful about these commodities, so she nagged, and her intolerance finally threw him into a fit of anger. He got drunk.
131
Конечно, наш друг поступил неправильно, совершенно неправильно. Он должен был это признать и залатать прорехи, существовавшие среди его моральных преград. Хотя сейчас он один из самых активных членов АА, он все еще курит и пьет кофе, но, ни его жена, ни кто-либо из его друзей больше не осуждают его за это. Жена поняла, что была неправа, когда придавала такое значение проблеме курения и питья кофе на фоне необходимости устранения более серьезного заболевания.
Of course our friend was wrong - dead wrong. He had to painfully admit that and mend his spiritual fences. Though he is now a most effective member of Alcoholics Anonymous, he still smokes and drinks coffee, but neither his wife nor anyone else stands in judgment. She sees she was wrong to make a burning issue out of such a matter when his more serious ailments were being rapidly cured.
У нас есть три лозунга, которые уместно здесь привести:
We have three little mottoes which are apropos. Here they are:
Сначала делай главное
Живи и давай жить другим
Тише едешь - дальше будешь
First Things First
Live and Let Live
Easy Does It.
132
ГЛАВА 10
ОБРАЩЕНИЕ К РАБОТОДАТЕЛЯМ
Среди огромной армии работодателей есть один человек, запомнившийся нам. Большую часть своей жизни он провел в мире большого бизнеса, нанимая и увольняя сотни людей. Он знает, что представляют собой алкоголики, если смотреть на них глазами нанимателя. Взгляды, которые у него сложились, могут быть полезными для деловых людей в любой сфере деятельности.
A MONG MANY employers nowadays, we think of one member who has spent much of his life in the world of big business. He has hired and fired hun-dreds of men. He knows the alcoholic as the employer sees him. His present views ought to prove exceptionally useful to business men everywhere.
Но предоставим слово ему самому:
Одно время я служил помощником управляющего отделом в корпорации, где количество служащих составляло 6600 человек. Однажды ко мне вошла секретарша и сказала, что мистер Б. настоятельно требует, чтобы я принял его. Я попросил ее передать ему, что мне не о чем с ним говорить. Я уже несколько раз предупреждал его, что у него остался единственный шанс. Незадолго до этого он дважды позвонил мне из Хартфорда и был пьян настолько, что с трудом ворочал языком. Я сказал ему, что он уволен окончательно и бесповоротно.
I was at one time assistant manager of a corporation department employing sixty-six hundred men. One day my secretary came in saying Mr. B. insisted on speaking with me. I told her to say that I was not interested. I had warned him several times that he had but one more chance. Not long afterward he had called me from Hartford on two successive days, so drunk he could hardly speak. I told him he was through - finally and forever.
Секретарша вернулась и сказала, что звонил не мистер Б., а его брат и что он просил кое-что передать мне. Я все еще ожидал просьб о восстановлении на работе, но, оказывается, мне просили передать следующее: “Я хотел сообщить вам, что Пол выпрыгнул из окна высотной гостиницы в Хартфорде в субботу. Он оставил вам записку, в которой пишет, что вы - лучший начальник, которого он когда-либо встречал, и что вы ни в чем не виноваты”.
My secretary returned to say that it was not Mr. B. on the phone; it was Mr. B.'s brother, and he wished to give me a message. I still expected a plea for clemency, but these words came through the receiver: "I just wanted to tell you Paul jumped from a hotel window in Hartford last Saturday. He left us a note saying you were the best boss he ever had, and that you were not to blame in any way."
133
В другой раз, когда я вскрыл письмо, которое лежало на моем письменном столе, из него выпала вырезка из газеты. Это был некролог, посвященный одному из лучших продавцов, которые когда-либо работали у меня. После двухнедельного запоя он нажал пальцем ноги курок заряженного ружья - ствол ружья был у него во рту. За шесть недель до этого я уволил его за пьянство.
Another time, as I opened a letter which lay on my desk, a newspaper clipping fell out. It was the obituary of one of the best salesmen I ever had. After two weeks of drinking, he had placed his toe on the trigger of a loaded shotgun - the barrel was in his mouth. I had discharged him for drinking six weeks before.
Еще один случай. Последовал междугородний телефонный звонок из Вирджинии, и я услышал слабый женский голос. Женщина интересовалась, действует ли страховка ее мужа. Четыре дня тому назад он повесился в сарае. Некоторое время тому назад я был вынужден уволить его за пьянство, несмотря на то, что он был человеком блестящего, острого ума и обладал прекрасными организаторскими способностями.
Still another experience: A woman's voice came faintly over long distance from Virginia. She wanted to know if her husband's company insurance was still in force. Four days before he had hanged himself in his woodshed. I had been obliged to discharge him for drinking, though he was brilliant, alert, and one of the best organizers I have ever known.
Таким образом, мир потерял трех замечательных людей, и случилось это потому, что я не понимал проблем алкоголизма так, как я их понимаю сейчас. По иронии судьбы, я сам стал алкоголиком. Если бы не помощь понимающего человека, со мной могло бы случиться то же, что и с ними. Мое падение обошлось фирме во много тысяч долларов, потому что подготовка руководителей в сфере бизнеса обходится недешево. Подобные потери не уменьшаются. Мы считаем, что в деловой сфере возникает множество ситуаций, которых можно было бы избежать, если бы общество в целом с большим пониманием относилось к проблеме алкоголизма.
Here were three exceptional men lost to this world because I did not understand alcoholism as I do now. What irony - I became an alcoholic myself! And but for the intervention of an understanding person, I might have followed in their footsteps. My downfall cost the business community unknown thousands of dollars, for it takes real money to train a man for an executive position. This kind of waste goes on unabated. We think the business fabric is shot through with a situation which might be helped by better understanding all around.
Почти каждый современный наниматель чувствует себя ответственным за благополучие своих сотрудников и принимает меры, чтобы создать нормальные условия жизни и работы персонала. Алкоголики являются исключением из этого общего правила, что вполне понятно. Алкоголик кажется просто дураком первой категории. В силу специфических особенностей характера или личной симпатии к пьющему сотруднику наниматель может держать на работе алкоголика, даже когда терпение уже лопнуло. Некоторые
134
наниматели употребляют всевозможные меры излечения и увещевания. Довольно редко они проявляют отсутствие терпимости и такта. Мы, пользовавшиеся добротой лучших нанимателей, не можем осуждать их за то, что, в конце концов, они были вынуждены расстаться с нами.
Nearly every modern employer feels a moral responsibility for the well-being of his help, and he tries to meet these responsibilities. That he has not always done so for the alcoholic is easily understood. To him the alcoholic has often seemed a fool of the first magnitude. Because of the employee's special ability, or of his own strong personal attachment to him, the employer has sometimes kept such a man at work long beyond a reasonable period. Some employers have tried every known remedy. In only a few instances has there been a lack of patience and tolerance. And we, who have imposed on the best of employers, can scarcely blame them if they have been short with us.
Вот один типичный пример. Служащий одного из банковских объединений в Америке знал, что я бросил пить. Однажды он рассказал мне об одном сотруднике, который, по его мнению, несомненно, являлся алкоголиком. Мне показалось, что я смогу помочь в этой ситуации, и поэтому я провел с ним два часа, рассказывая ему об алкоголизме как болезни, описывая ее симптомы и последствия. Он прокомментировал мой рассказ следующими словами: «Очень интересно. Но мне кажется, что он завязал с алкоголем. Он только что закончил трехмесячный курс лечения, прекрасно выглядит, и к тому же Совет директоров сказал ему, что это его последний шанс».
Here, for instance, is a typical example: An officer of one of the largest banking institutions in America knows I no longer drink. One day he told me about an executive of the same bank who, from his description, was undoubtedly alcoholic. This seemed to me like an opportunity to be helpful, so I spent two hours talking about alcoholism, the malady, and described the symptoms and results as well as I could. His comment was, "Very interesting. But I'm sure this man is done drinking. He has just returned from a threemonths' leave of absence, has taken a cure, looks fine, and to clinch the matter, the board of directors told him this was his last chance."
Я сказал, что если развитие алкоголизма у этого человека пойдет так же, как у других, то скоро у него будет еще более сильный запой. Я чувствовал, что это неизбежно и что банк совершает несправедливость по отношению к своему служащему. Почему бы не познакомить его с кем-либо из наших людей? Это дало бы ему шанс. Я напомнил ему, что в течение последних трех лет не притрагивался к алкоголю, причем в таких нелегких условиях, когда из любых десяти человек девять спились бы. Почему бы не дать ему возможность выслушать мой рассказ? «Нет-нет, - сказал мой друг, - либо этот парень бросит пить, либо он лишится работы. Если у него окажется такая же сила воли, как у вас, и столь же сильный характер, он справится со своей дурной привычкой».
The only answer I could make was that if the man followed the usual pattern, he would go on a bigger bust than ever. I felt this was inevitable and wondered if the bank was doing the man an injustice. Why not bring him into contact with some of our alcoholic crowd? He might have a chance. I pointed out that I had had nothing to drink whatever for three years, and this in the face of difficulties that would have made nine out of ten men drink their heads off. Why not at least afford him an opportunity to hear my story? "Oh no," said my friend, "this chap is either through with liquor, or he is minus a job. If he has your will power and guts, he will make the grade."
У меня опустились руки от отчаяния, потому что я видел, что мне не удалось ни в чем убедить моего друга. Он просто отказывался верить в то, что его сослуживец страдает от серьез-
135
ной болезни. Оставалось ждать, как будут разворачиваться события.
I wanted to throw up my hands in discouragement, for I saw that I had failed to help my banker friend understand. He simply could not believe that his brother-executive suffered from a serious illness. There was nothing to do but wait.
Конечно, тот человек снова напился и был уволен. После этого мы связались с ним. Не суетясь попусту, он принял принципы и образ жизни, которые излечили нас. Он теперь на пути к излечению. История эта наглядно показывает непонимание проблем алкоголиков и отсутствие опыта общения с ними у нанимателей. А это мешает им оказывать действенную помощь служащим, которые начали пить.
Presently the man did slip and was fired. Following his discharge, we contacted him. Without much ado, he accepted the principles and procedure that had helped us. He is undoubtedly on the road to recovery. To me, this incident illustrates lack of understanding as to what really ails the alcoholic, and lack of knowledge as to what part employers might profitably take in salvaging their sick employees.
Если вы хотите помочь алкоголику, откажитесь от представления, что его отношение к алкоголю такое же, как ваше. Независимо от того, много ли вы выпиваете или пьете умеренно, или вообще воздерживаетесь от алкоголя, у вас есть свои установившиеся взгляды на алкогольные проблемы и, возможно, кое-какие предрассудки. Пьющих умеренно алкоголики часто раздражают больше, чем полных трезвенников. Если вы выпиваете время от времени и понимаете, какое действие производит на вас алкоголь, вы уверены в целом ряде вещей, которые имеют совершенно иной смысл применительно к алкоголику. Как пьющий умеренно, вы можете выпить, но можете и не пить. Вы в состоянии контролировать себя, когда бы вы ни захотели. Вы можете выпить вечером, а утром встать, тряхнуть головой и пойти на работу. Алкоголь не создает особых проблем в вашей жизни. Поэтому вам трудно понять, почему это должно быть иначе у других людей, разве что они глупцы или у них нет характера.
If you desire to help it might be well to disregard your own drinking, or lack of it. Whether you are a hard drinker, a moderate drinker or a teetotaler, you may have some pretty strong opinions, perhaps prejudices. Those who drink moderately may be more annoyed with an alcoholic than a total abstainer would be. Drinking occasionally, and understanding your own reactions, it is possible for you to become quite sure of many things which, so far as the alcoholic is concerned, are not always so. As a moderate drinker, you can take your liquor or leave it alone. Whenever you want to, you control your drinking. Of an evening, you can go on a mild bender, get up in the morning, shake your head and go to business. To you, liquor is no real problem. You cannot see why it should be to anyone else, save the spineless and stupid.
Когда имеешь дело с алкоголиком, часто возникает раздражение, как это может человек быть столь слабым, глупым и безответственным. И даже когда узнаешь больше об этой болезни, то бывает, что это чувство только усиливается.
When dealing with an alcoholic, there may be a natural annoyance that a man could be so weak, stupid and irresponsible. Even when you understand the malady better, you may feel this feeling rising.
Присмотревшись к алкоголику, работающему в вашей организации, вы поймете многое. Разве он не обладает блестящим и живым умом, воображением и обаянием? Разве он не отличный
136
работник? Разве нет у него трудолюбия и умения доводить дело до конца? Если бы вдобавок ко всем этим качествам он не пил, разве вы не хотели бы, чтобы он продолжал работать у вас? Разве он не заслуживает внимания в той же мере, что и все другие служащие, когда они болеют? Разве он не стоит того, чтобы бороться за его жизнь и здоровье? Если вы ответите «да», будь то по гуманным или деловым соображениям или по тем и другим вместе, то вам будет полезно прислушаться к следующим предложениям.
A look at the alcoholic in your organization is many times illuminating. Is he not usually brilliant, fastthinking, imaginative and likeable? When sober, does he not work hard and have a knack of getting things done? If he had these qualities and did not drink would he be worth retaining? Should he have the same consideration as other ailing employees? Is he worth salvaging? If your decision is yes, whether the reason be humanitarian or business or both, then the following suggestions may be helpful.
Способны ли вы отказаться от чувства, что вы имеете дело с привычкой, упрямством или слабой волей? Если вам трудно это сделать, то, наверное, полезно перечитать главы вторую и третью, в которых алкоголизм обсуждается как болезнь. Как деловой человек, вы должны сначала рассмотреть причину, а потом следствие. Если вы признали, что ваш служащий болен, не следует ли простить его за то, что он совершил в прошлом? Не следует ли забыть его прошлые прегрешения? Не стоит ли принять во внимание, что он был жертвой ущербного мышления, причиной которого было воздействие алкоголя на его мозг?
Can you discard the feeling that you are dealing only with habit, with stubbornness, or a weak will? If this presents difficulty, re-reading chapters two and three, where alcoholic sickness is discussed at length might be worth while. You, as a business man, want to know the necessities before considering the result. If you concede that your employee is ill, can he be forgiven for what he has done in the past? Can his past absurdities be forgotten? Can it be appreciated that he has been a victim of crooked thinking, directly caused by the action of alcohol on his brain?
Я помню ощущение шока, которое я испытал, когда известный врач в Чикаго рассказал мне о случаях разрыва мозговой ткани под давлением спинномозговой жидкости. Разве удивительно, что алкоголик иррационален? Да и кто смог бы рассуждать здраво, когда мозг воспален? Умеренно пьющие не испытывают такого воздействия алкоголя на головной мозг, поэтому им плохо понятно помрачение ума, свойственное алкоголикам.
I well remember the shock I received when a prominent doctor in Chicago told me of cases where pressure of the spinal fluid actually ruptured the brain. No wonder an alcoholic is strangely irrational. Who wouldn't be, with such a fevered brain? Normal drinkers are not so affected, nor can they understand the aberrations of the alcoholic.
Возможно, ваш служащий скрыл от вас многие свои прегрешения, особенно серьезные. Они могут быть отвратительными. Вам трудно понять, как мог такой порядочный человек совершить столь неприглядные поступки. Но все эти поступки, какими бы плохими они ни были, можно объяснить действием алкоголя на мозг человека. Алкоголики в состоянии запоя или на выходе из
137
него совершают невероятные дела, даже если в нормальном состоянии они безупречно честны и порядочны. Впоследствии они испытывают отвращение к своим выходкам. Почти всегда пьяное кривлянье и пьяные проделки свидетельствуют ни о чем другом, как о временном состоянии.
Your man has probably been trying to conceal a number of scrapes, perhaps pretty messy ones. They may be disgusting. You may be at a loss to understand how such a seemingly above-board chap could be so involved. But these scrapes can generally be charged, no matter how bad, to the abnormal action of alcohol on his mind. When drinking, or getting over a bout, an alcoholic, sometimes the model of honesty when normal, will do incredible things. Afterward, his revulsion will be terrible. Nearly always, these antics indicate nothing more than temporary conditions.
Конечно, нельзя утверждать, что все алкоголики честные и справедливые люди, когда они не пьют. Это далеко не так, нередко алкоголики могут воспользоваться вашим добродушием. Увидев ваше стремление понять и помочь, кое-кто из них может попытаться извлечь для себя выгоду из вашей доброты. Если вы убедитесь в том, что алкоголик не хочет бросить пить, нужно уволить его, и чем быстрее, тем лучше. Если вы будете стараться удержать его на рабочем месте, то окажете ему плохую услугу. Увольнение может оказать на такого человека благотворное влияние. Это будет встряска, которая ему необходима. Я знаю, что в моем случае, что бы ни предпринимала компания, в которой я работал, это не остановило бы меня, потому что пока я сохранял свое место, я не мог уяснить себе, насколько серьезно мое состояние. Если бы они уволили меня, а потом сделали бы так, что я узнал бы о возможном пути решения моих проблем, изложенном в этой книге, я мог бы вернуться к ним здоровым человеком через полгода.
This is not to say that all alcoholics are honest and upright when not drinking. Of course that isn't so, and such people may often impose on you. Seeing your attempt to understand and help, some men will try to take advantage of your kindness. If you are sure your man does not want to stop, he may as well be discharged, the sooner the better. You are not doing him a favor by keeping him on. Firing such an individual may prove a blessing to him. It may be just the jolt he needs. I know, in my own particular case, that nothing my company could have done would have stopped me for, so long as I was able to hold my position, I could not possible realize how serious my situation was. Had they fired me first, and had they then taken steps to see that I was presented with the solution contained in this book, I might have returned to them six months later, a well man.
Но есть алкоголики, которые сами хотят бросить пить, и работа с ними дает очень хорошие результаты. Ваше понимание и участие по отношению к таким людям с лихвой окупятся.
But there are many men who want to stop, and with them you can go far. Your understanding treatment of their cases will pay dividends.
Возможно, у вас есть кое-кто на примете. Он хочет бросить пить, и вы хотите помочь ему, даже если вы заинтересованы в нем только как в сотруднике. Теперь вы знаете кое-что об алкоголизме. Вы понимаете, что этот человек болен физически и психически. Вы готовы забыть все его прошлые выходки и проступки. Ваша тактика поведения с ним должна быть примерно следующая.
Perhaps you have such a man in mind. He wants to quit drinking and you want to help him, even if it be only a matter of good business. You now know more about alcoholism. You can see that he is mentally and physically sick. You are willing to overlook his past performances. Suppose an approach is made something like this:
138
Заявите ему, что вы знаете, что он пьет, и потребуйте, чтобы он прекратил пить. Можете добавить, что цените его способности, хотите, чтобы он продолжал работать у вас, но, если он не прекратит пить, вам придется уволить его. Твердая позиция в этом вопросе помогла многим из нас.
State that you know about his drinking, and that it must stop. You might say you appreciate his abilities, would like to keep him, but cannot if he continues to drink. A firm attitude at this point has helped many of us.
Постарайтесь заверить его в том, что вы не намерены читать ему нотации, морализировать или осуждать его и что если вы это делали раньше, то по неведению. Если это возможно, скажите, что вы не питаете никакой неприязни к нему. Здесь нужно попытаться объяснить ему, что алкоголизм является болезнью. Скажите ему, что вы считаете его серьезно больным человеком, возможно, даже обреченным, и спросите, хочет ли он, зная это, излечиться. Вы спросите, потому что многие алкоголики настолько изуродованы и отравлены алкоголем, что уже не хотят бросить пить и вернуться к нормальной жизни. А хочет ли он? Согласен ли он сделать нужные шаги, выполнить все необходимое, чтобы навсегда бросить пить?
Next he can be assured that you do not intend to lecture, moralize, or condemn; that if this was done formerly, it was because of misunderstanding. If possible express a lack of hard feeling toward him. At this point, it might be well to explain alcoholism, the illness. Say that you believe he is a gravely-ill person, with this qualification - being perhaps fatally ill, does he want to get well? You ask, because many alcoholics, being warped and drugged, do not want to quit. But does he? Will he take every necessary step, submit to anything to get well, to stop drinking forever?
Если он говорит «да», то насколько это серьезно? Не думает ли он в глубине души, что вас можно обмануть, а потом, отдохнув и получив лечение, он сможет время от времени пропускать стаканчик-другой, как все нормальные люди? Мы считаем, что человека нужно подвергнуть достаточно серьезной проверке в этом вопросе. Следует убедиться в том, что он не обманывает вас или самого себя.
If he says yes, does he really mean it, or down inside does he think he is fooling you, and that after rest and treatment he will be able to get away with a few drinks now and then? We believe a man should be thoroughly probed on these points. Be satisfied he is not deceiving himself or you.
Вы сами должны решить, стоит ли вам говорить об этой книге. Если он колеблется и думает, что сможет снова пить в будущем, хотя бы пиво, его нужно уволить после следующего запоя, который у него обязательно наступит, если он алкоголик. Он должен усвоить это как следует. Либо вы имеете дело с человеком, который хочет и может выздороветь, либо это совсем другой случай. Если он не хочет выздороветь, то зачем тратить на него время? Возможно, это покажется чересчур жестоким, но это самый разумный путь.
Whether you mention this book is a matter for your discretion. If he temporizes and still thinks he can ever drink again, even beer, he might as well be discharged after the next bender which, if an alcoholic, he is almost certain to have. He should understand that emphatically. Either you are dealing with a man who can and will get well or you are not. If not, why waste time with him? This may seem severe, but it is usually the best course.
139
Убедившись в том, что ваш служащий хочет излечиться и готов сделать все, что нужно для этого, вы можете предложить ему определенную программу действий. Большей части алкоголиков, если они выходят из состояния запоя, необходим курс терапевтического лечения. Эти проблемы нужно решать с вашим врачом. Какими бы ни были методы лечения, цель его - полностью очистить сознание и тело от воздействия алкоголя. Если ваш служащий окажется в опытных руках, то на это уйдет не так уж много времени и денег. Лучше, если физическое состояние вашего подопечного будет таким, чтобы он смог спокойно и разумно рассуждать и не нуждался в алкоголе. Если вы предлагаете ему пройти лечение, то, скорее всего, вам придется заплатить за него, но мы полагаем, что вы должны заранее дать понять, что впоследствии все эти расходы будут вычтены из его жалования. Лучше, чтобы он чувствовал ответственность за происходящее.
After satisfying yourself that your man wants to recover and that he will go to any extreme to do so, you may suggest a definite course of action. For most alcoholics who are drinking, or who are just getting over a spree, a certain amount of physical treatment is desirable, even imperative. The matter of physical treatment should, of course, be referred to your own doctor. Whatever the method, its object is to thoroughly clear mind and body of the effects of alcohol. In competent hands, this seldom takes long nor is it very expensive. Your man will fare better if placed in such physical condition that he can think straight and no longer craves liquor. If you propose such a procedure to him, it may be necessary to advance the cost of the treatment, but we believe it should be made plain that any expense will later be deducted from his pay. It is better for him to feel fully responsible.
Если ваш сотрудник принимает ваше предложение, нужно объяснить ему, что терапевтическое лечение - это только малая часть того, что предстоит сделать. Хотя вы готовы обеспечить ему хорошее медицинское обслуживание, ему следует понять, что главное - в изменении его душевного настроя. Освободиться от алкогольной зависимости можно, изменив свой способ мышления и свое отношение к жизни. Каждому из нас приходится ставить выздоровление превыше всего, потому что без этого мы потеряли бы дом и работу.
If your man accepts your offer, it should be pointed out that physical treatment is but a small part of the picture. Though you are providing him with the best possible medical attention, he should understand that he must undergo a change of heart. To get over drinking will require a transformation of thought and attitude. We all had to place recovery above everything, for without recovery we would have lost both home and business.
Уверены ли вы в способности вашего служащего выздороветь? Что касается доверия, то способны ли вы сами отнестись к этому делу, как к сугубо личному? Способны ли вы никогда ни с кем без его согласия не обсуждать прошлых поступков вашего подопечного и лечения, которому он подвергнется? Когда он вернется на работу после лечения, неплохо основательно обсудить с ним все дела.
Can you have every confidence in his ability to recover? While on the subject of confidence, can you adopt the attitude that so far as you are concerned this will be a strictly personal matter, that his alcoholic derelictions, the treatment about to be undertaken, will never be discussed without his consent? It might be well to have a long chat with him on his return.
140
Но вернемся к предмету нашей книги. В ней содержатся всеобъемлющие рекомендации, касающиеся способов лечения алкоголизма. Возможно, некоторые предложения покажутся вам непривычными. Возможно, вам не понравится предлагаемый нами подход. Мы предлагаем все это совсем не как последнее достижение в области лечения алкоголиков, а просто потому, что нам этот подход помог. В конце концов, вам ведь нужны не методы сами по себе, а те результаты, которые они дают. Нравится это вашему служащему или нет, но ему придется узнать суровую правду об алкоголизме. Это не причинит ему никакого вреда, даже если он откажется от предлагаемого нами лечения.
To return to the subject matter of this book: It contains full suggestions by which the employee may solve his problem. To you, some of the ideas which it contains are novel. Perhaps you are not quite in sympathy with the approach we suggest. By no means do we offer it as the last word on this subject, but so far as we are concerned, it has worked with us. After all, are you not looking for results rather than methods? Whether your employee likes it or not, he will learn the grim truth about alcoholism. That won't hurt him a bit, even though he does not go for this remedy.
Мы рекомендуем обратить внимание лечащего врача на нашу книгу, пока он будет лечить нашего алкоголика. Часто, если книга предложена сразу после того, как к больному возвращается способность читать и понимать прочитанное, а состояние алкогольной депрессии еще сохраняется, у него появляется полное осознание его состояния.
We suggest you draw the book to the attention of the doctor who is to attend your patient during treatment. If the book is read the moment the patient is able, while acutely depressed, realization of his condition may come to him.
Мы надеемся, что врач скажет больному, каково его состояние, каким бы оно ни было. Когда больному дают эту книгу, лучше не говорить ему о том, что он должен следовать содержащимся в ней рекомендациям. Он должен самостоятельно принять решение.
We hope the doctor will tell the patient the truth about his condition, whatever that happens to be. When the man is presented with this volume it is best that no one tell him he must abide by its suggestions. The man must decide for himself.
Конечно, мы исходим из того, что переменившееся отношение к окружающему плюс содержание этой книги дадут положительный результат. В некоторых случаях так и будет, в других - нет. Но мы думаем, что если вы будете настойчивы, количество успешно исцелившихся среди ваших подопечных вас вполне удовлетворит. По мере того, как наша система исцеления находит новых и новых сторонников, мы надеемся, что ваши служащие смогут вступить в персональный контакт с кем-либо из нас. Мы уверены, что до тех пор многого можно добиться, воспользовавшись одной этой книгой.
You are betting, or course, that your changed attitude plus the contents of this book will turn the trick. In some case it will, and in others it may not. But we think that if you persevere, the percentage of successes will gratify you. As our work spreads and our numbers increase, we hope your employees may be put in personal contact with some of us. Meanwhile, we are sure a great deal can be accomplished by the use of the book alone.
141
Когда ваш служащий вернется на работу, поговорите с ним. Спросите его, полагает ли он, что ему удалось найти ответ на вопрос: как справиться с алкогольной проблемой? Если он чувствует, что может обсуждать свои проблемы с вами, если он знает, что вы поймете его и что вас не огорчит то, что он вам расскажет, ситуация может быть вполне благополучной для него.
On your employee's return, talk with him. Ask him if he thinks he has the answer. If he feels free to discuss his problems with you, if he knows you understand and will not be upset by anything he wishes to say, he will probably be off to a fast start.
В этой связи, сможете ли вы сохранить спокойствие, если он расскажет вам о себе вещи, которые шокируют любого? Он может признаться вам, что он подделал счета или что он планировал отбить у вас лучших ваших клиентов. Если он принял нашу платформу, которая обязывает его говорить всю правду, вы можете услышать все что угодно. Сможете ли вы списать все это, как расходы по неудачной сделке, и начать строить с ним новые отношения? Если он должен вам какую-то сумму денег, вам нужно договориться о сроках выплаты долга.
In this connection, can you remain undisturbed if the man proceeds to tell you shocking things? He may, for example, reveal that he has padded his expense account or that he has planned to take your best customers away from you. In fact, he may say almost anything if he has accepted our solution which, as you know, demands rigorous honesty. Can you charge this off as you would a bad account and start fresh with him? If he owes you money you may wish to make terms.
Если он начнет обсуждать с вами свою домашнюю ситуацию, вы, несомненно, сумеете сделать несколько конструктивных предложений. Может ли он быть откровенным с вами, при условии, что он не сплетничает и не критикует своих коллег? Ваше сочувственное отношение к бывшему алкоголику вызовет у него безграничное чувство преданности.
If he speaks of his home situation, you can undoubtedly make helpful suggestions. Can he talk frankly with you so long as he does not bear business tales or criticize his associate? With this kind of employee such an attitude will command undying loyalty.
Самые первые враги алкоголика - это чувства обиды, ревности, зависти, разочарования и страха. Там, где люди объединяются вместе для организации делового предприятия, всегда будет соперничество и вытекающие из этого сложные внутренние взаимоотношения. Иногда нам, алкоголикам, кажется, что нас хотят выжить. Часто это не так, но в принципе наше пьянство может быть использовано во внутренних интригах.
The greatest enemies of us alcoholics are resentment, jealousy, envy, frustration, and fear. Wherever men are gathered together in business there will be rivalries and, arising out of these, a certain amount of office politics. Sometimes we alcoholics have an idea that people are trying to pull us down. Often this is not so at all. But sometimes our drinking will be used politically.
Вспоминаю случай, когда один недоброжелатель позволял себе милые дружеские шуточки о пьяных приключениях своего сослуживца и таким образом сплетничал о нем.
142
В другом случае алкоголика поместили в больницу на лечение. Сначала об этом знали очень немногие, но очень скоро новость стала известна всем служащим компании. Естественно, это уменьшило шансы человека на выздоровление. Работодатель может оградить пострадавшего от такого рода сплетен. У него не должно быть любимчиков, и он всегда должен оберегать своих служащих от ненужного подстрекательства и несправедливой критики.
One instance comes to mind in which a malicious individual was always making friendly little jokes about an alcoholic's drinking exploits. In this way he was slyly carrying tales. In another case, an alcoholic was sent to a hospital for treatment. Only a few knew of it at first but, within a short time, it was billboarded throughout the entire company. Naturally this sort of thing decreased the man's chance of recovery. The employer can many times protect the victim from this kind of talk. The employer cannot play favorites, but he can always defend a man from needless provocation and unfair criticism.
Как социальная группа, алкоголики - очень энергичный народ. Они умеют работать и умеют развлекаться. Пройдя лечение, алкоголик будет стараться изо всех сил работать как можно лучше. Будучи ослабленным физически и вынужденный приспосабливаться к жизни без алкоголя, он может перестараться. Возможно, вам придется сдерживать его желание работать по 16 часов в сутки. Возможно, вам придется уговаривать его пойти поразвлечься. Он будет стараться много работать с другими алкоголиками и, возможно, будет отвлекаться в рабочие часы. Было бы полезно предоставить ему в этом некоторую свободу - такая работа с ними необходима для него, чтобы поддерживать трезвый образ жизни.
As a class, alcoholics are energetic people. They work hard and they play hard. Your man should be on his mettle to make good. Being somewhat weakened, and faced with physical and mental readjustment to a life which knows no alcohol, he may overdo. You may have to curb his desire to work sixteen hours a day. You may need to encourage him to play once in a while. He may wish to do a lot for other alcoholics and something of the sort may come up during business hours. A reasonable amount of latitude will be helpful. This work is necessary to maintain his sobriety.
Если ваш служащий проработал без употребления алкоголя несколько месяцев, его можно использовать для того, чтобы помочь другим вашим служащим, страдающим от алкоголизма, при условии, конечно, что они согласны привлечь третье лицо к обсуждению своих алкогольных проблем. Выздоровевший алкоголик, который занимает довольно скромный пост, может побеседовать с человеком, занимающим более высокое положение. Приняв совершенно иной образ жизни, он никогда не воспользуется преимуществами ситуации.
After your man has gone along without drinking for a few months, you may be able to make use of his services with other employees who are giving you the alcoholic run-around - provided, of course, they are willing to have a third party in the picture. An alcoholic who has recovered, but holds a relatively unimportant job, can talk to a man with a better position. Being on a radically different basis of life, he will never take advantage of the situation.
Вашему подопечному теперь можно доверять. Многолетний опыт уверток и оправданий, естественно, вызывает подозрение. Если вам теперь звонит его жена и говорит, что он болен, вы можете сразу подумать, что он пьян. Если он и в самом деле пьян, но все же хочет выздороветь окончательно, то он сам скажет вам
143
об этом, даже если это будет грозить ему потерей работы. Ибо он знает, что он должен быть честным, если он хочет выжить. Он будет уважать вас, если узнает, что вы не очень боитесь за него, ни в чем его не подозреваете и не пытаетесь искусственно оградить его от возможных искушений, связанных со спиртным. Если он сознательно следует программе выздоровления, он может бывать везде, где это нужно по роду его деятельности.
Your man may be trusted. Long experience with alcoholic excuses naturally arouses suspicion. When his wife next calls saying he is sick, you may jump to the conclusion he is drunk. If he is, and is still trying to recover, he will tell you about it even if it means the loss of his job. For he knows he must be honest if he would live at all. He will appreciated knowing you are not bothering your head about him, that you are not suspicious nor are you trying to run his life so he will be shielded from temptation to drink. If he is conscientiously following the program of recovery he can go anywhere your business may call him.
Если он споткнется снова, хотя бы раз, вам придется самому решать, уволить его или нет. Если вам кажется, что он нетверд в своем решении, то вам нужно уволить его. Если же вы считаете, что он делает все, что может, то можно дать ему еще один шанс. Но вы не должны чувствовать себя обязанным держать его на работе, ибо вы уже выполнили то, что обещали ему.
In case he does stumble, even once, you will have to decide whether to let him go. If you are sure he doesn't mean business, there is not doubt you should discharge him. If, on the contrary, you are sure he is doing his utmost, you may wish to give him another chance. But you should feel under no obligation to keep him on, for your obligation has been well discharged already.
Есть еще одна вещь, которую вы можете попытаться сделать. Если вы руководите большой организацией, ваши младшие начальники могут держать у себя экземпляры этой книги. Вы можете дать им понять, что вы не ведете борьбу с алкоголиками вашей организации. Эти младшие начальники часто оказываются в затруднительном положении. Работающие с ними люди часто являются их друзьями. И по той или другой причине они часто покрывают их, надеясь, что со временем они опомнятся и бросят пить. Они иногда рискуют своим положением, стараясь помочь алкоголикам, которых давно надо было уволить или дать им возможность вылечиться.
There is another thing you might wish to do. If your organization is a large one, your junior executives might be provided with this book. You might let them know you have no quarrel with alcoholics of your organization. These juniors are often in a difficult position. Men under them are frequently their friends. So, for one reason or another, they cover these men, hoping matters will take a turn for the better. They often jeopardize their own positions by trying to help serious drinkers who should have been fired long ago, or else given an opportunity to get well.
Прочитав эту книгу, ваш младший руководитель может подойти к такому человеку и сказать примерно следующее: «Послушай, Эд, ты хочешь бросить пить или нет? Ты меня сильно подводишь каждый раз, когда напиваешься. Это несправедливо с твоей стороны. Ни я, ни фирма не должны страдать от твоей скверной привычки. Я тут узнал кое-что об алкоголизме. Если ты алкоголик, то ты серьезно болен.
144
А ведешь ты себя именно как алкоголик. Фирма хочет помочь тебе вылечиться, и если ты заинтересован в этом, то есть один способ, ведущий к исцелению. Если ты будешь лечиться, тебе простят твое прошлое, и то, что ты проходил лечение, нигде не будет упоминаться. А если ты не можешь или не хочешь бросить пить, я думаю, что тебе следует уйти по собственному желанию».
After reading this book, a junior executive can go to such a man and say approximately this, "Look here, Ed. Do you want to stop drinking or not? You put me on the spot every time you get drunk. It isn't fair to me or the firm. I have been learning something about alcoholism. If you are an alcoholic, you are a mighty sick man. You act like one. The firm wants to help you get over it, and if you are interested, there is a way out. If you take it, your past will be forgotten and the fact that you went away for treatment will not be mentioned. But if you cannot or will not stop drinking, I think you ought to resign."
При этом ваш младший руководитель может не соглашаться с содержанием книги. Он может, а часто должен, не показывать ее служащему, склонному к выпивке. Но, по крайней мере, он будет понимать сущность проблемы, и его не будут больше вводить в заблуждение обычные обещания алкоголика больше никогда не пить. Он сумеет найти правильную линию поведения по отношению к таким людям и будет действовать честно и открыто. Для него впредь отпадут все причины, чтобы покрывать пьющего сослуживца.
Your junior executive may not agree with the contents of our book. He need not, and often should not show it to his alcoholic prospect. But at least he will understand the problem and will no longer be misled by ordinary promises. He will be able to take a position with such a man which is eminently fair and square. He will have no further reason for covering up an alcoholic employee.
Подведем итоги. Нельзя увольнять человека за то, что он алкоголик. Если он хочет бросить пить, нужно дать ему шанс. Если он не хочет или не может им воспользоваться, его следует уволить. Исключения из этого правила редки.
It boils right down to this: No man should be fired just because he is alcoholic. If he wants to stop, he should be afforded a real chance. If he cannot or does not want to stop, he should be discharged. The exceptions are few.
Мы считаем, что такой подход имеет целый ряд преимуществ. Он позволяет излечиться хорошим работникам. Вместе с тем, у вас не будет сомнений, когда вам придется уволить человека, который не может или не хочет бросить пить. Алкоголизм может принести большой ущерб вашей организации в результате потерь рабочего времени, сотрудников и репутации. Мы надеемся, что наши предложения помогут вам ликвидировать эти, подчас серьезные, проблемы. Мы полагаем, что вполне разумно призвать вас положить конец этим потерям и дать шанс на выздоровление тем из ваших служащих - алкоголиков, которые способны им воспользоваться.
We think this method of approach will accomplish several things. It will permit the rehabilitation of good men. At the same time you will feel no reluctance to rid yourself of those who cannot or will not stop. Alcoholism may be causing your organization considerable damage in its waste of time, men and reputation. We hope our suggestions will help you plug up this sometimes serious leak. We think we are sensible when we urge that you stop this waste and give your worthwhile man a chance.
Недавно мы обратились к вице-президенту большого промышленного концерна. Он сказал: «Я очень рад, что вы сумели победить свое пристрастие к алкоголю. Но наша политика за-
145
ключается в том, чтобы не вмешиваться в личную жизнь наших сотрудников. Если кто-либо так пьет, что это сказывается на его работе, то мы увольняем его. Я не понимаю, чем вы можете нам помочь, потому что у нас нет проблемы алкоголизма». Эта компания тратит миллионы на исследовательские работы ежегодно. Стоимость производства исчисляется с точностью до цента. Есть места отдыха и развлечений. Есть система страхования жизни. Проявляется деловой и чисто гуманитарный интерес к благосостоянию служащих. Но когда дело доходит до алкоголизма - им кажется, что такой проблемы у них нет.
The other day an approach was made to the vice president of a large industrial concern. He remarked: "I'm glad you fellows got over your drinking. But the policy of this company is not to interfere with the habits of our employees. If a man drinks so much that his job suffers, we fire him. I don't see how you can be of any help to us for, as you see, we don't have any alcoholic problem." This same company spends millions for research every year. Their cost of production is figured to a fine decimal point. They have recreational facilities. There is company insurance. There is a real interest, both humanitarian and business, in the well-being of employees. But alcoholism - well, they just don't believe they have it.
Возможно, такой подход довольно типичен для предпринимателей. Будучи осведомлены через своих членов, по крайней мере, с точки зрения алкоголиков, со многими сторонами деловой жизни страны, мы только улыбались, слушая искреннее мнение этого человека. Он был шокирован, узнав, во что обходится алкоголизм его компании. В ней работают многие настоящие и потенциальные алкоголики.
Нам кажется, что управляющие крупными предприятиями не представляют себе реальных масштабов алкоголизма. Даже если вам кажется, что эта проблема у вас не существует, имеет смысл еще раз проверить свой персонал. Возможны неожиданные открытия.
Perhaps this is a typical attitude. We, who have collectively seen a great deal of business life, at least from the alcoholic angle, had to smile at this gentleman's sincere opinion. He might be shocked if he knew how much alcoholism is costing his organization a year. That company may harbor many actual or potential alcoholics. We believe that managers of large enterprises often have little idea how prevalent this problem is. Even if you feel your organization has no alcoholic problem, it may pay to take another look down the line. You may make some interesting discoveries.
Конечно, в этой главе речь идет о настоящих алкоголиках, больных, опустившихся людях. Наш друг, вице-президент, имел в виду обычных любителей выпить и гуляк. Конечно, по отношению к таким людям его политика вполне разумна, но он не отметил различие между ними и алкоголиками.
Of course, this chapter refers to alcoholics, sick people, deranged men. What our friend, the vice president, had in mind was the habitual or whoopee drinker. As to them, his policy is undoubtedly sound, but he did not distinguish between such people and the alcoholic.
Не нужно думать, что служащий-алкоголик отнимет у вас непомерно большое количество времени и потребует повышенного внимания. Не надо делать из него любимчика. Те люди, которые способны излечиться от алкоголизма, в этом не нуждаются. Они не будут навязывать вам свое общество и свои проблемы. Они
146
будут вкалывать изо всех сил и будут признательны вам всю оставшуюся жизнь.
It is not to be expected that an alcoholic employee will receive a disproportionate amount of time and attention. He should not be made a favorite. The right kind of man, the kind who recovers, will not want this sort of thing. He will not impose. Far from it. He will work like the devil and thank you to his dying day.
В настоящее время я являюсь владельцем небольшой компании. У меня работают два бывших алкоголика, и они работают за пятерых. А как может быть иначе? У них появилось новое мировоззрение, они спаслись от смерти. Я помог им встать на ноги, и эта моя деятельность доставила мне чувство огромного удовлетворения*.
Today I own a little company. There are two alcoholic employees, who produce as much as five normal salesmen. But why not? They have a new attitude, and they have been saved from a living death. I have enjoyed every moment spent in getting them straightened out.*
* Адрес АА находится в самом начале книги. Мы будем рады вступить с вами в контакт или помочь вам, если вы нуждаетесь в помощи.
* See Appendix VI - We shall be happy to hear from you if we can be of help.
147
ГЛАВА 11
ЗАГЛЯНЕМ В ВАШЕ БУДУЩЕЕ
Chapter 11
A VISION FOR YOU
Для большинства людей алкоголь связан с весельем и общением с друзьями. Он будит воображение, приносит освобождение от забот, скуки и беспокойства. Он дает ощущение радостной близости с друзьями и заставляет думать, что жизнь прекрасна. Совсем другое испытывали мы в те последние, тяжелые дни запоев. Никакого ощущения прежних радостей, они остались только в воспоминаниях. Никогда не удавалось нам воскресить в себе счастливые моменты прошлого. Мы испытывали настойчивое желание получать удовольствие от жизни, как когда-то. И вместе с тем, нами владела болезненная, навязчивая идея, что произойдет чудо, мы вновь обретем утраченный контроль, и возвратятся времена, когда мы были счастливы. Мы делали еще одну попытку и снова испытывали горечь поражения.
F OR MOST normal folks, drinking means conviviality, companionship and colorful imagination. It means release from care, boredom and worry. It is joyous intimacy with friends and a feeling that life is good. But not so with us in those last days of heavy drinking. The old pleasures were gone. They were but memories. Never could we recapture the greatmoments of the past. There was an insistent yearning to enjoy life as we once did and a heartbreaking obsession that some new miracle of control would enable us to do it. There was always one more attempt - and one more failure.
Чем меньше терпения по отношению к нам оставалось у окружающих, тем в большей степени мы изолировали себя от общества, от самой жизни. Мы стали подданными короля Алкоголя, дрожащими обитателями его безумного царства. Леденящий душу туман одиночества окутал нас, все сгущаясь и становясь чернее. Некоторые из нас отыскали для себя злачные места, в надежде найти понимание и одобрение. На время это давало утешение, а потом следовало забытье и страшное пробуждение, когда перед нами вставали четыре чудовищных всадника - Ужас, Замешательство, Разочарование, Отчаяние. Несчастные пьяницы, которые прочтут эту страницу, поймут, о чем идет речь.
The less people tolerated us, the more we withdrew from society, from life itself. As we became subjects of King Alcohol, shivering denizens of his mad realm, the chilling vapor that is loneliness settled down. It thickened, ever becoming blacker. Some of us sought out sordid places, hoping to find understanding companionship and approval. Momentarily we did - then would come oblivion and the awful awakening to face the hideous Four Horsemen - Terror, Bewilderment, Frustration, Despair. Unhappy drinkers who read this page will understand!
148
Время от времени какой-нибудь непросыхающий пьяница в редкую минуту трезвости говорит себе: “Мне совсем не хочется выпить. Я чувствую себя гораздо лучше. Я лучше работаю. Мне сейчас гораздо лучше». Как люди, ранее страдавшие от алкоголя, мы только улыбаемся, слыша все это. Наш друг напоминает нам мальчика, который насвистывает что-либо в темноте, чтобы побороть страх. Наш друг обманывает себя. На самом деле он многое отдал бы за то, чтобы как следует выпить, но при этом чувствовать себя нормально. Скоро он возьмется за старое, потому что без алкоголя он чувствует себя несчастным. Он не представляет себе жизни без алкоголя. Потом наступит время, когда он не сможет представить себе ни жизнь без алкоголя, ни жизнь с чередой запоев. Он познает такое одиночество, которое известно лишь немногим. Он окажется у обрыва. Он захочет умереть.
Now and then a serious drinker, being dry at the moment says, "I don't miss it at all. Feel better. Work better. Having a better time." As ex-problem drinkers, we smile at such a sally. We know our friend is like a boy whistling in the dark to keep up his spirits. He fools himself. Inwardly he would give anything to take half a dozen drinks and get away with them. He will presently try the old game again, for he isn't happy about his sobriety. He cannot picture life without alcohol. Some day he will be unable to imagine life either with alcohol or without it. Then he will know loneliness such as few do. He will be at the jumping-off place. He will wish for the end.
Мы рассказали, как мы выбирались из этого состояния безысходности. Вы говорите себе: «Да, я хочу бросить пить. Но неужели я должен обречь себя на жизнь, в которой я вижу себя глупым, скучным и мрачным, как те благочестивые моралисты, которые мне так несимпатичны? Я знаю, что должен обходиться без алкоголя, но как это сделать? Можете ли вы предложить равноценную замену?»
We have shown how we got out from under. You say, "Yes, I'm willing. But am I to be consigned to a life where I shall be stupid, boring and glum, like some righteous people I see? I know I must get along without liquor, but how can I? Have you a sufficient substitute?"
Да, такая замена есть, и это намного больше, чем просто замена. Это наше братство АА. Там вы сможете освободиться от забот, скуки и беспокойства. Ваше воображение снова пробудится. Жизнь, наконец, обретет смысл. Перед вами лежат лучшие годы вашей жизни. Таким нам представляется наше братство, и таким же оно покажется и вам.
Yes, there is a substitute and it is vastly more than that. It is a fellowship in Alcoholics Anonymous. There you will find release from care, boredom and worry. Your imagination will be fired. Life will mean something at last. The most satisfactory years of your existence lie ahead. Thus we find the fellowship, and so will you.
«Как войти в ваше братство? - спрашиваете вы - Где можно найти этих людей?»
"How is that to come about?" you ask. "Where am I to find these people?"
Вы найдете их по соседству. Рядом с вами умирают беспомощные алкоголики, подобно людям на тонущем корабле. Если вы живете в большом городе, их сотни вокруг. Стоящие на разных ступенях общественной лестницы, богатые и бедные, они - буду-
149
щие члены АА, среди них вы найдете себе верных друзей на всю жизнь. Вы будете связаны с ними новыми для вас отношениями, вы вместе избежите катастрофы и плечом к плечу отправитесь в путь. Тогда вы поймете, что значит отдавать себя другому, чтобы он выжил и заново открыл для себя радость жизни. Вы познаете в полной мере смысл выражения: «Возлюби своего ближнего как самого себя».
You are going to meet these new friends in your own community. Near you, alcoholics are dying helplessly like people in a sinking ship. If you live in a large place, there are hundreds. High and low, rich and poor, these are future fellows of Alcoholics Anonymous. Among them you will make lifelong friends. You will be bound to them with new and wonderful ties, for you will escape disaster together and you will commence shoulder to shoulder your common journey. Then you will know what it means to give of yourself that others may survive and rediscover life. You will learn the full meaning of "Love thy neighbor as thyself."
Может показаться невероятным, что эти люди смогут стать снова счастливыми, уважаемыми и способными приносить пользу. Как могут они подняться из своего состояния падения, безнадежности и полной утраты репутации? Практический ответ на этот вопрос заключается в том, что поскольку нам удалось это сделать, то это посильно и для вас. Если вы хотите этого больше всего на свете и готовы воспользоваться нашим опытом, вы достигнете намеченной цели. Мы все еще живем в мире чудес. Наше выздоровление является доказательством этого.
It may seem incredible that these men are to become happy, respected, and useful once more. How can they rise out of such misery, bad repute and hopelessness? The practical answer is that since these things have happened among us, they can happen with you. Should you wish them above all else, and be willing to make use of our experience, we are sure they will come. The age of miracles is till with us. Our own recovery proves that!
Мы надеемся, что когда появится эта книга, подобно соломинке в море алкоголизма, потерявшие надежду алкоголики схватятся за нее, чтобы обрести спасение. Многие из них, мы уверены, встанут на ноги и смогут жить дальше. Они войдут в контакт с другими алкоголиками, и в каждом городе и поселке появятся братства АА, которые станут прибежищем для тех, кто ищет выход из тупика.
Our hope is that when this chip of a book is launched on the world tide of alcoholism, defeated drinkers will seize upon it, to follow its suggestions. Many, we are sure, will rise to their feet and march on. They will approach still other sick ones and fellowships of Alcoholics Anonymous may spring up in each city and hamlet, havens for those who must find a way out.
После прочтения главы «Работая с другими», вы в основном поняли, как мы устанавливаем контакт с другими алкоголиками и помогаем им восстановить здоровье. Предположим теперь, что благодаря вам несколько семей приняли новый образ жизни. Теперь вы хотите узнать, как вести себя дальше. Возможно, лучший способ показать вам ваше будущее - это описать, как росло наше братство. Вот наш короткий рассказ.
In the chapter "Working With Others" you gathered an idea of how we approach and aid others to health. Suppose now that through you several families have adopted this way of life. You will want to know more of how to proceed from that point. Perhaps the best way of treating you to a glimpse of your future will be to describe the growth or the fellowship among us.Here is a brief account:
Много лет тому назад, в 1935 году, один из нас поехал в некий город на западе страны. С деловой точки зрения, поездка оказалась
150
неудачной. Если бы ему удалось задуманное, он бы в финансовой области встал на ноги, что казалось ему в тот момент жизненно важным. Но его затея привела к судебному иску и полностью провалилась. Судебное расследование проходило в обстановке споров и недоброжелательства.
Years ago, in 1935, one of our number made a journey to a certain western city. From a business standpoint, his trip came off badly. Had he been successful in his enterprise, he would have been set on his feet financially which, at the time, seemed vitally important. But his venture would up in a law suit and bogged down completely. The proceeding was shot through with much hard feeling and controversy.
Так он оказался в незнакомом месте с чувством горького разочарования, опозоренный и почти без средств. Физически надломленный, не пивший лишь в течение нескольких месяцев, он понял, что попал в серьезную переделку. Ему хотелось посоветоваться с кем-нибудь, но с кем?
Bitterly discouraged, he found himself in a strange place, discredited and almost broke. Still physically weak, and sober but a few months, he saw that his predicament was dangerous. He wanted so much to talk with someone, but whom?
Однажды в полдень он мерил шагами вестибюль гостиницы, размышляя над тем, где достать денег, чтобы оплатить счет за проживание. Вдруг он увидел под стеклом лист с адресами местных церквей. Рядом была дверь в бар, который выглядел вполне привлекательно. Там веселились люди. Там он сможет найти понимание, и ему станет легче. Конечно, если не выпить, то, наверно, ему не хватит храбрости познакомиться с кем-нибудь, чтобы не чувствовать себя одиноким в выходные дни.
One dismal afternoon he paced a hotel lobby wondering how his bill was to be paid. At the end of the room stood a glass covered directory of local churches. Down the lobby a door opened into an attractive bar. He could see the gay crowd inside. In there he would find companionship and release. Unless he took some drinks, he might not have the courage to scrape an acquaintance and would have a lonely week-end.
Конечно, ему не нужно пить, но ведь можно взять бутылку имбирного лимонада и посидеть за столиком в надежде завязать разговор. Ведь он уже не пьет полгода. Неужели он не сможет ограничить себя, скажем, тремя рюмками? Им овладел страх. Он понимал, что стоит на тонком льду. Опять это коварное, старое помрачение ума - та самая первая рюмка. Он постоял в раздумии и пошел в тот угол, где лежал список церквей. Из бара все еще доносилась музыка и веселые разговоры.
Of course he couldn't drink, but why not sit hopefully at a table, a bottle of ginger ale before him? After all, had he not been sober six months now? Perhaps he could handle, say, three drinks - no more! Fear gripped him. He was on thin ice. Again it was the old, insidious insanity - that first drink. With a shiver, he turned away and walked down the lobby to the church directory. Music and gay chatter still floated to him from the bar.
А как же его обязательства, подумал он, его семья, другие люди, которые умрут без него, потому что так и не узнают, как им выздороветь? Да-да, те, другие алкоголики! Они ведь должны быть и в этом городе. Он должен связаться с каким-нибудь местным священнослужителем. Его разум вернулся к нему, и он возблаго-
151
дарил Бога. Выбрав наугад одну церковь из списка, он вошел в будку и снял телефонную трубку.
But what about his responsibilities - his family and the men who would die because they would not know how to get well, ah - yes, those other alcoholics? There must be many such in this town. He would phone a clergyman. His sanity returned and he thanked God. Selecting a church at random from the directory, he stepped into a booth and lifted the receiver.
Его звонок в церковь привел его к одному жителю этого города, который когда-то был способным и уважаемым человеком, а сейчас докатился до самого дна в своем безудержном пьянстве. Ситуация была типичная - семья почти развалилась, жена больна, дети в полной растерянности, счета не оплачены, репутация погублена. У него было отчаянное желание прекратить пить, но он не видел выхода, потому что уже перепробовал множество путей. Осознавая с горечью, что он в чем-то ненормален, он не понимал в полной мере, что это значит - быть алкоголиком*.
His call to the clergyman led him presently to a certain resident of the town, who, though formerly able and respected, was then nearing the nadir of alcoholic despair. It was the usual situation; home in jeopardy, wife ill, children distracted, bills in arrears and standing damaged. He had a desperate desire to stop, but saw no way out, for he had earnestly tried many avenues of escape. Painfully aware of being somehow abnormal, the man did not fully realize what it meant to be alcoholic.*
Когда наш друг рассказал ему о своем опыте, тот человек согласился, что сколько бы он ни напрягал свою волю, ему не удается удержаться от выпивки в течение длительного времени. Он согласился, что ему необходим духовный опыт, но цена исцеления показалась ему слишком высокой. Он рассказал, что он жил в непрерывной тревоге, что о его алкоголизме станет известно. Он жил в знакомом нам заблуждении всех алкоголиков, думающих, что только немногие знают об их пьянстве. Зачем, говорил он, окончательно разрушать свой бизнес? Ведь это принесет еще большие страдания его семье, если он по глупости сознается в своем положении перед людьми, от которых зависят его средства к существованию? Нет, он готов сделать что угодно, но не это.
When our friend related his experience, the man agreed that no amount of will power he might muster could stop his drinking for long. A spiritual experience, he conceded, was absolutely necessary, but the price seemed high upon the basis suggested. He told how he lived in constant worry about those who might find out about his alcoholism. He had, of course, the familiar alcoholic obsession that few knew of his drinking. Why, he argued, should he lose the remainder of his business, only to bring still more suffering to his family by foolishly admitting his plight to people from whom he made his livelihood? He would do anything, he said, but that.
Однако он был заинтригован предложением нашего друга и пригласил его к себе домой. По прошествии некоторого времени, когда он считал, что полностью контролирует себя, он напился до абсолютного беспамятства. Для него это был последний запой. Он понял, что должен осознать, наконец,
* Здесь описывается первый визит Билла к доктору Бобу. Позже эти люди основали Сообщество АА. Рассказ Билла открывает книгу рассказов о судьбах членов АА.
* This refers to Bill's first visit with Dr. Bob. These men later became co-founders of A.A. Bill's story opens the text of this book; Dr. Bob's heads the Story Section.
152
свое положение и препоручить Всевышнему решение своих проблем.
Being intrigued, however, he invited our friend to his home. Some time later, and just as he thought he was getting control of his liquor situation, he went on a roaring bender. For him, this was the spree that ended all sprees. He saw that he would have to face his problems squarely that God might give him mastery.
Однажды утром он, как говорится, взял быка за рога и решил рассказать о своих проблемах тем, кого он больше всех боялся. К нему отнеслись на редкость хорошо, и выяснилось, что многие знают, что он пьет. Сев за руль машины, он объехал всех тех, кому он причинил неприятности. Он чувствовал при этом настоящий страх, особенно по отношению к людям, от которых зависела его практика, ведь его признание могло привести к полному банкротству.
One morning he took the bull by the horns and set out to tell those he feared what his trouble had been. He found himself surprisingly well received, and learned that many knew of his drinking. Stepping into his car, he made the rounds of people he had hurt. He trembled as he went about, for this might mean ruin, particularly to a person in his line of business.
В полночь он вернулся домой, утомленный, но счастливый. С тех пор он ни разу не пил. Как мы увидим в дальнейшем, он теперь играет важную роль в своем городе. И все то, что накопилось за ним за тридцать лет пьянства, было поправлено за четыре года.
At midnight he came home exhausted, but very happy. He has not had a drink since. As we shall see, he now means a great deal to his community, and the major liabilities of thirty years of hard drinking have been repaired in four.
Но жизнь двух друзей была непростой. Все время возникали трудности. Оба считали, что должны быть духовно активными. Однажды они позвонили главной сестре местной больницы, объяснили свои мотивы и спросили, - не знает ли она какого-нибудь пациента, обладающего всеми чертами безнадежного алкоголика.
But life was not easy for the two friends. Plenty of difficulties presented themselves. Both saw that they must keep spiritually active. One day they called up the head nurse of a local hospital. They explained their need and inquired if she had a first class alcoholic prospect.
Она ответила: «Есть тут у нас один, прямо чудовище какое-то. Только что избил нескольких сестер. Совершенно теряет голову, когда пьет. Но когда трезв, замечательный парень, хотя и был у нас здесь восемь раз за последние шесть месяцев. Когда-то он был известным адвокатом в этом городе, а сейчас лежит здесь, крепко связанный ремнями*.
She replied, "Yes, we've got a corker. He's just beaten up a couple of nurses. Goes off his head completely when he's drinking. But he's a grand chap when he's sober, though he's been in here eight times in the last six months. Understand he was once a well-known lawyer in town, but just now we've got him strapped down tight."*
Конечно, как возможный кандидат он вполне годился, но, судя по описанию, особых надежд тут питать не приходилось. Роль духовных принципов в таких случаях понимали тогда еще не так
* Здесь речь идет о первом визите Билла и доктора Боба к третьему члену АА. Встреча привела к созданию первой группы АА в Акроне (штат Огайо) в 1935 году.
*This refers to Bill's and Dr. Bob's first visit to A.A. Number Three. See the Pioneer Section. This resulted in A.A.'s first group, at Akron, Ohio, in 1935.
153
ясно, как сейчас. Но один из друзей сказал: “Поместите его в отдельную палату. Мы скоро придем”.
Here was a prospect all right but, by the description, none too promising. The use of spiritual principles in such cases was not so well understood as it is now. But one of the friends said, "Put him in a private room. We'll be down."
Через два дня будущий член АА тусклым взглядом взирал на двух незнакомых мужчин, сидевших рядом с его кроватью. “Вы кто, парни, и зачем отдельная палата? Раньше я всегда был в общей палате”.
Two days later, a future fellow of Alcoholics Anonymous stared glassily at the strangers beside his bed. "Who are you fellows, and why this private room? I was always in a ward before."
Один из посетителей сказал: “Мы будем лечить вас от алкоголизма”.
Said one of the visitors, "We're giving you a treatment for alcoholism."
Тот ответил совершенно безнадежным тоном: “Это бесполезно. Мне уже ничто не поможет. Я - человек пропащий. Последние три раза я напивался прежде, чем добирался отсюда домой. Я боюсь выйти за дверь этого заведения. Я не понимаю, что со мной”.
Hopelessness was written large on the man's face as he replied, "Oh, but that's no use. Nothing would fix me. I'm a goner. The last three times, I got drunk on the way home from here. I'm afraid to go out the door. I can't understand it."
В течение часа друзья рассказывали ему о своем алкогольном опыте. Он повторял снова и снова: «Это совсем как про меня. Абсолютно как про меня. Я пью точно так же».
For an hour, the two friends told him about their drinking experiences. Over and over, he would say: "That's me. That's me. I drink like that."
Друзья рассказали больному, что он страдает от острого отравления, которое разрушает его тело и лишает способности правильно мыслить. Особенно много они обсуждали то умственное состояние, которое предшествует первой рюмке.
The man in the bed was told of the acute poisoning from which he suffered, how it deteriorates the body of an alcoholic and warps his mind. There was much talk about the mental state preceding the first drink.
«Да, все именно так, - сказал больной, - похоже как две капли воды. Вы, конечно, ребята, хорошо знаете свое дело, но мне вы ничем не сможете помочь. Вы вполне приличные люди. Когда-то и я был таким, но сейчас я - никто. И после того, что вы мне рассказали, я уверен больше, чем когда-либо, что не смогу бросить пить». Тут оба посетителя рассмеялись. «Не вижу, над чем тут можно смеяться, черт побери», - сказал будущий член АА.
"Yes, that' me," said the sick man, "the very image. You fellows know your stuff all right, but I don't see what good it'll do. You fellows are somebody. I was once, but I'm a nobody now. From what you tell me, I know more than ever I can't stop." At this both the visitors burst into a laugh. Said the future Fellow Anonymous: "Damn little to laugh about that I can see."
Друзья рассказали ему о своем духовном опыте и о том, как они действуют. Он прервал их: «Когда-то я был верующим, но теперь это мне не поможет. По утрам после ночных попоек я молился Богу и клялся никогда больше не брать в рот ни капли, но уже к девяти часам я был пьян как последняя скотина».
The two friends spoke of their spiritual experience and told him about the course of action they carried out.
He interrupted: "I used to be strong for the church, but that won't fix it. I've prayed to God on hangover mornings and sworn that I'd never touch another drop but by nine o'clock I'd be boiled as an owl."
На следующий день он принял их более приветливо. Он все продумал. «Возможно, вы правы, - сказал он, - Бог может сде-
154
лать все, что угодно». Потом он добавил: «Он не очень-то много сделал для меня, когда я пытался бороться с выпивкой в одиночку».
Next day found the prospect more receptive. He had been thinking it over. "Maybe you're right," he said. "God ought to be able to do anything." Then he added, "He sure didn't do much for me when I was trying to fight this booze racket alone."
На третий день адвокат вручил свою жизнь на попечение Творца и был готов выполнить все, что от него требовалось. Пришла его жена, которая уже не смела ни на что надеяться, но ей показалось, что в ее муже появилось что-то новое. Он начал вести духовную жизнь.
On the third day the lawyer gave his life to the care and direction of his Creator, and said he was perfectly willing to do anything necessary. His wife came, scarcely daring to be hopeful, though she thought she saw something different about her husband already. He had begun to have a spiritual experience.
В тот же день он оделся и ушел из больницы свободным человеком. Он включился в политическую кампанию, произносил речи, посещал многочисленные сборища всякого рода, часто ночевал вне дома. Он немного недобрал голосов на выборах, но зато нашел Бога и, обретя Его, сумел обрести себя.
That afternoon he put on his clothes and walked from the hospital a free man. He entered a political campaign, making speeches, frequenting men's gathering places of all sorts, often staying up all night. He lost the race by only a narrow margin. But he had found God - and in finding God had found himself.
Это было в июне 1935 года. С тех пор он никогда больше не пил. Он тоже стал уважаемым и нужным членом общества. Он помог выздороветь другим алкоголикам и ныне играет важную роль в церковной общине, от которой в прошлом надолго отошел.
That was in June,, 1935. He never drank again. He too, has become a respected and useful member of his community. He has helped other men recover, and is a power in the church from which he was long absent.
Итак, в этом городе появилось три алкоголика, которые чувствовали, что они должны передать другим то, что они узнали, иначе они погибнут. После нескольких неудачных попыток найти четвертого, они, наконец, нашли одного человека. Он пришел, узнав от знакомого благие вести о возможности излечения. Он оказался бесшабашным молодым парнем, чьи родители не могли понять, хочет ли он действительно бросить пить или нет. Они были глубоко религиозные люди, и их шокировало нежелание сына ходить в церковь. Он страшно страдал от запоев, и казалось, что ситуация безнадежна. Он согласился, однако, пойти в больницу и занял как раз ту палату, в которой недавно лежал адвокат.
So, you see, there were three alcoholics in that town, who now felt they had to give to others what they had found, or be sunk. After several failures to find others, a fourth turned up. He came through an acquaintance who had heard the good news. He proved to be a devil-may-care young fellow whose parents could not make out whether he wanted to stop drinking or not. They were deeply religious people, much shocked by their son's refusal to have anything to do with the church. He suffered horribly from his sprees, but it seemed as if nothing could be done for him. He consented, however, to go to the hospital, where he occupied the very room recently vacated by the lawyer.
К нему пришли три посетителя. Через некоторое время он сказал: «Похоже, что в вашей идее духовности есть смысл. Я готов начать действовать. По-видимому, мои родители
155
были правы, в конце концов». Так появился еще один член братства.
He had three visitors. After a bit, he said, "The way you fellows put this spiritual stuff makes sense. I'm ready to do business. I guess the old folks were right after all." So one more was added to the Fellowship.
Все это время наш друг, которому пришла в голову идея в вестибюле гостиницы, находился в маленьком городке, куда его случайно забросила судьба. Он находился там уже три месяца. Теперь он возвращался домой, оставляя в городке своего первого знакомого, юриста и бесшабашного парня. Эти люди нашли совершенно новый смысл в жизни. Хотя они знали, что должны помогать другим алкоголикам, чтобы самим не пить, этот мотив стал второстепенным для них. Более важным было ощущение счастья, которое они испытали, помогая другим. Они делили с ними кров, свои скудные доходы и охотно посвящали свободное время товарищам по несчастью. Днем и ночью, если это требовалось, они были готовы поместить алкоголика в больницу и потом навещать его. Число таких людей росло. Они несколько раз терпели неудачи со своими подопечными, но тогда они делали попытки вовлечь их семьи в жизнь, основанную на духовных принципах, тем самым удаляя беспокойство и облегчая страдания.
All this time our friend of the hotel lobby incident remained in that town. He was there three months. He now returned home, leaving behind his first acquaintances, the lawyer and the devil-may-care chap. These men had found something brand new in life. Though they knew they must help other alcoholics if they would remain sober, that motive became secondary. It was transcended by the happiness they found in giving themselves for others. They shared their homes, their slender resources, and gladly devoted their spare hours to fellow-sufferers. They were willing, by day or night, to place a new man in the hospital and visit him afterward. They grew in numbers. They experienced a few distressing failures, but in those cases they made an effort to bring the man's family into a spiritual way of living, thus relieving much worry and suffering.
Через полтора года эти трое сумели спасти еще семь человек. Часто общаясь друг с другом, они знали, что почти каждый вечер где-нибудь в доме собираются мужчины и женщины, счастливые в своей новой жизни и озабоченные лишь тем, как передать свои открытия страдающим от алкоголизма. Кроме этих, проходящих в раскованной обстановке, встреч, стало обычаем собираться раз в неделю, приглашая всех желающих для обсуждения проблем духовной жизни. Кроме поддержания связей и духа товарищества, они ставили перед собой цель привлечь новых членов, которые могли бы прийти, узнав о месте и времени встречи, и рассказать о своих проблемах.
A year and six months later these three had succeeded with seven more. Seeing much of each other, scarce an evening passed that someone's home did not shelter a little gathering of men and women, happy in their release, and constantly thinking how they might present their discovery to some newcomer. In addition to these casual get-togethers, it became customary to set apart one night a week for a meeting to be attended by anyone or everyone interested in a spiritual way of life. Aside from fellowship and sociability, the prime object was to provide a time and place where new people might bring their problems.
Заинтересовались их деятельностью и посторонние люди. Одна семейная пара предоставила свой большой дом в распоряжение этой разношерстной толпы и так увлеклась всем этим, что,
156
в конце концов, полностью посвятила этот дом для нужд братства. Многие обезумевшие от горя женщины побывали в этом доме и нашли здесь заботу и понимание со стороны женщин, которые знали их проблемы. Они услышали от мужей этих женщин, как они излечились, и получили совет относительно помещения своих заблудших муженьков в больницу и о том, как обходиться с ними, если у тех вновь случится запой.
Outsiders became interested. One man and his wife placed their large home at the disposal of this strangely assorted crowd. This couple has since become so fascinated that they have dedicated their home to the word. Many a distracted wife has visited this house to find loving and understanding companionship among women who knew her problem, to hear from the lips of their husbands what had happened to them, to be advised how her own wayward mate might be hospitalized and approached when next he stumbled.
Многие мужчины, еще не оправившиеся от больницы, переступили порог этого дома и обрели свободу. Многие алкоголики, попавшие в этот дом, уходили из него, получив ответ на мучившие их проблемы. Пришедший не мог устоять перед обаянием этих людей, которые смеются над своими несчастьями и хорошо понимают его беды. Их визит к нему в больницу уже произвел на него сильное впечатление. А здесь в одной из верхних комнат, услышав рассказы бывших алкоголиков, так схожие с его собственными приключениями, он полностью капитулировал. Выражение лиц женщин, что-то необъяснимое в глазах у мужчин, стимулирующая и электризующая атмосфера дома - все это словно давало ему знать, что здесь он обретет пристанище.
Many a man, yet dazed from his hospital experience, has stepped over the threshold of that home into freedom. Many an alcoholic who entered there came away with an answer. He succumbed to that gay crowd inside, who laughed at their own misfortunes and understood his. Impressed by those who visited him at the hospital, he capitulated entirely when, later, in an upper room of this house, he heard the story of some man whose experience closely tallied with his own. The expression on the faces of the women, that indefinable something in the eyes of the men, the stimulating and electric atmosphere of the place, conspired to let him know that here was haven at last.
Сугубо практический подход к проблемам, отсутствие нетерпимости, неофициальность обстановки, настоящая демократия, способность просто по-человечески понять другого - вот что придавало тем людям неотразимость. И сам алкоголик, и его жена уходили из этого дома вдохновленные мыслью о том, что они смогут сделать для какого-нибудь своего знакомого и его семьи. Они знали, что у них появилось много новых друзей, и казалось, что они знали этих, еще недавно незнакомых людей всегда. Они видели чудеса, и такие же чудеса должны были случиться и с ними. Они узрели Великую Реальность - их Любящего и Всесильного Создателя.
The very practical approach to his problems, the absence of intolerance of any kind, the informality, the genuine democracy, the uncanny understanding which these people had were irresistible. He and his wife would leave elated by the thought of what they could now do for some stricken acquaintance and his family. They knew they had a host of new friends; it seemed they had known these strangers always. The had seen miracles, and one was to come to them. They had visioned the Great Reality - their loving and All Powerful Creator.
Теперь этот дом уже не в состоянии вместить всех, кто прибывает сюда в течение недели, потому что их число возросло
157
до шестидесяти-восьмидесяти человек. Алкоголики приезжают сюда отовсюду. Из соседних городов на еженедельные собрания приезжают целые семьи. В одном месте на расстоянии тридцати миль от города имеется пятнадцать членов АА. Так как это довольно крупное поселение, мы надеемся, что со временем количество членов здесь вырастет до нескольких сотен*.
Now, this house will hardly accommodate its weekly visitors, for they number sixty or eighty as a rule. Alcoholics are being attracted from far and near. From surrounding towns, families drive long distances to be present. A community thirty miles away has fifteen fellows of Alcoholics Anonymous. Being a large place, we think that some day its Fellowship will number many hundreds.*
Но жизнь членов АА не сводится только к посещению собраний и госпиталей. Улаживание старых раздоров, помощь семьям в улаживании конфликтов, объяснение раздраженным родителям поведения их сына, лишенного ими наследства, финансовая помощь и, если необходимо, поиски работы друг для друга составляют содержание их жизни. Никто не считается здесь настолько опозоренным или опустившимся так низко, чтобы ему отказали в сердечном приеме и помощи, если он решил бросить пить. Социальные различия, мелкое соперничество, ревность - над всеми этими вещами здесь просто смеются. Потерпев вместе кораблекрушение, вернувшись к жизни и объединившись под властью единого Бога, с сердцем и мыслями, обращенными на благо других, они не считают важными те цели, которым другие люди придают так много значения. Да разве могло быть иначе?
But life among Alcoholics Anonymous is more than attending gatherings and visiting hospitals. Cleaning up old scrapes, helping to settle family differences, explaining the disinherited son to his irate parents, lending money and securing jobs for each other, when justified - these are everyday occurrences. No one is too discredited or has sunk too low to be welcomed cordially - if he means business. Social distinctions, petty rivalries and jealousies - these are laughed out of countenance. Being wrecked in the same vessel, being restored and united under one God, with hearts and minds attuned to the welfare of others, the things which matter so much to some people no longer signify much to them. How could they?
В несколько иных условиях то же самое происходит во многих городах восточной части страны. В одном из них имеется известная больница для лечения алкоголиков и наркоманов. Шесть лет тому назад один из нас лечился там. Многие из нас именно там впервые ощутили присутствие Бога. Мы очень благодарны лечащему врачу этой больницы, который сказал нам, что верит в нашу работу с его больными, хотя это могло вызвать предубеждение к его профессиональной деятельности.
Under only slightly different conditions, the same thing is taking place in many eastern cities. In one of these there is a well-know hospital for the treatment of alcoholic and drug addiction. Six years ago one of our number was a patient there. Many of us have felt, for the first time, the Presence and Power of God within its walls. We are greatly indebted to the doctor in attendance there, for he, although it might prejudice his own work, has told us of his belief in ours.
* Написано в 1939 году.
158
Каждые несколько дней этот врач разрешает нам поговорить с одним из его пациентов. Понимая сущность нашего подхода, он выбирает тех больных, которые хотят и могут излечиться на духовной основе. Многие из нас, бывшие пациенты, приходят туда, чтобы помочь другим. В этом городе происходят такие же встречи в непринужденной обстановке, которые мы только что описали, где можно увидеть десятки членов АА. Завязываются дружеские отношения, все помогают друг другу, так же, как и на западе страны. Между востоком и западом происходит интенсивный обмен визитами, и мы надеемся, что наши связи умножатся в ближайшем будущем.
Every few days this doctor suggests our approach to one of his patients. Understanding our work, he can do this with an eye to selecting those who are willing and able to recover on a spiritual basis. Many of us, former patients, go there to help. Then, in this eastern city, there are informal meetings such as we have described to you, where you may now see scores of members. There are the same fast friendships, there is the same helpfulness to one another as you find among our western friends. There is a good bit of travel between East and West and we foresee a great increase in this helpful interchange.
Когда-нибудь каждый алкоголик, путешествуя по стране, сможет где угодно пользоваться гостеприимством нашего братства. Частично это уже происходит. Некоторые из нас - коммивояжеры, и много путешествуют. Благодаря контактам с нашими двумя основными центрами, небольшие группки по два, три или пять человек появились в разных местах. Все, кто часто бывает в разъездах, всегда навещают эти группы, когда подвернется случай. Это позволяет нам оказывать помощь друг другу и вместе с тем избегать тех развлечений, о которых может рассказать всякий путешествующий*.
Some day we hope that every alcoholic who journeys will find a Fellowship of Alcoholics Anonymous at his destination. To some extent this is already true. Some of us are salesmen and go about. Little clusters of twos and threes and fives of us have sprung up in other communities, through contact with our two larger centers. Those of us who travel drop in as often as we can. This practice enables us to lend a hand, at the same time avoiding certain alluring distractions of the road, about which any travelling man can inform you.*
Так мы растем. Так же можете расти и вы, даже если у вас будет только наша книга в руках. Мы верим и надеемся, что в ней содержится все, что вам нужно для начала.
Thus we grow. And so can you, though you be but one man with this book in your hand. We believe and hope it contains all you will need to begin.
Мы знаем, что вы сейчас думаете. Вы говорите себе: «Я - одинокий, издерганный человек. Я так бы не смог». Но вы сможете. Вы забываете, что вы подключаетесь к источнику силы, гораздо более могущественному, чем вы сами. Имея такую поддержку, нужно всего лишь желание, терпение и труд, чтобы повторить то, что совершили мы.
We know what you are thinking. You are saying to yourself: "I'm jittery and alone. I couldn't do that." But you can. You forget that you have just now tapped a source of power much greater than yourself. To duplicate, with such backing, what we have accomplished is only a matter of willingness, patience and labor.
* Написано в 1939 году. В 1987 году количество групп АА превысило 73 000. Сообщество АА действует в 114 странах и насчитывает в своих рядах более миллиона человек.
* Written in 1939. As of 1993, there are over 89,000 groups in over 140 countries with an estimated membership of over two million.
159
Мы знаем одного члена АА, живущего в большом городе. Прожив там всего несколько недель, он обнаружил, что, возможно, там проживает больше алкоголиков на квадратную милю, чем в любом другом месте страны. Это случилось всего несколько дней назад, когда эта книга еще писалась (1939). Власти были очень обеспокоены. Наш друг связался с известным психиатром, который считал, что на нем лежит ответственность за психическое здоровье людей в этом городе. Врач оказался деятельным и в высшей степени озабоченным поисками любой методики, которая была бы эффективной в этой ситуации. В результате он поинтересовался, что нового может наш друг сказать на этот счет.
We know of an A.A. member who was living in a large community. He had lived there but a few weeks when he found that the place probably contained more alcoholics per square mile than any city in the country. This was only a few days ago at this writing (1939). The authorities were much concerned. He got in touch with a prominent psychiatrist who had undertaken certain responsibilities for the mental health of the community. The doctor proved to be able and exceedingly anxious to adopt any workable method of handling the situation. So he inquired, what did our friend have on the ball?
Наш друг рассказал ему все, что он знал об этой проблеме. Причем он сумел сделать это так убедительно, что врач согласился провести тест среди своих пациентов и некоторых других алкоголиков клиники, в которой он работал. Была также достигнута договоренность с главным психиатром большой больницы об отборе из потока страдающих, проходящих через это заведение, некоторых алкоголиков для лечения нашим методом.
Our friend proceeded to tell him. And with such good effect that the doctor agreed to a test among his patients and certain other alcoholics from a clinic which he attends. Arrangements were also made with the chief psychiatrist of a large public hospital to select still others from the stream of misery which flows through that institution.
Таким образом, скоро у нашего друга будет много друзей. Некоторые из них, возможно, уже никогда не вернутся к нормальной жизни, но если судить по нашему опыту, то более половины тех, к кому обращаются наши члены, сами станут членами АА. Когда несколько человек в этом городе исцелятся и узнают радость помощи другим, возвращая их к нормальной жизни, этот процесс уже нельзя будет остановить, пока каждому алкоголику в этом городе, кто захочет и сможет выздороветь, не будет предоставлена возможность исцелиться.
So our fellow worker will soon have friends galore. Some of them may sink and perhaps never get up, but if our experience is a criterion, more than half of those approached will become fellows of Alcoholics Anonymous. When a few men in this city have found themselves, and have discovered the joy of helping others to face life again, there will be no stopping until everyone in that town has had his opportunity to recover - if he can and will.
Вы можете все-таки сказать: «Но я не смогу вступить в прямой контакт с теми, кто написал эту книгу». Не будем столь уверены в этом. Все в руках Божьих, не забывайте, что вы должны во всем
160
полагаться на Него. Он поможет вам создать братство, о котором вы мечтаете *.
Still you may say: "But I will not have the benefit of contact with you who wrote this book." We cannot be sure. God will determine that, so you must remember that your real reliance is always upon Him. He will show you how to create the fellowship you crave.*
В нашей книге вы найдете только предложения. Мы понимаем ограниченность наших знаний. Бог будет постоянно открывать новое вам и нам. Спрашивайте Его во время вашего углубленного утреннего размышления, что вы можете сделать для тех, кто еще болен. Вы получите ответы, если в своем собственном хозяйстве вы навели порядок. Совершенно очевидно, что вы не сумеете передать другим то, чего у вас нет. Следите, чтобы ваши взаимоотношения с Богом были всегда такими, какими они должны быть, и тогда значительные события произойдут с вами и многими другими людьми. Для нас это - Великий Факт.
Our book is meant to be suggestive only. We realize we know only a little. God will constantly disclose more to you and to us. Ask Him in your morning meditation what you can do each day for the man who is still sick. The answers will come, if your own house is in order. But obviously you cannot transmit something you haven't got. See to it that your relationship with Him is right, and great events will come to pass for you and countless others. This is the Great Fact for us.
Положитесь на Бога, как вы понимаете Его. Признайте собственные недостатки перед Ним и перед своими товарищами. Очиститесь от обломков прошлого. Делитесь с другими тем, что вы узнали, и присоединяйтесь к нам. Мы будем с вами, объединенные Духовным Братством, и вы, конечно, встретите многих из нас на нашем общем нелегком Пути к Счастью.
Abandon yourself to God as you understand God. Admit your faults to Him and to your fellows. Clear away the wreckage of your past. Give freely of what you find and join us. We shall be with you in the Fellowship of the Spirit, and you will surely meet some of us as you trudge the Road of Happy Destiny.
Да благословит вас Господь и да хранит вас ныне и присно.
May God bless you and keep you - until then.
* Члены сообщества Анонимных Алкоголиков будут рады, если вы напишите нам по адресу: P.O. Box 459, Grand Central Station, New York, NY 10163, USA.
* Alcoholics Anonymous will be glad to hear from you. Address P.O. Box 459, Grand Central Station, New York, N.Y. 10017
161
ЧАСТЬ 1
ПИОНЕРЫ АА
Доктор Боб и девять мужчин и женщин, которые рассказывают свои истории в этом разделе, входили в число первых членов первых групп АА.
К настоящему времени все эти десять человек отошли в мир иной в силу естественных причин, оставаясь абсолютно трезвыми до конца своих дней.
На текущий момент у сотен других членов АА не было срывов вот уже более пятидесяти лет.
Всех их можно назвать пионерами АА. Они - живое доказательство того, что пожизненное освобождение от алкоголизма действительно возможно.
Dr. Bob and the nine men and women who here tell their stories were among the early members of A.A.’s first groups.
All ten have now passed away of natural causes, having maintained complete sobriety.
Today, hundreds of additional A.A. members can be found who have had no relapse for more than fifty years.
All of these, then, are the pioneers of A.A. They bear witness that release from alcoholism can really be permanent.
163
КОШМАР ДОКТОРА БОБА
Один из основателей АА. Днем рождения нашего общества считается 10 июня 1935 года - его первый день постоянной трезвости.
До своей кончины в 1950 году он сумел распространить идеи АА среди более чем 5000 мужчин и женщин, страдающих от алкоголизма, и всем им он оказывал медицинскую помощь, не помышляя ни о какой плате.
В этом необыкновенном служении ему много помогала сестра Игнация из больницы Св. Фомы города Акрона, штат Огайо. В ее лице наше Сообщество приобрело одного из самых больших друзей, когда-либо помогавших нам.
A co-founder of Alcoholics Anonymous. The birth of our Society dates from his first day of permanent sobriety, June 10, 1935.
To 1950, the year of his death, he carried the A.A. message to more than 5,000 alcoholic men and women, and to all these he gave his medical services without thought of charge.
In this prodigy of service, he was well assisted by Sister Ignatia at St. Thomas Hospital in Akron, Ohio, one of the greatest friends our Fellowship will ever know.
Я родился в небольшом местечке в Новой Англии с населением примерно в семь тысяч душ. Насколько я помню, моральный уровень жителей был гораздо выше среднего. Ни пива, ни спиртного в округе не продавали, если не считать принадлежавшего властям штата магазина, где, наверное, можно было раздобыть пинту* спиртного, если удавалось убедить продавца в том, что это очень уж нужно. Без должных аргументов страждущий покупатель был обречен уйти ни с чем, то есть без того зелья, которое я впоследствии стал считать панацеей от всех человеческих бед. На людей, которые заказывали спиртное из Бостона или Нью-Йорка, большинство добропорядочных горожан смотрело с большим недоверием и осуждением. В городе было обилие церквей и школ, в которых я и начал свое обучение.
I WAS born in a small New England village of about seven thousand souls. The general moral standard was, as I recall it, far above the average. No beer or liquor was sold in the neighborhood, except at the State liquor agency where perhaps one might procure a pint if he could convince the agent that he really needed it. Without this proof the expectant purchaser would be forced to depart empty handed with none of what I later came to believe was the great panacea for all human ills. Men who had liquor shipped in from Boston or New York by express were looked upon with great distrust and disfavor by most of the good townspeople. The town was well supplied with churches and schools in which I pursued my early educational activities.
Мой отец пользовался репутацией хорошего специалиста; и оба, отец и мать, очень активно участвовали в делах местной церкви. Интеллектуальное развитие обоих было заметно выше среднего уровня.
My father was a professional man of recognized ability and both my father and mother were most active in church affairs. Both father and mother were considerably above the average in intelligence.
* Пинта - около 470 граммов (ред.)
164
К несчастью для меня, я был единственным ребенком в семье, что, возможно, и оказалось причиной моего себялюбия, сыгравшего столь существенную роль в том, что я стал алкоголиком.
Unfortunately for me I was the only child, which perhaps engendered the selfishness which played such an important part in bringing on my alcoholism.
На протяжении всего детства и до окончания средней школы меня более или менее принудительно заставляли посещать церковь, воскресную школу, ходить к всенощной, присутствовать на вечерней молитве по понедельникам, и иногда на проповедях по средам. Все это привело меня к решению - освободиться от родительского надзора и никогда больше не ступать на церковный порог. И этому решению я следовал на протяжении сорока лет, нарушая его лишь в тех случаях, когда обстоятельства подсказывали, что так будет разумнее.
From childhood through high school I was more or less forced to go to church, Sunday School and evening service, Monday night Christian Endeavor and sometimes to Wednesday evening prayer meeting. This had the effect of making me resolve that when I was free from parental domination, I would never again darken the doors of a church. This resolution I kept steadfastly for the next forty years, except when circumstances made it seem unwise to absent myself.
После школы я провел четыре года в одном из лучших колледжей страны, где пьянство, казалось, было основным видом внеучебных занятий. По всей видимости, им занимались почти что все. Я участвовал в этом все в большей и большей степени и получал массу удовольствия без каких-либо забот относительно денег или здоровья. Кажется, мне лучше удавалось приходить в норму на следующее утро, чем большинству из моих собутыльников, которые в виде наказания (или благословения) страдали изрядной утренней рвотой после вчерашней пьянки. Ни разу в жизни у меня не болела голова, что заставляет меня думать, что я стал алкоголиком почти с самого начала. Вся моя жизнь, казалось, сводилась к тому, что я делал только то, что мне хотелось, без оглядки на права, желания или привилегии кого бы то ни было. Этот настрой все более усиливался с годами. С точки зрения пьянствующей братии, колледж я окончил с отличием, декан, впрочем, придерживался другого мнения.
After high school came four years in one of the best colleges in the country where drinking seemed to be a major extra-curricular activity. Almost every one seemed to do it. I did it more and more, and had lots of fun without much grief, either physical or financial. I seemed to be able to snap back the next morning better than most of my fellow drinkers, who were cursed (or perhaps blessed) with a great deal of morning-after nausea. Never once in my life have I had a headache, which fact leads me to believe that I was an alcoholic almost from the start. My whole life seemed to be centered around doing what I wanted to do, without regard for the rights, wishes, or privileges of anyone else; a state of mind which became more and more predominant as the years passed. I was graduated with ”summa cum laude“ in the eyes of the drinking fraternity, but not in the eyes of the Dean.
Следующие три года я провел в Бостоне, Чикаго и Монреале, работая на одну крупную машиностроительную компанию; я продавал железнодорожное оборудование, газовые двигатели и многие другие громоздкие изделия. В эти годы я пил вовсю, пока хватало денег, но по-прежнему без серьезных неприятностей, хотя
165
по утрам временами меня начинало «колотить». За все эти три года я только как-то прогулял половину рабочего дня.
The next three years I spent in Boston, Chicago, and Montreal in the employ of a large manufacturing concern, selling railway supplies, gas engines of all sorts, and many other items of heavy hardware. During these years, I drank as much as my purse permitted, still without paying too great a penalty, although I was beginning to have morning ”jitters“ at times. I lost only a half day’s work during these three years.
Потом я занялся изучением медицины, поступив в один из самых больших университетов страны. Там я принялся пьянствовать с еще большим усердием, чем прежде. Обладая способностью выпивать огромное количество пива, я был принят в одно из обществ местных выпивох и вскоре стал одним из его лидеров. Много раз по утрам, идя на занятия и даже будучи хорошо подготовленным к опросу, я поворачивал с полпути обратно в общежитие из-за того, что меня трясло, и я не осмеливался войти в аудиторию, боясь, как бы чего не случилось, если меня спросят.
My next move was to take up the study of medicine, entering one of the largest universities in the country. There I took up the business of drinking with much greater earnestness than I had previously shown. On account of my enormous capacity for beer, I was elected to membership in one of the drinking societies, and soon became one of the leading spirits. Many mornings I have gone to classes, and even though fully prepared, would turn and walk back to the fraternity house because of my jitters, not daring to enter the classroom for fear of making a scene should I be called on for recitation.
Дела шли все хуже и хуже, в конце концов, весной к концу второго курса, после затяжного запоя, я решил, что не смогу закончить курс. И вот, собрав вещички, я отправился на Юг, чтобы провести месяц на большой ферме у одного из моих друзей. Когда мозги у меня прочистились, я решил, что бросать учебу глупо, что надо вернуться и продолжить занятия. Вернувшись, я обнаружил, что руководство университета думает об этом иначе. После продолжительных споров мне было разрешено восстановиться на курсе и сдать экзамены, что я и сделал к чести для себя. Но руководство по-прежнему не могло меня выносить, и мне было сказано, что в дальнейшем университет постарается обойтись без моего присутствия. После множества нелегких разговоров, мне наконец выдали справку, подтверждающую сдачу экзаменов, и я перешел осенью того же года на третий курс другого ведущего университета.
This went from bad to worse until sophomore spring when, after a prolonged period of drinking, I made up my mind that I could not complete my course, so I packed my grip and went South and spent a month on a large farm owned by a friend of mine. When I got the fog out of my brain, I decided that quitting school was very foolish and that I had better return and continue my work. When I reached school, I discovered the faculty had other ideas on the subject. After much argument they allowed me to return and take my exams, all of which I passed creditably. But they were much disgusted and told me they would attempt to struggle along without my presence. After many painful discussions, they finally gave me my credits and I migrated to another of the leading universities of the country and entered as a Junior that Fall.
Там мое пьянство настолько усилилось, что ребята из общежития, где я жил, были вынуждены послать за отцом, который проделал долгое путешествие в тщетной попытке вернуть меня на путь истинный. Его усилия, однако, мало подействовали, ибо я продолжал пить и при этом пил гораздо больше крепких напитков, чем раньше.
There my drinking became so much worse that the boys in the fraternity house where I lived felt forced to send for my father, who made a long journey in the vain endeavor to get me straightened around. This had little effect however for I kept on drinking and used a great deal more hard liquor than in former years.
166
Добравшись до выпускных экзаменов, я вступил в полосу особенно сильного запоя. Когда я вошел на письменный экзамен, рука у меня тряслась так, что я не мог держать карандаш.
Я сдал, по меньшей мере, три совершенно пустых вопросника. Меня, конечно, «вызвали на ковер», и в итоге было принято решение, что я должен еще раз пройти весь курс обучения двух последних четвертей и согласиться с условием - совершенно бросить пить, если я хочу закончить учебу. Я сделал все, что требовалось, доказав начальству, что могу учиться и вести себя вполне сносно.
Coming up to final exams I went on a particularly strenuous spree. When I went in to write the examinations, my hand trembled so I could not hold a pencil. I passed in at least three absolutely blank books. I was, of course, soon on the carpet and the upshot was that I had to go back for two more quarters and remain absolutely dry, if I wished to graduate. This I did, and proved myself satisfactory to the faculty, both in deportment and scholastically.
Я вел себя столь похвально, что смог заполучить весьма завидное для молодого врача место в одном из городов Запада, где я провел два года. В течение этих двух лет я был так занят, что почти не уходил из больницы. Соответственно, я не мог попасть в какую-либо передрягу.
I conducted myself so creditably that I was able to secure a much coveted internship in a western city, where I spent two years. During these two years I was kept so busy that I hardly left the hospital at all. Consequently, I could not get into any trouble.
По прошествии этих двух лет я открыл свой кабинет в центре города. У меня появились кое-какие деньги, множество свободного времени и заметные проблемы с желудком. Вскоре я обнаружил, что пара рюмок облегчает желудочные боли, по меньшей мере, на несколько часов, а потому оказалось совсем не трудно вернуться к прежним излишествам.
When those two years were up, I opened an office downtown.
Then I had some money, all the time in the world, and considerable stomach trouble. I soon discovered that a couple of drinks would alleviate my gastric distress, at least for a few hours at a time, so it was not at all difficult for me to return to my former excessive indulgence.
К тому времени выпивка стала серьезно сказываться на моем здоровье, и, надеясь избавиться от пьянства, я, по меньшей мере, с десяток раз добровольно заточал себя в одну из местных лечебниц. Теперь я оказался между Сциллой и Харибдой, потому что, если я не пил, то меня мучил желудок, а если я пил, то меня начинали терзать нервы. После трех лет такой пытки я оказался в местной больнице, где врачи пытались помочь мне, но либо я подбивал друзей принести мне тайком бутылку, либо я отыскивал алкоголь в самой больнице; в общем, мое положение быстро ухудшалось.
By this time I was beginning to pay very dearly physically and, in hope of relief, voluntarily incarcerated myself at least a dozen times in one of the local sanitariums. I was between Scylla and Charybdis now, because if I did not drink my stomach tortured me, and if I did, my nerves did the same thing. After three years of this, I wound up in the local hospital where they attempted to help me, but I would get my friends to smuggle me a quart, or I would steal the alcohol about the building, so that I got rapidly worse.
В конце концов, моему отцу пришлось послать за мной доктора из моего родного города. Ему удалось каким-то образом привезти
167
меня к родителям, и около двух месяцев я провел в постели, прежде чем осмелился выйти из дома. Здесь я провел еще пару месяцев, а затем вернулся обратно с целью возобновить обслуживание моих пациентов. Я думаю, я был как следует напуган случившимся, а, может, на меня подействовало появление доктора, а, может, и то и другое вместе, но я не прикасался к спиртному до введения в стране сухого закона.
Finally my father had to send a doctor out from my home town who managed to get me back there some way and I was in bed about two months before I could venture out of the house. I stayed about town a couple of months more and returned to resume my practice. I think I must have been thoroughly scared by what had happened, or by the doctor, or probably both, so that I did not touch a drink again until the country went dry.
После принятия Восемнадцатой поправки к Конституции* я почувствовал себя в безопасности. Я знал, что каждый по возможности закупит себе несколько бутылок или ящиков спиртного, но запасы скоро кончатся. Поэтому, заключил я, не так уж много изменится, если я буду выпивать понемногу. В то время я и не подозревал, что правительство своим решением предоставило нам, докторам, возможность приобретать практически неограниченное количество спиртного. Тем более не знал я о торговцах контрабандными спиртными напитками - бутлегерах - которые вскоре появились на горизонте. Вначале я пил умеренно, но потребовалось относительно немного времени, чтобы возвратиться к прошлым привычкам, которые так дорого мне обошлись.
With the passing of the Eighteenth Amendment I felt quite safe. I knew everyone would buy a few bottles, or cases, of liquor as their exchequers permitted, and it would soon be gone. Therefore it would make no great difference, even if I should do some drinking. At that time I was not aware of the almost unlimited supply the government made it possible for us doctors to obtain, neither had I any knowledge of the bootlegger who soon appeared on the horizon. I drank with moderation at first, but it took me only a relatively short time to drift back into the old habits which had wound up so disastrously before.
В последующие несколько лет у меня развились две отчетливые фобии. Одна - страх, что я не смогу заснуть, вторая - страх остаться без спиртного. Будучи человеком небогатым, я знал, что если не буду достаточно трезвым, чтобы зарабатывать деньги, то останусь без спиртного. Поэтому чаще всего по утрам я не выпивал, хотя мне ужасно хотелось, а вместо этого пичкал себя большими дозами успокоительного, чтобы утихомирить “колотун”, страшно меня мучивший. Время от времени я уступал этому утреннему желанию выпить, и всего через пару часов оказывался в совершенно не рабочем состоянии. Это уменьшало шансы тайного пополнения вечером своих запасов, что, в свою очередь, означало бессонную
* Эта поправка запрещала производство, продажу и перевозку спиртного на территории США (ред.).
168
ночь, тщетное ворочание с бока на бок в постели и вслед за этим утро с его невыносимой трясучкой. В последующие пятнадцать лет у меня хватило здравого смысла не ходить в больницу, когда я был в нетрезвом состоянии, и крайне редко я принимал пациентов, будучи подвыпившим. Иногда в таких случаях, я скрывался в одном из клубов, членом которых я состоял, а время от времени снимал под вымышленным именем номер в гостинице. Но мои друзья меня обычно находили, и я соглашался отправиться домой при условии, что дома меня не будут “пилить”.
During the next few years, I developed two distinct phobias. One was the fear of not sleeping, and the other was the fear of running out of liquor. Not being a man of means, I knew that if I did not stay sober enough to earn money, I would run out of liquor. Most of the time, therefore, I did not take the morning drink which I craved so badly, but instead would fill up on large doses of sedatives to quiet the jitters, which distressed me terribly. Occasionally, I would yield to the morning craving, but if I did, it would be only a few hours before I would be quite unfit for work. This would lessen my chances of smuggling some home that evening, which in turn would mean a night of futile tossing around in bed followed by a morning of unbearable jitters. During the subsequent fifteen years I had sense enough never to go to the hospital if I had been drinking, and very seldom did I receive patients. T would sometimes hide out in one of the clubs of which I was a member, and had the habit at times of registering at a hotel under a fictitious name. But my friends usually found me and I would go home if they promised that l should not be scolded.
Если моя жена собиралась пойти куда-нибудь вечером, я во время ее отсутствия обычно делал большие запасы спиртного, тайно проносил бутылки домой и прятал их в угольном ящике, в желобе для грязного белья, над дверными косяками, на балках в погребе и в трещинах обшивки. Я использовал старые сундуки и чемоданы, старый мусорный бачок и даже ящик для золы. Бачок в туалете я никогда не использовал, поскольку это было слишком примитивно. Позже я узнал, что моя жена часто в него заглядывала. Бывало, я засовывал четвертинку в меховую варежку и зимой, когда рано темнело, забрасывал ее на крышу заднего крыльца. Мой бутлегер прятал выпивку для меня на черной лестнице, где я мог забрать ее в удобное время. Иногда я приносил спиртное в карманах, но их стали осматривать, и это стало слишком рискованно. Я также разливал выпивку по “мерзавчикам” (бутылочкам по 120 грам.) и засовывал их в носки. Это успешно проходило до тех пор, пока мы с женой не посмотрели “Буксир Аннушка” с Уоллес Бири, после чего эта носочная контрабанда накрылась.
If my wife were planning to go out in the afternoon, I would get a large supply of liquor and smuggle it home and hide it in the coal bin, the clothes chute, over door jambs, over beams in the cellar and in cracks in the cellar tile. I also made use of old trunks and chests, the old can container, and even the ash container. The water tank on the toilet I never used, because that looked too easy. I found out later that my wife inspected it frequently. I used to put eight or twelve ounce bottles of alcohol in a fur lined glove and toss it onto the back airing porch when winter days got dark enough. My bootlegger had hidden alcohol at the back steps where I could get it at my convenience. Sometimes I would bring it in my pockets, but they were inspected, and that became too risky. I used also to put it up in four ounce bottles and stick several in my stocking tops. This worked nicely until my wife and I went to see Wallace Beery in ”Tugboat Annie,“ after which the pant-leg and stocking racket were out!
Я не буду утомлять пересказом всех моих странствий по больницам и санаториям.
I will not take space to relate all my hospital or sanitarium experiences.
В течение всего этого времени наши друзья нас более или менее сторонились. Нас нельзя было пригласить в гости, потому что я наверняка надрался бы, а моя жена не осмеливалась звать кого-либо к нам по этой же причине. Моя фобия, страх перед бес-
169
сонницей, принуждала меня ежедневно напиваться, чтобы заснуть, но, чтобы иметь деньги на выпивку на следующий день, я должен был оставаться трезвым в течение дня как минимум до четырех часов. Такой порядок с небольшими перерывами сохранялся семнадцать лет. Это был настоящий кошмар: заработать денег, купить выпивку, пронести домой, напиться, пережить утренний «колотун», принять большую дозу успокоительного, чтобы быть в состоянии снова зарабатывать деньги, и так далее и тому подобное до омерзения. Я регулярно обещал жене, друзьям и детям, что я брошу пить; обещания эти редко удерживали меня от выпивки даже в течение дня, хотя давал я их очень искренне.
During all this time we became more or less ostracized by our friends. We could not be invited out because I would surely get tight and my wife dared not invite people in for the same reason. My phobia for sleeplessness demanded that I get drunk every night, but in order to get more liquor for the next night, I had to stay sober during the day, at least up to four o’clock. This routine went on with few interruptions for seventeen years. It was really a horrible nightmare, this earning money, getting liquor, smuggling it home, getting drunk, morning jitters, taking large doses of sedatives to make it possible for me to earn more money, and so on ad nauseam. I used to promise my wife, my friends, and my children that I would drink no more - promises which seldom kept me sober even through the day, though I was very sincere when I made them.
Для тех, кто настроен поэкспериментировать, я хотел бы упомянуть так называемый пивной эксперимент. Когда впервые разрешили продажу пива, я подумал, что я спасен. Я мог пить сколько угодно, ведь пиво-то считалось безвредным, никто никогда еще не был в стельку пьян от пива. Я, стало быть, мог пить его сколько влезет. И вот, с позволения моей доброй жены, я набил пивом целый подвал. Прошло совсем немного времени, и я уже выпивал по полтора ящика в день. Я прибавил в весе четырнадцать килограмм за два месяца, стал похож на свинью и задыхался от одышки. Затем мне пришла в голову мысль - коль скоро от человека пахнет пивом, никто не догадается, выпил ли он что-нибудь еще. Я начал доливать в пиво кое-что покрепче. Результат, разумеется, оказался плачевным, этим и закончился пивной эксперимент.
For the benefit of those experimentally inclined, I should mention the socalled beer experiment. When beer first came back, I thought that I was safe. I could drink all I wanted of that. It was harmless; nobody ever got drunk on beer. So I filled the cellar full, with the permission of my good wife. It was not long before I was drinking at least a case and a half a day. I put on thirty pounds weight in about two months, looked like a pig, and was uncomfortable from shortness of breath. It then occurred to me that after one was all smelled up with beer nobody could tell what had been drunk, so I began to fortify my beer with straight alcohol. Of course, the result was very bad, and that ended the beer experiment.
Примерно в это время судьба свела меня с группой людей, которые привлекли меня своим явно счастливым видом, уравновешенностью и здоровьем. Они рассуждали совершенно раскованно, в то время, как я страдал от постоянной робости, и они, казалось, всегда чувствовали себя легко и хорошо выглядели. Но самое большое впечатление на меня произвел их счастливый вид. Я был застенчив и, чаще всего, ощущал себя не в своей тарелке, здоровье
170
мое было на пределе, и я казался себе жалким. Я чувствовал, что они обладают чем-то, чего нет у меня, но что могло бы мне помочь. Насколько я понял, это «что-то» было связано с духовностью, что не особенно меня привлекало, но я подумал, что это вряд ли мне повредит. Я уделял всему этому много времени и сил в течение двух с половиной лет, но по-прежнему напивался каждый вечер. Я читал все, что мог найти, и говорил со всеми, кто, мне казалось, мог что-либо знать.
About the time of the beer experiment I was thrown in with a crowd of people who attracted me because of their seeming poise, health, and happiness. They spoke with great freedom from embarrassment, which I could never do, and they seemed very much at ease on all occasions and appeared very healthy. More than these attributes, they seemed to be happy. I was self conscious and ill at ease most of the time, my health was at the breaking point, and I was thoroughly miserable. I sensed they had something I did not have, from which I might readily profit. I learned that it was something of a spiritual nature, which did not appeal to me very much, but I thought it could do no harm. I gave the matter much time and study for the next two and a half years, but still got tight every night nevertheless. I read everything I could find, and talked to everyone who I thought knew anything about it.
Моя жена проявила большой интерес к моим поискам, и ее заинтересованность поддерживала меня, хотя я совершенно не чувствовал, что могу найти решение моей проблемы. Я никогда не узнаю, как удалось моей жене сохранить веру и мужество в течение всех этих лет, но она их хранила. Если бы не это, я бы давным-давно погиб. По какой-то причине мы, алкоголики, обладаем даром находить самых лучших женщин в мире. Почему они должны подвергаться таким ужасным мучениям, которым мы их подвергаем, я не могу объяснить.
My good wife became deeply interested and it was her interest that sustained mine, though I at no time sensed that it might be an answer to my liquor problem. How my wife kept her faith and courage during all those years, I’ll never know, but she did. If she had not, I know I would have been dead a long time ago. For some reason, we alcoholics seem to have the gift of picking out the world’s finest women. Why they should be subjected to the tortures we inflicted upon them, I cannot explain.
В то время как-то в субботу одна женщина позвонила моей жене и сказала, что хотела бы, чтобы я зашел к ней вечером и встретился с одним ее другом, который мог бы мне помочь. Это было накануне Дня матери*, и я пришел домой, набравшись, притащив с собой большой горшок с каким-то растением, который я водрузил на стол, а затем поднялся к себе наверх и отключился. На следующий день эта женщина опять позвонила. Несмотря на то, что я чувствовал себя отвратительно, желая остаться вежливым, я сказал жене: “Давай зайдем”, и заручился обещанием не задерживаться долее пятнадцати минут.
About this time a lady called up my wife one Saturday afternoon, saying she wanted me to come over that evening to meet a friend of hers who might help me. It was the day before Mother’s Day and I had come home plastered, carrying a big potted plant which I set down on the table and forthwith went upstairs and passed out. The next day she called again. Wishing to be polite, though I felt very badly, I said, ”Let’s make the call,“ and extracted from my wife a promise that we would not stay over fifteen minutes.
Мы вошли в дом ровно в пять часов вечера, а когда уходили, было пятнадцать минут двенадцатого. Еще несколько раз я беседовал с этим человеком, но уже не так долго, и сразу перестал пить. Этот промежуток трезвости длился примерно три недели,
* Отмечается во второе воскресенье в мае (ред.)
171
потом я отправился в Атлантик-сити на несколько дней на конференцию одного национального общества, членом которого я являлся. Я выпил по дороге в поезде все виски, что у них было, и купил несколько бутылок по дороге в гостиницу. Это случилось в воскресенье. Я надрался в тот вечер, в понедельник продержался трезвым до вечера и напился снова. Я пил все, что хотел, в баре, а затем отправился в номер, чтобы завершить начатое. Во вторник я начал с утра и к обеду был вполне хорош. Я не хотел позориться и поэтому выехал из гостиницы. По дороге на вокзал я прикупил еще спиртного. Поезда пришлось немного подождать. Больше я ничего не помню, вплоть до момента пробуждения в доме одного из своих друзей в городе неподалеку от нашего. Эти добрые люди сообщили моей жене, которая послала за мной моего нового друга. Он приехал, привез меня домой и уложил в постель, дал мне выпить несколько рюмок в тот вечер и бутылку пива наутро.
We entered her house at exactly five o’clock and it was eleven fifteen when we left. I had a couple of shorter talks with this man afterward, and stopped drinking abruptly. This dry spell lasted for about three weeks; Then I went to Atlantic City to attend several days’ meeting of a National Society of which I was a member. I drank all the Scotch they had on the train and bought several quarts on my way to the hotel. This was on Sunday. I got tight that night, stayed sober Monday till after the dinner and then proceeded to get tight again. I drank all I dared in the bar, and then went to my room to finish the job. Tuesday I started in the morning, getting well organized by noon. I did not want to disgrace myself, so I then checked out. I bought some more liquor on the way to the depot. I had to wait some time for the train. I remember nothing from then on until I woke up at a friend’s house, in a town near home. These good people notified my wife, who sent my newly-made friend over to get me. He came and got me home and to bed, gave me a few drinks that night, and one bottle of beer the next morning.
Это случилось 10 июня 1935 года, и это был последний раз, когда я пил спиртное. С тех пор прошло четыре года.
That was June 10, 1935, and that was my last drink. As I write nearly four years have passed.
Естественно, что вам в голову придет вопрос: «Что же сказал этот человек и что он сделал, и чем это отличается от того, что говорили и делали другие?» Необходимо при этом иметь в виду, что я довольно много прочел об алкоголизме и говорил с каждым, кто хоть что-нибудь знал, или думал, что знал об этом предмете. Но это был человек, который пережил многие годы ужасного пьянства, который знал все мыслимое, что может пережить пьяница, и который вылечился тем самым способом, которым я пытался овладеть, то есть с помощью духовности. Он сообщил мне сведения об алкоголизме, которые, несомненно, оказались полезными. Гораздо более важное значение имел тот факт, что я встретился с первым человеком, знавшим по личному опыту то, что он говорил об алкоголизме. Иными словами, он говорил на моем языке. Он знал все ответы, и, конечно же, он знал их не из книг.
The question which might naturally come into your mind would be: ”what did the man do or say that was different from what others had done or said?“ It must be remembered that I had read a great deal and talked to everyone who knew, or thought they knew, anything about the subject of alcoholism. This man was a man who had experienced many years of frightful drinking, who had had most all the drunkard’s experience known to man, but who had been cured by the very means I had been trying to employ, that is to say, the spiritual approach. He gave me information about the subject of alcoholism which was undoubtedly helpful. Of far more importance was the fact that he was the first living human with whom I had ever talked, who knew what he was talking about in regard to alcoholism from actual experience. In other words, he talked my language. He knew all the answers, and certainly not because he had picked them up in his reading.
172
Это самое большое благодеяние - быть избавленным от ужасного проклятия, которое было на мне. Здоровье мое в порядке, я вновь смог уважать себя и обрел уважение со стороны коллег. Моя семейная жизнь протекает идеально, дела идут так хорошо, как только можно желать в наше неспокойное время.
It is a most wonderful blessing to be relieved of the terrible curse with which I was afflicted. My health is good and I have regained my self-respect and the respect of my colleagues. My home life is ideal and my business is as good as can be expected in these uncertain times.
Я уделяю много времени другим, тем, кто очень нуждается и хочет излечиться, рассказывая им о том, что узнал сам. Я делаю это по следующим четырем причинам:
I spend a great deal of time passing on what I learned to others who want and need it badly. I do it for four reasons:
1. Из чувства долга.
2. Потому, что это доставляет мне удовольствие.
3. Потому, что, делая это, я возвращаю свой долг тому, кто потратил время на то, чтобы передать мне эти знания.
4. Потому, что каждый раз, когда я это делаю, я как бы приобретаю дополнительную гарантию против собственного срыва.
1. Sense of duty.
2. It is a pleasure.
3. Because in so doing I am paying my debt to the man who took time to pass it on to me.
4. Because every time I do it I take out a little more insurance for myself against a possible slip.
В отличие от большинства членов нашего Сообщества, мое влечение к алкоголю существенно не уменьшилось в первые два с половиной года соблюдения трезвости. Эта тяга проявлялась почти все время. Но не было случая, чтобы я был близок к тому, чтобы поддаться соблазну. Я, бывало, очень расстраивался, когда видел, как мои друзья выпивают, и при этом знал, что я не могу, но я приучил себя думать, что хотя у меня в прошлом было такое же право, я им настолько злоупотреблял, что оно было отнято у меня. Поэтому нечего ныть по этому поводу, ведь никто в прошлом насильно не вливал мне в рот спиртное.
Unlike most of our crowd, I did not get over my craving for liquor much during the first two and one-half years of abstinence. It was almost always with me. But at no time have I been anywhere near yielding. I used to get terribly upset when I saw my friends drink and knew I could not, but I schooled myself to believe that though I once had the same privilege, I had abused it so frightfully that it was withdrawn. So it doesn’t behoove me to squawk about it, for after all, nobody ever used to throw me down and pour any liquor down my throat.
Если вы думаете, что вы являетесь атеистом, агностиком, скептиком или обладаете какой-либо иной формой интеллектуальной гордыни, которая мешает вам принять то, что написано в этой книге, мне вас жаль. Если вы по-прежнему думаете, что у вас хватит сил выиграть схватку в одиночку, что ж, это ваше дело. Но если вы на самом деле по-настоящему хотите бросить пить раз и навсегда и искренне чувствуете, что нуждаетесь в помощи, мы
173
знаем, что способны предложить решение ваших проблем. Оно действительно поможет, если, следуя нашим советам, вы проявите хотя бы половину того усердия, которое вы демонстрировали, стараясь раздобыть еще чего-нибудь выпить.
If you think you are an atheist, an agnostic, a skeptic, or have any other form of intellectual pride which keeps you from accepting what is in this book, I feel sorry for you. If you still think you are strong enough to beat the game alone, that is your affair. But if you really and truly want to quit drinking liquor for good and all, and sincerely feel that you must have some help, we know that we have an answer for you. It never fails if you go about it with one half the zeal you have been in the habit of showing when getting another drink.
Отец ваш небесный да не покинет вас никогда!
Your Heavenly Father will never let you down!
175
(1)
АНОНИМНЫЙ АЛКОГОЛИК НОМЕР ТРИ
ALCOHOLIC ANONYMOUS
NUMBER THREE
Один из пионеров группы Акрона номер один - первой в мире группы АА. Он продолжал верить и потому, как и несчетное множество других людей, обрел новую жизнь.
Pioneer member of Akron’s Group No. 1, the first A.A. group in the world. He kept the faith; therefore, he and countless others found a new life.
Я родился на ферме в Кентукки, в округе Карлайл. В нашей семье было пять детей. Мои родители были людьми зажиточными, а их брак - счастливым. Моя жена, девушка из Кентукки, поехала вместе со мной в Акрон, где я окончил местную юридическую школу.
О ne of five children, I was born on a Kentucky farm in Carlyle County. My parents were wellto-do people, and their marriage was a happy one. My wife, a Kentucky girl, came with me to Akron where I completed my course in law at the Akron Law School.
В некотором отношении мой случай довольно необычен. В моем детстве не было печальных эпизодов, которыми можно было бы объяснить мой алкоголизм. Похоже, у меня просто было природное пристрастие к выпивке. Я был счастлив в браке, и не было ни одной из тех причин, осознаваемых или нет, которые часто ведут к пьянству. Тем не менее, как явствует из моего рассказа, у меня все же развилась тяжелейшая форма алкоголизма.
My case is rather unusual in one respect. There were no childhood episodes of unhappiness to account for my alcoholism. I had, seemingly, just a natural affinity for grog. My marriage was happy, and I never had any of the reasons, conscious or unconscious, which are often given for drinking. Yet, as my record shows, I did become an extremely serious case.
Прежде чем пьянство окончательно меня подкосило, я добился значительных успехов в карьере. На протяжении пяти лет я был членом городского совета, а также управляющим по финансам в одном пригороде, позже присоединенном к городу. Однако, само собой, все это пошло прахом по мере того, как мой алкоголизм прогрессировал. У меня почти не оставалось сил.
Before my drinking had cut me down completely, I achieved a considerable measure of success, having been a city councilman for five years and a financial director of a suburb later taken into the city itself. But, of course, this all went down the drain with my increased drinking. So, at the time Dr. Bob and Bill came along, I had about run out my strength.
Первый раз я опьянел в возрасте восьми лет. Мои родители в этом не виноваты, так как оба были ярыми противниками пьянства. Двое наемных рабочих чистили амбар на нашей ферме, а я катался туда-сюда на санках и, пока они грузили, пил крепкий сидр
176
из бочонка, что стоял в амбаре. После двух-трех таких погрузок им пришлось отнести меня в дом. Помню, отец держал дома виски для медицинских целей и удовольствия ради, и, когда поблизости никого не было, я, бывало, отпивал из бутылки, а потом доливал туда воды, чтобы родители не узнали.
The first time that I became intoxicated I was eight years old. This was no fault of my father or mother, as they were both very much opposed to drinking. A couple of hired hands were cleaning out the barn on the farm, and I was riding to and fro on the sled, an while they were loading, I drank hard cider out of a barrel in the barn. On the return trip, after two or three loads, I passed out and had to be carried to the house. I remember that my father kept whiskey around the house for medical purposes and entertainment, and I would drink from this when no one was about and then water it to keep my parents from knowing I was drinking.
Так продолжалось вплоть до моего поступления в университет нашего штата, и по прошествии четырех лет я осознал, что превратился в пьяницу. По утрам я просыпался с чувством тошноты и ужасно трясущимися руками, но на прикроватном столике всегда стояла фляжка со спиртным. Я дотягивался до нее, делал глоток, через несколько мгновений вставал, отпивал еще, брился, съедал свой завтрак, засовывал полпинты в карман брюк и шел на учебу. На переменах я бежал в туалет и выпивал достаточное для успокоения своих нервов количество, после чего шел на следующее занятие. Это было в 1917 году.
This continued until I enrolled in our state university, and at the end of the four years, I realized that I was a drunk. Morning after morning I awoke sick and with terrible jitters, but there was always a flask of liquor sitting on the table beside my bed. I would reach over and get this and take a shot and in a few moments get up and take another, shave, eat my breakfast, slip a half pint of liquor in my hip pocket, and go on to school. Between classes I would run down to the washroom, take enough to steady my nerves, and then go on to the next class. This was in 1917.
В конце последнего курса я бросил университет и поступил на службу в армию. В то время я называл это патриотизмом. Позже я понял, что просто бежал от алкоголя. В какой-то мере это действительно помогло, поскольку я оказался там, где нельзя было достать спиртного, и мое привычное пьянство прекратилось.
I left the university in the latter part of my senior year and enlisted in the army. At the time, I called it patriotism. Later I realized that I was running from alcohol. It did help to a certain extent, since I found myself in places where I could not obtain anything to drink and so broke the habitual drinking.
Потом в силу вступил сухой закон, и тот факт, что доступная выпивка была отвратительного качества, а иногда и смертельно опасна, а также моя женитьба и работа, о которой я должен был думать, года три-четыре сдерживали меня, хотя я напивался каждый раз, когда находил достаточно спиртного. Мы с женой вместе ходили в клубы, где играли в бридж, и там начали делать и подавать вино. Однако после двух-трех раз я пришел к выводу, что мне это не подходит, ведь подавали недостаточно, чтобы удовлетворить меня. Поэтому я стал отказываться от вина. Правда, скоро я отыскал решение проблемы, начав брать с собой бутылку и прятать ее в туалетной комнате или снаружи, в кустах.
Then Prohibition came into effect, and the facts that the stuff obtainable was so horrible and sometimes deadly, and that I had married and had a job which I had to look after, helped me for a period of some three or four years, although I would get drunk every time I could get hold of enough to drink to get started. My wife and I belonged to some bridge clubs, and they began to make wine and serve it. However, after two or three trials, I found this was not satisfactory because they did not serve enough to satisfy me. So I would refuse to drink. This problem was soon solved, however, as I began to take my bottle along with me and hide it in the bathroom or in the shrubbery outside.
177
Шло время, и мое пьянство прогрессировало. Я, бывало, по две-три недели не ходил на работу. В эти ужасные дни и ночи я валялся дома на полу, протягивал руку к бутылке, делал глоток и снова впадал в забвение.
As time went on, my drinking became progressively worse. I would be away from my office two or three weeks at a time, horrible days and nights when I would lie on the floor of my home and reach over to get the bottle, take a drink, and then go back into oblivion.
В течение первых шести месяцев 1935 года меня восемь раз помещали в больницу и на два-три дня привязывали к кровати, прежде чем я мог осознать, где нахожусь.
During the first six months of 1935, I was hospitalized eight times for intoxication and shackled to the bed two or three days before I even knew where I was.
26 июня 1935 года я очнулся в больнице. Сказать, что я был обескуражен - это ничего не сказать. Каждый из семи предыдущих раз я выходил отсюда с твердым решением больше не пить, хотя бы с полгода. Но у меня это не получалось, и я не знал, в чем дело и что мне делать.
On June 26, 1935, I came to in the hospital, and to say I was discouraged is to put it mildly. Each of the seven times that I had left this hospital in the previous six months, I had come out fully determined in my own mind that I would not get drunk again - for at least six or eight months. It hadn’t worked out that way, and I didn’t know what the matter was and did not know what to do.
В то утро меня перевели в другую комнату, где находилась моя жена. Про себя я подумал: «Ну, сейчас она скажет, что это конец». Я определенно не мог винить ее и не намеревался оправдываться. Жена сказала, что говорила на тему пьянства с двумя парнями. Я был очень возмущен, пока она мне не сообщила, что они - такие же пьяницы, как и я. Это было уже лучше.
They came in and began to give me instruction in the program that later became known as Alcoholics Anonymous. There was not much of it at that time.
Она заявила: «Ты бросишь пить». Хотя я ей не поверил, эти слова дорого стоили. Затем она сказала, что у тех двоих пьяниц, с которыми она разговаривала, есть план, который, по их мнению, поможет им завязать, и, в соответствии с ним, они должны поделиться им с кем-либо, таким же, как они. Благодаря этому они останутся трезвыми. Все остальные, беседовавшие со мной, хотели помочь мне, и моя гордыня мешала мне слушать их, вызывая лишь чувство обиды. Но на этот раз я посчитал, что был бы настоящим подонком, если бы отказался немного послушать этих ребят, раз уж это поможет им. Кроме того, жена сказала, что им не нужно платить, даже если бы я захотел и имел для этого деньги, которых у меня не было.
She said, “You are going to quit.” That was worth a lot even though I did not believe it. Then she told me that these two drunks she had been talking to had a plan whereby they thought they could quit drinking, and part of that plan was that they tell it to another drunk. This was going to help them to stay sober. All the other people who had talked to me wanted to help me, and my pride prevented me from listening to them and caused only resentment on my part, but I felt as if I would be a real stinker if I did not listen to a couple of fellows for a short time, if that would cure them. My wife also told me that I could not pay them even if I wanted to and had the money, which I did not.
Они вошли и начали знакомить меня с программой, которая позже приобрела известность как программа Анонимных Алкоголиков. Тогда же Сообщество еще только создавалось.
They came in and began to give me instruction in the program that later became known as Alcoholics Anonymous. There was not much of it at that time.
178
Я поднял глаза и увидел двух здоровенных парней выше шести футов ростом, очень приятного вида. (Позже я узнал, что это были Билл У. и Доктор Боб). Прошло немного времени, и мы начали рассказывать друг другу разные случаи, приключившиеся с нами из-за пьянства. Скоро я понял, что оба они знают, о чем говорят, потому что в пьяном виде ты видишь и чувствуешь то, чего не можешь в трезвом. Если бы я не подумал, что они не знают, о чем говорят, я бы вообще не захотел с ними разговаривать.
I looked up and there were two great big fellows over six-foot tall, very likable looking. (I knew afterwards that the two who came in were Bill W. and Doctor Bob.) Before very long we began to relate some incidents of our drinking, and pretty soon I realized that both of them knew what they were talking about, because you can see things and smell things when you’re drunk that you can’t other times. If I had thought they didn’t know what they were talking about, I wouldn’t have been willing to talk to them at all.
Через какое-то время Билл сказал: «Ну, ты долго говорил, теперь дай мне пару минут». Послушав меня еще, он повернулся к Доку и сказал ему (думаю, он не знал, что я слышу): «Знаешь, по-моему, он стоит того, чтобы мы его спасли и работали с ним». Потом они сказали мне: «Ты хочешь бросить пить? Нас твое пьянство не касается. Мы здесь не для того, чтобы отнять у тебя какие-либо из твоих прав и привилегий, а чтобы познакомить тебя с программой, которая, как мы считаем, поможет нам оставаться трезвыми. В соответствии с ней, мы должны предложить ее кому-нибудь еще, кто в ней нуждается и захочет ее принять. Так что, если ты не хочешь, мы не будем занимать твое время и найдем кого-нибудь другого».
After a while, Bill said, “Well, now, you’ve been talking a good long time, let me talk a minute or two.” So, after hearing some more of my story, he turned around and said to Doc - I don’t think he knew I heard him, but I did - he said, “Well, I believe he’s worth saving and working on.” They said to me, “Do you want to quit drinking? It’s none of our business about your drinking. We’re not up here trying to take any of your rights or privileges away from you, but we have a program whereby we think we can stay sober. Part of that program is that we take it to someone else who needs it and wants it. Now, if you don’t want it, we’ll not take up your time, and we’ll be going and looking for someone else.”
После этого они спросили у меня, думаю ли я, что смогу завязать самостоятельно, без чьей-либо помощи - просто выйти из больницы и никогда больше не пить. Если я могу - чудесно, просто превосходно, и они бы восхитились человеком, обладающим такой силой. Но они ищут того, кто знает о своей проблеме и о том, что не может сам с ней справиться, и нуждается в помощи других. Затем они поинтересовались, верю ли я в некую Высшую Силу. С этим у меня все было в порядке, ведь я, на деле, никогда не переставал верить в Бога и много раз пытался воспользоваться помощью со стороны, но безуспешно. Наконец, они хотели знать, готов ли я обратиться к этой Высшей Силе и спокойно, без всяких оговорок, попросить о помощи.
The next thing they wanted to know was if I thought I could quit of my own accord, without any help, if I could just walk out of the hospital and never take another drink. If I could, that was wonderful, that was just fine, and they would very much appreciate a person who had that kind of power, but they were looking for a man who knew he had a problem and knew he couldn’t handle it himself and needed outside help. The next thing they wanted to know was if I believed in a Higher Power. I had no trouble there because I had never actually ceased to believe in God and had tried lots of times to get help but hadn’t succeeded. Next they wanted to know would I be willing to go to this Higher Power and ask for help, calmly and without any reservations.
179
Они оставили меня, чтобы я поразмыслил над этим. Лежа на больничной койке, я переносился в прошлое и вспоминал всю свою жизнь. Я думал о том, что со мной сделал алкоголь, об упущенных возможностях, о дарованных мне способностях и о том, как я впустую растрачивал их, и, в конце концов, пришел к заключению, что, если я и не хочу бросать пить, то мне определенно следует захотеть, и что я готов сделать все возможное, чтобы завязать.
They left this with me to think over, and I lay there on that hospital bed and went back over and reviewed my life. I thought of what liquor had done to me, the opportunities that I had discarded, the abilities that had been given me and how I had wasted them, and I finally came to the conclusion that if I didn’t want to quit, I certainly ought to want to, and that I was willing to do anything in the world to stop drinking.
Я был готов признаться самому себе в том, что опустился на самое дно, столкнувшись с тем, с чем не могу самостоятельно справиться. Итак, проанализировав все это и осознав, чего мне стоило мое пьянство, я обратился к Высшей Силе, которую понимал как Бога, ничего не скрывая, и признался в своей полной беспомощности перед алкоголем и готовности сделать что угодно, чтобы избавиться от этой проблемы. Фактически, я признался в своем желании позволить Богу отныне и впредь руководить моей жизнью. Я решил каждый день стараться выяснить, какова Его воля в отношении меня, и следовать ей, вместо того, чтобы вечно пытаться убедить Его, что выдуманное мной для самого себя - самое лучшее для меня. Поэтому, когда те двое вернулись, я сказал им об этом.
I was willing to admit to myself that I had hit bottom, that I had gotten hold of something that I didn’t know how to handle by myself. So after reviewing these things and realizing what liquor had cost me, I went to this Higher Power that, to me, was God, without any reservation, and admitted that I was completely powerless over alcohol and that I was willing to do anything in the world to get rid of the problem. In fact, I admitted that from then on I was willing to let God take over instead of me. Each day I would try to find out what His will was and try to follow that, rather than trying to get Him to always agree that the things I thought up for myself were the things best for me. So, when they came back, I told them.
Один из них, кажется, Док, спросил: «Ладно, так ты хочешь завязать?» Я ответил: «Да, Док, хотелось бы, хотя бы на пять, шесть, ну, восемь месяцев, чтобы привести себя в порядок, начать снова завоевывать уважение жены и некоторых других людей, уладить свои финансовые дела и все такое». Оба от души рассмеялись и сказали: «Это лучше, чем твое нынешнее состояние, не так ли?» Разумеется, они были правы. Затем парни объявили: «У нас для тебя плохая новость. Она была плохой для нас, и, вероятно, для тебя тоже будет плохой. Сколько бы ты ни был трезвым - шесть дней, месяцев или лет, - если ты выпьешь хоть рюмку, то снова окажешься в этой больнице, и тебя опять привяжут к кровати, как
180
было эти полгода. Ты - алкоголик». Насколько я помню, тогда я впервые призадумался над этим словом. Я считал, что я - просто пьяница. Но они сказали: «Нет, ты болен, и неважно, как долго ты обходишься без выпивки, потому что после одной-двух рюмок ты все равно очнешься здесь». На тот момент эта новость, естественно, заставила меня приуныть.
One of the fellows, I think it was Doc, said, “Well, you want to quit?” I said, “Yes, Doc, I would like to quit, at least for five, six, or eight months, until I get things straightened up, and begin to get the respect of my wife and some other people back, and get my finances fixed up and so on.” And they both laughed very heartily and said, “That’s better than you’ve been doing, isn’t it?” Which of course was true. They said, “We’ve got some bad news for you. It was bad news for us, and it will probably be bad news for you. Whether you quit six days, months, or years, if you go out and take a drink or two, you’ll end up in this hospital tied down, just like you have been in these past six months. You are an alcoholic.” As far as I know that was the first time I had ever paid any attention to that word. I figured I was just a drunk. And they said, “No, you have a disease, and it doesn’t make any difference how long you do without it, after a drink or two you’ll end up just like you are now.” That certainly was real disheartening news, at the time.
Потом они задали мне такой вопрос: «Ты ведь можешь не пить двадцать четыре часа, не так ли?» Я ответил: «Само собой, это любой может». Тогда они заявили: «Именно об этом мы и говорим. Каждый раз - только двадцать четыре часа». От этих слов я определенно почувствовал облегчение. Когда бы я ни начинал думать о пьянстве, я представлял себе предстоящие мне длинные, сухие годы без единого глотка спиртного; но эта идея о двадцати четырех часах, о которых мне следовало впредь беспокоиться, мне очень помогла.
The next question they asked was, “You can quit twenty-four hours, can’t you?” I said, “Sure, yes, anybody can do that, for twenty-four hours.” They said, “That’s what we’re talking about. Just twenty-four hours at a time.” That sure did take a load off of my mind. Every time I’d start thinking about drinking, I would think of the long, dry years ahead without having a drink; but this idea of twenty-four hours, that it was up to me from then on, was a lot of help.
(Здесь мы, редакторы, ненадолго вмешаемся, чтобы дополнить повествование Билла Д., того мужчины на больничной койке, рассказом Билла У.) Итак, вот что говорит Билл У.:
(At this point, the Editors intrude just long enough to supplement Bill D.’s account, that of the man on the bed, with that of Bill W., the man who sat by the side of the bed.) Says Bill W.:
«Девятнадцать лет назад мы с Доктором Бобом впервые увидели его (Билла Д.). Билл лежал на своей койке и удивленно смотрел на нас.
Nineteen years ago last summer, Dr. Bob and I saw him (Bill D.) for the first time. Bill lay on his hospital bed and looked at us in wonder.
За два дня до этого Доктор Боб сказал мне: «Если мы с тобой собираемся оставаться трезвыми, нам лучше чем-нибудь заняться». И тотчас же позвонил в городскую больницу Акрона и попросил позвать к телефону медсестру из приемной. Он объяснил ей, что у него и еще одного человека из Нью-Йорка есть лекарство от алкоголизма. Нет ли у нее какого-нибудь пациента-алкоголика, на ком его можно было бы испытать? Давно знакомая с Бобом, она шутливо ответила: «Полагаю, Доктор, вы уже попробовали его на себе?»
Two days before this, Dr. Bob had said to me, “If you and I are going to stay sober, we had better get busy.” Straightway, Bob called Akron’s City Hospital and asked for the nurse on the receiving ward. He explained that he and a man from New York had a cure for alcoholism. Did she have an alcoholic customer on whom it could be tried? Knowing Bob of old, she jokingly replied, “Well, Doctor, I suppose you’ve already tried it yourself?”
Да, у нее был такой пациент - один франт. Он только что к ним прибыл, но успел подбить глаз двум медсестрам, и его привязали к кровати. Сгодится ли он им? Доктор Боб, прописав необходимые
181
лекарства, приказал: «Поместите его в отдельную комнату. Мы придем, как только его рассудок прояснится».
Yes, she did have a customer - a dandy. He had just arrived in D.T.’s, had blacked the eyes of two nurses, and now they had him strapped down tight. Would this one do? After prescribing medicines, Dr. Bob ordered, “Put him in a private room. We’ll be down as soon as he clears up.”
Казалось, мы не произвели на Билла особого впечатления. С несчастнейшим видом он устало выдавил: «Хорошо, для вас, парни, это работает чудесно, но мне не поможет. Мой случай такой тяжелый, что я вообще боюсь выйти из больницы. И не стоит рекламировать мне религию. Одно время я был в церкви дьяконом и до сих пор верю в Бога. Но, по-моему, Он в меня особо не верит».
Bill didn’t seem too impressed. Looking sadder than ever, he wearily ventured, “Well, this is wonderful for you fellows, but it can’t be for me. My case is so terrible that I’m scared to go out of this hospital at all. You don’t have to sell me religion, either. I was at one time a deacon in the church, and I still believe in God. But I guess He doesn’t believe much in me.”
Тогда Доктор Боб сказал: «Ладно, Билл, может, завтра тебе будет лучше. Тебе хотелось бы снова нас увидеть?»
Then Dr. Bob said, “Well, Bill, maybe you’ll feel better tomorrow. Wouldn’t you like to see us again?”
«Конечно, хотелось бы», - ответил Билл. - «Может, от этого и не будет никакого толка, но мне все равно приятно будет увидеть вас обоих. Вы явно знаете, о чем говорите».
“Sure I would,” replied Bill, “Maybe it won’t do any good, but I’d like to see you both, anyhow. You certainly know what you are talking about.”
Заглянув к нему позже, мы обнаружили, что к Биллу пришла его жена, Генриетта. Он живо указал на нас со словами: «Вот те парни, о которых я тебе говорил; они меня понимают».
Looking in later, we found Bill with his wife, Henrietta. Eagerly he pointed to us saying, “These are the fellows I told you about; they are the ones who understand.”
Затем Билл поведал нам, что провел почти всю ночь без сна. В пучине депрессии каким-то образом родилась новая надежда. В его мозгу сверкнула мысль: «Если они это могут, я тоже могу!» Снова и снова он повторял это себе. В конце концов, надежда превратилась в убежденность. Теперь он был уверен в правильности решения, и его охватила огромная радость. Наконец, душа его наполнилась покоем, и он заснул.
Bill then related how he had lain awake nearly all night. Down in the pit of his depression, new hope had somehow been born. The thought flashed through his mind, “If they can do it, I can do it!” Over and over he said this to himself. Finally, out of his hope, there burst conviction. Now he was sure. Then came a great joy. At length, peace stole over him and he slept.
Прежде чем мы их покинули, Билл внезапно повернулся к своей жене и сказал: «Принеси мою одежду, дорогая. Сейчас я встану, и мы пойдем отсюда». Билл Д. вышел из той больницы свободным человеком и никогда больше не пил.
Before our visit was over, Bill suddenly turned to his wife and said, “Go fetch my clothes, dear. We’re going to get up and get out of here.” Bill D. walked out of that hospital a free man, never to drink again.
В тот самый день возникла первая группа АА.
A.A.’s Number One Group dates from that very day.
(Теперь - продолжение истории Билла Д.)
(Bill D. now continues his story.)
Два-три дня спустя после моего знакомства с Доком и Биллом я, наконец, принял решение препоручить свою волю Богу и стараться
182
как можно лучше выполнять их программу. Их слова и действия вселили в меня некоторую уверенность, хотя и не абсолютную. Я не боялся, что программа не сработает, но все еще сомневался, смогу ли я ее придерживаться. Тем не менее, я пришел к заключению, что хочу этого и готов с Божьей помощью приложить к тому все усилия. И сразу же я действительно почувствовал огромное облегчение. Я знал, что у меня есть помощник, на которого можно положиться и который не подведет. Если я могу держаться за Него и слушать Его, я буду это делать. Помню, когда парни вернулись, я сказал им: «Я обратился к Богу и сказал Ему, что готов поставить Его царство на первое место, выше всего остального. Я уже сделал это и хочу снова сделать в вашем присутствии, и отныне я готов, не стыдясь, сказать это где и когда угодно». Это заявление определенно наполнило меня уверенностью, и у меня очень полегчало на душе.
It was in the next two or three days after I had first met Doc and Bill that I finally came to a decision to turn my will over to God and to go along with this program the best that I could. Their talk and action had instilled in me a certain amount of confidence, although I was not too absolutely certain. I wasn’t afraid that the program wouldn’t work, but I still was doubtful whether I would be able to hang on to the program, but I did come to the conclusion that I was willing to put everything I had into it, with God’s power, and that I wanted to do just that. As soon as I had done that, I did feel a great release. I knew that I had a helper whom I could rely upon, who wouldn’t fail me. If I could stick to Him and listen, I would make it. I remember when the boys came back, I told them, “I have gone to this Higher Power, and I have told Him that I am willing to put His world first, above everything. I have already done it, and I am willing to do it again here in the presence of you, or I am willing to say it any place, anywhere in the world from now on and not be ashamed of it.” And this certainly gave me a lot of confidence and seemed to take a lot of the burden off me.
Я также помню, что сказал им, что мне будет чудовищно трудно, потому что у меня есть и другие пороки - я курю, играю в покер, а иногда и на скачках. Они ответили: «Но ведь в настоящее время твое пьянство вызывает больше проблем, чем что бы то ни было, не так ли? Ты полагаешь, что будешь делать все возможное, чтобы излечиться от него?» - «Да», - вынужден был согласиться я, - «вероятно, буду». Тогда они сказали: «Давай забудем обо всем остальном, то есть не будем пытаться избавиться ото всех пороков сразу, и сосредоточимся на пьянстве». Разумеется, мы проанализировали довольно большое количество моих неудач и произвели некую моральную инвентаризацию. Это было не очень трудно, так как у меня было ужасно много недостатков, которые были для меня вполне очевидны. После этого они сказали: «Да, вот еще что. Тебе следует пойти и предложить эту программу кому-нибудь еще, кто в ней нуждается и захочет ее принять».
I remember telling them too that it was going to be awfully tough, because I did some other things, smoked cigarettes and played penny ante poker and sometimes bet on the horse races, and they said, “Don’t you think you’re having more trouble with this drinking than with anything else at the present time? Don’t you believe you are going to have all you can do to get rid of that?” “Yes,” I said, reluctantly, “I probably will.” They said, “Let’s forget about those other things, that is, trying to eliminate them all at once, and concentrate on the drink.” Of course, we had talked over quite a number of the failings that had and made a sort of an inventory, which wasn’t too difficult, because I had an awful lot of things wrong that were very apparent to me. Then they said, “There is one other thing. You should go out and take this program to somebody else who needs it and wants it.”
Само собой, на тот момент мой бизнес практически не существовал. У меня ничего не было. Естественно, довольно долго мое физическое состояние также оставляло желать лучшего. Год или
183
полтора ушло на то, чтобы вновь почувствовать себя здоровым, и мне было не так-то легко. Но скоро я стал общаться с людьми, с которыми был когда-то дружен, и, прожив в трезвости совсем недолго, обнаружил, что они начали вести себя по отношению ко мне так же, как в прошлые годы, до того, как я стал плохим. Из-за этого я не придал особого значения улучшению своего финансового положения. Большую часть своего времени я посвящал восстановлению этих дружеских связей и искуплению своей вины перед женой, которой я причинил много боли.
Of course, by this time, my business was practically nonexistent. I didn’t have any. Naturally, for quite a time, I wasn’t too well physically, either. It took me a year, or a year and a half, to get to feeling physically well, and it was rather tough, but I soon found folks whose friendship I had once had, and I found, after I had been sober for quite some little time, that these people began to act like they had in previous years, before I had gotten so bad, so that I didn’t pay too aw - ful much attention to financial gains. I spent most of my time trying to get back these friendships and to make some recompense toward my wife, whom I had hurt a lot.
Трудно оценить, сколько благ дали мне АА. Я действительно хотел принять программу и жить в соответствии с ней. Я заметил, что другие, кажется, получают такие свободу и счастье, какие, по-моему, хорошо бы иметь каждому человеку. Я пытался выяснить, почему. Я знал, что существует что-то еще, чего у меня нет. Помню, как однажды, через неделю или две после моего выхода из больницы, Билл гостил у нас и беседовал со мной и моей женой. Мы сидели за ланчем, и я слушал и старался понять, почему они чувствуют такую легкость. Билл посмотрел на мою жену и сказал: «Генриетта, Бог сотворил для меня такое чудо, исцелив от этой страшной болезни, что теперь я хочу просто говорить об этом с другими людьми».
It would be hard to estimate how much A.A. has done for me. I really wanted the program, and I wanted to go along with it. I noticed that the others seemed to have such a release, a happiness, a something that I thought a person ought to have. I was trying to find the answer. I knew there was even more, something that I hadn’t got, and I remember one day, a week or two after I had come out of the hospital, Bill was at my house talking to my wife and me. We were eating lunch, and I was listening and trying to find out why they had this release that they seemed to have. Bill looked across at my wife and said to her, “Henrietta, the Lord has been so wonderful to me, curing me of this terrible disease, that I just want to keep talking about it and telling people.”
Я подумал, что, наверное, нашел ответ. Билл был очень-очень благодарен за избавление от кошмара и приписывал эту заслугу Богу. Он был так благодарен, что жаждал рассказывать об этом людям. Это предложение - «Бог сотворил для меня такое чудо, исцелив от этой страшной болезни, что я теперь хочу просто говорить об этом с другими людьми» - золотые слова для АА и для меня.
I thought, I think I have the answer. Bill was very, very grateful that he had been released from this terrible thing and he had given God the credit for having done it, and he’s so grateful about it he wants to tell other people about it. That sentence, “The Lord has been so wonderful to me, curing me of this terrible disease, that I just want to keep telling people about it,” has been a sort of a golden text for the A.A. program and for me.
С течением времени мое здоровье, естественно, начало восстанавливаться, и я стал человеком, которому не нужно вечно прятаться от людей, и это было просто чудесно. Я все еще хожу на собрания, потому что мне это нравится. Там я встречаюсь с
184
людьми, с которыми мне нравится беседовать. Другая причина, почему я туда хожу, заключается в том, что я до сих пор благодарен за прожитые хорошие годы. Я так благодарен программе и живущим по ней людям, что все еще хочу посещать собрания. И потом, вероятно, самое чудесное, что я узнал в АА - я много раз видел это в журнале «Грейпвайн», люди говорили мне это лично, и я слышал это от выступающих на собраниях - это следующее утверждение: «Я пришел в АА только за трезвостью, но именно благодаря этому обрел Бога».
Of course, as time went on, I began to get my health back and began to be so I didn’t have to hide from people all the time - it’s just been wonderful. I still go to meetings, because I like to go. I meet the people that I like to talk to. Another reason that I go is that I’m still grateful for the good years that I’ve had. I’m so grateful for both the program and the people in it that I still want to go. And then probably the most wonderful thing that I have learned from the program - I’ve seen this in the A.A. Grapevine a lot of times, and I’ve had people say it to me personally, and I’ve heard people get up in meetings and say it - is this statement: “I came into A.A. solely for the purpose of sobriety, but it has been through A.A. that I have found God.”
На мой взгляд, это - самое чудесное, что может сделать человек.
I feel that is about the most wonderful thing that a person can do.
185
(2)
БЛАГОДАРНОСТЬ В ДЕЙСТВИИ
История Дейва Б., одного из людей, в 1944 году основавших группу АА в Канаде.
The story of Dave B., one of the founders of A.A. in Canada in 1944.
Полагаю, мне полезно будет рассказать историю своей жизни. Это позволит мне вспомнить о том, что я должен быть благодарен Богу и тем членам Сообщества Анонимных Алкоголиков, которые открыли его для себя раньше, чем я. Моя история напоминает мне, что я могу снова скатиться в ту пропасть, где уже побывал, если забуду о дарованных мне чудесных вещах и о том, что Бог - тот самый проводник, который помогает мне не сбиться с пути.
I believe it would be good to tell the story of my life. Doing so will give me the opportunity to remember that I must be grateful to God and to those members of Alcoholics Anonymous who knew A.A. before me. Telling my story reminds me that I could go back to where I was if I forget the wonderful things that have been given to me or forget that God is the guide who keeps me on this path.
В июне 1924 года мне было шестнадцать, и я только что окончил среднюю школу в Шербруке, провинция Квебек. Кое-кто из моих друзей предложил пойти куда-нибудь выпить пива. До этого я никогда не пробовал ни пива, ни другого спиртного. Даже не знаю, почему, ведь у нас дома всегда был алкоголь (должен заметить, что никого в моей семье не считали алкоголиком). Но я испугался, что приятелям не понравиться, если я не буду делать того же, что и они. Мне было не понаслышке знакомо то загадочное состояние, когда люди выглядят уверенными в себе, но на самом деле их гложет страх. У меня был довольно сильно развит комплекс неполноценности. Думаю, мне недоставало того, что мой отец называл «характером». Поэтому в тот ясный летний день в старой таверне мне не хватило смелости сказать «нет».
In June 1924, I was sixteen years old and had just graduated from high school in Sherbrooke, Quebec. Some of my friends suggested that we go for a beer. I had never had beer or any other form of alcohol. I don’t know why, since we always had alcohol at home (I should add that no one in my family was ever considered an alcoholic). Well, I was afraid my friends wouldn’t like me if I didn’t do as they did. I knew firsthand that mysterious state of people who appear to be sure of themselves but are actually eaten alive with fear inside. I had a rather strong inferiority complex. I believe I lacked what my father used to call “character.” So on that nice summer day in an old inn in Sherbrooke, I didn’t find the courage to say no.
Я стал активным алкоголиком с того самого первого дня, когда выпивка произвела на меня совершенно особое действие. Я трансформировался в иную личность. Спиртное внезапно сделало меня таким человеком, каким я всегда хотел быть.
I became an active alcoholic from that first day, when alcohol produced a very special effect in me. I was transformed. Alcohol suddenly made me into what I had always wanted to be.
Алкоголь стал моим каждодневным компаньоном. Поначалу я считал его другом; затем он превратился в тяжелую ношу, от кото-
186
рой я никак не мог избавиться. Оказалось, что он гораздо сильнее меня, несмотря на то, что много лет я мог в течение короткого периода оставаться трезвым. Я постоянно твердил себе, что тем или иным образом покончу с алкоголизмом. Я был убежден, что найду способ бросить пить. Я не желал признавать, что алкоголь играет в моей жизни очень важную роль. В самом деле, он давал мне нечто, что я не хотел терять.
Alcohol became my everyday companion. At first, I considered it a friend; later, it became a heavy load I couldn’t get rid of. It turned out to be much more powerful than I was, even if, for many years, I could stay sober for short periods. I kept telling myself that one way or another I would get rid of alcohol. I was convinced I would find a way to stop drinking. I didn’t want to acknowledge that alcohol had become so important in my life. Indeed, alcohol was giving me something I didn’t want to lose.
В 1934 году пьянство принесло мне ряд несчастий. Мне пришлось вернуться из Западной Канады, потому что банк, в котором я работал, потерял ко мне доверие. Несчастный случай с лифтом стоил мне всех пальцев одной ноги и перелома черепа. Я провел много месяцев в больнице. Кроме того, из-за чрезмерного употребления спиртного у меня случилось кровоизлияние в мозг, что привело к полному параличу одной стороны тела. Наверное, я выполнил Первый Шаг в тот день, когда меня на скорой доставили в больницу. Ночная дежурная медсестра спросила меня: «Мистер Б., почему вы так много пьете? У вас прекрасная жена, замечательный сынишка. У вас нет причин столько пить. Почему же вы это делаете?» И я впервые в жизни дал честный ответ: «Я не знаю. Действительно не знаю». Это произошло за много лет до того, как я узнал о Сообществе.
In 1934, a series of mishaps occurred because of my drinking. I had to come back from Western Canada because the bank I worked for lost confidence in me. An elevator accident cost me all of the toes of one foot and a skull fracture. I was in the hospital for months. My excessive drinking also caused a brain hemorrhage, which completely paralyzed one side of my body. I probably did my First Step the day I came by ambulance to Western Hospital. A night-shift nurse asked me, “Mr. B., why do you drink so much? You have a wonderful wife, a bright little boy. You have no reason to drink like that. Why do you?” Being honest for the first time, I said, “I don’t know, Nurse. I really don’t know.” That was many years before I learned about the Fellowship.
Вы можете подумать, что я мог бы сказать себе: «Раз алкоголь вызывает столько проблем, я брошу пить». Однако я находил бесчисленные доводы, чтобы доказать самому себе, что мои неприятности никак не связаны со спиртным. Я говорил себе, что это злой рок, что все против меня, что все идет не так. Иногда я думал, что Бога вообще нет, ведь если бы он существовал, как говорят другие, он бы со мной так не обошелся. В то время я очень жалел себя.
You might think I’d tell myself, “If alcohol causes so much harm, I will stop drinking.” But I found countless reasons to prove to myself that alcohol had nothing to do with my misfortunes. I told myself it was because of fate, because everyone was against me, because things weren’t going well. I sometimes thought that God did not exist. I thought, “If this loving God exists, as they say, He would not treat me this way. God would not act like this.” I felt sorry for myself a lot in those days.
Мою семью и начальство беспокоило мое пьянство, но я стал довольно самонадеянным. На наследство, доставшееся мне от бабушки, я приобрел «форд» 1931 года выпуска, и мы с женой решили съездить в Кейп Код. На обратном пути мы остановились
187
у моего дяди в Нью-Хэмпшире. Когда моя мать умерла, дядя взял меня под свое крылышко, и потому моя судьба была ему небезразлична. Он сказал мне: «Дейв, если ты не будешь пить целый год, я подарю тебе тот «форд-родстер», который недавно купил». Мне ужасно нравилась эта машина, поэтому я тут же пообещал, что год не буду пить. Я и вправду собирался сдержать слово. Тем не менее, прежде чем мы достигли канадской границы, я уже снова запил. Я был бессилен перед алкоголем. Я начинал понимать, что никак не могу ему противостоять, хотя и продолжал отрицать этот факт.
My family and employers were concerned about my drinking, but I had become rather arrogant. I bought a 1931 Ford with an inheritance from my grandmother, and my wife and I made a trip to Cape Cod. On the way back, we stopped at my uncle’s place in New Hampshire. This uncle had taken me under his wing at the time of my mother’s death, and he worried about me. Now he said to me, “Dave, if you stop drinking for a full year, I will give you the Ford roadster I just bought.” I loved that car, so I immediately promised I wouldn’t drink for a whole year. And I meant it. Yet I was drinking again before we reached the Canadian border. I was powerless over alcohol. I was learning that I could do nothing to fight it off, even while I was denying the fact.
В 1944 году я встретил Пасху в тюрьме в Монреале. К тому времени я пил уже для того, чтобы убежать от тех ужасающих мыслей, которые приходили мне в голову всегда, когда я был достаточно трезв, чтобы осознавать свое положение. Я пил, чтобы не видеть, во что превратился. Я уже давно потерял новую машину и работу, которой отдал двадцать лет своей жизни. Меня трижды помещали в психиатрическую клинику. Видит Бог, я не хотел пить, но, к величайшему моему отчаянию, дьявольская карусель продолжала крутиться.
On Easter weekend 1944, I found myself in a jail cell in Montreal. By now, I was drinking to escape the horrible thoughts I had whenever I was sober enough to become aware of my situation. I was drinking to avoid seeing what I had become. The job I’d had for twenty years and the new car were long gone. I had undergone three stays in a psychiatric hospital. God knows I didn’t want to drink, yet to my great despair, I always returned to the infernal merry-go-round.
Я спрашивал себя, чем закончится этот кошмар. Меня переполнял страх. Я боялся рассказать другим о том, что чувствую, чтобы они не подумали, что я сошел с ума. Я был ужасно одинок, полон жалости к себе и напуган. Что самое худшее, я пребывал в глубочайшей депрессии.
I wondered how this misery would end. I was full of fear. I was afraid to tell others what I felt lest they would think I was insane. I was terribly lonely, full of self-pity, and terrified. Most of all, I was in a deep depression.
Тогда я вспомнил, что моя сестра Джин давала мне одну книгу - о таких же безнадежных пьяницах, как и я, которые нашли способ бросить пить. Как там говорилось, они научились вести обычную человеческую жизнь: вставать по утрам, ходить на работу и возвращаться домой под вечер. Это была книга об Анонимных Алкоголиках.
Then I recalled a book given to me by my sister Jean about drunks as desperate as I was who had found a way to stop drinking. According to this book, these drunks had found a way to live like other human beings: to get up in the morning, go to work, and return home in the evening. This book was about Alcoholics Anonymous.
Я решил связаться с ними. Так как в то время АА были не так известны, найти их в Нью-Йорке оказалось весьма трудным делом. В конце концов, я отыскал одну женщину, Бобби.
188
Она произнесла слова, которые я, надеюсь, никогда не забуду:
«Я - алкоголик. Мы выздоровели. Если хочешь, мы поможем тебе». Она рассказала мне о себе и добавила, что многие другие пьяницы тоже воспользовались этим методом, чтобы завязать. Больше всего меня впечатлил тот факт, что эти люди, живущие за пятьсот миль от меня, беспокоятся обо мне настолько, что хотят попробовать помочь мне. А я так жалел себя, убежденный, что всем наплевать, жив я или мертв.
I decided to get in touch with them. I had much difficulty in reaching A.A. in New York, as A.A. wasn’t as well-known then. I finally spoke to a woman, Bobbie, who said words I hope I never forget: “I am an alcoholic. We have recovered. If you want, we’ll help you.” She told me about herself and added that many other drunks had used this method to stop drinking. What impressed me most in this conversation was the fact that these people, five hundred miles away, cared enough to try to help me. Here I was, feeling so sorry for myself, convinced that no one cared whether I was dead or alive.
Я был очень удивлен, когда на следующий день мне прислали по почте экземпляр Большой Книги. После этого каждый день на протяжении примерно года я получал письмо или записку от Бобби, Билла или кого-либо из других сотрудников бюро по обслуживанию в Нью-Йорке. В октябре 1944 года Бобби написала мне: «Ты кажешься нам очень искренним, и отныне мы будем рассчитывать на то, что ты будешь развивать Сообщество АА там, где живешь. Прилагаю некоторые запросы, поступившие к нам от алкоголиков. Мы думаем, что теперь ты готов взять на себя эту ответственность». Я обнаружил около четырехсот писем, на которые ответил в течение последующих недель. Скоро начали приходить отклики.
I was very surprised when I got a copy of the Big Book in the mail the following day. And each day after that, for nearly a year, I got a letter or a note, something from Bobbie or from Bill or one of the other members of the central office in New York. In October 1944, Bobbie wrote: “You sound very sincere and from now on we will be counting on you to perpetuate the Fellowship of A.A. where you are. You will find enclosed some queries from alcoholics. We think you are now ready to take on this responsibility.” She had enclosed some four hundred letters that I answered in the course of the following weeks. Soon, I began to get answers back.
Найдя решение своей проблемы, и преисполнившись энтузиазма, я сказал своей жене, Дори: «Теперь ты можешь уйти с работы; я позабочусь о тебе. С этого момента ты займешь то место в нашей семье, которое тебе причитается». Однако жене было виднее, и она ответила: «Нет, Дейв, я еще поработаю с годик, а ты пока спасай своих пьяниц». Именно этим я и занялся.
In my new enthusiasm, and having found an answer to my problem, I told Dorie, my wife, “You can quit your job now; I will take care of you. From now on, you will take the place you deserve in this family.” However, she knew better. She said, “No, Dave, I will keep my job for a year while you go save the drunks.” That is exactly what I set out to do.
Сейчас, оглядываясь назад, я вижу, что все делал неправильно; но, по крайней мере, я начал думать о ком-то еще, кроме себя. У меня стало появляться немного того, чего я теперь полон - чувства благодарности. Я испытывал все большую благодарность к тем людям из Нью-Йорка и тому Богу, к которому они обращались, но до которого мне было трудно достучаться. (Однако
189
я осознавал, что должен искать ту Высшую Силу, о которой мне говорили).
As I look back on it now, I did everything wrong, but at least I was thinking of somebody else instead of myself. I had begun to get a little bit of something I am very full of now, and that is gratitude. I was becoming increasingly grateful to the people in New York and to the God they referred to but whom I found difficult to reach. (Yet I realized I had to seek the Higher Power I was told about.)
В Квебеке я тогда был совсем один. С прошлой осени действовала группа в Торонто, и еще был один член АА, живший в Виндзоре, который ездил на собрания на другой берег реки, в Детройт. Вот вам и все канадское Сообщество АА на тот момент.
I was all alone in Quebec at that time. The Toronto Group had been in operation since the previous fall, and there was a member in Windsor who attended meetings across the river in Detroit. That was A.A. in its entirety in this country.
Однажды я получил письмо от жителя Галифакса, который писал: «Один мой друг, алкоголик, работает в Монреале, но сейчас он в сильнейшем запое и находится в Чикаго. Когда он вернется в Монреаль, мне хотелось бы, чтобы вы с ним побеседовали».
One day I got a letter from a man in Halifax who wrote, “One of my friends, a drunk, works in Montreal, but he is currently in Chicago, where he went on a major binge. When he returns to Montreal, I’d like you to talk to him.”
Я приехал к этому человеку домой. Его жена готовила обед, их маленькая дочка крутилась возле нее. Сам он, одетый в бархатную куртку, удобно устроился в кресле в гостиной. Мне доводилось встречать немногих людей из высшего общества. Первой моей мыслью было: «Что здесь происходит? Этот мужчина - не алкоголик!» Джек был человеком приземленным. Он любил подискутировать на темы, связанные с психиатрией, и понятие Высшей Силы особо ему не импонировало. Тем не менее, с той нашей встречей в Квебеке родилось АА.
I met this man at his home. His wife was cooking dinner, their young daughter at her side. The man was wearing a velvet jacket and sitting comfortably in his parlor. I hadn’t met many people from high society. I immediately thought, “What’s going on here? This man isn’t an alcoholic!” Jack was a down-to-earth person. He was used to discussions about psychiatry, and the concept of a Higher Power didn’t appeal to him very much. But from our meeting, A.A. was born here in Quebec.
Сообщество начало расти, особенно после того, как весной 1945 года о нем написали в журнале «Гэзетт». Я никогда не забуду тот день, когда со мной пришла повидаться Мэри - первая наша женщина, которая вступила в Сообщество. Она была очень стеснительной, робкой и замкнутой. Она узнала об АА из той статьи в «Гэзетт».
The Fellowship started to grow, most particularly following the publicity we got in the Gazette in the spring of 1945. I will never forget the day that Mary came to see me - she was the first woman to join our Fellowship here. She was very shy and reserved, very low-key. She had heard of the Fellowship through the Gazette.
В течение первого года все собрания проходили у меня. Дом был полон народу. Вместе с алкоголиками приходили и их жены, хотя мы и не пускали их на свои закрытые собрания. Они сидели в спальне или на кухне, где готовили кофе и закуски. Полагаю, они спрашивали себя, что выйдет из нашей затеи. И все же были так же счастливы, как и мы.
For the first year, all the meetings were held in my home. There were people all over the house. The wives of members used to come with their husbands, though we didn’t allow them in our closed meetings. They used to sit on the bed or in the kitchen, where they would make coffee and snacks. I believe they were wondering what would happen to us. Yet they were as happy as we were.
190
Первые два франкоговорящих канадца открыли для себя АА в моем доме. Благодаря тем собраниям появились все ныне существующие франкоязычные группы.
The first two French Canadians to learn about A.A. did so in the basement of my home. All French-speaking meetings in existence today were born out of those early meetings.
Когда первый год моей трезвости подходил к концу, жена согласилась уйти с работы, если я найду себе какое-нибудь место. Я думал, что это будет легко. Все, что нужно сделать - это сходить на собеседование, и я смогу должным образом обеспечивать свою семью. Однако я искал работу много месяцев. Денег у нас было немного, и я тратил последнее на поездки то туда, то сюда, обращаясь по разным объявлениям и встречаясь с различными людьми. Я все больше и больше падал духом. Наконец, один член АА сказал мне: «Дейв, почему бы тебе не устроиться на авиационный завод? Я знаю там одного парня, который мог бы тебе помочь». Так я получил свою первую работу. Действительно, есть Высшая Сила, которая заботится о нас.
At the end of my first year of sobriety, my wife agreed to leave her job after I found some work. I thought that would be easy. All I had to do was go see an employer and I’d be able to support my family in a normal fashion. However, I looked for work for many months. We didn’t have much money, and I was spending the little we had going from one place to the other, answering ads and meeting people. I was getting more and more discouraged. One day, a member said, “Dave, why don’t you apply at the aircraft factory? I know a fellow there who could help you.” So that was where I got my first job. There really is a Higher Power looking after us.
Одно из фундаментальных положений, которые я усвоил - необходимость распространять наши идеи среди других алкоголиков. Это означает, что я должен больше думать о других, чем о себе. Самое важное - применять принципы программы во всех своих делах. На мой взгляд, вот к чему сводится деятельность Сообщества Анонимных Алкоголиков.
One of the most fundamental things I have learned is to pass on our message to other alcoholics. That means I must think more about others than about myself. The most important thing is to practice these principles in all my affairs. In my opinion, that is what Alcoholics Anonymous is all about.
Я никогда не забуду один отрывок, который впервые прочел в Большой Книге, присланной мне Бобби: «Откажись от самого себя в пользу Бога, как ты Его понимаешь. Признайся в своих изъянах Ему и своим товарищам. Расчисти завалы твоего прошлого. Свободно делись тем, что обретаешь, и присоединяйся к нам». Это очень просто, хотя и не всегда легко. Но сделать это можно.
I never forgot a passage I first read in the copy of the Big Book that Bobbie sent me: “Abandon yourself to God as you understand God. Admit your faults to Him and to your fellows. Clear away the wreckage of your past. Give freely of what you find and join us.” It is very simple - though not always easy. But it can be done.
Я знаю, что АА никому не дает никаких гарантий, но я также знаю, что в будущем мне не нужно будет пить. Я хочу продолжать вести ту мирную, безмятежную и спокойную жизнь, которую нашел. Сегодня я снова обрел дом, который потерял, и женщину, на которой женился, когда она была еще так молода. У нас родилось
191
еще двое детей, и они считают, что их папа - важная персона. В моей жизни есть все эти чудеса - люди, которые значат для меня больше, чем что-либо другое в этом мире. Я сохраню все это, и мне не нужно будет пить, если я буду помнить одну простую вещь: нужно вложить свою руку в руку Бога.
I know the Fellowship of A.A. doesn’t offer any guarantees, but I also know that in the future I do not have to drink. I want to keep this life of peace, serenity, and tranquility that I have found. Today, I have found again the home I left and the woman I married when she was still so young. We have two more children, and they think their dad is an important man. I have all these wonderful things - people who mean more to me than anything in the world. I shall keep all that, and I won’t have to drink, if I remember one simple thing: to keep my hand in the hand of God.
192
(3)
ЖЕНЩИНЫ ТОЖЕ СТРАДАЮТ
Несмотря на открывавшиеся ей широкие возможности, алкоголь чуть не загубил ее жизнь. Одна из первых членов Сообщества, в период его становления она распространяла наши идеи среди женщин.
Despite great opportunities, alcohol nearly ended her life. An early member, she spread the word among women in our pioneering period.
Что это я говорю... издалека, будто в бреду, я слышала собственный голос, звавший кого-то «Дороти», болтающий о магазинах одежды, о работе... слова становились четче... этот звук моего голоса пугал меня, все приближаясь... и вдруг, я обнаружила, что в этот самый момент говорю неизвестно о чем с кем-то, кого раньше никогда не видела. Я остановилась на полуслове. Где это я?
W hat was I saying . . . from far away, as if in a delirium, I heard my own voice - calling someone “Dorothy,” talking of dress shops, of jobs . . . the words came clearer . . . this sound of my own voice frightened me as it came closer . . . and suddenly, there I was, talking of I knew not what, to someone I’d never seen before that very moment. Abruptly I stopped speaking. Where was I?
Я и раньше просыпалась в незнакомых комнатах, полностью одетая, на кровати или кушетке; просыпалась и в своей комнате, в своей постели или на ней, не зная, какой сейчас день, и который час, боясь спросить..., но на этот раз все было по-другому. Было похоже, что я, уже проснувшаяся, сижу, выпрямившись, в большом удобном кресле и оживленно беседую с абсолютно незнакомой мне молодой женщиной, которая, кажется, не считает это странным. Она продолжала весело и беззаботно щебетать.
I’d waked up in strange rooms before, fully dressed on a bed or a couch; I’d waked up in my own room, in or on my own bed, not knowing what hour or day it was, afraid to ask . . . but this was different. This time I seemed to be already awake, sitting upright in a big easy chair, in the middle of an animated conversation with a perfectly strange young woman who didn’t appear to think it strange. She was chatting on, pleasantly and comfortably.
В ужасе я посмотрела вокруг. Я находилась в большой, темной, довольно скудно обставленной комнате - в гостиной цокольного этажа. По моему позвоночнику побежал холодок; зубы застучали; руки затряслись так, что я спрятала их, чтобы они не улетели. Мой испуг был вполне реален, но этим не объяснялась такая бурная реакция. Я знала, что она означает - стаканчик спиртного меня успокоит. Должно быть, после принятия мной последней порции алкоголя прошло много времени, но я не осмеливалась попросить у этой незнакомки чего-нибудь выпить. Я должна была выбраться отсюда. В любом случае, это необходимо было сделать, прежде
193
чем обнаружится мое полнейшее неведение в отношении того, как я сюда попала, и она поймет, что я совершенно, окончательно свихнулась. Я была сумасшедшей, должна была быть.
Terrified, I looked around. I was in a large, dark, rather poorly furnished room - the living room of a basement flat. Cold chills started chasing up and down my spine; my teeth were chattering; my hands were shaking, so I tucked them under me to keep them from flying away. My fright was real enough, but it didn’t account for these violent reactions. I knew what they were, all right - a drink would fix them. It must have been a long time since I had my last drink but I didn’t dare ask this stranger for one. I must get out of here. In any case I must get out of here before I let slip my abysmal ignorance of how I came to be here and she realized that I was stark, staring mad. I was mad - I must be.
Мои руки тряслись все сильнее, и я посмотрела на часы - шесть. Когда я в последний раз на них смотрела, насколько помню, был час. Я уютно устроилась в ресторанчике с Ритой, пила свой шестой мартини и надеялась, что официант забудет про заказанный нами ланч - по крайней мере, пока я не выпью еще пару стаканов. С ней я выпила только два мартини, но за те пятнадцать минут, что ее ждала, осилила четыре, ну, и, разумеется, как обычно, бесчисленное количество раз прикладывалась к бутылке, пока с трудом вставала и судорожно одевалась. Итак, к часу я была уже в очень хорошей форме - не чувствовала боли. Что же могло случиться? Я была в центре Нью-Йорка, на шумной 42-й стрит... определенно, в спокойном жилом районе. Почему «Дороти» привела меня сюда? Кто она такая? Как я с ней познакомилась? Ответов я не знала, а спрашивать не осмеливалась. Она ничем не показывала, что видит, что-то не в порядке. Но что же я делала эти пять забытых часов? Я была в смятении. Вдруг я сделала что-то ужасное и даже этого не узнаю!
The shakes grew worse, and I looked at my watch six o’clock. It had been one o’clock when I last remembered looking. I’d been sitting comfortably in a restaurant with Rita, drinking my sixth martini and hoping the waiter would forget about the lunch order at least long enough for me to have a couple more. I’d only had two with her, but I’d managed four in the fifteen minutes I’d waited for her, and of course I’d had the usual uncounted swigs from the bottle as I painfully got up and did my slow spasmodic dressing. In fact, I had been in very good shape at one o’clock feeling no pain. What could have happened? That had been in the center of New York, on noisy 42nd Street . . . this was obviously a quiet residential section. Why had “Dorothy” brought me here? Who was she? How had I met her? I had no answers, and I dared not ask. She gave no sign of recognizing anything wrong, but what had I been doing for those lost five hours? My brain whirled. I might have done terrible things, and I wouldn’t even know it!
Каким-то образом я выбралась оттуда и прошла пять кварталов вдоль коричневых каменных домов. Бара поблизости видно не было, но я нашла станцию метро. Ее название было мне незнакомо, и мне пришлось спросить у кого-то, как доехать до центра. Я была на отдаленной окраине Бруклина. Чтобы вернуться к отправной точке своего приключения, мне потребовалось сорок пять минут и две пересадки.
Somehow I got out of there and walked five blocks past brownstone houses. There wasn’t a bar in sight, but I found the subway station. The name on it was unfamiliar, and I had to ask the way to Grand Central. It took three-quarters of an hour and two changes to get there - back to my starting point. I had been in the remote reaches of Brooklyn.
В тот вечер я сильно напилась, что было для меня обычным делом, но я все помнила, что было совершенно необычно. Я помнила, как пыталась найти имя Вилли Сибрука в телефонной книге, что, как уверяла моя сестра, было моим еженощным занятием. Я помнила свое громкое заявление о том, что найду его и попро-
194
шу помочь мне попасть в ту «Психбольницу», о которой он писал. Я помнила, как утверждала, что собираюсь что-то с этим делать, что не могу так больше... Я помнила, как с тоской смотрела на окно, видя в нем более легкое решение, и вздрагивала при воспоминании о другом окне и тех шести месяцах агонии, которые провела тремя годами раньше в больничной палате в Лондоне. Я помнила, как наполняла джином склянку из-под перекиси водорода из своей аптечки на случай, если моя сестра найдет бутылку, которую я прятала под матрацем. И я помнила леденящий ужас той бесконечной ночи, когда спала урывками и просыпалась в холодном поту, сотрясаемая дрожью крайнего отчаяния, чтобы поспешно хлебнуть спиртного и снова впасть в спасительное забытье. «Ты сумасшедшая, сумасшедшая, сумасшедшая!» - стучало у меня в мозгу при каждом проблеске сознания, и я торопилась утопить этот припев в алкоголе.
That night I got very drunk, which was usual, but I remembered everything, which was very unusual. I remembered going through what my sister assured me was my nightly procedure of trying to find Willie Seabrook’s name in the telephone book. I remembered my loud resolution to find him and ask him to help me get into that “Asylum” he had written about. I remembered asserting that I was going to do something about this, that I couldn’t go on . . . I remembered looking longingly at the window as an easier solution and shuddering at the memory of that other window, three years before, and the six agonizing months in a London hospital ward. I remembered filling the peroxide bottle in my medicine chest with gin, in case my sister found the bottle I hid under the mattress. And I remembered the creeping horror of the interminable night, in which I slept for short spells and woke dripping with cold sweat and shaken with utter despair, to drink hastily from my bottle and mercifully pass out again. “You’re mad, you’re mad, you’re mad!” pounded through my brain with each returning ray of consciousness, and I drowned the refrain with drink.
Так продолжалось еще два месяца, прежде чем я легла в больницу и начала медленную борьбу за возвращение к нормальной жизни. Этот кошмар тянулся более года. Мне было тридцать два.
That went on for two more months before I landed in a hospital and started my slow fight back to normalcy. It had been going on like that for over a year. I was thirty-two years old.
Оглядываясь назад на тот последний жуткий год непрерывного пьянства, я удивляюсь, как мои тело и разум смогли его пережить. Ведь, разумеется, бывали и периоды, когда я ясно осознавала, во что превратилась, и тогда ко мне приходили воспоминания о том, какой я была раньше и какой хотела стать. Этот контраст вызывал у меня глубокое уныние. Сидя в каком-нибудь баре на Второй Авеню, принимая угощение от любого после того, как истощались мои скудные финансы, или же дома, одна, с неизменным стаканом в руке, я вспоминала и, вспоминая, начинала пить быстрее, чтобы побыстрее забыться. Трудно было примирить свое отвратительное настоящее с простыми фактами прошлого.
When I look back on that last horrible year of constant drinking, I wonder how I survived it, either physically or mentally. For there were, of course, periods of clear realization of what I had become, attended by memories of what I had been, what I had expected to be. And the contrast was pretty shattering. Sitting in a Second Avenue bar, accepting drinks from anyone who offered, after my small stake was gone, or sitting at home alone, with the inevitable glass in my hand, I would remember, and, remembering, I would drink faster, seeking speedy oblivion. It was hard to reconcile this ghastly present with the simple facts of the past.
Моя семья была зажиточной, и родители мне никогда ни в чем не отказывали. Я училась в лучших пансионах и в одной из школ Европы, что подготовило меня к шаблонной роли дебютантки и молодой матроны. Время, в которое я росла (эра сухого закона, увековеченная Скоттом Фицжеральдом и Джоном Хелдоммладшим), научило меня веселиться вместе с самыми веселыми,
195
а мои личные внутренние позывы побуждали меня превзойти их всех. Я вышла замуж через год после того, как начала выходить в свет. Пока все шло хорошо - в полном соответствии с планом, как и у тысяч других. Но потом моя история приобрела свои особенности. Мой муж был алкоголиком, и, поскольку я испытывала лишь презрение к тем, кто не обладал такими же поразительными способностями, как и я, исход был предрешен. Мой развод совпал с банкротством моего отца, и я пошла работать, чтобы ни от кого не зависеть и не чувствовать себя никому обязанной. Для меня работа была всего лишь очередным средством достижения той же самой цели - иметь возможность делать именно то, что я хочу.
My family had money - I had never known denial of any material desire. The best boarding schools and a finishing school in Europe had fitted me for the conventional role of debutante and young matron. The times in which I grew up (the Prohibition era immortalized by Scott Fitzgerald and John Held Jr.) had taught me to be gay with the gayest; my own inner urges led me to outdo them all. The year after coming out, I married. So far, so good - all according to plan, like thousands of others. But then the story became my own. My husband was an alcoholic, and since I had only contempt for those without my own amazing capacity, the outcome was inevitable. My divorce coincided with my father’s bankruptcy, and I went to work, casting off all allegiances and responsibilities to anyone other than myself. For me, work was only a different means to the same end, to be able to do exactly what I wanted to do.
На протяжении последующих десяти лет я это и делала. Стремясь к большей свободе и более интересной жизни, я переехала жить за границу. У меня был свой бизнес. Дела шли достаточно успешно, чтобы я могла реализовывать большую часть своих желаний. Я знакомилась со всеми людьми, с которыми хотела познакомиться; видела все, что хотела увидеть; делала все, что хотела сделать - и чувствовала себя все более несчастной.
For the next ten years I did just that. For greater freedom and excitement I went abroad to live. I had my own business, successful enough for me to indulge most of my desires. I met all the people I wanted to meet; I saw all the places I wanted to see; I did all the things I wanted to do - I was increasingly miserable.
Упрямая и своенравная, я всевозможными способами пыталась развлекаться, но получаемое удовольствие все уменьшалось, приближаясь к нулю. Похмелье начинало приобретать чудовищные пропорции, и утренняя порция спиртного стала жизненной необходимостью. Участились провалы в памяти, и я редко помнила, как попадала домой. Когда друзья смели предположить, что я слишком много пью, они прекращали быть моими друзьями. Я постоянно переезжала с места на место - и продолжала пить. Алкоголь коварно, исподтишка завладел моей жизнью, став важнее всего остального.
Он больше не доставлял мне удовольствия, а лишь приглушал боль, но я вынуждена была его употреблять. Мне было ужасно плохо. Без сомнения, я слишком долго была изгнанником - нужно вернуться домой, в Америку. И я вернулась. К моему удивлению, мое пьянство прогрессировало.
Headstrong and willful, I rushed from pleasure to pleasure and found the returns diminishing to the vanishing point. Hangovers began to assume monstrous proportions, and the morning drink became an urgent necessity. “Blanks” were more frequent, and I seldom knew how I’d got home. When my friends suggested that I was drinking too much, they were no longer my friends. I moved from group to group then from place to place and went on drinking. With a creeping insidiousness, drink had become more important than anything else. It no longer gave me pleasure - it merely dulled the pain - but I had to have it. I was bitterly unhappy. No doubt I had been an exile too long - I should go home to America. I did. And to my surprise, my drinking grew worse.
Я обратилась в клинику, чтобы пройти длительный курс интенсивного психиатрического лечения. Я была уверена, что у меня
196
какое-то серьезное нарушение психического характера. Я хотела, чтобы мне помогли, и старалась сотрудничать с врачами. По мере прохождения курса у меня начала вырисовываться картина самой себя, с тем самым темпераментом, который принес мне столько бед. Я была гиперчувствительной, застенчивой идеалисткой. Моя неспособность принять суровую реальность жизни привела к тому, что я стала лишенным иллюзий циником, облекшимся в броню, чтобы защититься от непонимания мира. Эта броня превратилась в тюрьму, где я оказалась заключенной вместе со своим одиночеством и страхом. Все, что у меня оставалось - это твердая решимость жить собственной жизнью вопреки враждебному миру. И вот к чему я пришла - внутренне напуганная, внешне дерзкая женщина, отчаянно нуждающаяся в опоре, чтобы двигаться дальше.
When I entered a sanitarium for prolonged and intensive psychiatric treatment, I was convinced that I was having a serious mental breakdown. I wanted help, and I tried to cooperate. As the treatment progressed, I began to get a picture of myself, of the temperament that had caused me so much trouble. I had been hypersensitive, shy, idealistic. My inability to accept the harsh realities of life had resulted in a disillusioned cynic, clothed in a protective armor against the world’s misunderstanding. That armor had turned into prison walls, locking me in loneliness - and fear. All I had left was an iron determination to live my own life in spite of the alien world - and here I was, an inwardly frightened, outwardly defiant woman, who desperately needed a prop to keep going.
Этой опорой был алкоголь, и я не знала, как жить без него. Когда мой доктор сказал, что мне не следует больше прикасаться к спиртному, я была не в состоянии поверить ему. Я была вынуждена продолжать свои попытки поправиться настолько, чтобы быть способной принимать необходимое мне количество алкоголя, не впадая от него в зависимость. Кроме того, как он мог меня понять? Он был непьющим; он не знал, что такое нуждаться в выпивке, не знал, как она может облегчить мучения. Я хотела жить, причем не в пустыне, а в нормальном мире, под которым я понимала пребывание среди тех, кто пьет. Трезвенники меня не интересовали. Помимо этого, я была убеждена, что не смогу находиться рядом с пьющими людьми и не пить. Тут я была права: без спиртного я не могла чувствовать себя комфортно ни с кем из людей. Мне никогда это не удавалось.
Alcohol was that prop, and I didn’t see how I could live without it. When my doctor told me I should never touch a drink again, I couldn’t afford to believe him. I had to persist in my attempts to get straightened out enough to be able to use the drinks I needed, without their turning on me. Besides, how could he understand? He wasn’t a drinking man; he didn’t know what it was to need a drink, nor what a drink could do for one in a pinch. I wanted to live, not in a desert, but in a normal world; and my idea of a normal world was being among people who drank - teetotalers were not included. And I was sure that I couldn’t be with people who drank, without drinking. In that I was correct: I couldn’t be comfortable with any kind of people without drinking. I never had been.
Естественно, несмотря на свои благие намерения, невзирая на защищенную жизнь в больничных стенах, я несколько раз напивалась и поражалась этому..., и мне было жутко плохо.
Naturally, in spite of my good intentions, in spite of my protected life behind sanitarium walls, I several times got drunk and was astounded . . . and badly shaken.
Тогда мой доктор дал мне почитать книгу «Анонимные Алкоголики». Первые главы стали для меня откровением. Я была не
197
единственным человеком в мире, который так себя чувствует и ведет! Я была не сумасшедшей, не порочной - я была больной. Я страдала реально существующей болезнью, у которой есть название и свои симптомы, как у диабета, рака и туберкулеза - и эта болезнь «прилична», она не несет на себе морального клейма! Но затем у меня вышла заминка. Я не переваривала религию, и мне не понравились упоминание о Боге и все остальные слова с большой буквы. Если это и был выход, то не для меня. Я была интеллектуалом и посему нуждалась в решении интеллектуального, а не эмоционального характера. Я четко сказала об этом своему доктору. Я хотела научиться крепко стоять на собственных ногах, а не менять одну опору на другую, к тому же неосязаемую и сомнительную. И так далее, и тому подобное, на протяжении нескольких недель, пока я нехотя читала оскорбительную книгу дальше, чувствуя себя все более безнадежной.
That was the point at which my doctor gave me the book Alcoholics Anonymous to read. The first chapters were a revelation to me. I wasn’t the only person in the world who felt and behaved like this! I wasn’t mad or vicious - I was a sick person. I was suffering from an actual disease that had a name and symptoms like diabetes or cancer or TB - and a disease was respectable, not a moral stigma! But then I hit a snag. I couldn’t stomach religion, and I didn’t like the mention of God or any of the other capital letters. If that was the way out, it wasn’t for me. I was an intellectual and I needed an intellectual answer, not an emotional one. I told my doctor so in no uncertain terms. I wanted to learn to stand on my own feet, not to change one prop for another, and an intangible and dubious one at that. And so on and on, for several weeks, while I grudgingly plowed through some more of the offending book and felt more and more hopeless about myself.
И вдруг случилось чудо - со мной. Не со всеми это происходит так внезапно, но у меня наступил личный кризис, который наполнил меня свирепым праведным гневом. И вот, когда я кипела от бессильной ярости, планируя напиться в стельку и показать им всем, мой взгляд упал на предложение в открытой книге, лежавшей на кровати: «Мы не можем жить с гневом». Тут стены рухнули, и в комнату ворвался свет. Я была не в ловушке. Я была не беспомощна. Я была свободна, и не было необходимости кому-то что-то доказывать. Это была не «религия» - это была свобода! Свобода от гнева и страха, свобода познать счастье, свобода познать любовь.
Then the miracle happened - to me! It isn’t always so sudden with everyone, but I ran into a personal crisis that filled me with a raging and righteous anger. And as I fumed helplessly and planned to get good and drunk and show them, my eye caught a sentence in the book lying open on my bed: “We cannot live with anger.” The walls crumpled - and the light streamed in. I wasn’t trapped. I wasn’t helpless. I was free, and I didn’t have to drink to “show them.” This wasn’t “religion” - this was freedom! Freedom from anger and fear, freedom to know happiness, and freedom to know love.
Я пошла на собрание, чтобы воочию увидеть ту группу чудиков и бездельников, которые этого достигли. Пойти на какое-нибудь сборище - это было такое действие, которое всю жизнь заставляло меня ощущать себя не в своей тарелке, начиная с того времени, когда я покинула собственный мир книг и мечтаний, чтобы столкнуться с реальным миром людей, вечеринок и рабочих мест.
198
В подобных случаях мне всегда необходимо было разогреться с помощью спиртного, чтобы почувствовать себя уютно. Трепеща, я вошла в дом в Бруклине, полный незнакомых мне людей... и обнаружила, что наконец-то попала домой, к себе подобным. У того еврейского слова, которое в католической версии Библии переведено как «спасение», есть и другое значение - «возвращение домой». Я это сделала. Теперь я была не одна.
I went to a meeting to see for myself this group of freaks or bums who had done this thing. To go into a gathering of people was the sort of thing that all my life, from the time I left my private world of books and dreams to meet the real world of people and parties and jobs, had left me feeling an uncomfortable outsider, needing the warming stimulus of drinks to join in. I went trembling into a house in Brooklyn filled with strangers . . . and I found I had come home at last, to my own kind. There is another meaning for the Hebrew word that in the King James version of the Bible is translated “salvation.” It is: “to come home.” I had found my salvation. I wasn’t alone any more.
Так для меня началась новая жизнь, более полная и счастливая, чем я могла вообразить. Я нашла друзей, понимающих друзей, которые часто лучше меня знали, что я думаю и чувствую, и которые не позволяли мне удаляться в свою тюрьму из одиночества и страха из-за воображаемых неприятностей или обид. Когда я говорила с ними о своей жизни, на меня щедрым потоком лился свет познания, показывая, какая я на самом деле. И оказывалось, что я похожа на них. У нас было много общего - сотни особенностей характера, страхов и фобий, симпатий и антипатий. Неожиданно выяснилось, что я могу принять саму себя такой, какая я есть, со всеми своими изъянами и тому подобным. Разве не все мы такие? А принимая, я чувствовала еще больший внутренний комфорт, а также готовность и силу что-то делать с теми своими чертами, с которыми не могла жить.
That was the beginning of a new life, a fuller life, a happier life than I had ever known or believed possible. I had found friends - understanding friends who often knew what I was thinking and feeling better than I knew myself - and who didn’t allow me to retreat into my prison of loneliness and fear over a fancied slight or hurt. Talking things over with them, great floods of enlightenment showed me myself as I really was - and I was like them. We all had hundreds of character traits, fears and phobias, likes and dislikes, in common. Suddenly I could accept myself, faults and all, as I was - for weren’t we all like that? And, accepting, I felt a new inner comfort and the willingness and strength to do something about the traits I couldn’t live with.
Это было еще не все. Мои друзья по АА знали, как можно избежать падения в ту бездну, которая разверзалась, готовая меня поглотить, когда я поддавалась депрессии или нервозности. У них была конкретная программа, призванная дать нам, так долго бежавшим от реальности, величайшее внутреннее спокойствие, какое только возможно. Чувство приближающейся катастрофы, которое годами преследовало меня, начало исчезать по мере того, как я стала на практике применять все больше и больше Шагов. Они работали!
It didn’t stop there. They knew what to do about those black abysses that yawned, ready to swallow me, when I felt depressed or nervous. There was a concrete program, designed to secure the greatest possible inner security for us long-time escapists. The feeling of impending disaster that had haunted me for years began to dissolve as I put into practice more and more of the Twelve Steps. It worked!
Будучи активным членом АА с 1939 года, я наконец-таки чувствую себя полезной частью человечества. У меня есть чем поде-
199
литься с людьми, ведь как их товарищ по несчастью я обладаю особой квалификацией, позволяющей мне поддерживать и утешать тех, кто споткнулся и упал, не справившись с этой трудной задачей - встретиться с жизнью лицом к лицу. Наибольшее удовлетворение я получаю от осознания того, что сыграла определенную роль в обретении нового счастья бесчисленным множеством себе подобных. Тот факт, что я снова могу работать и обеспечивать себя, также важен, но второстепенен. Полагаю, мое некогда излишне самонадеянное своеволие, наконец, отодвинулось на подобающее ему место, потому что я много раз в течение дня говорю «Да будет воля Твоя, не моя»... и действительно этого хочу.
An active member of A.A. since 1939, I feel myself a useful member of the human race at last. I have something to contribute to humanity, since I am peculiarly qualified, as a fellow-sufferer, to give aid and comfort to those who have stumbled and fallen over this business of meeting life. I get my greatest thrill of accomplishment from the knowledge that I have played a part in the new happiness achieved by countless others like myself. The fact that I can work again and earn my living is important but secondary. I believe that my once overweening self-will has finally found its proper place, for I can say many times daily, “Thy will be done, not mine” . . . and mean it.
200
(4)
НАШ ТОВАРИЩ-ЮЖАНИН
Пионер АА, сын священника, фермер, он спросил себя: «Кто я такой, чтобы говорить, что Бога нет?».
Pioneer A.A., minister’s son, and southern farmer, he asked, “Who am I to say there is no God?”
Мой отец - епископальный священник, и из-за своей работы ему приходится много ездить по плохим дорогам. Его прихожане немногочисленны, но у него много друзей, ведь для него не имеют значения раса, жизненное кредо и социальное положение человека. Скоро он подъезжает на своем багги. И отец, и старая Мод рады оказаться дома. Поездка была долгой, а погода холодная, однако он благодарен за то, что кто-то заботливо подложил ему под ноги горячие кирпичи. Скоро подают ужин. Отец читает благодарственную молитву, откладывая тот момент, когда я наброшусь на гречневые лепешки и сосиски.
F ather is an Episcopal minister and his work takes him over long drives on bad roads. His parishioners are limited in number, but his friends are many, for to him race, creed, or social position makes no difference. It is not long before he drives up in the buggy. Both he and old Maud are glad to get home. The drive was long and cold but he was thankful for the hot bricks that some thoughtful person had given him for his feet. Soon supper is on the table. Father says grace, which delays my attack on the buckwheat cakes and sausage.
Пора в постель. Я поднимаюсь в свою комнату в мансарде. Холодно, поэтому нужно торопиться. Я забираюсь под кучу одеял и задуваю свечу. Поднимается ветер и завывает за стенами дома. Но мне уютно и тепло. Я засыпаю крепким сном без сновидений.
Bedtime comes. I climb to my room in the attic. It is cold, so there is no delay. I crawl under a pile of blankets and blow out the candle. The wind is rising and howls around the house. But I am safe and warm. I fall into a dreamless sleep.
Я в церкви. Отец читает проповедь. По спине леди, сидящей впереди меня, ползет оса. Интересно, доползет она до ее шеи? Черт, улетела! Наконец-то! Духовное послание доставлено прихожанам.
I am in church. Father is delivering his sermon. A wasp is crawling up the back of the lady in front of me. I wonder if it will reach her neck. Shucks! It has flown away. At last! The message has been delivered.
«Пусть твой свет сияет так, чтобы люди видели твои добрые дела...» Я обшариваю карманы в поисках монетки, которую хочу бросить на блюдо, чтобы были видны мои благие намерения.
“Let your light so shine before men that they may see your good works - .” I hunt for my nickel to drop in the plate so that mine will be seen.
Я в колледже, в комнате другого студента. «Новенький», - спрашивает он меня, - «ты пьешь?» Я колеблюсь. Отец никогда прямо не говорил со мной о пьянстве, но, насколько мне известно, не пил вообще. Мать ненавидела спиртное и боялась пьяных. Ее брат был алкоголиком и умер в психбольнице. Но о его жизни при мне не упоминали. Я никогда не пробовал алкоголя, но видел, как
201
веселились ребята, которые пили, и этого было достаточно, чтобы вызвать у меня интерес. Уж я-то ни за что не буду вести себя дома, как деревенский пьяница.
I am in another fellow’s room at college. “Freshman,” said he to me, “do you ever take a drink?” I hesitated. Father had never directly spoken to me about drinking but he never drank any, so far as I knew. Mother hated liquor and feared a drunken man. Her brother had been a drinker and had died in a state hospital for the insane. But his life was unmentioned, so far as I was concerned. I had never had a drink, but I had seen enough merriment in the boys who were drinking to be interested. I would never be like the village drunkard at home.
«Ну, так что», - повторяет юноша, - «пьешь ты или нет?»
“Well,” said the older boy, “do you?”
«Время от времени», - лгу я. Я не могу допустить, чтобы он счел меня маменькиным сынком.
“Once in a while,” I lied. I could not let him think I was a sissy.
Он наливает два стакана и говорит: «Вот этот на тебя смотрит». Я, поперхнувшись, осушаю свой стакан. Мне не понравилось, но я в этом не признаюсь. Мое тело охватывает приятное тепло. Впрочем, недурно. Определено надо выпить еще. Ощущение тепла усиливается. Пришли другие ребята. У меня развязался язык. Все громко смеются. Я остроумен. У меня нет комплексов. Ух ты, я даже не стыжусь своих тощих ног! Вот это здорово!
He poured out two drinks. “Here’s looking at you,” said he. I gulped it down and choked. I didn’t like it, but I would not say so. A mellow glow stole over me. This wasn’t so bad after all. Sure, I’d have another. The glow increased. Other boys came in. My tongue loosened. Everyone laughed loudly. I was witty. I had no inferiorities. Why, I wasn’t even ashamed of my skinny legs! This was the real thing!
Комнату заполнил легкий туман. Электрический свет начал перемещаться. Потом появились две лампочки. Лица других ребят расплываются. Как же мне плохо! Шатаясь, я добрел до ванной. Не следовало пить так много и так быстро. Но теперь я знаю, как мне быть. После такого я буду пить, как джентльмен.
A haze filled the room. The electric light began to move. Then two bulbs appeared. The faces of the other boys grew dim. How sick I felt. I staggered to the bathroom. Shouldn’t have drunk so much or so fast. But I knew how to handle it now. I’d drink like a gentleman after this.
Так я познакомился с Джоном Ячменное Зерно*. Это был отличный парень, который приходил по первому зову, благодаря которому у меня прорезался прекрасный голос, когда мы распевали песни, и рядом с которым я освобождался от страха и комплексов. Старый добрый Джон! Он был замечательным другом.
And so I met John Barleycorn. The grand fellow who at my call made me a hail-fellow-well-met, who gave me such a fine voice, as we sang “Hail, hail, the gang’s all here” and “Sweet Adeline,” who gave me freedom from fear and feelings of inferiority. Good old John! He was my pal, all right.
Подошли выпускные экзамены, и у меня есть шанс получить диплом. Я бы и не пытался, но мама так на это надеется. На втором курсе я не вылетел из колледжа благодаря тому, что заболел корью.
Final exams of my senior year and I may somehow graduate. I would never have tried, but mother counts on it so. A case of measles saved me from being kicked out during my sophomore year.
Но конец близок. Остался последний экзамен, и он легкий. Я уставился на доску с вопросами. Ответа на первый не помню. Попробую второй. Без толку. Похоже, я вообще ничего не помню. Я сосредоточиваюсь на одном из вопросов, но не могу удерживать
* Олицетворение спиртных напитков. Прим. пер.
202
свои мысли на том, чем занимаюсь. Я начинаю беспокоиться. Если я в ближайшее время не начну писать, то не успею закончить. Ничего не выходит. Я не способен думать.
But the end is in sight. My last exam and an easy one. I gaze at the board with its questions. Can’t remember the answer to the first. I’ll try the second. No soap there. I don’t seem to remember anything. I concentrate on one of the questions. I don’t seem to be able to keep my mind on what I am doing. I get uneasy. If I don’t get started soon, I won’t have time to finish. No use. I can’t think.
Я выхожу из аудитории, что дозволяется на экзамене, и иду в свою комнату. Там наливаю себе стаканчик. После этого возвращаюсь к экзамену. Моя ручка шустро снует по бумаге. Теперь я знаю достаточно, чтобы сдать его. Старина Джон Ячменное Зерно! На него можно положиться. Какую чудесную власть он имеет над разумом! Он подарил мне мой диплом!
I leave the room, which the honor system allows. I go to my room. I pour out half a tumbler of grain alcohol and fill it with ginger ale. Now back to the exam. My pen moves rapidly. I know enough of the answers to get by. Good old John Barleycorn! He can be depended on. What a wonderful power he has over the mind! He has given me my diploma!
Недовес! Как я ненавижу это слово! Три попытки поступить на военную службу окончились провалом, потому что я тощий. Правда, я недавно выздоровел от пневмонии и у меня есть оправдание, но мои друзья уже на войне или едут туда, а я - нет. Я навещаю приятеля, который ожидает приказов. Все вокруг живут под лозунгом «Ешь, пей и веселись», и я впитываю эту атмосферу. Каждую ночь я много выпиваю. Теперь я могу осилить много, больше, чем другие.
Underweight! How I hate that word. Three attempts to enlist in the service, and three failures because of being skinny. True, I have recently recovered from pneumonia and have an alibi, but my friends are in the war or going, and I am not. I visit a friend who is awaiting orders. The atmosphere of “eat, drink, and be merry” prevails and I absorb it. I drink a lot every night. I can hold a lot now, more than the others.
Я прохожу отбор в пополнение, и меня принимают. 13 ноября я должен ехать в военный лагерь. 11-го подписывают мир, и пополнение распускают. Так и не послужил отечеству! Война оставляет мне пару одеял, туалетный набор, связанный сестрой свитер и еще более усугубившееся чувство собственной неполноценности.
I am examined for the draft and pass the physical test. I am to go to camp on November 13. The Armistice is signed on the eleventh, and the draft is called off. Never in the service! The war leaves me with a pair of blankets, a toilet kit, a sweater knit by my sister, and a still greater sense of inferiority.
Суббота, 10 часов вечера. Я потею над отчетами филиала крупной корпорации. У меня есть опыт продаж, инкассирования и ведения бухгалтерии, и я поднимаюсь по служебной лестнице.
It is ten o’clock of a Saturday night. I am working hard on the books of a subsidiary company of a large corporation. I have had experience in selling, in collecting, and in accounting, and I am on my way up the ladder.
И тут - кризис. Хлопок не уродился, и денежные сборы резко уменьшились. Резервный фонд в размере 23 миллионов долларов исчерпан. Конторы закрываются, работников увольняют. Меня вместе с моими отчетами переводят в головной офис. Мне никто не помогает, и я работаю по ночам, а также по субботам и воскресеньям. Зарплату мне урезали. Жена и недавно родившийся ребенок, на счастье, живут у родственников. Я измотан. Доктор сказал, что,
203
если я буду продолжать работать в помещении, у меня разовьется туберкулез. Но что я могу поделать? Я должен содержать семью, а искать другую работу нет времени.
Then the crack-up. Cotton struck the skids and collections went cold. A twenty-three million dollar surplus wiped out. Offices closed up and workers discharged. I, and the books of my division, have been transferred to the head office. I have no assistance and am working nights, Saturdays, and Sundays. My salary has been cut. My wife and new baby are fortunately staying with relatives. I feel exhausted. The doctor has told me that if I don’t give up inside work, I’ll have tuberculosis. But what am I to do? I have a family to support and have no time to be looking for another job.
Я тянусь к бутылке, которую мне только что дал Джордж, лифтер.
I reach for the bottle that I just got from George, the elevator boy.
Я - коммивояжер. День закончился; дела сегодня шли не очень. Пожалуй, пойду-ка я в постель. Мне хотелось бы быть дома, с семьей, а не в этом поганом отеле.
I am a traveling salesman. The day is over and business has been not so good. I’ll go to bed. I wish I were home with the family and not in this dingy hotel.
Ну-ка, ну-ка, кого я вижу! Старина Чарли! Как здорово повидать его! Как ты, парень? Может, выпьем? Само собой! Мы покупаем галлон кукурузной водки, ведь она так дешева. Тем не менее, к моменту отхода ко сну я еще крепко держусь на ногах.
Well - well - look who’s here! Good old Charlie! It’s great to see him. How’s the boy? A drink? You bet your life! We buy a gallon of “corn” because it is so cheap. Yet I am fairly steady when I go to bed.
Настало утро. Я чувствую себя отвратительно. Глоток спиртного поставит меня на ноги. Но, чтобы на них устоять, нужно выпить еще.
Morning comes. I feel horrible. A little drink will put me on my feet. But it takes others to keep me there.
Я начал преподавать в школе для мальчиков. Я люблю эту работу. Мне нравятся мои ученики, и мы с ними много веселимся - как во время уроков, так и после.
I become a teacher in a boys’ school. I am happy in my work. I like the boys and we have lots of fun, in class and out.
Лечение обходится дорого, а наши финансовые дела идут плохо. На помощь нам приходят родители жены. Меня переполняет жалость к себе, моя гордость уязвлена. Мне кажется, что моей болезни не сочувствуют, и я не ценю ту любовь, которая стоит за их даром.
The doctor bills are heavy and the bank account is low. My wife’s parents come to our assistance. I am filled with hurt pride and self-pity. I seem to get no sympathy for my illness and have no appreciation of the love behind the gift.
Я подзываю торговца контрабандным спиртным и наполняю свой бочонок. Но я не жду, что последний мне поможет. Я просто напиваюсь. Моя жена чувствует себя ужасно несчастной. Ее отец приходит посидеть со мной. Он никогда не говорит ни единого плохого слова. Он - настоящий друг, но я не ценю этого.
I call the bootlegger and fill up my charred keg. But I do not wait for the charred keg to work. I get drunk. My wife is extremely unhappy. Her father comes to sit with me. He never says an unkind word. He is a real friend, but I do not appreciate him.
Мы в доме тестя. Мать моей жены находится в больнице, она в критическом состоянии. Я не могу заснуть. Мне необходимо успокоиться. Я крадучись спускаюсь вниз, достаю из погребца бутылку виски и делаю из нее несколько глотков. Появляется
204
тесть. «Может, немного виски?» - спрашиваю я. Он не отвечает и вряд ли вообще меня видит. Этой ночью его жена скончается.
We are staying with my wife’s father. Her mother is in a critical condition at a hospital. I cannot sleep. I must get myself together. I sneak downstairs and get a bottle of whiskey from the cellaret. I pour drinks down my throat. My father-in-law appears. “Have a drink?” I ask. He makes no reply and hardly seems to see me. His wife dies that night.
Моя мать уже давно умирает от рака. Сейчас она в больнице, и конец близок. Я много пью, но не напиваюсь. Мама не должна ничего знать. Я навещаю ее перед тем, как она отойдет в мир иной.
Mother has been dying of cancer for a long time. She is near the end now and is in a hospital. I have been drinking a lot but never get drunk. Mother must never know. I see her about to go.
Я возвращаюсь в отель, где остановился, и прошу коридорного принести мне джина. Выпив, я ложусь спать; на следующее утро, приняв еще немного, иду еще раз повидать маму. Это невыносимо. Опять иду в свой отель, заказываю еще джина и непрерывно пью. Прихожу в себя в три часа утра. Мною снова овладевает неописуемая мука. Включаю свет. Я должен покинуть комнату, не то выпрыгну из окна. Оказавшись на улице, я прохожу несколько миль. Бесполезно. Иду в больницу, где уже подружился с ночной дежурной медсестрой. Она кладет меня в постель и делает успокаивающий укол.
I return to the hotel where I am staying and get gin from the bellboy. I drink and go to bed; I take a few the next morning and go see my mother once more. I cannot stand it. I go back to the hotel and get more gin. I drink steadily. I come to at three in the morning. The indescribable torture has me again. I turn on the light. I must get out of the room or I shall jump out of the window. I walk miles. No use. I go to the hospital, where I have made friends with the night superintendent. She puts me to bed and gives me a hypodermic.
Я пришел в больницу навестить жену. У нас родился второй ребенок. Но она не рада меня видеть. Пока малыш появлялся на свет, я пил. С ней остается ее отец.
I am at the hospital to see my wife. We have another child. But she is not glad to see me. I have been drinking while the baby was arriving. Her father stays with her.
Холодный, мрачный ноябрьский день. Я изо всех сил борюсь со своим пьянством, но каждая такая битва оканчивается поражением. Я говорю жене, что не могу бросить пить. Она упрашивает меня лечь в больницу для алкоголиков, которую нам порекомендовали. Я говорю, что лягу. Она договаривается обо всем, но я не иду туда. Справлюсь сам. На этот раз я уж точно завязал. Буду только время от времени выпивать несколько кружек пива.
It is a cold, bleak day in November. I have fought hard to stop drinking. Each battle has ended in defeat. I tell my wife I cannot stop drinking. She begs me to go to a hospital for alcoholics that has been recommended. I say I will go. She makes the arrangements, but I will not go. I’ll do it all myself. This time I’m off of it for good. I’ll just take a few beers now and then.
Пасмурное, дождливое утро последнего дня следующего октября. Я направляюсь в амбар, к куче сена. Ищу спиртное, но не нахожу. Тащусь к столу и выпиваю пять бутылок пива. Я должен достать чего-нибудь покрепче. Внезапно возникает чувство безнадежности. Я больше так не могу. Иду домой. Жена в гостиной. Она искала меня вчера вечером, когда я бросил машину и побрел
205
в ночь. Она искала меня сегодня утром. Она достигла края отчаяния. Больше нет смысла что-то пробовать, потому что больше нечего. «Ничего не говори», - прошу я. - «Я собираюсь что-нибудь с этим сделать».
It is the last day of the following October, a dark, rainy morning. I come to on a pile of hay in a barn. I look for liquor and can’t find any. I wander to a table and drink five bottles of beer. I must get some liquor. Suddenly I feel hopeless, unable to go on. I go home. My wif
